В. Горнъ - Гражданская война на сѣверо-западѣ Россіи

• Название: Гражданская война на сѣверо-западѣ Россіи
• Автор: В. Горнъ
• Издательство: Гамаюнъ
• Жанр: История
• Год: 1923

Горн Василий Леопольдович (1876—1938) — юрист, адвокат, журналист. Социал-демократ. Член Союза русской присяжной адвокатуры в Германии, Берлинского и Пражского союза писателей. С 1934 г. — член совета Русского заграничного исторического архива (Прага). Умер в Праге.　

---

Оба журнала отослали въ Гельсингфорсъ, а часть коллегъ (И. Т. Евсѣевъ, А. С. Пѣшковъ и М. М. Филиппео) снова поѣхали на фронтъ — въ генералъ-губернаторство ген. Глазенаппа!

Картина, которую они тамъ застали была окончательно безотрадна. Безтолковщина, расхищеніе продовольствія интендантами въ практической дѣятельности, и mania grandiosa самого генералъ-губернатора, какъ административное увѣнчаніе царившаго всюду безпорядка. Въ управленіи генералъ-губернатора пріютилось 60 офицеровъ, крайне нужныхъ на фронтѣ, и оно имѣло колоссальный обозъ[198].

Относительно появленія министровъ Глазенаппъ уже распорядился. Первый же городской комендантъ, къ которому обратился съ какимъ-то распоряженіемъ А. С. Пѣшковъ, откровенно заявилъ ему, что онъ долженъ предварительно справиться у ген. Глазенаппа, кого ему слушать, министра или ген. Глазенаппа. Генералъ разрѣшилъ вопросъ, конечно, не въ пользу министра. Спустя дня два-три войска потеряли Гатчину и Лугу и большевистская обходная колонна едва не перехватила поѣздъ, въ которомъ удирали изъ Гатчины соединенные по злой ироніи судьбы и всесильный генералъ-губернаторъ и безсильные министры. Поѣздъ мчался съ потушенными огнями, генералы отчаянно нервничали, сидя съ револьверами въ. рукахъ, и только невозмутимый М. М. Филиппео проспалъ всю дорогу невиннымъ сномъ младенца.

Въ эти же тревожные дни я встрѣтился однажды на одной изъ ревельскихъ улицъ съ эстонскимъ главнокомандующимъ ген. Лайдонеромъ. Онъ направлялся въ военное министерство. Это было по пути мнѣ, и мы пошли вмѣстѣ. Произошла краткая, но очень интересная бесѣда. Генералъ самъ заговорилъ о тяжеломъ положеніи сѣв.-зап. арміи. Привожу нашъ заключительный діалогъ почти дословно. Онъ хорошо сохранился въ моей памяти.

Ген. Лайдонеръ: «Положеніе еще можно поправить. Я могу двинуть на помощь вашей арміи цѣлую дивизію боевого состава, съ артиллеріей, кавалеріей, но… при создавшихся политических условіяхъ, вы Сами понимаете, что помощь мы можемъ оказать лишь при гарантіи нашей независимости со стороны Антанты».

Я: «Можно, генералъ, передать ваши слова нашему правительству?»

Ген. Лайдонеръ: «Пожалуйста».

Я немедленно передалъ весь разговоръ правительству. Ліанозовъ въ сотый разъ постучался, куда слѣдуетъ, и въ сто первый не получилъ отвѣта. А генералъ Юденичъ, услыхавъ про обѣщаніе Лайдонера, выругался и сказалъ, что пусть Лайдонеръ лучше смотритъ за своей арміей и не учитъ другихъ, когда его не просятъ. Скрытое неодобреніе политическихъ шаговъ русскаго главнокомандованія, а, можетъ быть, и задѣтое военное самолюбіе привели флегматичнаго ген. Юденича въ большое раздраженіе. Русская же бѣлая политика совершила еще одинъ промахъ.

Я не дождался возвращенія своихъ коллегъ въ Ревель. 4 ноября Маргуліесъ и Ліанозовъ экстренно вызвали меня въ Гельсингфорсъ. Какъ и слѣдовало ожидать, они рѣшительно отказались подписать нашъ журналъ, касающійся генераловъ. М. С. Маргуліесъ сказалъ мнѣ, что Гулевичъ сведенъ имъ къ нулю, финны съ нами считаются и теперь необходимо какъ-нибудь уговорить соціалистическую оппозицію въ сеймѣ, чтобы она не мѣшала финскимъ буржуазнымъ партіямъ помочь намъ.

«А что я скажу здѣшнимъ лѣвымъ?» — думалъ я, слушая вновь воодушевившагося М. С. Маргуліеса.

С. Г. Ліанозовъ передалъ мнѣ, что постановленіе правительства объ обращеніи къ Финляндіи уже предвосхищено имъ и соотвѣтствующее письмо-нота послана имъ 31 октября. Раньше онъ сознательно не спѣшилъ съ врученіемъ такой ноты, навѣрняка бы получили отказъ, а теперь быть можетъ и удастся сдвинуть финновъ съ мертвой точки. Жаль, конечно, что попутно приходится маскировать безтактные шаги ген. Гулевича, вмѣшательство котораго сильно ухудшило шансы на выступленіе Финляндіи. С. Г. показалъ мнѣ копію отправленной ноты. Наша «солидарность» съ ген. Юденичемъ была заштопана въ ней слишкомъ примитивно, но врядъ ли представлялось возможнымъ что-нибудь другое придумать въ томъ щекотливомъ положеніи, въ которое поставилъ нашего министра иностранныхъ дѣлъ самъ ген. Юденичъ.

