Ипполит Рапгоф - Тайны японского двора. Том 2

• Название: Тайны японского двора. Том 2
• Автор: Ипполит Рапгоф
• Издательство: АЛКОНОСТ
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2016

Граф Амори — псевдоним Ипполита Павловича Рапгофа(1860–1918). В конце XIX века Рапгоф получил известность как музыкальный критик и педагог, он являлся профессором психологии педагогических курсов при петербургском Фребелевском обществе, был избран членом Академии изящных искусств в Риме. Однако продолжать столь удачно начавшуюся карьеру на ниве искусства Рапгоф не стал. С 1904 года он резко переключился на написание авантюрно-приключенческих романов, первым и лучшим из которых стал роман «Тайны Японского Двора». В годы первой мировой войны Рапгоф жил в Москве, где было снято почти 20 фильмов по его сценариям, выполненных, как и романы, в авантюрно-приключенческой манере. По свидетельству очевидца Рапгоф был расстрелян красноармейцами в 1918 году.

---

— Насколько мне известно, вы любимица родителей и вас вряд ли отдадут за кого-нибудь против воли.

— О, не скажите! Если и не заставят прибегнуть к нравственному воздействию, то не остановятся даже перед вмешательством императрицы Харуко. Я же презираю брак…

— Согласен, что флирт — занятие приятное, — сказал Ямато, — но, принцесса, вы забываете высокое положение, которое занимает ваша фамилия!

— Я ничего не забываю и, поверьте сумею кончить жизнь самоубийством накануне ненавистного, мне навязанного брака, — сказала Хризанта и в ее голосе звучала резкая нота решимости.

— Что за мрачные мысли, принцесса! Вы так молоды, так прелестны.

— Меня никто не любит… Жить на свете, не будучи любимой — ужасно. Ласка, любовь… для меня все равно, что солнце для цветка. Без этой любви мне весь мир кажется монотонным, скучным и сонным.

— Принцесса, стоит вам только захотеть, чтобы всякий мужчина был у ваших ног!

— Это вам так кажется. Я вовсе не так хороша и далеко так не нравлюсь. Сознайтесь, ведь вы меня ненавидите?.. Я это чувствую.

Ямато смутился.

Он не ожидал такого вопроса.

Принцесса ему нравилась давно, но социальное расстояние между ними не давало ему возможности личного общения. Еще в Париже, когда Ямато ее увидел бок о бок с бароном в коляске, в нем закипела ревность и ненависть к более счастливому сопернику.

Он сам ясно не сознавал, что принцесса ему нравится, а потому столь внезапный вопрос поставил его в затруднительное положение.

— Принцесса, — начал он, — я не только вас не ненавижу, но пи-гаю даже чувства, которые так мало могут интересовать вас в данную минусу. Я — сын потомков самураев, а вы имеете своим прадедом великого микадо Коматсу. Может ли моя любовь вас интересовать?

— Ошибаетесь, могу я сказать вам в свою очередь. Конечно, я вас мало знаю и плохо вам верю, но от вас будет зависеть доказать мне вашу любовь и привязанность. Все- таки я вам очень благодарна, что вы хорошо ко мне относитесь. Разрешаю вам поцеловать мою руку, — с улыбкой добавила Хризанта.

Ямато встал да одно колено и осторожно, жеманно поцеловал руку принцессы, небрежно облокотившейся на подушку.

— Однако, как вы робки! Впрочем, вы притворяетесь. Мужчины вовсе не так робки. Целуйте смелей…

Ямато был ошеломлен. Он и во сне не мечтал о таком счастье.

— Вы себе представить не можете, принцесса, как я счастлив, что волею судеб я возле вас.

— Ха, ха, ха, но ведь это презабавно! Вы, очевидно, меня похищали для себя, ха, ха, ха!..

Принцесса расхохоталась.

Смех этот становился все более и более истерическим, смешался со слезами и кончился настоящим истерическим припадком.

Ямато догадался принести воды.

— Успокойтесь, принцесса!

Та понемногу пришла в себя.

Но как только она взглянула на комичную фигуру Ямато, стоявшего на коленях, расхохоталась снова.

Видя, что принцесса при нем никак не может успокоиться, Ямато вышел в другое купе, оставив принцессу наедине. Поезд уже приближался к югу Франции.

— Через два часа будет Тулон, — сообщил кондуктор.

Ямато поспешил вернуться к принцессе.

Последние два часа показались обоим путникам вечностью. Первый из этих двух часов был посвящен обеду, но второй… Этот час длился невероятно долго.

Ямато видел перед собой грустное лицо принцессы и в душе раскаивался за свою откровенность. Принцесса продолжала думать о бароне. Она рассеянно слушала Ямато, отвечала невпопад, а иногда оставляла его вопросы без всякого ответа.

— Тулон-город, а через пять минут Тулон-гавань! — объявил начальник поезда.

— Мы едем в Тулон-гавань, — сказал Ямато, отдавая ему билеты. Все двери длинного поезда были открыты и из многочисленных купе и отделений выходили пассажиры.

