Энди Смайли - Адептус Астартес: Омнибус. Том II

• Название: Адептус Астартес: Омнибус. Том II
• Автор: Энди Смайли
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2016

Имя им — Адептус Астартес.

Они — избранные воины Императора Человечества. Воплощение Его воли и гнева. Каждый из них способен сразиться с десятикратно превосходящим врагом и победить. Каждый космодесантник — идеальная машина войны, созданная с одной целью — бороться с врагами человечества среди полных огня и смерти полей сражений 41-го тысячелетия.

Космодесантник — воплощение надежды человечества в охваченной войной галактике. Они воины духа и меча, и каждый из них, вступая в сражение, помнит о преданности Императору и Империуму.

Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.

https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

Прижавшись плечами к монолиту, Таррин начал подниматься, сперва на локти, затем на ноги. Ксеносы двигались, словно на замедленной пикт-съемке — когда они снова атаковали космодесантника, тот уже выпрямился и приготовился к обороне.

Таррин дважды взмахнул новым оружием, прежде чем твари добрались до него. Острый край «клинка» перерезал глотку первому нападавшему, выпустил потроха второму. Третий дикий орк неуклюже попытался ударить Реликтора топором, но тот легко увернулся, и, прежде чем зеленокожий завершил взмах, пробил ему сердце.

И лишь затем, вырвав оружие из груди издыхающего чужака, Таррин увидел, что держит в руке: обсидиановый осколок, около трети метра длиной, поцарапанный, обколотый, бесформенный. Он держал обломок, выпавший из монолита.

Обломок топора Ангрона!

Таррин знал, что должен ужаснуться увиденному. В глубине души, небольшая часть воина действительно чувствовала страх. Большая часть его, напротив, испытывала благодарность. Реликтор не знал, откуда взялся осколок или как оказался в его руке, но был совершенно уверен, что не выжил бы без него.

Он не погиб. Нет, он истреблял врагов Императора, ксеновыродков, посмевших опоганить имперский мир! Должно быть, сам Бог-Император вручил ему этот осколок, чтобы Таррин мог исполнить Его святую волю!

Пара диких орков бросилась на Реликтора с разных сторон. Правого он отбросил оплеухой, почти не заметив, как затрещали кости в сломанном запястье, как боль прострелила руку. Левый завыл, истекая кровью — зазубренное острие обломка прошлось ему по глазам.

А потом Таррин вспомнил слова старшего библиария, сказанные прошлой ночью.

— Когда я поднял меч Обдирателя, — бормотал Декарион, — несмотря на весь страх, даже отвращение, что внушала мне сокрытая в нем сила, я почувствовал то, в чем не признавался самому себе ещё много дней и даже месяцев. В горячке момента я не испытывал сомнений. Я просто знал. Я видел путь, что избрал для меня Император.

Теперь молодой Реликтор в точности понимал, что имел в виду библиарий.

Ярость монолита пульсировала в голове Таррина, и мир снова обретал багряные тона — но воин стал сильнее и быстрее, чем прежде, никто не мог остановить его, он исполнял волю Императора, так к чему раздумывать о причинах? Спрашивать — значит сомневаться, а сомнение — погибель веры. Если остановиться, если спросить себя, что происходит, то можно погибнуть.

И потому Таррин принял ярость, и алый туман, и оружие — обломок, крепко сжатый в руке. Воин зашептал молитву Императору, превратившуюся в крик, когда он безудержно рванулся в битву и забылся в ней.

Глава пятнадцатая

— Таррин? Брат Таррин? Внемли мне. Ты слышишь мой голос?

Он слышал, но лишь отдаленно — крики в голове почти заглушали слова. Голос понуждал воина сделать что-то, но тот не мог разобрать, что именно.

— «Есть лишь Император…». Повторяй за мной.

Он хотел, чтобы голос пропал, прекратил надоедать ему. Голос тянул воина обратно, туда, где он больше не желал находиться. Голос неумолчно твердил о вере, чести и долге, напоминая о грузе, который, как думал воин, ему наконец-то удалось сбросить с плеч.

И голос повторял одно и то же имя, заставляя вспомнить о человеке, которого воин знал когда-то.

— Таррин? Нико Таррин? Брат Таррин?

— Есть лишь… — прохрипел другой голос. Почувствовав, как слова раздирают горло и кровью стекают с губ, воин понял, что заговорил он сам. — Есть лишь Император, и Он…

«И Он избрал для меня путь, по которому я должен пройти — путь, что ведет к зовущему голосу».

Таррин стоял на коленях — когда я упал? — посреди джунглей, и уродливые чёрные цветы касались нагрудника. Правое запястье дрожало, а на место внезапно стихшего вопля в голову Реликтора вливалась тишина, заполняя возникшую пустоту. Впереди маячило какое-то размытое бледное пятно.

Моргнув, Таррин разглядел посеревшее лицо старшего библиария Декариона. Тот стоял на коленях перед молодым воином, протянув к нему руки, с неотступной мольбой в глазах.

— Ты должен выпустить артефакт, брат Таррин, — тихо произнес библиарий.

Изумленный Реликтор непонимающе смотрел на него, обливаясь потом под броней.

