Сергей Ольденбург - Царствование императора Николая II

• Название: Царствование императора Николая II
• Автор: Сергей Ольденбург
• Жанр: История
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-227-06592-6

Сергей Сергеевич Ольденбург был эрудитом и знатоком истории, и именно поэтому Высший монархический совет поручил ему написать историю царствования императора Николая II.

Автор имел доступ к уникальным документам. Копии оригиналов подлинных исторических актов Российской империи в целях предосторожности стали отправлять на хранение в русское посольство в Париже еще задолго до Первой мировой войны.

Глубокое исследование истории России конца XIX – начала XX в. создает многогранный законченный образ мощной державы со всеми ее экономическими, политическими, социальными потрясениями.

---

После того как в 1899 г. государь отказался от расширения местного самоуправления, опасаясь, что этим он бы усилил стремление к ограничению царской власти, он как бы проводил в жизнь новую формулу: по мере возможности удовлетворял все те требования реформ, которые не влекут за собою политических последствий.

В карикатурном виде заграничный журнал «Освобождение» изображал эту тенденцию как стремление «подкупить все сколько-нибудь влиятельные слои населения»: купечество, дворянство, рабочих; к этому списку следовало бы причислить и крестьянство, улучшение быта которого было выдвинуто в 1902 г. на первый план. Заграничный журнал, того не сознавая, делал власти высший комплимент, отмечая, как она поочередно стремится удовлетворить потребности всех слоев населения!

* * *

Еще с конца XIX в. особое внимание было обращено на рабочих. Их потребность в общении, в самообразовании, в организованной защите их интересов сталкивалась, с одной стороны, с опасениями развития революционных организаций, с другой – с экономическими возможностями страны, где промышленность еще находилась в периоде развертывания. Почин смелой попытки удовлетворить потребности рабочих при одновременном соблюдении интересов власти взял на себя умный и активный представитель администрации С. В. Зубатов, занимавший одно время пост начальника Московского охранного отделения.

Зубатов исходил из совершенно правильной мысли о том, что интересы государственной власти отнюдь не тождественны узко понимаемым интересам предпринимателей; что рабочие могли улучшить свое положение совершенно независимо от каких-либо политических преобразований. Рабочие организации до тех пор создавались только социалистами, настроенными революционно и стремившимися использовать рабочих в качестве орудия борьбы с существующим строем. Поэтому рабочие организации преследовались властью. Зубатов решил рискнуть предоставить тем рабочим, в «благонамеренности» которых он был уверен, создать вокруг себя профессиональные объединения.

Министерство внутренних дел отнеслось с недоверием к этой «затее»; но Зубатов нашел поддержку у великого князя Сергея Александровича, занимавшего пост московского генерал-губернатора. В Москве поэтому был произведен первый опыт легальной рабочей организации. Начали с кассы взаимопомощи. Затем те же организаторы из рабочей среды обратились к ряду профессоров Московского университета с просьбой взять на себя устройство лекций и собеседований на общеобразовательные темы, причем в первую очередь освещались вопросы о положении рабочих в России и о тех способах, которыми рабочие на Западе добились улучшения условий своей жизни. Английские – в то время еще аполитичные – тред-юнионы, рабочее законодательство Бисмарка стали предметом обсуждения в московской рабочей среде. Известные ученые, как историк П. Г. Виноградов, профессора Ден, Озеров, Вормс, Мануйлов, охотно приняли участие в этом общении с рабочими.

Из Москвы движение распространилось также на западный край. Была основана, в противовес социалистическому Бунду, Еврейская независимая рабочая партия, главные деятели которой не были «подкупленными агентами», а действительно считали, что для улучшения быта рабочих полезнее сотрудничество с государственной властью, нежели борьба с нею. Шаевич в Одессе, Мария Вильбушевич в Минске были главными руководителями этого движения.

19 февраля 1902 г. московские рабочие под руководством так называемых «зубатовских» организаций устроили внушительную монархическую манифестацию; в Кремль, к памятнику Александру II, с пением «Боже, царя храни» собралась толпа свыше 50 000 рабочих для совершения молебствия в день освобождения крестьян.

Почти в то же время новая организация приняла активное участие в забастовках на нескольких московских заводах. Против «зубатовской затеи» тогда был предпринят натиск с самых противоположных сторон. Московские фабриканты во главе с французом Гужоном обратились к министру финансов Витте с жалобой – на московскую полицию, «поощряющую забастовки». В то же время в интеллигентской среде шли яростные кампании против какого-либо участия в «полицейских» рабочих организациях. Пускались слухи, что лекторы, выступающие в рабочей среде, подкуплены правительством, что эти организации – только ловушка для вылавливания «неблагоприятных» рабочих элементов. «У нас нет уважения к мнению, отличному от нашего, – писал по этому поводу профессор И. Х. Озеров, подвергавшийся сугубым нападкам. – Ответом служит клевета, грязная клевета…» Моральное давление оппозиционной среды возымело успех: большинство лекторов поспешило отказаться от дальнейшей деятельности, и вместо профессоров Московского университета рабочим организациям пришлось удовольствоваться чтениями духовных лиц и немногих случайных лекторов, например председателя Московского цензурного комитета В. В. Назаревского.

