Арнольд Марголин - Украина и политика Антанты. Записки еврея и гражданина

• Название: Украина и политика Антанты. Записки еврея и гражданина
• Автор: Арнольд Марголин
• Жанр: Политика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-227-06596-4

Арнольд Марголин жил и действовал в эпоху страшных и необратимых перемен. Воцарение большевиков ознаменовалось полной отменой свободы устного и печатного слова, отменой всех видов свободного человеческого общения и передвижения. Разрушение транспорта, почтовых и телеграфных сообщений привело к тому, что огромное большинство населения страны оказалось разобщено между собой и отрезано от всего остального мира.

Бесконтрольные атаманы на Украине взывали к темным инстинктам низов. Марголин всеми силами старался предотвратить вакханалию погромов. Петлюровское правительство явно не контролировало ситуацию на местах, французы закрыли глаза на бесчинства.

Будучи живым очевидцем еврейских погромов, Марголин тем не менее, будучи настоящим патриотом, выступал в Европе как адвокат Украины. Однако надежды на скорое возрождение независимой Украины вскоре угасли.

---

5 января – день разгона большевиками Всероссийского учредительного собрания – обусловило и повлекло за собою 9 января, провозглашение Центральной радой независимости и самостоятельности Украины. С железной необходимостью, после рокового июньского наступления, был также предрешен и факт Брест-Литовского мира, заключенного 9 февраля.

С этими мыслями я направился в середине февраля снова в Киев, движимый сознанием полной бесполезности моего дальнейшего пребывания в Петербурге и возможности политической и общественной работы в родном Киеве. Уже по пути из Москвы в Киев на всех станциях мы встречали множество поездов, переполненных бегущими из Киева большевистскими войсками. В Киеве я уже застал незначительную часть этих войск, еще не успевшую «эвакуироваться», а через несколько дней в Киев вошли украинские и немецкие войска.

Глава 6. Центральная рада. Грушевский. Евреи-ассимиляторы и национально мыслящее еврейство. Обывательская толща

В первые же дни моего пребывания в Киеве я убедился в том, что политическая конъюнктура, весьма неблагоприятная в то время для отданной на растерзание большевикам значительной части территории Российского государства, дает, в частности, основания и гарантии для закрепления в отношении Украины ее целости и государственного порядка. И мне казалось, что к государственному строительству Украины должны быть призваны все живые силы, имеющиеся в ее распоряжении, все народы, живущие на ее территории.

«Через самостийность к федерации» – такова была в то время, при создавшейся ситуации, единственно возможная программа медленного, постепенного воссоздания бывшего Российского государства на федеративных началах. Такой путь и намечали наиболее зрелые и авторитетные представители украинского движения, такая программа и была выдвинута большинством украинских политических партий. К сожалению, партии всероссийские, равно как и часть еврейских национальных партий, не считаясь с наступившим уже фактом существования в то время Украины как отдельного государства, продолжали упорно держаться своих прежних теоретических построений в области государственного устройства России.

В Центральной раде происходила не борьба партий, а борьба наций – и в этом заключалось ненормальное положение. Получалось как бы два фронта – украинский, который составлялся из всех украинских партий, и антиукраинский, состоявший из российских социалистов-революционеров, социал-демократов, народных социалистов, Бунда и т. д. Правда, сионисты и фолькспартай занимали всегда нейтральную позицию, а поляки вели себя довольно неопределенно. Но это не изменяло общего впечатления о резкой противоположности в отношении к самому факту существования Украинского государства названных двух лагерей.

В связи с изложенным у меня сложилось убеждение в необходимости упразднения на территории Украины «отделений» всероссийских партий и учреждения, взамен их, всеукраинских государственно-территориальных партий либо слияния названных отделений всероссийских партий с уже существующими тождественными украинскими партиями. С другой стороны, представлялось необходимым реорганизовать украинские партии, построенные до тех пор на чисто национальном основании, в партии государственные.

Большинство состава киевского областного комитета Трудовой народно-социалистической партии не было согласно с моей точкой зрения и предлагало ограничиться переименованием лишь Комитета – назвать его вместо областного всеукраинским. На этой почве и произошел раскол. Меньшинство, разделявшее мою точку зрения, решило выждать, как выскажется по этому поводу областная конференция. Созыв конференции затянулся, она состоялась лишь в июне.

Выяснилось, что конференция разделяет мнение большинства комитета, после чего я и мои немногочисленные единомышленники в этом вопросе вышли из состава Трудовой народно-социалистической партии.

