Михаил Мягков - Вермахт у ворот Москвы

• Название: Вермахт у ворот Москвы
• Автор: Михаил Мягков
• Жанр: История
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906880-58-1

Битва под Москвой в октябре 1941 – апреле 1942 года – одно из ключевых событий Великой Отечественной и второй мировой войны. И при этом – малоизученное.

Почему немцам удалось блестяще провести начальный этап операции «Тайфун» и устроить нам «Канны» под Вязьмой? Какие факторы способствовали срыву немецкого наступления на Москву в октябре-ноябре 1941 года? Почему Красной Армии не удалось прорвать оборону группы армий «Центр» в феврале 1942 года и окружить ее в ходе Ржевско-Вяземской операции?

Впервые Московское сражение рассматривается в непривычном ракурсе: глазами командования германской армии. Благодаря недавно рассекреченным материалам из трофейного фонда Центрального Архива Министерства обороны РФ автор смог показать не только процесс принятия того или иного решения командованием противника, но и причины выбора этого варианта.

---

Необходимо отметить и вклад, который внесли в изучение битвы под Москвой ученые из бывшей ГДР. Так, в их коллективной работе «Германия во Второй мировой войне (1939–1945)» отмечается, что после поражения под Москвой ряд офицеров в штабе командующего ГА «Центр» стали центром офицерской оппозиции, добивавшейся устранения Гитлера[58]. В другом фундаментальном труде восточногерманских исследователей с одноименным названием отмечается, что начиная с декабря 1941 г. гитлеровские военачальники были бессильны предотвратить объективный ход развития событий, который вел к неминуемому поражению немецко-фашистских войск[59].

В последние годы, после объединения Германии, исследования немецких историков по Второй мировой войне получили новый импульс. Появилась возможность сравнивать различные взгляды и вырабатывать более объективные оценки событий, происходивших на Восточном фронте. Недавно вышел в свет новый труд Военно-исторического исследовательского института в Потсдаме «Вторая мировая война», где ряд глав, подготовленных такими историками, как М. Мессершмидт, М. Функе, Ю. Ферстер и др., напрямую затрагивают ход битвы под Москвой. Хотелось бы выделить главу Б. Вегнера «Второй поход Гитлера против Советского Союза», где были рассмотрены военные, политические и экономические последствия поражения вермахта у стен советской столицы. Б. Вегнер пишет: «Было бы ошибочно безоговорочно трактовать поражение под Сталинградом как “коренной перелом в войне”… поражение под Сталинградом, если уж быть до конца точным, обозначило заключительную стадию процесса сужения возможностей выбора военных операций, способных привести [Германию] к победе. Основными стадиями этого процесса были битва под Смоленском в июле 1941 г. и, как следствие ее, приостановка наступления на Москву, его провал в декабре, с полным правом охарактеризованная как “экономический Сталинград” эвакуация большей части советской промышленности в восточные регионы страны, а также решение Гитлера о разделении участвовавших в осуществлении операции “Блау” сил в июле 1942 г. Трагедия под Сталинградом завершила этот порождавший “коренной перелом” процесс»[60].

Начиная с 70-х годов в западной историографии появляются работы затрагивающие вопрос о морально-психологическом состоянии солдат вермахта в годы войны. В исследованиях Э. Шилса, М. Яновича, В. Мадея, Э. Чодоффа анализируется влияние нацистской идеологии на поведение немецких военнослужащих на Восточном фронте, в том числе в период Московской битвы[61].

Историк из США О. Бартов на основе многочисленных источников (писем и дневников немецких солдат) во многом по-новому рассматривает факторы, влиявшие на моральный потенциал военнослужащих вермахта. В своей книге «Армия Гитлера», вышедшей в 1992 г., он утверждает, что после битвы под Москвой германские военнослужащие в гораздо большей степени стали зависимы от влияния нацистской идеологии. Поражения на фронте, тяжелейшие условия окопной войны подрывали дисциплину личного состава немецкой армии. Возможность ее сохранения командование вермахта видело в ужесточении репрессий против мирного советского населения и военнопленных, что служило своеобразным клапаном, ослаблявшим растущие недовольство солдат своим непосредственным руководством[62]. Такой тезис вызывает определенный интерес, хотя, одновременно, требует и серьезного комментария. Нацистское руководство рассматривало репрессии как неотъемлемую часть проведения своей политики по отношению к другим народам. Да, их ужесточение могло быть вызвано ухудшавшейся ситуацией на фронте. Но нужно помнить, что сами пружины, приводившие в действие огромную систему подавления третьего рейха, опирались, главным образом, на идеологию, требующую от немецких солдат беспрекословного подчинения фюреру и уничтожения сопротивления враждебных народов. В этом отношении, ужесточение репрессий против граждан СССР, являлось, прежде всего, способом подавления морального духа противника, логичным продолжением всей гитлеровской политики, и лишь во вторую очередь (наряду с казнями собственно немецких солдат), могло преследовать цель укрепления дисциплины германской армии.

