Артур Филлипс - Египтолог

• Название: Египтолог
• Автор: Артур Филлипс
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-26257-1

1922 год. Мир едва оправился от Великой войны. Египтология процветает. Говард Хартер находит гробницу Тутанхамона. По следу скандального британского исследователя Ральфа Трилипуша идет австралийский детектив, убежденный, что египтолог на исходе войны был повинен в двойном убийстве. Трилипуш, переводчик порнографических стихов апокрифического египетского царя Атум-хаду, ищет его усыпальницу в песках. Экспедиция упрямого одиночки по извилистым тропам исторических проекций стоит жизни и счастья многих людей. Но ни один из них так и не узнает правды. Ни один из них всей правды не расскажет. Никто не найдет трупов. Никто не разгадает грандиозной тайны. Но, возможно, кто-то обретет подлинное бессмертие.

Невероятный роман Артура Филлипса — жемчужина современной американской прозы.

---

Дальше события развивались очень быстро, Мэйси, следите внимательно. У меня было две версии, которые, хочешь не хочешь, нужно было работать одновременно, потому что время утекало с бешеной скоростью: (а) я потревожил Трилипуша и Финнерана своим дознанием, и они под покровом ночи сбежали, Финнеран в Бостон с золотом, а Трилипуш туда, где я со своим расследованием убийств Марлоу и Колдуэлла его не достану, ИЛИ (б) на них напал тот, кто знал, что они нашли золото, и — вуаля, преступление совершилось. Следовало учитывать обе возможности, хотя возиться с версией А, как потом выяснилось, было совсем не обязательно. Мои люди не переставая следили за вокзалом, еще я телеграфировал в каирский отель, чтобы они дали сигнал тревоги, когда и если мои подозреваемые там у них появятся. Потом мы вернулись в полицейский участок, и инспектор наказал своим людям смотреть в оба за всеми, кто напоминает Трилипуша и Финнерана и, возможно, перемещается с большим багажом, который не захочет открывать по требованию полицейского. Коли такие люди найдутся, следует учесть, что они очень опасны.

Но, как я уже сказал, нужды в этой суете не было никакой, поскольку инспектор вдруг нашел дело того черного, с которым мы говорили на Картеровом участке и который работал на участке Трилипуша. Оказалось, что на предыдущем месте работы на пароходной линии Каир — Луксор он ввязался в драку! После той потасовки его арестовали, потом отпустили, а с парохода все равно уволили. Это было в конце октября, после чего он и пошел к Трилипушу, который, уж конечно, был счастлив нанять на работу известного бандита. Мы с полицейским немедленно отправились прямиком к аборигену домой. И что бы вы думали? Мы пришли за несколько минут до того, как вернулся хозяин. Он покинул участок Картера в середине рабочего дня, сразу после того, как мы с ним побеседовали, и это очень подозрительно. Мы прибыли как раз вовремя. Пока абориген громко и путано что-то объяснял, его жена причитала, а детки ревели, я нашел у него под кроватью еще один патефон с именем Трилипуша на крышке. А на столе у него стояла неприкрытая тарелка, в которой лежал десяток или больше сигар с черно-серебряными ярлыками и монограммой «Ч. К. Ф.». Все прояснилось. Нашего подозреваемого взяли под стражу во второй половине дня 1 января 1923 года. Убийства произошли в промежутке между нашей с Трилипушем беседой и этим утром. Вряд ли вы удивитесь, узнав, что алиби нашего аборигена было хилым, чтобы не сказать больше.

Я винил и виню себя во многом из того, что произошло. Кабы за два дня до того я не дал Трилипушу уйти, он был бы жив и встретил судьбу куда более подобающую, чем убийство от руки собственного бывшего рабочего. Кабы я мог положиться на мою армию следопытов, кабы я смог разыскать на участке раскопок Финнерана, кабы я мог… Честно говоря, не знаю, что бы я сделал. Трилипуш, в конце концов, был убийцей, он знал, что почти попался, и не считал меня защитником, хотя и следовало. Правосудие карает нас, Мэйси, оно же защищает нас. Трилипуш все еще мог избежать ужасного и совсем не очевидного конца, когда бы обратился ко мне. Но гордецы так себя не ведут, они сплошь и рядом предпочитают умереть, а не сдаться.

Полицейские допрашивали египопа (не могу найти в своих записях его имя, позор для историка и тревожный просчет для детектива, признаюсь) жестко, но не преступая закона, и я участвовал в допросах, потому что им могли пригодиться мои знания по этому делу в частности и по преступной психологии вообще. Подозреваемый, что неудивительно, отрицал, что имеет отношение к убийствам, и утверждал, будто Трилипуш подарил ему сигары и патефон в ноябре. Не исключено, сказал один из полицейских инспекторов. Прошло время — и араб принялся рассказывать совсем другие байки, даже признался, что жестоко избил Трилипуша (и не один раз, добавил он позже) и украл патефон, словно эта полуправда способна была вывести его из крайне затруднительного положения. Добился он одного: ему перестали верить те немногие, кто из великодушия допускал, что араб невиновен. Позже тот взял свои слова назад, в конце концов его небылицы стали как рагу из несовместимых продуктов. Он фактически признался в совершении убийств (услышать это нетрудно, нужно только уметь слушать), а вот куда схоронил трупы — не сказал. Еще доведенный до отчаяния араб с завидным упорством, независимо от степени жесткости допроса, повторял, что никакого сокровища не было, что Трилипуш так ничего и не раскопал. Налицо было явное расхождение с фактами, ставившее под сомнения все остальные его показания. Но эту ложь араб твердил до умопомрачения, и стало ясно, что он никогда и никому не скажет, где зарыл золото или какому родственнику его передал.

