Дебора Макдональд - Очень опасная женщина. Из Москвы в Лондон с любовью, ложью и коварством: биография шпионки, влюблявшей в себя гениев

• Название: Очень опасная женщина. Из Москвы в Лондон с любовью, ложью и коварством: биография шпионки, влюблявшей в себя гениев
• Автор: Дебора Макдональд
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-227-07130-9

Русская аристократка баронесса Мура Будберг – шпионка, искательница приключений, харизматичная соблазнительница, любовница двух крупнейших писателей XX века, родилась для того, чтобы потворствовать своим желаниям и получать удовольствие от жизни. Мужчины сходили по ней с ума, но ее главной любовью стал британский дипломат и тайный агент Роберт Брюс Локарт, ради него она была готова пожертвовать всем. Эта увлекательно изложенная, правдивая история о страсти, шпионаже, обмане и предательстве – первая биография Муры Будберг, в которой использованы все прежде не исследованные письма, дневники и документы, имевшие отношение к жизни этой необыкновенной женщины.

---

Была и еще одна тучка на Мурином горизонте, которая приняла облик грубовато-добродушного усатого полковника Кадберта Торнхилла – офицера SIS, который приехал, чтобы заниматься разведкой в миссии генерала Пуля на севере. Он бывал раньше в Петрограде – в посольстве Великобритании в 1915 г. По причинам, которые Мура не называла, ей не нравился Торнхилл, и она ему не доверяла. По-видимому, это чувство было взаимным, хотя она опять-таки не уточняла причин. «Он мне подозрителен во всех смыслах, – писала она Локарту. – Если он приедет сюда и заподозрит, что между нами что-то есть, да и даже без этого – наверняка постарается очернить меня в твоих глазах». Возможно, дело было в каком-нибудь давнишнем слухе времен «мадам Б.» с ее салоном. Ее беспокоило, что Локарт может поверить чему-то, что ему мог бы рассказать Торнхилл. «Может быть, ты не поверишь, – размышляла она, – но это разбудит в тебе сомнения – и нет ничего иного, что бы я заслуживала меньше всего»[207]. Она быстро уверила его в том, что Торнхилл – раздражительный человек, который не ладит с людьми[208]. Это было правдой; между ним и генералом Ноксом, безусловно, существовали трения, и у него были напряженные отношения с сэром Мэнсфилдом Смитом Каммингом – начальником SIS[209]. По словам Муры, Торнхилл и Пуль недолюбливали друг друга, что могло навлечь беду на миссию в Архангельске, какой бы она ни оказалась.

Но роль Муры была больше чем сплетничать. Дипломатия Локарта вступала в новый и опасный этап. Он видел надвигающуюся интервенцию и знал настроения среди англичан в Петрограде и Мурманске, которые ее поддерживали. Он больше чем когда-либо ощущал, что правительство на родине не ценит его работу. Когда прошли последние майские дни, Локарт начал заряжаться более воинственным настроением, которое во многом было сосредоточено на немцах.

В этом отношении его антипатия была под стать страхам и подозрениям большевиков в отношении оккупированных балканских провинций и гораздо большей угрозы Украине. Молниеносным наступлением в феврале и марте немецкая армия захватила Украину, по условиям Брест-Литовского договора завладела ее территорией, которая стала якобы автономным протекторатом, и начала наводить в ней свои порядки.

29 апреля в результате государственного переворота было свергнуто демократическое социалистическое правительство Украины. Переворот при поддержке немецкой армии возглавил генерал Павло Скоропадский – украинский аристократ из казачьего рода. До подъема большевизма Скоропадский был одним из крупнейших землевладельцев на Украине, верным Российской империи, и служил штабным офицером в российской армии, был адъютантом царя Николая II[210].

Было создано новое правительство, поддерживаемое Германией и состоявшее из украинских землевладельцев, многие из которых имели казацкие корни. Скоропадский был посажен правителем и стал традиционно по-казачьи называться гетманом – самодержцем, возглавляющим совет министров. Первое, что сделало гетманское правительство (как стало известно), – отменило перераспределение земли, которое ввело социалистическое правительство, и вернуло огромные украинские поместья и пахотные земли бывшим владельцам. Забастовки были запрещены, несогласие и крестьянские восстания жестоко подавлялись[211]. Украина стала государством, зависимым от Германии, богатым источником зерна для немецкой военной машины и чем-то вроде курорта для немецких дивизий, измученных службой на Западном фронте; им разрешалось жить на земле и восстанавливать свои силы и боевой дух за счет крестьян[212].

В Москве большевики пришли в ужас. Не только оттого, что Германия поддерживала правительство гетмана (типичное мерзкое буржуазное подавление пролетариата), но и от нехорошего ощущения, что это и есть истинное лицо Германии. Возможно, так она намеревалась обойтись и с Россией? Государственный переворот на Украине произошел спустя всего три дня после приезда в Москву графа Мирбаха в качестве посла Германии, что усилило страхи большевиков.