Тогда же, весною 1902 г., со смертью Д. С. Сипягина и приходом к власти В. К. Плеве, несколько изменилось и отношение власти: новый министр внутренних дел был противником «рискованных опытов» и предпочитал прибегать к старым испытанным приемам простого запрета.

Организации тем не менее остались; и хотя в Москве их влияние пошло на убыль, в Западном крае они продолжали успешно бороться с Бундом; в Санкт-Петербурге возникло на тех же основаниях Общество фабрично-заводских рабочих.

Правительство, со своей стороны, приняло и новые законодательные меры в интересах рабочих. В 1903 г. были изданы: закон 2 июня об установлении ответственности предпринимателей за несчастные случаи с рабочими и затем закон 10 июня о создании фабричных старост, выборных представителей для сношений с «хозяевами» и с властями. До закона 2 июня 1903 г. фабриканты отвечали только по суду; нужно было доказать их вину; по новому закону фабриканты освобождались от ответственности, только если могли доказать вину рабочего. Пострадавшим в случае утраты трудоспособности причиталась пенсия в размере двух третей заработка; на лечение выдавалось пособие в половинном размере заработной платы. Число рабочих к тому времени превысило 2 с половиной миллиона.[50]

Еще больше усилий было приложено властью для улучшения постановки учебного дела. С назначением генерала П. С. Ванновского министром народного просвещения (в марте 1901 г.) ускоренным темпом стали разрабатываться проекты школьной реформы на всех ступенях обучения. Правда, радикальные проекты «единой школы» (о полезности которых еще и сейчас идут споры в западноевропейских странах) были в конце концов отвергнуты государем, а генерал Ванновский после годовой деятельности был уволен в отставку и заменен Г. Э. Зенгером – классиком и переводчиком Пушкина на латинский язык; но, несмотря на это «замедление темпа», в учебном деле были проведены серьезные реформы. В области средней школы произошел разрыв с системой графа Д. А. Толстого, основанной на первенствующем значении древних языков: с осени 1901 г. была отменена обязательность греческого языка и сильно сокращено преподавание латыни (сохранено было только пять гимназий со старой программой). Были также приняты меры для устранения переобремененности учебными занятиями. В высшей школе были разрешены научные и литературные общества и (уже при Г. Э. Зенгере) было также создано студенческое самоуправление в лице курсовых старост.

Советы профессоров по предложению правительства деятельно обсуждали планы дальнейших реформ, в частности упразднения инспекции.

Кредиты на народное образование все время неуклонно росли; с 1894 по 1904 г. они более чем удвоились: бюджет Министерства народного просвещения увеличили с 22 до 42 миллионов рублей, тогда как кредиты на церковные школы выросли с 2,5 до 13 миллионов; а одни казенные ассигнования на коммерческие училища (которых раньше вообще не было) достигли 2–3 миллионов в год. Примерно в такой же пропорции увеличились за десять лет земские и городские ассигнования на нужды просвещения: к 1904 г., если соединить учебные расходы всех ведомств[51] и местного самоуправления, сумма ежегодных расходов на народное образование уже превышала 100 миллионов рублей.

Наряду с начатыми в 1902 г. обширными работами по подготовке нового крестьянского законодательства закончено было – к 1903 г. – составление нового уголовного уложения; по общему мнению, много более «либерального», чем действующие законы; оно было опубликовано, но срок его введения в действие не был пока установлен.

Хороший урожай 1902 г. облегчил положение деревни; промышленный кризис начинал в 1903 г. сменяться новым подъемом.

За первые годы нового века в русской литературе почувствовалось оживление; появился ряд новых имен. Наряду с А. П. Чеховым, обратившимся на новое поприще драматурга, и М. Горьким, в котором «деятель» начинал уже заслонять писателя, появились Леонид Андреев, бесспорно талантливый писатель со склонностью к болезненным, мучительным переживаниям; Бунин, Куприн (особенный успех имела его повесть из быта армейского офицерства «Поединок»). Кроме этих писателей, группировавшихся вокруг «марксистского» издательства «Знание», значительно выросло и усилилось «модернистское», «декадентское» течение: вслед за «Миром искусства» появились журналы «Новый путь» (с 1903 г.) и «Весы» (с 1904 г.). Еще ранее было основано издательство «Скорпион»; Бальмонт, Брюсов, Гиппиус, Мережковский, Ф. Сологуб издали за эти годы едва ли не лучшие свои сборники стихов; Андрей Белый выступил со своей первой «симфонией»; А. Блок начал печатать стихи в «Новом пути».