Джон Толкин - Хроники Средиземья

• Название: Хроники Средиземья
• Автор: Джон Толкин
• Издательство: Астрель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-271-46193-4

Перед вами - уникальная книга. В ней под одной обложкой собран весь цикл о Средиземье - от "Хоббита" до "Сильмариллиона". Полная история Средиземья от "первых звуков музыки Эру" до отплытия Фродо из Серебристой Гавани - история, без которой не обойтись ни одному настоящему поклоннику профессора Толкина.

Три основных произведения из цикла «Легендариум Средиземья».

Содержание:

Хоббит, или Туда и обратно (Перевод: В. Тихомиров, К. Королев)

Властелин Колец (Перевод: А. Кистяковский, В. Муравьев)

Сильмариллион (Перевод: Н Эстель) 

---

И как раз когда счастье изменило Гондору и его соратникам, когда снова померкла надежда, с городских стен послышались крики. Время было полуденное, дул порывистый ветер, дождь унесло на север, и сияло солнце. В ясной дали взорам сторожевых предстало страшное зрелище.

За излучиной Харлонда Андуин тек напрямик, широко и плавно, и корабли бывали видны за несколько лиг. На этот раз городские стражи в ужасе и смятении увидели темную армаду на блещущей Реке: галеры и другие большие гребные суда шли пол раздутыми ветром черными парусами.

— Умбарские пираты! — кричали люди. — Умбарские пираты! Смотрите! Плывут умбарские пираты! Значит. Бельфалас взят, захвачены устья, и Лебеннин во власти врага. Пираты плывут сюда: Это приговор судьбы?

И без приказа — приказы отдавать было некому — кинулись к колоколам и ударили в набат; трубы затрубили сигнал к отступлению.

— Бегите к стенам! — кричали сверху. — К стенам бегите! Скорее спасайтесь в городе, пока вас всех не перебили!

И ветер, который подгонял корабли, относил их призывы в сторону.

Но что там набат, что тревожные клики! Мустангримцы и сами уже увидели черные паруса. Эомер был за милю от Харлонда, с гавани наступали взбодрившиеся хородримиы, и вражеская рать уже отрезала его от дружины Дол-Амрота. Он поглядел на Реку, и надежда умерла в его сердце, и он проклял прежде благословенный ветер. А воинство Мордора с воплями дикой радости ринулось вперед.

Суров стал взор Эомера; гнев его больше не пьянил. По знаку его затрубили рога, призывая ристанийцев сплотиться вокруг хоругви конунга; он решил биться до последнего, спешившись и оградившись стеною щитов, и свершить на Пеленнорской равнине подвиги, достойные песен, хоть и некому будет воспеть последнего конунга Ристании. Он взъехал на зеленый холм и там водрузил хоругвь; и Белый Конь, казалось, поскакал на ветру.

Выехав из тумана, из тьмы навстречу рассвету.
Пел я солнечным утром, обнажая свой меч.
Теперь надежде конец, и сердце мое точно рана.
Остались нам ярость, и гибель, и кровавый закат!

Такие сказал он стихи, сказал — и рассмеялся. Ибо вновь охватило его упоение битвы: он был еще невредим, был молод, и был он конунг, достойный своего воинственного народа. С веселым смехом отчаяния он снова взглянул на черную армаду, грозя ей мечом.

Взглянул — и вдруг изумился и вне себя от радости высоко подбросил меч, блеснувший на солнце, поймал его и запел. И все посмотрели на Реку. Над передним кораблем взвилось черное знамя, а корабль повернул к Харлонду, и ветер развернул полотнище. На знамени было Белое Древо, как и на стягах Гондора, но вокруг его кроны семь звезд, а поверх — венец. Такого знамени, знамени Элендила, уже тысячи лет не видел никто. А звезды лучились на солнце, ибо жемчугом вышила их Арвен, дочь Элронда, и ярко блистал в полуденном свете венец из мифрила с золотом.

Так явился Арагорн, сын Араторна, Элессар, наследник Элендила: он прошел Стезей Мертвецов и с попутным ветром приплыл в свое княжество Гондор от морских берегов. Ристанийцы заливались радостным смехом и потрясали мечами: в ликующем городе гремели трубы и звонили колокола А мордорские полчища растерянно взирали, как — по волшебству, не иначе — на черных пиратских кораблях Умбара подплывают враги Властелина, и в ужасе понимали, что настала неминучая гибель, что участь их решена.

Гондорские дружины ударили с запада на троллюдов, ворягов и орков, ненавидящих солнце. Конники Эомера устремили копья на юг, и бежали от них хородримцы, угодив между молотом и наковальней. Ибо на Харлондские пристани прыгали воины за воинами и с ходу бросались в бой. Был среди них Леголас, был Гимли, крутивший секирой, и Гальбарад-знаменосец, и Элладан с Элроиром, и суровые витязи, северные Следопыты, а следом — тысячи ратников из Лебеннина, Ламедона и с гондорского приморья. Но впереди всех мчался Арагорн — на лбу его сиял алмазом венец Элендила, в руке сверкал меч, нареченный Андрилом: издревле он звался Нарсил, был сломан в бою и теперь, перекованный заново, пламенел грозно, как встарь.

