Дмитрий Лазарев - Вирус Зоны. Кочевница

• Название: Вирус Зоны. Кочевница
• Автор: Дмитрий Лазарев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-099891-3

Раньше это был город Владимир – жемчужина Золотого Кольца. Теперь это Зона. Здесь излучение Объектов превращает людей в безумных кровожадных убийц. Здесь фантомы, созданные на основе человеческих воспоминаний, несут смерть. Здесь жуткие Провалы порождают ночами всепожирающие Пятна. Здесь нельзя верить никому – ни лучшему другу, ни даже себе, – ведь человека предает собственное сознание. Здесь разумная, безжалостная и могущественная странствующая аномалия ищет способ превратить в Зону всю Землю. И тех, кто дерзнет встать на ее пути, можно пересчитать по пальцам. У них почти нет шансов. Разве что кто-то решится заплатить за спасение поистине страшную цену.

---

Встать на ноги стало для меня поступком сродни подвигу. Мое тело матерным языком сильной боли доходчиво дало понять, что долго такое издевательство над собой терпеть не станет. Но либеральничать с ним я не собирался. Будет, будет еще время для отдыха и лечения, а сейчас на повестке дня Григорий. Прихватив по дороге из машины аптечку, я кое-как доковылял до своего лежащего навзничь товарища. Он тоже не двигался, и я, охваченный внезапным страхом, рухнул рядом с ним на колени, уже не обращая внимания на боль, и прижал ухо к его груди. Биение сердца улавливалось слабое, но стабильное. Охваченный невыразимым облегчением, я извлек из аптечки бинт и занялся перевязкой. Пуля попала в правую часть груди и застряла где-то внутри. Может, оно и хорошо – хоть крови меньше потерял. А значит, есть шанс довезти его до Периметра живым. К счастью, Ещенко не отличался особо крупным телосложением, и мне удалось, несмотря на собственное весьма плачевное состояние, перевязать его достаточно быстро и качественно. А вот чтобы перенести его и максимально удобно устроить на заднем сиденье внедорожника, мне пришлось сработать на пределе своих возможностей.

Уложив его и пристегнув для верности двумя ремнями, я обессиленно прислонился к машине, пытаясь унять бешеное сердцебиение и успокоить дыхание. Ноги дрожали от противной слабости, к горлу поднималась тошнота, и я невольно порадовался, что не ел уже больше восьми часов. Ну и голова, естественно, вела себя как чужая – тормозила с реакцией, плохо соображала и отчаянно болела.

Однако времени на собственную реанимацию у меня не было. Я сделал над собой очередное усилие, добрался до Точилина и мысленно попросил у него прощения, что оставляю его непохороненным – жизнь лежащего в машине Григория была важнее. Коротко поклонившись телу напарника, я собрал оружие (точилинское и свое) и только после этого наконец сел за руль и тронулся с места.

Честно говоря, мне весьма смутно запомнились эти десять километров. Я не гнал, вел осторожно, потому что дороги в Зоне были основательно разбиты, и на здоровье Григория все кочки и ухабы могли сказаться самым пагубным образом. Да и мое состояние было таким, что врагу не пожелаешь. Боль в голове все усиливалась, хотя мне казалось, что дальше уже некуда. Я чувствовал себя почти как зомби, с трудом воспринимая окружающую действительность и балансируя на грани потери сознания.

Везение мое закончилось буквально на флажке. Не в том я был состоянии, чтобы вовремя замечать возникающие угрозы и успевать на них реагировать, а потому вылетевший из-за небольшой рощицы патрульный внедорожник АПБР заметил слишком поздно. Опять-таки будь я в хорошей форме, можно было бы попытаться с ними погоняться, но сейчас, да еще с раненым на заднем сиденье, – безнадега точка ру… А то, что лежало в багажнике в сумке-холодильнике, вроде бы давало стимул попытаться спастись хотя бы самому, но ведь все равно не уйду: реакции мои в данный момент ниже плинтуса, а потому Шумахера из меня не выйдет…

Так что, когда патруль АПБР решительно рванул наперерез, я не стал даже пытаться удирать, а напротив – остановился, открыл водительскую дверцу и вылез с поднятыми руками… Удивительно еще, что не брякнулся ничком в пыль в таком-то состоянии. Апэбээровцы затормозили в трех метрах передо мной и, выскочив, сразу профессионально взяли на прицел как меня, так и машину.

– Вы задержаны, – начал чеканить один из них, похоже, главный, – по обвинению в незаконном проникновении…

– На заднем сиденье тяжело раненный! – перебил я.

Последним, что я увидел, были резко напрягшиеся и наполнившиеся тревогой лица оперативников АПБР, а потом темный поток беспамятства захлестнул слабо тлеющий огонек моего сознания.

Глава 2

Неведомо где

Серое и мрачное небо. Даже золоченые купола храма и шпиль колокольни с крестом выглядят как-то тускло и уныло. Местность я не узнаю. Как сюда попал – тоже не помню. Странно и жутко… Наш отряд медленно отступает по парку к храму, огрызаясь короткими автоматными очередями, срезая движущихся на полусогнутых истребителей. Их перемещение кажется неуклюжим, но мне-то хорошо известно, какую скорость они способны развить.