Декарион опустил взгляд на руки Таррина, лежащие на коленях молодого воина. Его пальцы сжимали нечто чёрное и острое, настолько острое, что оно прорезало керамит латных перчаток и впилось в ладони, пустив кровь.

Воин внезапно понял, что с головы до ног перемазан в крови, лишь малая часть которой — его собственная.

— Что произошло? — хрипло прошептал он.

— Ты слышал старшего библиария, Таррин, — повелительно произнес знакомый голос за спиной. — Отдай ему артефакт. Немедленно.

Молодой космодесантник застыл.

— Да, господин, — ответил он и попытался поднять руки, но мышцы отказались повиноваться. У Таррина что-то сжалось внутри — магистр ордена отдал приказ, а он не может… не хочет…

«Сила воли, стойкость воли», отчаянно напомнил воин самому себе.

Закрыв глаза, он мысленно повторял девиз ордена, пытаясь заполнить пустоту в разуме. Когда в голове Таррина не осталось ничего, кроме этих слов, он ощутил руки Декариона поверх своих — старший библиарий обхватил осколок. Хотя молодой Реликтор и не мог заставить себя отдать артефакт, он как-то сумел разжать пальцы и позволил осторожно забрать его.

Головокружение захлестнуло Таррина яростным приливом, и воину пришлось выпрямить руки, чтобы не рухнуть ничком на землю. На визоре шлема вспыхнули тревожные руны, и автоинъекторы принялись закачивать в кровоток космодесантника дурманящий коктейль стимуляторов.

Таррин дрожал, не в силах остановиться.

Заставить себя поднять голову, оглядеться, воин обнаружил возвышающегося над ним Артека Бардана. Магистр ордена повелел Реликтору снять шлем, и, когда Таррин повиновался, внимательно посмотрел ему в глаза. Морщины на лице Бардана углубились, но потом он одобрительно кивнул Декариону и отвернулся.

Молодой Реликтор понял, что магистр держал руку на поясе, возле Бича, лишь после того, как Артек убрал её.

Обернув осколок в чёрную ткань, старший библиарий опустил его в небольшой деревянный ларец, который, в свою очередь, сковал железными цепями. Наклонившись, Декарион ободряюще взял Таррина за плечи.

— Что ты помнишь?

Он помнил ярость, и ненависть, и кровь, и орков, бегущих пред его ужасающим гневом. Он помнил вопль, колотившийся в висках так, словно череп вот-вот расколется. Он помнил, как его пальцы вырывают куски плоти из тел врагов, и то, как он расчленяет их бесформенным обсидиановым клинком.

Не помнил он того, как выбрался с поляны, на которой стоял монолит Ангрона. Тем не менее, Таррин как-то оказался посреди джунглей, в окружении воинов из командного отделения Четвертой. Не было только самого капитана Мэгара.

Увидел он и почти всю почетную стражу Бардана, включая знаменосца — Реликторы обрабатывали свежие раны. Рядом лежали тела нескольких чужаков и одного боевого брата, наполовину скрытые в подлеске.

— Битва вышла долгой и яростной, — сказал Декарион, — и ты сражался дольше и яростнее, чем любой из нас. Ты обрушился на диких орков, словно ураган, а они будто и коснуться тебя не могли. Ты смешал их ряды и не давал опомниться, пока нас не нашли ещё несколько боевых отделений. Определенно, ты повернул ход битвы в нашу пользу.

— Мы разбили их? — спросил Таррин. — Мы победили?

— Орки пали духом и пытались бежать, но ты нарушил приказ капитана Мэгара и бросился в погоню.

— Нет, я не мог так поступить, — запротестовал было молодой Реликтор, но тут же вспомнил, как преследовал врагов Императора в джунглях.

Он помнил, как страстно желал покарать чужаков за их грехи, казнить их за преступления. Он не помнил приказов вернуться. Он вообще не помнил, чтобы там был капитан Мэгар или кто-то из боевых братьев.

— Наверное, я не слышал приказ, — предположил Таррин, — из-за этого вопля в ушах.

…но этого не может быть, я никогда бы не оставил братьев, даже став быстрее их всех, быстрее, чем дикие орки…

Старший библиарий покачал головой.

— К тому времени монолит уже замолчал. Если бы он не утих, то зеленокожие, скорее всего, вообще не смогли бы сбежать.

«Но это невозможно, — хотел возразить Таррин, — ведь вопль оборвался только минуту назад».

Молодой Реликтор был точно уверен, что все ещё слышал крик монолита, когда догнал своих жертв и ударом в спину швырнул замыкающего чужака на того, кто бежал впереди.

«На этом самом месте, — подумал он. — Наверное, именно здесь я их настиг».

Впрочем, Таррину казалось, что всё произошло на другой планете и несколько дней назад.

Тут был кто-то ещё… Новое, настойчивое воспоминание всплывало на поверхность, обретая очертания в тумане, скрывшем предыдущий час жизни космодесантника. Воин вспомнил кого-то, непреклонно стоявшего у него на пути, пытающегося преградить дорогу. Тот, другой, сорвал шлем и что-то кричал ему прямо в лицо, но Таррин не мог ничего разобрать.