Ольга Арнольд - Агнесса среди волков

• Название: Агнесса среди волков
• Автор: Ольга Арнольд
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-697-00138-Х

Роман Ольги Арнольд блестяще сочетает в себе элементы криминальной мелодрамы и любовной истории. Его героиня Агнесса — молодая женщина, которая делает первые шаги в непредсказуемом мире бизнеса. Кто-то покушается на ее жизнь — возлюбленный или верный поклонник? А может, и бывший муж? Агнесса бросается за помощью то к боссам российской мафии, то к специалистам детективного агентства, но никто не в силах остановить лавину нарастающих событий.

Выйдет ли Агнесса победителем из жестокой битвы с безжалостными “волками”? Обретет ли она наконец счастье в любви?..

---

Но вскоре нас прервали — дверь распахнулась, и в кабинет вошла молодая женщина замечательной красоты. В каждом романе непременно действует поразительно красивая героиня, но эта женщина действительно была так красива, что у Юрия и Жени перехватило дыхание.

Ей — а это была жена Аргамакова — суждено сыграть важную роль в моем повествовании, поэтому я постараюсь описать ее подробнее. Она была младше мужа лет на тридцать; с первого же взгляда я поняла, что она относится к той категории красавиц, которые весьма выгодно вкладывают свой основной и единственный капитал под очень большие проценты. У этих дам в головке изумительно изящных пропорций вместо мозгов компьютеры; они улыбаются, расточают свои чары, а внутри счетное устройство беспрерывно рассчитывает варианты: то, что мужчины принимают за выражение искренних чувств, — не больше чем запрограммированные эмоции роботов.

Не думайте, что я так сурова к ней потому, что сама не отличаюсь излишней привлекательностью. Конечно, я бы ни за какие деньги не вышла замуж за человека настолько старше меня, но и сама я никогда не была обделена вниманием мужчин, даже богатых. Просто я органически не выношу хищниц, которые своего ни за что не упустят, — ни светских дам в элегантной упаковке, ни шумных толстых баб из торговой мафии.

Говорят, сейчас в моде блондинки, но эта брюнетка была так хороша собой, что могла бы посрамить любую длинноногую модель с подиума. Она была не слишком высока — около ста шестидесяти пяти сантиметров, как я оценила на глазок, то есть примерно моего роста, и очень стройна, но при этом не выглядела худой. Нет, у нее все было на месте: и тонкая талия, и крутой изгиб бедер, и загадочная ложбинка меж грудей, видневшаяся в глубоком V-образном вырезе ее элегантного и слишком тонкого для холодного осеннего дня платья, — такой она предстала перед нами, когда скинула пальто прямо на руки вошедшему вслед за ней охраннику.

Но, конечно, самое лучшее в ней было лицо. Идеальный овал его напомнил мне знаменитый портрет шумерской царицы Шуб-ад из Ура, какой ее увидела жена археолога Вулли. Но вместо парадного парика и диадемы ее украшали собственные живые волосы — блестящие и пышные, как с рекламы шампуня, они как бы сами по себе укладывались в модное каре, и кончики их загибались внутрь. Черты ее лица были почти совершенно правильны, как у какой-нибудь мисски с конкурса красоты: нос, рот, лоб — все укладывалось в классические каноны. Индивидуальность ей придавали глаза — огромные, черные, обрамленные пушистыми ресницами. Такие глаза, завистливо заметила я про себя, индусы называют «глазами коровы».

Неудивительно, что наши мужчины остолбенели при виде ее, а когда она улыбнулась и, по очереди окинув томным взором изумительных бархатных глаз поднявшихся на ноги мужнин, совершенно при этом проигнорировав меня и бухгалтершу, произнесла:

— Коля, может быть, ты нас познакомишь? — то все они невольно сделали шаг ей навстречу.

Аргамаков — его звали Николай Ильич — слегка нахмурился: еще бы, она ворвалась в кабинет в самый неподходящий момент и чуть было не сорвала совещание, — но и он не смог противостоять ее чарам и сказал, заранее не сомневаясь в нашем снисхождении:

— Это моя жена Виолетта. Она думает, что ей все позволено, и почему-то все мои знакомые против этого не возражают. Надеюсь, и вы не будете исключением.

После того как Виолетте представили присутствующих, все замолчали, как бы размышляя: а что теперь с ней делать? Уж больно явно не вписывалась она в атмосферу деловых переговоров.

Но тут она заговорила сама:

— Понимаю, что я появилась в самый неподходящий момент. Но что делать, мне было так скучно! В Москве у меня нет ни родственников, ни друзей, это не Рим. — Тут она засмеялась, и совершенно непонятно было, шутит она или говорит всерьез: вполне возможно, что Аргамаков при его-то капиталах купил ей виллу где-нибудь на Апеннинах. К тому же я сразу поняла, что она одета во все итальянское: все на ней, от закрытых осенних туфелек на пряжках до дорогой заколки в волосах, так выгодно подчеркивало внешность, что казалось неотъемлемой ее принадлежностью, а на русских женщинах так могут сидеть только итальянские вещи.

Аргамаков, казалось, был в затруднении — если банкиры могут быть в затруднении, — но тут я перехватила взгляд Юрия и внутренне приготовилась. Мы с братом научились понимать друг друга без слов еще с детства. Я сделала несколько шагов вперед и, надев на лицо самую сердечную улыбку, вплотную подошла к Виолетте, а Юрий при этом произнес:

— Рекомендую вам, Виолетта: Агнесса не только член нашей компиковской семьи, но и моя сестра. Собственно говоря, у нее сейчас в офисе нет срочных дел. Насколько я знаю, она собиралась сегодня пробежаться по магазинам. Не хотите ли к ней присоединиться?