И не только. Есть еще твари, подобные вон тому высокому субъекту с темными волосами и ярко-оранжевыми радужками глаз. Нет, вообще-то подобную пигментацию имеют все истребители, но такой пламенный оттенок свидетельствует об особой опасности особи. Да, так и есть, вот он на мгновение замирает и от души плюет желто-зеленой жидкостью. Рекордсмены Книги Гиннесса по плевкам в длину по сравнению с вожаками истребителей – сущие дети! Пять метров для этих тварей – не расстояние. К счастью, тут они нарвались на опытный народ. Я вижу, как солдат в камуфляжке с АКСУ в правой руке и полицейским щитом в левой успевает этим щитом прикрыть от плевка высокого седоволосого мужчину, одетого, как и все, в камуфляж, но выглядевшего скорее научным работником, чем солдатом. АКСУ изрыгает короткую очередь в сторону плюнувшего, но тот успевает скрыться за спинами обычных особей, и пули его не достают.

Истребители… Когда-то все они были людьми, а теперь стали кровожадными убийцами, из которых лишь некоторые сохранили остатки разума – огненноглазые вожаки. Зона влияет на все – психическое состояние и физический облик. Механизм подобных изменений до конца не установлен. Я слышал, научный отдел АПБР занимается в том числе и этим, но пока высказываются только гипотезы об излучении Обломков и созданных ими Объектов. Невидимые лучи – как радиация, только действуют быстрее, и эффект проявляется более заметно.

Тварей много, и они, похоже, твердо намерены нами пообедать. А может быть, поужинать или позавтракать? Черт разберет это хмурое небо – утро, день или вечер на дворе, не поймешь! Вот один истребитель подбирается ко мне достаточно близко, и я работаю на рефлексах – вскидываю автомат и стреляю. Очень короткой очередью: ему, чтобы сдохнуть, хватит, а патроны экономятся.

Идущий рядом щуплый очкарик с ан-детектором в руке говорит мне что-то, но я не разбираю слов из-за грохочущих автоматов и переспрашиваю.

– Аномалия, говорю, на месте памятника Святителям. Его не видно, заметил?

На всякий случай киваю, хотя понятия не имею, о чем он говорит. Какая аномалия? Какой памятник? Где я вообще?!

Глаза мои, видимо, отражают определенную долю непонимания, но он толкует мой взгляд по-своему и отвечает на возникший, по его мнению, в моей голове конкретный вопрос:

– Не ТА аномалия, хотя место для нее вроде бы подходящее. Обычный Провал.

Так, становится немного яснее. С Провалами мне сталкиваться уже приходилось, правда, нечасто, поскольку появились они совсем недавно. И «обычными» я бы их не назвал. Провалы – одни из немногих малых аномалий, которые не просто создают особые условия вокруг себя, но и меняют захваченную ими часть пространства, превращая его в некую бездонную дыру. А может, и не бездонную, я не проверял и как-то не горю желанием это сделать. Провалы – на редкость опасная штука. Днем они притягивают истребителей, а ночами из них такое лезет… Впрочем, очкарик, судя по всему, – научник из АПБР, и для него Провал вполне может быть уже достаточно заурядным явлением, хотя подобные ему специалисты обычно изучают их дистанционно и крайне редко лезут на передовую. Тут, видимо, что-то заставило. А страха в глазах не заметно. Только любопытство. Типаж безбашенного ученого? Может быть, однако в любом случае очкарику респект! Нет ничего хуже, чем защищать истерящих от паники гражданских. Итак, очень похоже, что это – экспедиция АПБР, а я в охране. Хотя застрелите меня, если я помню, как здесь оказался!

Твари отстают, когда до храма остается немногим более пятидесяти метров. Их потери довольно велики, а у нас только двое раненых – один из охраны и один научник. Мне наконец удается спокойно оглядеться, и сердце екает: среди сотрудников АПБР мелькает что-то знакомое – фигура, прическа (волнистые каштановые локоны, забранные в хвост, по-походному). Неужели?! Повернись же, ну! Девушка так и делает, словно слышит, и от взгляда ее глубоких, как Байкал, голубых глаз душа привычно замирает. Агнешка! Она не видит меня, смотрит будто сквозь, явно чем-то обеспокоена. Хочется поднять руку и помахать ей, но рядом раздается хмыканье. Очкарик на сей раз удивительно некстати. И смотрит он туда же, куда и я, а потом бросает на меня сочувствующий взгляд.

– Что, брат, нравится, да? Губа у тебя не дура, только лучше забудь ее.

– Почему? – хрипло спрашиваю я.

– Занята она. По слухам, жених у нее крутой. – Он понижает голос, чтобы его слышал только я. – Говорят, из независимых сталкеров. В Муромской Зоне работает. Олегом зовут, кажется.

Вот ни фига себе заявочки! А я тогда кто? Адмирал Иван Федорович Крузенштерн?! Зеркала нет, и посмотреть мне некуда. Но пока я пытаюсь сообразить, что за фигня творится…