Илья Твиров - Вирус зла (СИ)

• Название: Вирус зла (СИ)
• Автор: Илья Твиров
• Издательство: СИ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2016

Максим Громов — студент 4 курса одного из московских ВТУЗов. Максим Гагарин — боец спецназа, проживающий в двадцать восьмом веке. Волею судеб им обоим предстоит сначала обрести невероятные для людей способности, а затем попытаться противодействовать страшному, непонятному, непостижимому врагу, который, похоже обитает сразу и в прошлом и в будущем, везде и нигде одновременно.

---

Спустя четыре минуты после начала штурма группа спецназовцев взяла под свой контроль необходимые ей помещения, и Гагарин приступил ко второй фазе операции. Выйдя на связь с оперативным инкомом научного центра, он скачал всю информацию по исследованиям останков черных пришельцев, которую успели получить земные ученые, работающие над этой проблемой по велению «кампании на Г» (так условно начал называть Гаспарян и Гинзбурга Виктор, а также всех, кто на них работал). Файлов, к сожалению, было не много, и ничего конкретного в них не содержалось, но не пропадать же трудам праведным?

Но одной скачкой секретной научной информации дело, разумеется, не ограничилось, поэтому следующим шагом явилось транспортирование самих останков на крейсер и дальнейшее их хранение под пристальным надзором бравый спецназовцев. Для транспортировки были выбраны антигравитационные платформы, сработанные по схожей с поясами технологии, которых доставили в научный центр, как только группа Гагарина закончила зачистку внутренних помещений. Четыре человека, сопровождавших грузовые антигравы, вкатили свои аппараты в хранилище, ловко вскрыли прозрачные камеры, в которых тихо мирно до сего момента лежали останки, похожие на сварившихся морских ежей, только абсолютно черного цвета. Некоторое время им понадобилось на то, чтобы переложить останки из этих камер на антигравы, после чего четверка спешно ретировалась, прикрываемая отрядом десанта. Последним помещение лаборатории покинул Гагарин.

— Ну, как все прошло? — спросил его Нефедов сразу после возвращение на борт «Александра Невского».

— Полный порядок, — ответил Виктор, скидывая с себя ККС. — Похоже «капания на Г» ничего путного об этих экземплярах еще не узнала. Тем лучше для нас, будем монополистами в этом вопросе!

Он улыбнулся своим словам, продолжил:

— Теперь осталось найти толковых физиков и отдать им на растерзание это чудо природы.

— Я уже позаботился об этом. Завтра груз отправят в спецлабораторию ОИФИ под Новосибирском, там уже все готово. Едва мы кинули клич ведущим мировым специалистом во всех прикладных областях естественных наук, как к нам повалил настоящий вал прошений привлечь их к работе.

— Что не может ни радовать, с одной стороны.

— Ты видишь в этом какую-то проблему?

— Чем меньше людей знают об этих находках, тем лучше. Сомневаюсь, что в друзьях у Агрессора ходят только Гинсбург с Гаспаряном, а посему не очень-то хотелось трубить на каждом шагу, какие работы мы ведем и с чем имеем дело.

Нефедов согласно кивнул.

— Если в течении двух недель ничего не случится, — горько усмехнулся он, — на что я очень надеюсь, то милости прошу к одному из самых известных и сильных физиков ОИФИ. Хочу верить, что двух недель ему хватит, чтобы хоть как-то разобраться с этими экземплярами.

Однако двух недельного отдыха у Виктора так и не получилось. Едва на следующее утро он продрал глаза от крепкого, сладкого сна в объятиях любимой девушки (родители Кати уехали на три дня по делам, и девушка, не задумываясь, пригласила Гагарина к себе), как домовой четы Васильевых по имени Соломон сообщил параморфу, что с ним просил связаться Волхв.

— Наверное, что-то срочное, — жарко прошептала на ухо Виктору Катя, — смотри не задерживайся.

Она премило улыбнулась. Ее глаза ярко и призывно блестели, так что от девушки страсть как не хотелось отрываться, но Волхв не стал бы тревожить соседского домового по пустякам. А это означало, что…

Гагарин на прощание поцеловал любимую, кинул ей ободряющий мысле-слоган любви, тепла и нежности и уже через несколько минут связался с Волхвом. В результате короткого разговора выяснилось, что чудо ученый Нефедова готов принять Гагарина уже сегодня. Оставалось только дивиться его скорости и той легкости, с которой он добился толковых результатов.

