Дэвид Эддингс - Владычица магии

• Название: Владычица магии
• Автор: Дэвид Эддингс
• Жанр: Фэнтези

Погоня за похитителем Ока Олдура продолжается. К Гариону, Белгарату и Полгаре присоединяются новые спутники. Страны, через которые они идут, охвачены волнениями — по той или иной причине, и возможно, Гариону и остальным придётся так или иначе избежать их… или принять в них участие.

Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это здесь.

---

— Думаю, сейчас не время и не место это обсуждать.

— Нет! Сейчас, именно сейчас, тётя Пол! Знаешь, в тебе нет ничего человеческого! Ты перестала быть человеком так давно, что уже не помнишь, когда это произошло! Тебе четыре тысячи лет! Целые поколения успели родиться и умереть, а ты всё живёшь. Мы для тебя просто развлечение, способ провести время.

Управляешь нами, словно марионетками, дёргаешь за верёвочки для собственного удовольствия. Только знай, я устал быть куклой! Между нами всё кончено!

Гарион, скорее всего, и сам не хотел, чтобы дело зашло так далеко, но гнев затуманил рассудок, и вырвавшиеся слова уже невозможно было остановить Тётя Пол смертельно побледнела, будто он внезапно ударил её, но тут же выпрямилась.

— Ты, глупый мальчишка! — сказала она спокойным, но казавшимся от этого ещё более вызывающим ужас голосом. — Кончено? Да знаешь ли ты, чего мне стоило сохранить тебя живым и невредимым? Вот уже больше тысячи лет ты оставался моей единственной заботой! Я переносила муки, боль, потери, и несчастья мои были таковы, что и представить не можешь и не сумеешь понять — и всё только ради тебя, жила в бедности и нищете — для одного тебя, оставила сестру, которую любила больше собственной жизни, — принесла в жертву тебе, прошла через огонь и невыносимое отчаяние, в миллионы раз худшее, чем любое пламя, — ты, один ты был для меня главным. И ты осмеливаешься говорить, что был для меня развлечением, способом убить время? Что нежность и ласка, забота и тревоги ничего не стоят?

Между нами никогда не будет кончено, Белгарион. Слышишь? Никогда! Мы будем вместе до конца дней, если понадобится! Всегда вместе! Слишком многим ты мне обязан!

Последовал миг ужасного молчания. Друзья, потрясённые силой слов тёти Пол, застыли на месте, глядя то на неё, то на Гариона. Не сказав больше ни слова, тётя Пол повернулась и медленно спустилась вниз.

Гарион беспомощно огляделся, чувствуя внезапный неодолимый стыд и непереносимое одиночество.

— Я ведь должен был это сделать, правда? — спросил он, ни к кому в особенности не обращаясь и не вполне понимая сам, что имеет в виду.

Взгляды всех присутствующих были обращены на него, но ответа на вопрос так и не прозвучало.

Глава 26

К полудню на небе снова собрались тучи, а где-то вдалеке слышались раскаты грома. Почти дымящийся от удушливого жара город вновь заволокло пеленой дождя.

Грозы гремели над страной ежедневно, почти в одно и то же время, и путешественники уже начали к ним привыкать. Все ушли вниз, в тесное пространство кубрика, и сидели, изнемогая от духоты, ожидая, когда прекратится монотонный стук капель по дереву.

Гарион, сжавшись от напряжения, прислонился спиной к дубовому ребру корабля и, упрямо сжав челюсти, не сводил непрощающих глаз с тёти Пол. Та, не обращая на него внимания, о чём-то тихо толковала с Се'Недрой.

Открылась узенькая дверь, и появился капитан Грелдик, смахивая воду, ручьями струившуюся со лба и бороды.

— Пришёл этот драсниец, Дроблек. Говорит, есть известия для вас.

— Приведи его, — кивнул Бэйрек. Торговец еле протиснулся через узкую щель.

Он весь промок, и на полу тут же образовалась лужа.

— Ну и дождь! — пропыхтел он, вытирая лицо.

— Мы уже заметили, — кивнул Хеттар.

— Я получил послание от принца Келдара, — объявил Дроблек.

— Наконец-то! — воскликнула тётя Пол.

— Он и Белгарат сейчас находятся ниже по течению и, насколько понимаю, будут здесь через несколько дней, самое большее — через неделю. Понять слова гонца было довольно затруднительно. По-моему, он не совсем в себе.

Тётя Пол вопросительно взглянула на торговца.

— Лихорадка, — пояснил Дроблек. — Этот человек — драсниец и поэтому вполне надёжен — один из моих агентов с торгового поста во внутренних районах страны, но, к сожалению, подхватил одну из болезней, которых полно в этом вонючем болоте. И вот теперь у него горячка, правда, есть надежда, что через день-другой полегчает и мы сможем расспросить его подробнее. Я пришёл, как только удалось узнать в общих чертах, что велел передать принц Келдар, поскольку понимаю, как вы ждёте вестей от него.

— Мы очень благодарны тебе за заботу, — кивнула тётя Пол.

