Иосиф Брашинский - В ПОИСКАХ СКИФСКИХ СОКРОВИЩ

• Название: В ПОИСКАХ СКИФСКИХ СОКРОВИЩ
• Автор: Иосиф Брашинский
• Издательство: АКАДЕМИЯ НАУК СССР
• Жанр: История
• Год: 1979

---

После полной расчистки погребальной камеры оказалось, что в ее северной части было второе, совершенно не потревоженное захоронение: здесь лежали останки молодого воина в роскошном царском убранстве. Все здесь соответствовало уже известному нам по другим царским курганам погребальному инвентарю скифских вождей: роскошный наряд и драгоценные украшения, парадное оружие, богатые культовые сосуды.

Погребение царя в склепе кургана «Пять братьев» . Золотые украшения из ларца на полу погребальной камеры. IV в. до н. э.

От парадной одежды «царя» сохранились многочисленные золотые нашивные бляшки, украшавшие ее; на них были изображения лани и борющихся варваров. Один лишь головной убор был украшен семьюдесятью восемью золотыми бляшками. На шее погребенного была массивная золотая гривна, украшенная на концах фигурками лежащих барсов, а кроме того, золотое ожерелье, на пальцах — золотые перстни и т. д.

Золотой перстень с грифоном. Пять братьев.

Возле погребенного, как обычно у скифов, лежало его оружие. В разных местах нашли остатки колчанных наборов — бронзовые наконечники стрел: всего их было собрано 827 штук! У левого бедра царственного покойника лежали золотая обкладка горита, в которой оказался пучок из 108 наконечников стрел, и железный меч в деревянных ножнах, обложенных золотым листом; так же украшена и рукоять меча. И горит, и ножны идентичны найденным в Чертомлыцком кургане; идентичные гориты, как мы уже говорили, были найдены также в Ильниецком и Мелитопольском курганах.

Сцены, изображенные на золотой обкладке горита, рассмотрены выше. Остановимся подробнее на ножнах меча, которые оказались лучшей сохранности, чем в Чертомлыке.

Меч и ножны из Курганной группы «Пять братьев»

Вся поверхность золотой обкладки ножен покрыта рельефными изображениями. Здесь представлено пять сцен битвы скифов с греками. Сражение в самом разгаре и складывается, судя по всему, не в пользу греков: их военачальник в шлеме и панцире (он стоит первым слева) обернулся назад с вытянутой рукой и, очевидно, призывает на помощь подкрепление. Он не замечает опасности, грозящей ему со стороны предводителя скифов, который уже занес над ним свой короткий меч — акинак.

Фрагмент золотой обкладки ножен. Курганная группа «Пять Братьев».

Следующая группа изображает схватку двух греков со скифом. Безбородый грек лежит на земле. Он еще жив, поддерживаемый бородатым товарищем, который пытается копьем отразить удар скифа, стремящегося добить копьем раненого юношу.

Фрагмент золотой обкладки ножен. Курганная группа «Пять Братьев».

На третьей сцене показан бой пешего грека с двумя скифами — пехотинцем и всадником. Пеший юноша-скиф ранен и упал на колени. Греческий воин пытается его добить, а раненый готовится к отражению удара своим боевым топором. На помощь ему спешит скиф на коне с длинным копьем в руке, но лошадь его споткнулась и упала на передние ноги. Всадник натянул поводья, пытаясь поднять коня, но безуспешно. Юный скиф, по-видимому, обречен.

Четвертая группа, расположенная на наиболее узкой части ножен, весьма любопытна. Здесь изображены два грека, один из которых ранен и полулежит облокотившись, другой же, склонившийся над ним, оказывает ему «первую помощь»: зубами он пытается вытащить из колена раненого вонзившуюся туда стрелу. Перед нами сцена врачевания в бою. Подобные сцены, как, вероятно, помнит читатель, мы могли наблюдать на куль-обской электровой вазе.

Фрагмент золотой обкладки ножен. Курганная группа «Пять Братьев».

Наконец, последняя сцена изображает мчащегося во весь опор коня, волокущего раненого молодого скифа, который крепко держит в руке повод. Перед конем на земле лежит греческий шлем.

Фрагмент золотой обкладки ножен. Курганная группа «Пять Братьев».

Все изображения на ножнах очень реалистичны, детально переданы особенности скифского и греческого вооружения, одежды и т. д. Скорее всего, на ножнах изображены сцены скифского героического эпоса в передаче греческого мастера, но в основе этого изображения лежит хорошее знание особенностей ведения боя как греками, так и скифами. Весьма вероятно, что греческий художник, создавший это замечательное произведение искусства, сам участвовал в военных столкновениях со скифами и воспроизвел боевые эпизоды, виденные им воочию.