Более успешной оказалась моя пропаганда о необходимости реорганизации украинских национальных партий. Лидеры партии украинских социалистов-федералистов без колебаний признали, что в Украинском государстве должны быть украинские государственные партии. Состоявшаяся в мае конференция украинских социалистов-федералистов санкционировала такого рода реорганизацию партии постановлением, что в ряды партии могут вступать представители всех национальностей, живущих на территории Украины.

Украинская партия социалистов-федералистов, как упоминалось выше, являлась по своей программе наиболее близкой и родственной Трудовой народно-социалистической партии. С. А. Ефремов, А. Ф. Саликовский, А. Я. Шульгин писали в «Русском богатстве». Допускалось даже одновременное участие в обеих партиях. А. Ф. Саликовский, например, некоторое время состоял и плодотворно работал в обеих партиях, являя собою как бы наглядный пример близкого духовного родства этих партий.

В конце июня я и некоторые из моих единомышленников, ушедших из Трудовой народно-социалистической партии (Н. П. Слинко, доктор Малис, А. А. Бланкштейн), вошли во Всеукраинскую партию социалистов-федералистов. Это вступление наше в украинскую партию было первым шагом на пути сближения и совместного участия в политической работе украинцев с представителями других национальностей, живущих на территории Украины.

Еще в марте я имел специальную беседу с М. С. Грушевским по тому же вопросу о реорганизации украинских национальных партий в государственные. С Грушевским я встречался и раньше, в небольшом и тесном кружке киевских общественных деятелей, участников освободительного движения[6]. Я не сомневался, что М. С. Грушевский разделит мои соображения о необходимости расширения тех узких и замкнутых рамок, в которых было заковано до тех пор украинское национально-партийное движение.

Я не ошибся в моих ожиданиях. Умный, на лету схватывающий всякую мысль, Грушевский с первых же слов понял меня и согласился со мною. Но он был слишком завален в то время работою в Центральной раде – и, видимо, так и не удосужился провести соответствующую реформу в структуре остальных украинских партий.

Не подлежит, однако, сомнению, что и другие украинские партии охотно раскрыли бы в то время свои двери представителям всех народностей, живущих на территории Украины. Но я и мои друзья были тогда первыми ласточками, а таковые, как известно, весны еще не делают… И никто, кроме нас, в то время в эти двери не постучался…

Независимо от всех этих общих соображений о том, как создать взаимную связь и сотрудничество между народами Украины, я находил такого рода политическое общение вопросом жизненной необходимости для еврейского населения Украины. Благодаря разобщенности и отдельному существованию еврейских партий получалось неправильное представление о действительном отношении национально мыслящего еврейства к украинскому вопросу. В Центральной раде от имени российских социал-революционеров выступал бессменно Скловский, от российских социал-демократов – Балабанов, а в мае от Трудовой народно-социалистической партии стал выступать Гомбарг…

Позиция Бунда в лице Рафеса была также оппозиционной по отношению к блоку украинских партий. Широкие украинские круги не могли разобраться в том, что Скловский, Балабанов и Гомбарг говорят вовсе не от имени еврейства, а от имени всероссийских партий…

С другой стороны, при всем благожелательном и сочувственном отношении сионистов, фолькспартай и объединенцев к украинскому движению, линия поведения этих партий в Раде была слишком осторожной и нейтральной, а потому не могла сгладить основного внешнего впечатления о борьбе между евреями и украинцами…

Истина же заключалась в том, что со времени провозглашения Украины самостоятельным государством еврейство поделилось на два лагеря. Евреи-ассимиляторы заняли позицию явного несочувствия и отрицательного отношения к самой идее образования отдельного Украинского государства. Наоборот, национально настроенное еврейство, а в особенности сионисты и территориалисты, стремящиеся к созданию еврейского государства, не могли не сочувствовать таким же стремлениям украинского народа. К великому несчастью, евреи-ассимиляторы, составляющие самую незначительную часть еврейства, являлись лидерами общероссийских объединений, везде и всюду выступали в качестве таковых и приковывали к себе всеобщее внимание. Наоборот, деятели еврейских политических партий работали почти исключительно в своей замкнутой среде, и их взгляды, их позиция в украинском вопросе оставались для широкой публики неизвестными или, во всяком случае, не вполне ясными.

В этой отгороженности еврейских партий заключается также объяснение той ошибки, в которую часто впадают даже весьма вдумчивые и универсально образованные круги по вопросу о мере прикосновенности еврейства к большевизму. О каждом публичном выступлении Троцкого знает весь читающий мир. Те же речи, которые произносятся лидерами еврейских национальных партий на их собраниях и съездах, редко становятся известными за пределами еврейства.