О влиянии идеологии на германских военнослужащих пишет другой американский историк – С. Фритц. Он провел большую работу по обработке и анализу немецких писем с фронта, оказавшихся после войны в распоряжении союзного командования, и отмечает, что несмотря на потерю зимой 1941/42 г. большой части опытных военнослужащих, германская армия продолжала сражаться, во многом из-за приверженности большинства солдат идеалам нацистского государства[63].

Все упомянутые выше работы значительно помогли при написании настоящей книги. Автор данной монографии стремился внести свой посильный вклад в дальнейшее изучение исторических событий, которые развернулись в годы войны на дальних и ближних подступах к столице нашего государства, и по возможности, остановиться на тех проблемах, освещение которых до недавнего времени было крайне недостаточным.

Хотелось бы еще раз подчеркнуть, что исторический опыт битвы под Москвой, перелома в ходе крайне неудачно начатого сражения и разгрома превосходящего по силам противника сохраняет значение для укрепления военного потенциала России.

Путь на Москву

Сбои в плане блицкрига

С самого начала Великой Отечественной войны наиболее опасное для Советского Союза направление обозначилось в полосе удара немецкой группы армий «Центр». Мощнейшая группировка вермахта под командованием опытного военачальника фельдмаршала фон Бока продвигалась к Москве по кратчайшему маршруту. Известно, что германское командование отводило захвату столицы особое значение; предполагалось, что с достижением этой цели война будет выиграна[64]. Действительно, успехи немецких войск при окружении частей Западного фронта под Белостоком и Минском, Смоленское сражение, «битва на уничтожение» под Брянском и Вязьмой, казалось, ставили советское государство в безвыходную ситуацию. Весьма значительны были потери Красной армии и на других участках советско-германского фронта – под Уманью, Лугой, Киевом. Они также во многом определили исход летней кампании 1941 г. и позволили командованию вермахта надеяться на полное истощение резервов Советского Союза. Однако поражение германской армии у самых стен советской столицы в декабре 1941 г. кардинальным образом изменило всю расстановку сил на Восточном фронте. Мощнейшая группировка вермахта, наступавшая на главном направлении, была вынуждена перейти к обороне и отойти на запад. Все эти события позволяют говорить, что московское направление явилось основным центром приложения усилий сторон на советско-германском фронте в 1941 г.

С другой стороны, разбор операций ГА «Центр» в 1941 г. заставляет историка обратить внимание и на ряд существенных моментов, относящихся к периоду, предшествовавшему битве под Москвой. Не могут не вызывать вопросов разногласия, которые возникли в кругах германского командования в оценке перспектив наступления на Москву в июле-августе 1941 г.[65] Нет в этом случае и объяснения директиве Гитлера от 21 августа 1941 г., определявшей важнейшей целью, которую необходимо было достигнуть немецкой армии еще до конца 1941 г., не советскую столицу, а Крым и Донбасс[66]. Итак, что означало московское направление для представителей верховного командования вооруженных сил Германии, главного командования сухопутных войск и ГА «Центр» в период подготовки и реализации плана «Барбаросса» до сентября 1941 г.? Каким образом они мыслили осуществить захват Москвы и как их планы осуществлялись на деле? Ответы на эти вопросы имеют немаловажное значение для более полного и объективного рассказа о событиях на советско-германском фронте летом 1941 г.

Как известно, план «Барбаросса» предусматривал создание трех наступательных группировок. Направление главного удара должно было быть подготовлено севернее Припятских болот, где сосредотачивались две группы армий. Южная из этих двух групп (группа армий «Центр») имела целью разгром противника в Белоруссии, и затем поворот мощных частей подвижных войск на север для поддержки группы армий «Север», действовавшей в направлении Ленинграда. Лишь быстрый развал русского сопротивления мог оправдать выполнение сразу двух задач: уничтожение соединений Красной армии, находящихся в Прибалтике, и взятие Москвы. Конечной целью всей операции являлось создание заградительного барьера по линии Волга – Архангельск (так называемая «линия охранения»)[67].

Дальнейшая разработка конкретных планов, направленных на достижение этой цели, велась как в ОКВ и ОКХ, так и в штабах групп армий. Действовать теперь предстояло военным, и несомненно, что идеальным вариантом для них было получить теперь большую свободу при постановке детальных задач войскам и при решении оперативно-стратегических вопросов, которые могли возникнуть при проведении восточной кампании. Одной из главных задач для ОКХ, наряду с разгромом советских войск в приграничных сражениях, был захват столицы СССР – Москвы. Немецкие военные стратеги прекрасно осознавали значение этого города. Но они вынуждены были подчиняться фюреру.