Генри Бейли - Тайна Гарстонов

• Название: Тайна Гарстонов
• Автор: Генри Бейли
• Жанр: Детектив

Тони Висберри — молодой человек с большими амбициями. Мая Дин — сиделка, сама лишь недавно оправившаяся после тяжелой болезни. Оба они становятся участниками зловещих и таинственных событий в Брэдстокском аббатстве.  А тут еще в действия полиции вмешивается Джошуа Кланк — адвокат с елейными манерами и сомнительной репутацией…

Текст перевода взят из газеты «Возрождение», Париж, 24.12.1934–30.12.1935. Текст переделан на современную орфографию, исправлены замеченные опечатки.

---

Эти размышления были прерваны приходом лорда Кройленда. Он также остановил игру на рояле. Мисс Морроу оборвала арию на полутоне и вернулась к своему вышиванию. Кройленд поцеловал свою мать, которая никак на это не реагировала. Он спросил ее, как она поживает, на что она ответила жалобно укоризненным тоном:

— Нет никаких причин, почему оно могло бы быть лучше. Здесь находится Фанни.

Невольный юмор этих слов заметила только Мая. Кройленд торжественно прошел через комнату и спросил, как поживает Фанни, на что та ответила стонущим голосом: «А как вы?»

Он стоял между ними, откашливаясь, выставив голову несколько вперед. У него был большой лоб, придававший ему вид мрачной решимости, а глаза его, казалось, смотрели куда-то вдаль.

— Вы, наверное, хотите чаю? — трагическим тоном сказала миссис Гарстон.

Но он спросил виски и соды. Ее, казалось, это очень обидело. Появился лакей с подносом, Кройленд выпил и вспомнил о существовании Маи.

— Ну, мисс Дин, я надеюсь, что вам тут уютно?

— О, вполне, благодарю вас.

Он присел и начал разговаривать со своей матерью, стараясь привлечь к разговору мисс Морроу. Это было трудно. Она оставалась в своем углу, склонившись над вышиванием, а мать нисколько ему в этом не помогала. Или обе эти женщины были необыкновенно тупы, или они хотели дать ему понять, что он нежеланный пришелец. Мае стало его несколько жалко, хотя не очень. Или он был святой, который все терпит, или отличался большой толстокожестью. Вида святого он, конечно, не имел.

Ей стало очень неуютно, и она сбежала к себе. По пути в свою комнату она встретила Глэдис, которая окликнула ее.

— Эй, эй, беби, куда они вас поместили?

— В старой части дома. Недурные комнаты.

— Отлично, посмотрим. — Глэдис прошла с нею. оглядела спальню и гостиную — Недурная маленькая каморка, как раз вам подходит, беби, — она опустилась на кресло и вытянула ноги. — Ну, как дела? Нравится это старое место?

— Право, не знаю. Дом удивительный, но в нем так странно жить. Как давно им владеют эти люди.

— Гарстоны? О, папаша купил дом, когда мамаша еще была нежной молодой невестой. Потратил на это уйму денег. Кройленд также щедро расходуется на этот дом. Не понимаю почему. Мне кажется, он его ненавидит. И все таки постоянно возвращается сюда.

— Он и ненавидит, и любит, — сказала Мая, — могу это понять!

— Можете? — Глэдис бросила на нее внимательный взгляд. — А в каком отношении дом этот странный? Старинные комнаты и сводчатый проход, и развалины и т. д.? А вы не видали здесь привидений, беби?

— Нет. А разве они тут водятся?

— Никогда ничего об этом не слышала. Вам нечего бояться.

— Я никогда не жила в таком большом доме, и так странно чувствовать себя совсем одной, ни с кем не видаться и чувствовать вокруг себя только прислугу.

— А что же, слуги делали вам какая-нибудь неприятности?

— О нет, только служанка миссис Гарстон меня не выносит. Она ревнует.

— Старуха Джонс? Да, это злостная старая кошка. Но вы не беспокойтесь. Она всех ненавидит. Особенно Кройленда. И он боится ее, бедняга. А как вы ладите со старой дамой?

— Она тихий ужас. Она со мной вполне вежлива, но умеет так все поворачивать, что я всегда оказываюсь неправа.

— Легко могу представить! Кройленд в таком же положении. Много она разговариваете, беби?

— Боже мой, нет, вообще забыла, как люди говорят.

— Вам бы следовало наводить ее на разговоры, это было бы ей полезно. Я думаю, она так закисает, потому что заткнулась, как пробкой.

— Очень возможно, я только не знаю, как применить штопор. Если я начинаю говорить, она обрывает меня, а потом сидит и вздыхает. Сколько ей лет, Глэдис, около семидесяти? Почему она так слаба. Не принимает ли она какого-нибудь особенного лекарства.

— Наркотики? — спросила Глэдис. — Возможно.

— Нет, этого я не думаю, она принимает разные пилюли, но все это безобидные вещи. Она любит пичкать себя всякими лекарствами. Ей все время представляется, что ее обижают. Не случилось ли с ней чего-нибудь ужасного?

— Во всяком случае, не в мои времена, — сказала Глэдис. — Есть у вас какая-нибудь идея на этот счет, беби?

