Мила Бояджиева - Дар полночного святого

• Название: Дар полночного святого
• Автор: Мила Бояджиева
• Жанр: Детектив

---

И вот расплата! Лешковские обвели её вокруг пальца! Ограбили, бросили в смертельной опасности. Алина дрожит от страха в кишащей бандитами Москве, Нюшка же — гнусная врунья и интриганка, загорает в шезлонге у собственного бассейна и посмеивается на дурой, своими руками одевшей на её шею цепочку с брелком! Но ведь не могла Алина носить цацку на своем теле до той минуты, пока не окажется у трапа самолета! Ведь стоило Денису обнаружить, что его тайничок опустел, он кинулся бы потрошить вещи Алины и заинтересовался бы медальоном. Но условием опознания Алины сообщниками Михаила, взявшимися доставить её в Ламюр, был известный Лешковскому кулон Фаберже — пропуск Алины в иноземный рай и статус миллионерши.

Вот и получилось, что Алину буквально вынудили расстаться с вещью, которая служила гарантией её безбедного будущего! И при этом дурища сама устроила все так, что бы поудобнее переправить Анюту к Михаилу! Вот уж сейчас они наверно смеются… Анна всегда смеялась над «сестричкой». Стоит приглядеться к прошлому повнимательней и становится очевидно, какую змею пригрела на гуди Лина.

Портнихина дочка должна была стать куклой Алины Лаури, но зачастую получалось наоборот — наивная Линочка сама превращалась в игрушку. Как умела лгать эта ясноглазая, добренькая крошка! Как ловко демонстрировала свое превосходство. Пыхтела, напрягалась, чтобы завлечь Антона — лучшего фигуриста, паиньку, отличника. Даже не побоялась залезть в «ракету» под куполом, когда на празднике надо было солистку дублировать. Спустилась на трапеции — ножки в сапожках скрещены, рука воздушные поцелуи посылает. та же история с Денисом. Лишь только Анна заметила, что «сестренке» нравится сосед — приложила все усилия, чтобы отбить его. С большим трудом Алине удалось перехватить инициативу и не выпускать её до самой свадьбы.

Молчунья, скромница? Нет! — Хитрюга, изнывающая от зависти к Алине и «золотой молодежи», — вот кто такая Анюта Венцова.

Разве она хоть раз обмолвилась о развивавшемся ещё в Ильинском романе с музыкантом Карлосом? Втихаря действовала во всех направлениях, стараясь вырваться в высший круг. Еще бы! — Карлос Гарсиа Ромейра — сын испанских аристократов. Только вот не все получилось у девочки гладко. Говорят, Бог шельму метит.

Алина сама познакомила Анюту с Михаилом и дала понять, что заинтересована в этом мужчине. Тогда, на банкете в Ильинском, она прождала его весь вечер, но появилась Анна в фартуке, с кухонным полотенцем и прямо в объятия прибывшего Лешковского. Они танцевали весь вечер! Потом Нюта стала его женой. Как? Какое волшебное слово знала эта ведьма? Она лицемерно рыдала, жалуясь на страх за мужа, она рассказывала Алине о своей любви к нему. И не скупилась на подробности в описаниях подарков, сюрпризов, удовольствий… Вдобавок — ухитрилась забеременеть…

Иногда Алине казалось, что Аня действительно такая, какой хочет казаться — искренняя, преданная, жертвенная. Но в минуты просветления она понимала — здесь игру ведет циничная интриганка. Отчего она бросила Карлоса и переключилась на Михаила? Не только из-за богатства и красоты. Мало ли их сейчас — денежных и вальяжных вокруг длинноногих красоток увивается? Но ей надо было взять реванш — переманить поклонника у Алины и полностью завладеть им. Затащила мужика под венец и переплюнула «сестричку» — дом, бриллианты, путешествия. А параллельно не упускала из виду Дениса, испытывая на нем свои чары. Доказательно тому — кассета.

… В больнице, сжав худенькую руку Ани, Алина поклялась себе проявить милосердие. Победитель имеет право миловать. Теперь они станут союзниками ослабевшая от горя Аня и победившая Алина, ждущая часа переменить свою судьбу.

И что же? Что? — Несчастная, слабенькая Анюта обошла её в самом ответственном раунде — без сожаления, без всяких угрызений совести… Не оставив ни тени сомнений, ни малейшей возможности отомстить…

Голова Алины раскалывалась от бесплодных усилий найти выход. Единственное, что она могла сделать — отыскать врагов Михаила, а это был в первую очередь его бывший тесть, и рассказать ему все, что знала. Навести на след исчезнувшего Лешковского. Гиены разберутся сами… Жаль, что узнать о завершении приключений Ани, возможно, не придется. А хотелось бы, хоть одним глазком взглянуть на финал мафиозных разборок. Нет… Пожалуй, крови не надо. Пусть лучше супруги Лешковские окажутся в тюрьме, и не в какой-нибудь швейцарской, а в отечественной колонии усиленного режима. Алина аккуратно будет посылать передачи. Очень аккуратно и щедро!