— Я бы послал слугу, но в Стисс Торе трудно найти верных людей, да к тому же они могут всё переврать.

И внезапно широко улыбнулся:

— Конечно, дело не только в этом.

— Понимаю, — улыбнулась в ответ тётя Пол.

— Конечно, такому толстяку лучше оставаться на месте и приказывать слугам выполнять все поручения, но из письма короля Родара я понял, что важнее вашей миссии сейчас нет ничего в мире, и решил хоть чем-то помочь.

Потом, криво усмехнувшись, добавил:

— Все мы впадаем иногда в детство, не так ли?

— Насколько серьёзно состояние гонца? — осведомилась тётя Пол.

Дроблек пожал плечами:

— Кто может сказать? Половина всех гнусных заболеваний подобного рода даже не имеют названий, и мы их не можем различить. Иногда люди умирают от них очень быстро, иногда мучаются неделями. Некоторые даже в конце концов выздоравливают.

Всё, что мы можем, — ухаживать за больными и ждать, чем всё это кончится.

— Я сейчас же иду с тобой, — поднялась тётя Пол. — Дерник, достань, пожалуйста, из вьюка зелёный мешочек. Мне понадобятся кое-какие травы.

— Леди Полгара, к таким больным приближаться опасно, можно заразиться, — предостерёг Дроблек.

— Мне ничего не грозит, поверь. Просто хочу подробнее расспросить гонца, а пока не избавлю его от лихорадки, это сделать невозможно.

— Мы с Дерником отправимся с тобой. Осторожность не помешает, — предложил Бэйрек.

— Пойдём, если хочешь, — кивнула тётя Пол, накинула плащ и подняла капюшон.

— Возможно, я задержусь на всю ночь, — сказала она Грелдику. — Вокруг полно гролимов, так что вели своим матросам быть настороже. Поставь на вахту самых трезвых.

— Трезвых, моя госпожа? — с невинным видом спросил капитан.

— Я слышала пение, доносящееся из матросского кубрика, — чопорно заметила она. — Чиреки в трезвом состоянии петь не любят. Поплотнее закройте крышку на бочонке с элем. Ну что ж, идём, Дроблек?

— Тотчас же, леди, — заверил толстяк, лукаво поглядев на Грелдика.

Гариону сразу стало спокойнее после ухода друзей, потому что всё труднее становилось поддерживать прежние гнев и злобу в присутствии тёти Пол. Юноша не знал, что делать. Ужас и ненависть к себе, разъедавшие душу с того момента, как он вызвал пламя, охватившее Чемдара в лесу Дриад, росли и росли, пока выносить их не стало сил. Он начал бояться наступления ночи, потому что каждый раз видел один и тот же сон: горящего Чемдара с обугленным лицом, молящего о милости, и всепожирающий огонь, вырвавшийся из серебристой метки, приносящий ещё большие муки погибающему человеку. Ненависть, сжимавшая сердце Гариона с того времени, как он побывал в Вэл Олорне, умерла в этом огне. Месть оказалась столь жестокой, что юноша ни на кого не мог переложить ответственность за совершённое им и избежать угрызений совести. Сегодняшний взрыв ярости был направлен скорее на себя, чем на тётю Пол. Он назвал её чудовищем, но на самом деле считал лютым зверем именно себя. И когда тётя Пол объяснила, сколько ужасов и тягот ей пришлось пережить ради него, страстное обличение, звучавшее в этом спокойном голосе, — доказательство боли, которую причинили неосторожные слова, потрясло Гариона, а муки совести ни на минуту не давали покоя. Ему было стыдно, так стыдно, что он не мог смотреть в лица друзей и сидел в одиночестве, уставясь в пространство, а в мозгу громом отдавались слова тёти Пол.

Гроза прошла, дождь почти унялся, только редкие капли всё ещё падали в мутную воду реки. Небо постепенно прояснилось; солнце опускалось в последние облака, окрашивая их в пламенеющий алый цвет. Гарион вышел на палубу, безуспешно пытаясь справиться с угрызениями совести. Но тут сзади послышались лёгкие шаги.

— Ты, наверное, очень гордишься собой? — едко осведомилась Се'Недра.

— Оставь меня в покое.

— С чего бы? Наоборот, я желаю объяснить всё, что думаю о твоём благородном негодовании.

— Не хочу говорить об этом!

— Жаль, но я всё равно выскажусь.

— А я не буду слушать.

— Будешь! Будешь как миленький.

Взяв Гариона за руку, она повернула его к себе. Глаза сверкали, крохотное личико пылало гневом.

— То, что ты сделал, непростительно. Тётя растила тебя с самого детства.

Была тебе матерью.

— Моя мать умерла.

— Леди Полгара — единственная мать, которую ты знал, и что же она получила в благодарность? Ты назвал её чудовищем, обвинил в равнодушии и пренебрежении!

— Не желаю тебя слушать! — закричал Гарион и, прекрасно понимая, что ведёт себя как избалованный ребёнок, заткнул уши руками.