— О да. Она считает, что с ней плохо обращаются и что ее преследуют. Возможно, что это самообман. Я вижу, что и меня она подозревает. Но одно несомненно — она уверена, что является жертвой. И это несколько странно.

— Вам не удалось разузнать, что ее беспокоит?

— Боже мой, нет. Я думала о мисс Морроу. Знаете вы ее?

— Слыхала. В чем с ней дело?

— Она в том же роде. Моложе и сильнее, но у нее те же свойства, как у миссис Гарстон. Она также страдалица. Она также считает, что все с ней скверно поступают, что это злой мир и что никто ее не понимает. Кто она такая, Глэдис?

— Она была невестой другого сына миссис Гарстон. Он умер много лет тому назад. Она все еще о нем горюет, не так ли? — Глэдис улыбнулась нехорошей улыбкой.

— И она приезжает горевать с его матерью, — сказала Мая тихим голосом. — Бедная! А как же он умер, Глэдис?

— Боже, это было так задолго до меня. Он умер скоропостижно — утонул в гавани или что-то в этом роде.

— И это разбило их жизнь? Как ужасно!

— Вы думаете, в этом причина? Может быть. — Глэдис внимательно посмотрела на нее. — Но они никогда об этом не говорят.

— Конечно в этом! Я теперь припоминаю некоторые мелочи. Когда я говорила про гавань, миссис Гарстон спросила, видела ли я там лодку, и потом сказала, что лодок больше не бывает. А другой раз я слышала, как мисс Морроу сказала ей: «Его письма всегда у меня», — или что-то вроде. Бедные!

— Да, бедные старушки, — сказала Глэдис. — А когда уезжает мисс Морроу? Она не напоминает солнечный луч.

— Она остается до понедельника.

Глэдис сделала гримасу:

— Как и мы. Кройленд как раз попал на нее. Ну, вы должны присмотреть за ней, беби. Расшевелите немножко эту старую деву. Это будет ей полезно. — Она встала. — Наденьте что-нибудь поэффектнее. Кройленда надо прибодрить.

Мая надела другое платье, но у нее не было никакого желания следовать указаниям Глэдис. Тон подруги ей не нравился — жесткий, вульгарный, повелительный. Особенно ее раздражала повелительность. Глэдис была к ней очень добра, но было нелепо, что она давала ей приказания. В этом месте было трудно жить. Конечно, теперь она понимала, почему миссис Гарстон такая мрачная, и очень ее жалела. Но от этого не становилось веселее жить. Спешно одевшись, она зашла к миссис Гарстон, но та отказалась от ее услуг, и она направилась в гостиную.

Следующим пришел Кройленд. Он коротко кивнул ей, затем забыл о ее существовании, стоя у камина и прочищая себе горло. Мисс Морроу привела миссис Гарстон. Он начал с ними разговаривать, тогда как они глядели по сторонам. Последней появилась Глэдис в смелом, ярко-желтом платье. За обедом она одна поддерживала разговор. Мая вынуждена была отдать дань уважения ее такту. Она была почтительна со старой дамой, приветлива с мисс Морроу, она обращалась с Кройлендом с веселой фамильярностью, в то же время никогда не забывая, что она его секретарша. Она привлекала к разговору и Маю. Но ничего не выходило. Миссис Гарстон и мисс Морроу мрачно отмалчивались, а Кройленд был рассеян.

Когда дамы прошли в гостиную, Мая с удивлением заметила, что разговор стал оживленнее. Глэдис удалось убедить миссис Гарстон вспомнить про королеву Викторию, а мисс Морроу заговорила о том, как она слышала пение Патти. Но все это снова сорвалось, как только вошел Кройленд.

Он остановился в дверях, как будто голос матери его пугал. При его виде она замолкла. Глэдис обратилась к нему:

— Миссис Гарстон рассказывала нам про похороны королевы Виктории, — объяснила она, — это наверное было внушительное зрелище.

— Да, о да, внушительное, — буркнул он.

— Так расскажите нам, — сказала Глэдис, обращаясь к старой даме.

Но миссис Гарстон смотрела на Кройленда.

— Вы были там, — сказала она, как будто бы он был виновником этих похорон, — вы, ваш бедный отец и Альфред. Я это помню.

Кройленд откашлялся, а миссис Гарстон вытерла слезы.

— Все семейство! — сказала Глэдис, — как интересно! Откуда же вы смотрели?

Но миссис Гарстон только покачала головой.

— Не хотите ли сыграть в вист, мама? — спросил лорд Кройленд.

— О нет! — слабым голосом сказала миссис Гарстон.

— Никак не могу! — сказала мисс Морроу.

Тут Глэдис объявила, улыбнувшись лорду Кройленду, что она должна пойти поработать… Кройленд сел около матери и старался поддерживать разговор. Мая по мере сил ему помогала. Он мог быть грубым человеком, но, во всяком случае, он старался вести себя прилично, а эти две женщины обращались с ним, как будто его присутствие было оскорбительно. Она начинала чувствовать к нему симпатию. Он был с ними так кроток, и в то же время она была готова презирать его за долготерпение. Суровым тоном сиделки она наконец сказала миссис Гарстон, что ей следовало бы пойти лечь.