25

Инга Фридриховна сильно сдала — впервые за свою жизнь она утеряла ориентиры, запуталась, позволила сделать из себя старую ворчливую пенсионерку, считающую гроши. А личные траты мизерные — на подаяние нищенкам в церкви, хороший шампунь, да на гостинец Вальке. Правда, ему ничем уже не помочь… Последний визит в Боткинскую оставил тягостный след.

— Я все знаю… Да, если честно, с самого начала знал. Но не хотел верить — за что мне такая холера… — он говорил очень тихо сухими бескровными губами.

— Эх, Валя, да что мы про себя знаем? — Философски вздохнула Инга, думая о безвестных ему дочерях. — Тебе жаловаться грех. И слава была, и увлечения, и наследники остались… Тебя многие, ох, многие любили. Да и теперь все любят.

— Знаешь, кто ко мне приходил? Верочка Венцова… Что время с людьми делает! Была такая лапушка. Клубника со сливками.

— А ведь так без мужика и осталась. Сама дочь вырастила. Красивую. Инга умолкла. Что могла, что должна была она сказать этому умирающему человеку? Да надо ли? — Держись, Валечка. Я ещё забегу к тебе. — Пообещала она, поторопившись уйти. — Пока!

Инга послала воздушный поцелуй, зная наверняка — виделись они в последний раз.

Дома все пряталась по своим комнатам: Альберт, как всегда, в кабинете, очевидно, разоблачал в очередной главе деятельность министерства культуры в эпоху застоя. Денис — у телевизора в столовой караулил «Новости», Алина пребывала в спальне.

Инга тихо вошла.

— Привет. — Алина не повернулась к ней. Она теперь часто валялась в кровати, не зажигая света. Не читала и не спала. — Что случилось?

— Ничего. Просто так заглянула. Может, чаю хочешь? Совсем прозрачная стала.

— И хорошо. Худеть всегда приятно.

— Не всегда. Я сегодня одного человека видела. Он тридцать с лишним килограмм сбросил.

— Ни фига себе! По какой системе? Не говори, что гербалайф.

— Рак. Скоротечная форма. Избави, Бог!

— Да уж. — Алина села и зажгла лампу на тумбочке. — У нас в роду такой наследственности нет.

— Это не наследственное заболевание. — Инга присела на край кровати.

— Неизвестно. Американцы утверждают, что наследственное и заразное. На определенных стадиях. Ты руки мыла?

— Может, надо одеколоном протереть? — Инга с испугом посмотрела на свои длинные пальцы, поблескивающие кольцами.

— Ладно, бывают вещи и похуже. Вот книжку выпустили — «Жизнь после смерти», а у меня получается — смерть при жизни.

— Все устроится, девочка. У тебя ещё все впереди. И у Анны тоже… Ты думаешь, она жива? — Неожиданно высказала Инга мучившую её мысль.

— Не сомневаюсь. Имею доказательства.

— Доказательства?

— Жива она, жива! Очень даже не плохо устроилась. Вот это меня больше всего и огорчает.

— Что ты говоришь, Лина? Ты с ума сошла!

— Нисколько. Клянусь, не задумываясь, вот этими руками придушила бы её. — Алина бросилась лицом в подушки.

— Успокойся, детка. — Инга погладила её спину. — Послушай меня внимательно. Я давно хотела сказать… Нет, не хотела, — должна была… Инга набрала полную грудь воздуха. — Это все ерунда, что вы там с Анной не поделили… В Боткинской, умирает твой отец. Настоящий отец.

Поднявшись, Алина недоверчиво заглянула матери в лицо.

— Не слабые у тебя шуточки. Ты что, так меня развеселить хочешь?

— Чему уж тут радоваться? — Инга отвела глаза. — Факт остается фактом. Прости, прости меня, детка…

— Ах, что за проблемы через четверть века! — Алина снова легла. — Если честно, я всегда подозревала что-нибудь подобное. Но меня эта физиологическая подробность не очень волнует. Какая разница, кто зачал? Если этот тип даже не знал о моем существовании.

— Он и теперь не подозревает. А я вот сомневаюсь, может, должен знать? — Напряглась Инга. — Как это с точки зрения высшей справедливости?

— Сходи в церковь, с батюшкой посоветуйся, — усмехнулась Алина. — А с точки зрения моей справедливости, надо у Альбертика нашего в ногах валяться и прощения просить, что вкладывал в чужого ребенка и деньги, и нервы!

— Да он был счастлив! Получить такую очаровательную девочку… А то росла бы какая-нибудь кувалда с отвислыми щеками. И вдобавок — зануда.