Господину Министру Иностранныхъ дѣлъ

Финляндской Республики.

Господинъ Министръ.

Военный Министръ Сѣверо-Западнаго Правительства, ген. Юденичъ, обратился черезъ посредство своего представителя въ Финляндіи, генерала Гулевича, съ просьбой о содѣйствіи финляндской арміи въ предпринятомъ Сѣверо-Западной Русской арміей освобожденіи русскаго народа отъ преступныхъ рукъ большевиковъ.

Сѣверо-Западное Правительство, обсудивъ существующее положеніе вещей, признало совершенно необходимымъ присоединить свою просьбу къ просьбѣ генерала Юденича по слѣдующимъ соображеніямъ: въ высшей степени важно, чтобы Петроградъ былъ освобожденъ незамедлительно, т. к. въ противномъ случаѣ можно опасаться, что по его освобожденіи въ городѣ будутъ найдены лишь трупы людей, умершихъ отъ пытокъ или истощенія.

Благодаря нашей полной увѣренности въ томъ, что финскій народъ питаетъ къ тираніи и къ насиліямъ такое же отвращеніе, какъ и мы, — мы и обращаемся къ Финской Республикѣ.

Русское Правительство объявило уже о томъ, что считаетъ Финляндію свободнымъ и независимымъ Государствомъ; оно счастливо также констатировать, что велико число русскихъ, присоединившихся къ деклараціи Правительства о независимости; такое отношеніе будетъ всеобщимъ послѣ высоко гуманнаго поступка Финляндіи, спасающей, благодаря своему вмѣшательству, тысячи человѣческихъ жизней.

Правительство готово помочь Финляндіи перенести безъ особыхъ затрудненій матеріальное усиліе, вызванное подобной интервенціей; кромѣ того, Правительство готово предоставить братской странѣ всѣ преимущества, которыя она имѣетъ право требовать, благодаря услугѣ, оказанной несчастному населенію столицы и всей странѣ.

Въ полной увѣренности, что согласіе интересовъ, объединяющее обѣ сосѣднія страны, не сможетъ не привести къ рѣшенію протянуть русскому народу твердую и дружественную руку, — прошу Васъ, Господинъ Министръ, принять увѣреніе въ совершенномъ почтеніи и преданности.

Министръ Иностранныхъ Дѣлъ,

Предсѣдатель Совѣта Министровъ

Сѣверо-Западной Области Россіи

С. Ліанозовъ.

Я засталъ своихъ коллегъ въ оживленныхъ хлопотахъ по поводу устройства ими на другой день раута, гдѣ предполагалось собрать видныхъ представителей финской общественности, правительственныхъ и финансовыхъ сферъ, такъ сказать, окончательно разогрѣть сердце угрюмыхъ финновъ. Предполагалось также позвать разныхъ лагерей видныхъ представителей русскаго общества, чтобы демонстрировать въ глазахъ финновъ общую солидарность всѣхъ русскихъ общественныхъ теченій въ вопросѣ объ обращеніи къ Финляндіи за помощью. Компромиссно настроенные коллеги, всячески старались зарыть пропасть, вскрывшуюся въ глазахъ финскаго общества между нашимъ правительствомъ и право-карташевскими элементами.

С. Г. Ліанозовъ и М. С. Маргуліесъ остановились въ «Societetshouset» — лучшей гостиницѣ Гельсингфорса. Вечеромъ того же дня мы ужинали въ общей залѣ, гдѣ недалеко отъ насъ за однимъ столомъ сидѣлъ генералъ Гулевичъ, а за другимъ великій князь Кириллъ Владиміровичъ. При входѣ князя нѣкоторые старые бюрократы и военные встрѣтили его вставаніемъ со своихъ мѣстъ. На насъ вся эта компанія смотрѣла, какъ на зачумленныхъ, а нѣкоторые довольно нагло, протеревъ предварительно пенснэ, оглядывали насъ à la Bobo мужиковъ въ «Плодахъ Просвѣщенія» гр. Толстого. Разсчитывать на какую нибудь солидарность и взаимное пониманіе съ этими господами было чистой утопіей.

На другой день мнѣ предстояло повидаться и переговорить съ финскими парламентаріями-эсдеками, но предварительно меня пожелалъ видѣть нѣкій проф. Cotter, представитель англійской прессы при англійской миссіи въ Гельсингфорсѣ. Меня заранѣе предупредили, что этотъ человѣкъ настроенъ въ пользу большевиковъ. Не знаю на что онъ разсчитывалъ, но я со своей стороны откровенно изумился, когда профессоръ сталъ убѣждать меня въ необходимости прекратить борьбу и содѣйствовать снятію союзнической блокады, примѣнявшейся тогда по отношенію къ Россіи. Я прямо сказалъ ему о цѣли своего пріѣзда въ Финляндію и завѣрилъ его, что меня — министра бѣлаго правительства, ему не переубѣдить, я, молъ, лучше его знаю подлинную сущность совѣтской системы въ Россіи. Профессоръ Cotter ушелъ отъ меня недовольный.

Финскіе соціалъ-демократы внѣшне приняли меня очень гостепріимно. Я нѣсколько разъ былъ въ ихъ штабѣ, въ редакціи финскаго «Соціалъ-демократа», и въ первыхъ же короткихъ бесѣдахъ убѣдился, что они смотрятъ на ген. Юденича, какъ на звѣря какого-то, отъ котораго можно всего ожидать. Въ разговорѣ участвовали два видныхъ депутата, оба съ университетскимъ образованіемъ, видимо, задававшіе тонъ въ парламентской фракціи.