Гера Греев - стинно арийский попаданец. Книга 2 [СИ]

• Название: стинно арийский попаданец. Книга 2 [СИ]
• Автор: Гера Греев
• Жанр: Научная Фантастика

---

Глава 13

БОЛЬШОЙ ГАМБИТ

Пятое сентября 1941 года. Львовская область. 

Канарис, откинувшись на сидение нудно стрекочущего Шторха , отстраненно слушал, через наушник, переданной противоположной переговорной стороной радиостанции, короткие реплики пилотов двух пар русских истребителей, который двигаясь зигзагами, сверху и снизу, прикрывали его тихоходный самолет.

Судя по тому, как русские пилоты, почти сразу после включения этой небольшой рации, вышли им навстречу, рация так же выполняла функции радио маяка и, возможно, автоответчика свой-чужой.

Еще одна русская новинка.

Переговоры предполагались явно тяжелые – ситуация на фронтах складывалась для Германии далеко не лучшим образом. Да каким, черт побери, не лучшим образом!? Ситуация была просто катастрофическая!

Воспользовавшись авантюрой Гейдриха и нежеланием генералов старой формации в ней участвовать, русские разбили лишенную снабжения армию Моделя; окружили и блокировали, не проявляя, как ни странно, лишней активности, Киевско –Припятьскую Группировку и начали активные наступательные операции на нескольких западных направлениях.

Направления ударов были выбраны очень интересно и явно преследовали не столько военные, сколько далеко идущие политические цели.

Болгарское направление – заключив сепаратный мир с Румынией, русские в течение нескольких дней разбили дивизии, защищавшие Кишинев, и, окружив их остатки, не теряя время на окончательное уничтожение, по предоставленному румынами коридору вдоль Черного моря и правобережья Дуная вторглись в Болгарию, встречаемые цветами болгар и поднятыми руками немецких гарнизонов.

Польское направление – перейдя границу в районе Брест-Владово и инициировав восстания в Варшаве и Кракове, Советы двумя клиньями рвутся к этим городам, одновременно, пользуясь абсолютным превосходством в воздухе, выбросив на них авиа десант и наладив воздушные мосты.

Их новые ударные самолеты, с комбинированной реактивной установкой, это что-то чудовищное – скорость на 150км/час превосходит максимальную скорость немецких машин и тяжелое пушечное вооружение.

В комплексе с натыканными в каждую дырку радарами и постами ВНОС, это позволяет им уничтожать любой немецкий самолет, поднявшийся в воздух.

Литовское направление – двумя клиньями, со стороны Минска и со стороны Риги, русские разбили Литовскую Группы Войск на несколько изолированных котлов и медленно, со вкусом добивают, перемежая ужасные артналеты, в которых участвуют тысячи стволов, и авиа налеты, в которых сотнями ударных машин на земле перепахивается все, вдумчивыми переговорами под эгидой Красного Креста.

Что интересно, генералу Томасу дали почти дипломатический статус и тщательно прикрывают его во время посещения окруженных войск или лагерей военнопленных.

Одновременно с идеологическим разложением немецких армий с помощью Красного Креста, большевики нанесли мощный танковый удар в сторону Кенигсберга-Данцинга, поддержанный со стороны моря ударом флота и морскими десантами.

Намерения русских достаточно четко прослеживаются – три коридора влияния: болгарский; судетский и данцигский.

Если придется уступить Сталину эти позиции – потери будут чудовищные!

Вопрос стоит – можно ли их уменьшить и что может предложить советская сторона взамен!?

Самолет лег на крыло, делая посадочный круг над русским аэродромом.

Небольшое летное поле на окраине Львова, несколько машин оцепления, несколько укрытых маскировочной сеткой капониров и несколько человеческих фигурок, у единственного двухмоторного самолета на его окраине. Явно, встречающие.

Адмирал показал пилоту на встречающих.

Машина коснулась земли и пробежав пятнадцать-двадцать метров замерла, развернувшись бортом к двухмоторной транспортной машине.

Канарис спрыгнул на землю, подошел к группе людей и коснулся двумя пальцами фуражки, приветствуя встречающих.

Адмирал пригляделся к одному из встречающих – да, вполне соответствует описанию, очень неожиданно.

Господин Геста!?

… Я рад, что вы прилетели лично, господин адмирал. Это вселяет определенный оптимизм. Пройдите в самолет, самое лучшее, если мы сразу вылетим.