— Для кого заказаны две кабины первого класса? — раздался голос.

— На пароходе «Виктория?»

— Да. Сейчас отойдет «Виктория» — просим поспешить! Принцесса едва передвигала ноги. Ей подал руку Ямато и повел к пароходной пристани.

Вслед за ними понесли багаж.

Едва принцесса успела соскочить с трапа на палубу огромного линейного парохода, как раздался зловещий гудок, послышалась команда — поднять якоря и огромное морское чудовище запыхтело, вспенив воду громадным винтом.

Плавно и величественно понесся корабль.

На носу у элегантных бронзовых перил стояла Хризанта.

Хризанта бросила грустный взгляд на французский берег. Электрический маяк главного рейда уже казался маленькой точкой. Гавань быстро исчезла из глаз.

Клонилось уже к закату и звонок возвестил пассажирам об обеде. Но стояла прекрасная погода и пассажиры не могли оторваться от чудного зрелища умирающего дня.

Мелкая зыбь мало-помалу переходила в легкое волнение.

Дул зюйд-вест и все более и более крепчал.

— Не пройти ли в каюту? — предложил Ямато, подавая принцессе руку.

Хризанта машинально, медленно спустилась в кают-компанию. Богато сервированный стол во всю залу был сплошь убран живыми цветами.

Принцесса почти ничего не ела.

Ямато, наоборот, ел с большим аппетитом и все уговаривал Хризан-ту следовать его примеру.

— Я очень устала, — возразила она.

И действительно, принцесса имела очень утомленный вид.

Обед сильно затянулся. Было около десяти часов, когда мало-помалу пассажиры стали расходиться.

Там и сям остались маленькие группы знакомых между собой людей, продолжавших свою беседу за бутылкой шампанского, мадеры или нюи.

В одном углу сидело два американца, тянувшие свою виски с содой. Поодаль от них сидела группа англичан, пивших черрибрек, который они тянули сквозь соломинку.

— Пойду спать, — проговорила Хризанта, — проводите меня до моей кабины.

С трудом они пробрались до ряда кают первого класса.

— Вот она, — услужливо указав на дверь, сказал матрос, к которому Хризанта обратилась за справкой.

Принцесса молча пожала руку Ямато, который почтительно поцеловал ее.

— Сайонара, — сказала она на прощанье, запирая дверь.

Ямато впервые в своей жизни почувствовал наплыв незнакомых ему чувств. Его черствая натура была потрясена до основания.

До сих пор все его помыслы были направлены к одной цели: сделать блестящую карьеру.

Ямато из гвардейской охраны был переведен тайным военным агентом в Париж, где вся его задача состояла в возможно большем ознакомлении с планом мобилизации Франции, со способами укреплений крепостей. Но главная цель его командировки было желание японского правительства тайно познакомиться с аэростатами Сантос-Дюмона, а также и с подводными лодками, сооружаемыми на французских верфях.

Этим вопросом, как и покупкой сведений о России и русских укреплениях, Ямато был поглощен до такой степени, что для личной своей жизни у него не оставалось даже времени.

Ярко освещенная электрическим светом палуба была полна пассажиров. Пароход должен был зайти в Сицилию, а затем непосредственно направиться к Суэцу.

Масса туристов, среди которых много было англичан, ехала на Дальний Восток.

Солнце уже зашло, но яркая полоса западного горизонта освещала слегка волнующееся море, отражаясь в волнах.

Пассажиры не могли оторваться от чудной картины. Взоры всех были устремлены на оранжево-красный закат.

И Ямато устремил туда свой взор.

Первый раз в своей жизни он обратил внимание на красоту природы.

Точно пелена спала с его глаз. Он искренне восхищался дивным зрелищем.

Наконец пассажиры разбрелись по своим каютам.

На носу и на корме судна виднелись кое-где группы куривших и беседовавших людей.

За вечерним дрейфом слов их не было слышно, но от времени до времени долетавший веселый смех свидетельствовал о характере беседы.

Ямато стоял поодаль от всех у борта, скрестив на груди руки.

Он никак не мог разобраться в своих чувствах.

Рассудок ему говорил, что его увлечение принцессой ни к чему не приведет, а скорее всего может ему повредить при дворе. Но все эти доводы логики разбивались непонятным, необъяснимым чувством.

Стало свежо.

Тут только Ямато вспомнил, что ему придется рано встать, а потому пора отправиться на покой.

Было двенадцать часов ночи.

Зайдя в буфет, он застал здесь немало запоздалых собеседников. Раскрасневшиеся лица и блестевшие глаза свидетельствовали о количестве выпитого этими американцами виски.

Ямато, не обращая ни на кого внимания, прошел к своей кабине.

Мысль о бароне не покидала Хризанту. Все свои помыслы сосредоточила она на разных планах сообщения барону о месте своего пребывания.

Она и не подозревала о том, что барон знает все.

С этими же тревожными мыслями она проснулась. Сквозь иллюминаторы пробивались лучи утреннего солнца.