В глубине души Локарт был рад. На его глазах немцы вбивали огромный клин в виде Украины между собой и большевиками. 6 мая он отметил в своем дневнике, что большевики «считают это прямой угрозой их власти»; это расценивалось как попытка начать контрреволюцию «не только на Украине, но и во всей России». Когда неделю спустя он и Кроуми встретились с Троцким, чтобы обсудить угрозу Германии российскому Черноморскому флоту, находившемуся в руках украинцев, им было сказано, что война с Германией «неизбежна» и что он готов выслушать любые предложения британской стороны[213]. Даже Ленин, убежденный изоляционист, начал считать войну с Германией возможной. Он сказал Локарту, что видит будущее, в котором Россия станет полем сражения, на котором Германия и Великобритания будут воевать друг с другом. Он был готов сделать все, что потребуется, чтобы предотвратить это[214]. Локарт счел это неконкретное уверение как поощрение, не понимая, что у Ленина были свои тайные планы урегулирования этой ситуации.

Для Локарта и его круга украинский кризис дал надежду. Антибританские, антифранцузские и антиамериканские настроения дошли в России до точки кипения. Прощальная тональность празднования дня рождения Тэмплина отражала веру в то, что эти настроения будут расти, охватят Центральный комитет и, наконец, изгонят англичан из России. Но если бы немецкая угроза рассматривалась как превалирующая над британской угрозой, то это все изменило бы. Учитывая присутствие британских войск в Мурманске и тот факт, что новые войска находятся на пути в Архангельск, интервенция на восточной границе Германии без одобрения большевиков выглядела все более вероятной. Прямая интервенция против самих большевиков не могла быть исключена.

Еще был шанс победить большевиков, как считал Локарт, но время истекало, а его правительство не давало ему ничего конкретного, чтобы предложить Троцкому.

Большевики – или, скорее, некоторые из них – начали поддерживать партизанские действия на Украине. Капитан Джордж Хилл, друг Локарта из SIS, имел тесные связи с ЧК, и ему доверяло большевистское руководство, так как он помогал Троцкому организовать военную разведку – ГРУ. Хилл был центральной фигурой в ее работе. Он и его канадский друг – полковник Джо Бойл создали сеть шпионов, связных и диверсантов, которые вели активную работу в украинских угледобывающих регионах на протяжении месяцев, причиняя огромный ущерб их способности вносить вклад в военную экономику Германии. Начав в мае, он заново активизировал своих агентов, организовывал нападения на немецкие полевые армейские лагеря отдыха[215].

Как Мура оказалась замешанной в интриги на Украине, никогда не было нигде описано – по крайней мере, в такой форме, которая дошла бы до нас. Но причины задействовать ее в них были достаточно ясны, как и ее роль – не в качестве диверсантки, а в качестве сборщика информации[216]. Она была не только близка с Локартом, пользовалась его абсолютным доверием и жаждала его одобрения, но и имела некоторый опыт шпионской работы – хотя и небольшой, домашний; и она знала людей, работавших в британской разведке, в число которых входил Джордж Хилл. Если кто-то и мог обеспечить ей место в ЧК – что было необходимо, чтобы получить требуемое право на передвижения, – то это был он.

Чекисты еще не использовали свою недавно созданную организацию в полную силу; им крайне не хватало людей, и поэтому они не подвергали новобранцев особенно тщательному изучению. Сидней Рейли в конечном счете сумел получить должность. Также в ЧК были люди, особенно заинтересованные в том, чтобы подорвать позиции Германии в России и на Украине, и уже предпринимали шаги к тому, чтобы обострить ситуацию. Вокруг латышского чекиста Мартина Лациса и украинца Якова Блюмкина образовалась контрразведывательная группа с целью проникновения в посольство Германии в Москве в сотрудничестве с Джорджем Хиллом[217].

В такой обстановке было легко внедрить в ЧК своего агента.

Важно, что Мура была украинкой. Она происходила из известной помещичьей семьи и в детстве воспитывалась представителями того класса, который теперь правил страной. Если было нужно, чтобы шпион проник в сердце гетманской власти, то можно было долго искать, прежде чем нашелся бы кандидат лучше Муры Игнатьевны фон Бенкендорф. Немногие могли сравниться с ней в убеждающем обаянии, и никто не был храбрее ее.

Приблизительно в это же время Локарт в частной беседе выразил обеспокоенность тем, что ЧК могла получить копию шифра, которым он пользовался для зашифровки своих сообщений в Лондон[218]. Много лет спустя говорили, что его достала Мура в рамках некой неопределенной договоренности с ЧК[219].

Волки всё бежали, но на этот раз она бежала вместе с ними – и при этом преследовала их с собаками. В ней было нечто, что откликалось на зов игры, – интрига, опасность, знание того, чего не знают другие, – и это не покинет ее на протяжении всей жизни.