Поднявшись в машину, шеф Абвера с интересом огляделся – Вот даже как!?

Выглядевшая внешне как грузовой самолет, с подслеповатыми окошками, внутри машина имела салон, оборудованный по классу люкс.

Заранее прогретые моторы сразу набрали обороты и, дождавшись пока пассажиры и переводчик расположатся в кресле около стола, машина тронулась по летному полю, быстро набирая скорость.

Предвосхищая вопрос Канариса Геста произнес – У меня нет полномочий вести какие либо переговоры, встречать вас я приехал просто из любопытства.

И уточнил – Вы, в моей реальности, достаточно значимая и трагичная фигура. Кроме того, я потратил очень много сил, что бы ваша реальность стала менее трагичной, а Вы одна из тех ключевых фигур, действия которых постоянно нужно было учитывать.

Адмирал пожал плечами – Скажите Геста, могу я спросить, как вы оказались в нашем времени!?

… Спросить можете, а вот ответа на этот вопрос я не знаю. Скорее всего, наши ученые просто перешли какие-то установленные природой или богом границы.

Да я и не уверен, что пришел из будущего – скорей, просто, из опережающей вашу, параллельной реальности.

Зачем же вы тогда вмешались!? Вы ведь вполне удачно легализовались в Канаде, которую судя по всему хорошо знали.

Геста сцепил пальцы и откинулся на спинку кресла – А как вы отнеслись, к тому, что, в нашей реальности вас удавили, как собаку, в железном ошейнике?

… Не совсем честный вопрос – я не знаю всех предшествующих этому событий.

Я примерно так и предполагал.

Скажите, господин Канарис, а мальчишка вам рассказывал о Дрездене!?

На лице адмирала заходили желваки – Да, примерно до 25 тысяч погибших.

… От 25 до 150 тысяч – те кто, в мое время делал официальные подсчеты, старались обойти вопрос о беженцах из Восточной Германии, накопившихся в Дрездене.

А кроме этого было еще 36 германских городов, которые постигла в конце войны такая же судьба.

Шеф Абвера мрачно спросил – зачем это было сделано.

Ведь существовал же документ «Правила войны», принятый всем мировым сообществом!?

… Распоряжение Черчилля – русским должна достаться выжженная земля; мнение военных – бомбардировки были нужны, что бы экипажи могли отработать практику бомбометания; мнение генерала ВВС США – «Воспоминания о разрушении Германии будут передаваться от отца к сыну, от сына к внуку. Это лучшая гарантия того, что Германия больше никогда не будет развязывать новых войн».

Я вижу – вам это не нравится. А почему!? Это ведь не ваша реальность и у вас такого никогда не будет.

Канарис промолчал.

… Вот видите, вы про это только что-то неясное слышали, а мою страну, медленно и планомерно уничтожали у меня на глазах, пусть и без бомбардировки.

Потери населения были примерно соответствующие. Я не говорю уже о моральных потерях.

Но ведь, после ужаса Первой мировой войны – немец внимательно посмотрел на собеседника – общество начало стремительно гуманизироваться и, именно тогда, были приняты все основные международные положения и обязательства, которые должны были обеспечить отказ от ненужной жестокости и варварства!?

… Это вам только кажется. Практически именно тогда произошла поляризация человечества, практически его разделение на два вида – человека общественного, умеющего сострадать и человека эгоцентриста, видящего только свою личную цель, которому нужно не общество, а поддерживающая его интересы стая.

Человек общественный, подсознательно понимая такое разделение, начал защищать себя доступными и лежащими в пределах его этики средствами.

Человек эгоцентрист, видя это, пожал плечами и сказал – «… да нет проблем, поступай со мной в рамках своей этики, а я буду поступать с тобой в соответствии с моей возможностью к реализации собственных интересов…»

Понимаете, господин адмирал, я не историк и не социолог и не могу сказать, когда и под чьим давлением на международную арену начал выходить человек, предвосхищенный вашим Ницше.

Я не могу сказать, какая именно цепочка событий и чье влияние так воздействовало на общественное бессознательное, но оно явно было и произошло это в конце девятнадцатого – начале двадцатого века.

Геста, но ведь вы, на Американском континенте, поступили точно по, такой же, логике – я тщательно анализировал происходящие там и это именно ваши действия, а не решения принятые большевиками. Они по сравнению с вами дети, жестокие, наивные, но дети.