Полиция хотела разыскать сокровища, в этом вопросе она давила на подозреваемого очень сильно. А египоп все говорил мне: «Вы там были? Тогда сами знаете, гробница пустая!» Само собой, Абдул, ты ее и опустошил. Подписывать признание он упрямо отказывался, что, я уверен, аукнулось ему наказанием еще строже. Не надо было малому гоношиться.

С местными властями мне долго возиться не пришлось. Два белых человека убиты аборигеном, как раз когда туристы живо заинтересовались Египтом (благодаря отличной работе Картера). Нерешительность не приветствовалась, и египетские власти, как и американский с английским консулы, остались довольны скоростью, честностью и подобающим приговором.

Что до меня, то пусть мне не удалось ответить с непоколебимой уверенностью на все вопросы моих клиентов и найти хоть один из четырех трупов, но уж в этом конкретном деле я сыграл важную роль: идентифицировал нарушителя, задержал его и предал суду. А английский и австралийский консулы были к тому же признательны мне за мои отчеты о событиях 1918 года.

Да, было бы здорово, кабы мы нашли останки Марлоу и Колдуэлла, тела Трилипуша и Финнерана, а то и преподнесли бы суду на блюдечке этого египтянина, пойманного поблизости от трупов с руками в крови. Но так не бывает, Мэйси. Нет, коллега, плох тот преступник, который не заставляет детектива поворочать мозгами, чтобы понять, как было дело. А в том, как оно было, нет никакого сомнения, подробности проговаривались на суде и изложены в прилагаемой газетной вырезке: печально известный своей жестокостью и мстительностью абориген (к тому же и небогатый), которого вышибли с речного парохода за драчливость, пристал к белому археологу в надежде, ежели тот что-нибудь найдет, что-нибудь и спереть. Когда экспедиция зашла в тупик, он бросил этого белого и пристал к другому. Позже убийца узнал, может, до него дошел слух, пронесшийся по Картерову лагерю после того, как Картер побывал на Трилипушевом участке, что неудачная экспедиция обернулась жутко удачливой. Абориген вернулся и разнюхал, что добычу охраняют двое мужчин, один из которых к тому же ранен. В промежутке между моей беседой с Трилипушем 30 числа и утром 1 числа, когда они с Финнераном должны были отправиться пароходом на север, египтянин их подкараулил, убил, сжег их одежду, избавился от тел и спрятал сокровища. Когда бы он не был так глуп и не попался бы на патефоне и сигарах, безделицах в сравнении с упрятанной добычей, — мог бы избежать правосудия. Тот факт, что ему требовались подельники, особенно для транспортировки и припрятывания сокровищ, нельзя было отрицать. Но он его все-таки отрицал.

Зачем бы преступнику до конца все отрицать, особенно когда ему грозит солидный срок заключения? Вернувшись в Каир, я встретился там в клубе с одним парнем, так он сказал мне, что в истории египтологии было много подобных случаев. Современного египтянина исторические аспекты зарытого под землей золота не интересуют, он знает только, что сокровища — это деньги. Аборигенские семьи частенько тайно выкапывают археологические богатства и затем сбывают их малыми долями и подолгу (иногда десятками лет). Они думают (наблюдая за белыми, которые на Египте просто помешались), что под землей лежат банковские вклады, которые можно тратить, когда припрет. Убийца Трилипуша пошел в тюрьму, сознательно прикрыв друзей и семью, намеревавшихся много, много лет жить на доходы от несметных сокровищ из могилы царя Атум-хаду, которые продавались потом через секретные дыры в заборах.

А в поезде Каир — Александрия мы с моим напарником Мэйси обсуждали совсем другой вопрос: кто имел право на сокровища Атум-хаду? Трилипуш, убивший из-за них Пола Колдуэлла и Хьюго Марлоу? Или Честер Кроуфорд Финнеран, оплативший Трилипушево открытие? Или Джулиус Падриг О'Тул, который дал Финнерану эти деньги? Или же ближайшие родственники Пола Дэвиса-Колдуэлла и Хьюго Марлоу? Гектор Марлоу и Эмма Хойт? Думаю, наследники египетского убийцы имеют на сокровище столько же прав, сколько и все остальные в этом грязном деле. Я не особенно теребил власти, чтобы они взялись и за этих людей, так сказать, трясли бы дерево до тех пор, пока сообщники не посыплются на землю. Опять-таки, только деньги и сводят людей с ума, так оно всегда бывает. А заплатить пришлось четырем трупам, отвергнутой молодой женщине, человеку в тюрьме и разбитым сердцам от Сиднея до Луксора и от Лондона до Бостона. Деньги, Мэйси, влияют по нарастающей. Коли уж они толкают людей на что-то, те с готовностью сигают вниз с обрыва.