Но на поверку все оказалось гораздо прозаичней. Встречу Гагарину назначили на Факультете Фундаментальной Физики МГУ, носящем у студентов название 3-Ф Факультета. Здание университета имени Михаила Васильевича Ломоносова располагалось все там же, в историческом районе Москвы на Воробьевых горах. Традиционное здание за свой долгий многовековой срок существование претерпело множество изменений, многократно увеличилось в объеме, приобрело осовремененные фрактально-архитектурные формы, но от этого стало лишь еще более величественным и грандиозным.

Едва Гагарин переступил порог факультета, как перед ним в воздухе развернулась голограмма умудренного старца в традиционных одеяниях. На нем красовалась фиолетовая мантия и такого же цвета четырехугольная шапочка с кисточкой. Он мило улыбнулся и поспешил узнать, чем он может помочь благородному господину.

— Где я могу найти академика Самсонова Степана Галактионовича? — поинтересовался Виктор, с удовольствием рассматривая внутреннее убранство холла факультета.

— Степан Гагалктионович сейчас читает лекцию по общей космологии, если хотите, можете подождать его в дирекции факультета, а можете проследовать в зал и послушать его выступление перед студентами.

Виктор действительно сначала хотел подождать академика в дирекции, но потом подумал и решил, что и ему бы не мешало хоть немного облагородить свои знания по общей космологии, и он поспешил проследовать за голограммой в лекционный зал.

Лекционные залы, так же как и многие вещи, прошедшие сквозь века своего существование, претерпели сильные изменения. Если раньше они все строились по принципу зал-сцена, где в качестве последнего чаще всего выступал помост с доской для письма на ней мелом или маркером, то в 28 столетии доски вообще не существовало, а сам зал строился уже по принципу спортивных арен. Все места были относительно плотно заполнены, так что Виктор не сразу нашел, где можно было сесть.

В лекционном помещении стоял мрак, освещаемый лишь бисеринками огоньков учебных банков, специальных устройств на подобие персинков, заменявших студентам учебники, тетради, ручки и карандаши, калькуляторы и прочие многочисленные атрибуты прошлого. С их помощью легко было хранить информацию о всех лекциях, проводить практические занятия, решать тренировочные задачи, писать курсовые, проводить лабораторные работы и многое что еще.

В отдалении, на расстоянии приблизительно пятидесяти метров, там, где заканчивался самый нижний, первый ряд мест, в воздухе на высоте полутора метров висела объемная картинка, очень сильно напомнившая Виктору карту Домена, хранившуюся в подвале его терема. Разница была лишь в разрешении картинки и в ее точности. А рядом с висящей голограммой расхаживал пожилой мужчина, энергично размахивая руками, то и дело тыча пальцем в определенные участки на картине. Его голос, бархатный бас, ласкал слух различными научными терминами из области космологии и астрофизики, а страсти и задора в этом человеке, казалось, хватило бы на десятерых. Есть такой тип людей — рассказчики, которых хлебом не корми, дай поведать людям что-нибудь из области высоких материй, и, похоже, академик Самсонов был как раз из таких.

И… Степан Галактионович был интронормом, причем достаточно сильным. Он не носил секретаря, но обладал не плохой естественной волевой защитой, правда, это наверняка не смогло бы его уберечь от нацеленной атаки подручных Агрессора.

Виктор прислушался к речам академика и мигом втянулся.

— Как вы все знаете, — пылко вещал Самсонов, — наша метагалактика лишь на пять с половиной процентов состоит из видимого вещества, куда входят планеты, малые тела систем (всякие там астероида, кометы и прочая подобная им мишура) звезды, галактики, квазары, ну, и так далее, это, надеюсь, всем прекрасно известно. Но, помимо видимого вещества 25 процентов от общей массы-энергии метагалактики составляет так называемая темная материя и еще 68 — темная энергия, и это не считая чистого излучения, представленного потоками нейтрино всех типов — каких-то полтора процента.

Начало было многообещающим, и Виктор стал слушать дальше.

— Так что же такое темная энергия, и почему ей принадлежит львиная доля в энергетическом балансе? — вопросительно воскликнул академик, и при этих его словах плавающая в воздухе картинка изменилась. Теперь вместо росчерка ярких спиралей и шаров, разбросанных на черном фоне, появилась какая-то ни то диаграмма, ни то график, больше похожий на обыкновенную горку, только не с круглой вершиной, а прямоугольной. — Этим вопросом задавались ученые еще на протяжении всего двадцать первого века, пока всеобщее признание не получили теории УКС и ТЕЭП, открывшие миру истинное строение мира, разумеется до очередного порога, который, я очень надеюсь, придется с успехом штурмовать вам, мои юные друзья.

— Хм, — вздохнула Влада, — а ведь он истово верит в то, что познавать мир можно бесконечно.