И съехались посреди поля брани Эомер с Арагорном; они соскочили с коней, оперлись на мечи и радостно взглянули друг на друга.

— Вот мы и встретились, прорубившись сквозь полчища Мордора, — сказал Арагорн. — Помнишь, я предсказывал тебе это в Горнбурге?

— Да, предсказывал, — отозвался Эомер, — однако надежда обманчива, а я не ведал, что ты прозреваешь грядущее. Но вдвойне благословенна нежданная помощь, и никогда еще не было встречи отрадней. — И они крепко пожали друг другу руки. — В самую пору встретились мы, — прибавил Эомер. — Еще бы немного, и ты запоздал бы. Нас постигли горестные утраты.

— Что ж, сперва расплатимся, поговорим потом! — сказал Арагорн, и они поехали в битву бок о бок.

Сражаться пришлось еще долго, и жестокое было сражение: суровые, отважные южане дрались отчаянно, да и дюжие воины-бородачи с востока пощады не просили. У обгорелых усадеб и амбаров, на холмах и пригорках, за стенами и в открытом поле — повсюду скапливались они и везде отбивались, покуда хватало сил. Бои не утихали до самого вечера.

Наконец солнце скрылось за Миндоллуином, и все небо запылало: точно окровавились горные склоны, огненно-красной стала Река и закатный багрянец разлился по траве Пеленнорской равнины. К этому часу закончилась великая битва за Гондор, и в пределах Раммаст-Экора не осталось ни одного живого недруга. Перебиты были все; беглецов догоняли и приканчивали, а другие тонули в алой пене андуинских волн. Может, кому и удалось добраться до Моргула или до Мордора, но хородримской земли достигли лишь отдаленные слухи о беспощадной карающей деснице Гондора.

Арагорн, Эомер и Имраиль ехали к городским воротам, все трое утомленные до изнеможения. И все трое невредимые: то ли судьба их оберегала, то ли богатырская сила и воинское умение; правда, редкий недруг дерзал сразиться с ними, от их гнева бежали как от огня. А раненых и изувеченных было множество, и многие пали в этой битве. Изрубили бердышами Форлонга: он пеший бился в одиночку с толпой врагов. Дуилина с Мортхонда и брата его растоптали мумаки, когда мортхондские лучники стреляли чудовищам в глаза. Не вернулся к себе на Изумрудные Холмы Гирлуин Белокурый, воевода Гримблад не вернулся в Гримдол, и в свой северный край не вернулся Гальбарад Следопыт. Жестокая это была сеча, и никто не счел павших — вождей и простых воинов, прославленных и безымянных. И спустя много лет вот как пел ристанийский сказитель о могилах у Мундбурга:

Затрубили рога в предгорьях перед рассветом,
Засверкали мечи на великой южной равнине,
В Каменную страну примчались быстрые кони
Точно утренний ветер. И завязалась битва.
Теоден, сын Тенгела, пал среди первых.
Не вернулся могучий вождь ристанийского ополченья
К своим золотым чертогам, в свои зеленые степи,
В северные просторы. Гардинг и Гутлаф,
Дунгир, и Деорвин, и доблестный Гримблад,
Гирфара и Герубранд, Хорн и дружинник Фастред —
Все они пали, сражаясь в чужедальнем краю,
И лежат в могилах у Мундбурга, засыпаны тяжкой землею,
А рядом лежат их соратники, гондорские вожди.
Гирлуин Белокурый не принес победную весть
На холмы побережья; и к своим цветущим долинам,
В свой Лоссарнах, не вернулся старый вояка Форлонг.
Высокорослые лучники, Деруфин с Дуилином,
Не возвратятся к Мортхонду, что приосенен горами,
Не заглянут в темные воды своей родимой реки.
Смерть собирала жатву утром и на закате,
Острым серпом срезая ратников и воевод.
Спят они беспробудно, и на холмах могильных
Колышутся тучные травы у Великой Реки.
Струит она серые воды, точно серые слезы,
Они серебром отливают, а тогда были точно кровь,
И волны ее клубились и брызгали алою пеной,
И маяками горели на закате вершины гор.
Красная пала роса в тот вечер на Пеленнор.

Глава VII ПОГРЕБАЛЬНЫЙ КОСТЕР

Призрак исчез, и зияли пустые Врата, но Гэндальф оставался неподвижен. А Пин вскочил на ноги: его словно отпустило, и он стоял, внимая звонкой перекличке рогов, и сердце его, казалось, вот-вот разорвется от радости. До конца своей жизни он замирал со слезами на глазах, заслышав издали звук рога. Но вдруг он вспомнил, зачем прибежал, и кинулся вперед. В это время Гэндальф шевельнулся, что-то сказал Светозару и поехал к Вратам.

— Гэндальф, Гэндальф! — закричал Пин, и Светозар стал.

— Ты что тут делаешь? — сказал Гэндальф. — Не знаешь разве здешнего закона — стражам в черно-серебряном запрещено отлучаться из цитадели без позволения Градоправителя!