Тут красотка наконец обратила на меня внимание. Когда она улыбнулась, обращаясь ко мне, даже я прочувствовала на себе обаяние этой улыбки:

— Я всегда говорила, что мне везет! Подумать только, встретить среди этих зануд интересную женщину! — Она говорила со мной чуть ли не как с давно пропавшей и вдруг объявившейся подругой, как будто признавая за мной кое-какие достоинства и включая в свой интимный круг, тем самым причисляя Эльвиру к лишенным пола «занудам». — Что вы можете делать здесь, в таком унылом месте! Поедемте со мной! — И тут она протянула ко мне обе руки якобы умоляющим жестом, на самом деле этот жест был явно рассчитан на мужское внимание — она таким образом продемонстрировала свои изящные, тонкие запястья; надетые на них браслеты, хотя и дорогие, только подчеркивали грациозность ее жестов, не выделяясь сами по себе.

Тут она повернулась к выходу, и все мужчины потянулись вслед за ней, как бы притянутые магнитом; за столом осталась сидеть одна только побагровевшая от злости Эльвира, я никогда не видела ее такой, сегодня чувства юмора ей явно не хватило. Пока Аргамаков подавал жене пальто и что-то говорил ей тихим голосом, Юрий успел сунуть мне заранее приготовленный конверт с деньгами, который я положила в сумочку.

Как только я увидела знойную красавицу с томным взором, до меня сразу дошло, какая роль мне предназначена — быть при ней дуэньей! Теперь понятно, почему Аргамаков заранее обговорил этот вопрос с Юрием по телефону, — как можно оставлять без присмотра молодую своевольную девицу, уверенную, что все в мире существует для удовлетворения ее прихотей! Что ж, придется все вытерпеть, хотя бы ради брата.

Куда я с ней поеду? В какие еще магазины? Что за унизительное положение — у меня-то нет ни гроша. Кстати, что может найти в наших магазинах эта Виолетта, у которой есть все?! И на чем мы поедем? Я сегодня не видела Толика, Юриного водителя.

В растерянности я остановилась у парадной лестницы, поджидая банкиршу. Я заметила, что мы остались втроем — две женщины и охранник, который держался на полшага позади хозяйки. Это был симпатичный светловолосый парень лет тридцати в цивильном костюме, в руках он держал «выключатель» — тяжелую дубинку в виде старомодного зонтика, которая на первый взгляд казалась совсем легкой. Он старался держаться в тени, но я успела заметить, что на его слегка веснушчатой физиономии видны кое-какие проблески интеллекта.

— Я сейчас выясню, где наш шофер, — сказала я.

— Не беспокойтесь, — она кивком показала на охранника, — Витя все сделает.

Витя молча направился к лестнице, а мы с Виолеттой остались в полутьме на втором этаже. Она обвела взглядом высокий потолок с лепниной, кое-где по углам осыпавшейся, — до него еще не добрались реставраторы, — и, понизив голос, сказала:

— Какое странное место для фирмы! Вам не кажется, что тут должны жить люди, а не компьютеры? Мраморная лестница, высокие потолки… Наверное, прямо над нами когда-то был расписной плафон… И в то же время, — тут она импульсивным движением схватила меня за руку и потащила направо, в темный коридор, который из освещенного новомодной люстрой холла вел в противоположное крыло здания, — посмотрите на эту темную лестницу на чердак! Деревянная, почерневшая, изъеденная временем! И половицы скрипят, я пробовала. Она как будто из другой оперы, так и кажется, что здесь водятся привидения.

Она смотрела на меня в упор; в темноте зрачки ее глаз казались бездонными. Мало сказать, что она меня удивила, она меня просто поразила — подумать только, она знает, что такое плафон! Может быть, в ее хорошенькой головке действительно что-то есть? А что касается привидений — значит, я ошибалась, считая, что никому, кроме меня, не могли прийти в голову такие фантазии.

По-видимому, я невольно улыбнулась, потому что она спросила нетерпеливым тоном:

— Разве я сказала что-нибудь смешное?

— Нет, что вы, я просто улыбнулась своим воспоминаниям. Видите ли, мне тоже часто приходило в голову, что этот особняк — прекрасное место для привидений. А я ведь знакома с ним очень давно — я тут когда-то работала. Но единственное настоящее явление призрака тут было только однажды, и притом целиком по моей вине. Все произошло как раз здесь, на этой лестнице. На самом деле она ведет не на чердак, а на третий этаж: думаю, при прежних хозяевах, до революции, он назывался мансардой, и там жила прислуга. Еще несколько лет назад тут находился один НИИ, и я работала лаборанткой в отделе, который располагался именно там. В мои обязанности входило приводить животных на эксперименты, а после опытов уводить их обратно в виварий. Как-то раз я вела назад одну своевольную собаку по кличке «Ведьма». Ее назвали так не случайно: она была вся черная, худющая, в ее родословной явно были доберманы, а может быть, даже и доги. Так вот, ей в тот раз очень захотелось домой, в родной вольер. Когда мы с ней были у самой лестницы, она дернула за поводок и помчалась вниз. Ростом и силой она тоже пошла в своих предков, поэтому удержать я ее не смогла, но поводка не выпустила и покатилась вниз вслед за ней, считая ступеньки. На свое несчастье, в этот самый момент именно здесь, где мы с вами сейчас стоим, проходила одна дама, толстая и важная, ученый секретарь института. Тогда было так же темно — тут всегда было темно. Мы скатились с лестницы прямо на нее — сначала со всего маху сверху прыгнула собака, похожая на баскервильское привидение, и опрокинула ее, а сверху на них упала я. Мадам перепугалась до смерти, порвала себе юбку и не могла меня простить. Она так и не поверила, что это не было специально подстроено.