Помимо перечисленного оружия, в могилу были положены три копья, дротики и кинжал. Там были найдены греческие бронзовые кнемиды и другие предметы вооружения, в частности два длинных боевых пояса, состоявших из бронзовых пластинок, прикрепленных к кожаному ремню. Все указывало на то, что покойный был очень знатным воином.

В могилу были также положены драгоценные серебряные сосуды: ваза, схожая по форме со знаменитой куль-обской и другими аналогичными ритуальными сосудами, и килик. Около входа в камеру на небольшом пространстве пола в беспорядке лежала целая куча драгоценных предметов: золотых пластинок и бляшек с различными рельефными изображениями, разнообразных бус и т. д. Всего здесь было найдено 1273 золотых предмета. По мнению В. П. Шилова, здесь стоял деревянный ларец, в который были уложены парадная одежда, головные уборы и украшения.

Как и в других скифских курганах, в могилу были положены запасы пищи и вина: в дромосе, по обе стороны входа в склеп, стояли 14 амфор, вмещавших около 120 л. вина. Вино было привезено из южночерноморских городов Гераклеи и Синопы. На большинстве амфор имеются клейма мастерских, в которых они были изготовлены, позволяющие достаточно точно определить дату захоронения: оно было совершено в последней трети IV в. до н. э.Вместе с «царем» были похоронены и его боевые кони: одна лошадь в дромосе, другая — в отдельной могиле вне склепа. Человеческих жортвоприношений, характерных для днепровских царских курганов, здесь обнаружено по было.

По сравнению с Куль-Обой, Чертомлыком или Солохой Пятибратний курган в дельте Дона куда более скромен; Но многое и роднит его с ними. Очевидно, что во всех случаях мы имеем дело с могилами высших представителей скифской аристократии, которых мы, вслед за Геродотом, называем царями. Поэтому и Пятибратний курган с полным основанием причисляют к скифским царским курганам, но он принадлежит «царю» иного племени или объединения племен, чем Чертомлык и Солоха.

Гайманова Могила

В степи на равнине открытой

Курган одинокий стоит;

Под ним богатырь знаменитый

В минувшие веки зарыт.

А. К. Толстой

В 60-е годы, в связи с проектированием и началом сооружения гигантских мелиоративных систем на степных просторах юга Украины, перед археологами встали задачи срочного исследования памятников в зонах будущего обводнения. Среди них были и сотни скифских курганов, из коих некоторые, судя по размерам, могли быть «царскими». Для археологических спасательных работ в зонах новостроек Институт археологии Академии наук УССР создал экспедиции, объединившие специалистов разного профиля. Одной из таких экспедиций была Северо-Рогачикская, которую возглавил А. И.Тереножкин. Экспедиции было поручено исследование курганов в Запорожской области. Здесь, у села Балки, было зафиксировано около 20 курганных групп. Особое внимание привлекла одна, состоявшая из 46 небольших насыпей, среди которых одиноко возвышался восьмиметровый исполин с загадочным названием Гайманова могила. В 1967 г. А. И.Тереножкин приступил к раскопкам малых курганов. В следующем году руководство экспедицией было поручено В. И. Бидзиле, киевскому археологу, научные интересы которого до этого были весьма далеки от скифской тематики.

Василия Бидзилю еще с университетской скамьи интересовали древние славяне. Однако свою кандидатскую диссертацию он посвятил галлам, следы обитания которых обнаружил у себя на родине, в Закарпатье, проводя там раскопки совсем еще молодым археологом. Скифами он никогда не занимался. Но когда бурно развивающиеся стройки требуют безотлагательного и срочного проведения огромного объема археологических исследований, чтобы спасти, возможно, уникальные памятники, которым грозит уничтожение, нередко многих археологов бросают «на прорыв», и им приходится по «археологической мобилизации» иногда на время, а порою и надолго переквалифицироваться. В. И. Бидзила был уже опытным археологом, которому можно было спокойно доверить исследование памятников любых эпох. И он со свойственной ему добросовестностью, но без особого энтузиазма принялся за выполнение возложенного на него поручения.

Летом 1969 г. он принялся сначала за исследование малых курганов и, приближаясь к Гаймановой могиле, раскопал 22 небольших кургана. Все они оказались ограбленными. Это не вселяло больших надежд и по отношению к Гаймановой могиле. Горький опыт показывал, что особой приманкой для грабителей всегда и везде были именно большие курганы, где сама логика подсказывала им надежду на богатую добычу. Здесь же, где и малые курганы привлекли к себе их внимание, едва ли можно было надеяться, что стоявший рядом исполин был обойден. Гайманова могила и манила к себе археологов, и отпугивала: раскопки кургана требовали огромной затраты сил, а успех был весьма сомнителен. Правда, опыт подсказывал, и это прекрасно подтвердили последние раскопки Мелитопольского и Пятибратнего курганов, что до тех пор, пока курган не снесен и не раскопан полностью, любые заключения о нем будут преждевременными и опрометчивыми.