Эрвин Ставинский - Восемнадцатое мгновение весны. Подлинная история Штирлица

• Название: Восемнадцатое мгновение весны. Подлинная история Штирлица
• Автор: Эрвин Ставинский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906861-63-4

Чекист Максим Максимович Исаев, он же Всеволод Владимирович Владимиров, он же штандартенфюрер СС Штирлиц – кем на самом деле был этот человек? О трагической судьбе особо ценного агента внешней разведки НКВД – Вильгельма Лемана (А/201, «Брайтенбах»), настоящего, а не придуманного Штирлица рассказывает эта книга.

---

Эрнст остался в Берлине без работы и без денег, и теперь Вилли приходилось его периодически субсидировать. Долго так продолжаться не могло, и друзья мучительно искали выход из положения…

Глава 2. Первые контакты с советской разведкой

В дождливый мартовский день 1929 года Павел Корнель, оперативный сотрудник берлинской легальной резидентуры, после бессонной ночи решил прилечь на кушетке в дежурной комнате консульского отдела, попросив коменданта разбудить его в шестнадцать ноль-ноль. Однако тот поднял Павла раньше: стрелки на светящемся циферблате его часов показывали без пяти минут три после полудня.

– Товарищ консул… а, товарищ консул! Тут пришел один… Миронов приказал провести к вам…

– Зажги свет! – приказал Павел, мысленно выругавшись: могли бы разобраться и без него. Васильев зажег верхний свет и, повернувшись к Павлу, доложил:

– Пришел прямо к дежурному по посольству. Зачем – толком не говорит, требует встречи с руководством… У нас языка толком никто не знает, а он по-русски не говорит. Может, прикидывается! Миронов приказал…

Павел, привстав, выпростал ноги из-под пледа, протирая глаза, уселся на кушетке. Васильев, рыжий детина, стоял перед ним, роняя капли воды с темного намокшего плаща. Быстро надев пиджак, наскоро причесавшись, Павел направился в комнату для приема иностранцев.

Яркая люстра хорошо освещала большую просторную комнату. У самых дверей он увидел невысокого плотного мужчину лет сорока пяти в намокшем плаще, нервно теребившего в руках шляпу; из-под плаща виднелись мятые брюки и видавшие виды башмаки.

– Пройдите к столу! – сказал Павел. – Кто вы такой?

Незнакомец подошел, рассматривая консула настороженно-сосредоточенным взглядом небольших, глубоко посаженых глаз. Лицо у него было круглое, темновато-красное. Бросались в глаза почти лысая голова, оттопыренные уши и длинный прямой нос. В его взгляде, в выражении уставшего, с плотно сжатыми тонкими губами рта чувствовалось какое-то напряжение и, как показалось Павлу, внутреннее недоверие и настороженность.

– Кто вы такой? – повторил Павел.

– Пусть он выйдет, – глуховатым голосом на берлинском диалекте произнес мужчина, указывая взглядом на Васильева.

– Пойди посмотри, что там на улице, и жди меня в дежурной! – сказал Павел Васильеву.

Шумно вздохнув, комендант, чтобы затянуть пребывание в теплой комнате, поправил стоящие в стороне стулья и не торопясь вышел. Павел тем временем пододвинул стул, сел и выжидающе посмотрел на мужчину.

– Ну, что же вы молчите?

– Меня зовут Эрнст Кур, – произнес он тихо, с такой интонацией, будто это имя и фамилия могли что-нибудь сказать или же вообще все объясняли. – Прошу сообщить вашему начальству, что я нахожусь здесь.

– Ишь ты! – Павел не смог удержать улыбки. – Ну и что же будет дальше?

– Дальше вас не касается. Руководство все решит само.

– Кто это руководство? Кто конкретно вам нужен?

– Руководство гепеу.

Он замолчал. Перестав улыбаться, Павел удивленно посмотрел на посетителя. Тот сидел за приставным столиком, поглядывая настороженно и отчужденно, руки его иногда мелко вздрагивали. Плащ он небрежно бросил на спинку стула.

Павел собрался было спросить, есть ли у него с собой документы, но воздержался, подумав, что ознакомиться с документами еще успеет. Поглядывая на Павла холодно и отчужденно, немец молчал.

– Что, так и будем сидеть и молчать?

– Вы должны сейчас же доложить руководству, что я нахожусь здесь, – упрямо повторил он.

– Я никому ничего не должен, – сказал Павел раздраженно. – И пока вы не объясните, кто вы и откуда, я ничего делать не буду!

Немец продолжал молчать. После продолжительной паузы, напряженно подумав, он сквозь зубы выдавил:

– Я из полицай-президиума Берлина. Я писал об этом в письме.

– Из полицай-президиума? – Павел не поверил. – Чем вы можете доказать, что вы работаете в полицай-президиуме? И о каком письме вы говорите?

– Я ничего вам не буду доказывать. Вы должны сейчас же сообщить обо мне руководству! Письмо я бросал в почтовый ящик посольства.

Павел некоторое время разглядывал его и размышлял. Фамилия Кур ему ровным счетом ничего не говорила, но, может быть, руководство резидентуры его знало или знало что-то о его письме: за время работы в разведке он привык ничему не удивляться.

Вид у посетителя был не ахти какой, однако держался он довольно независимо, говорил уверенно: даже не просил, а требовал. Угрюмый, сосредоточенный, он производил весьма странное впечатление, и его утверждение, будто он чиновник полиции, казалось явной ложью.

Понятно, Павел не собирался сообщать о нем непосредственно резиденту, но доложить своему куратору было его прямой обязанностью. Он подумал, что они займутся посетителем и сами выяснят, что к чему.

Оставив немца в приемной, он вышел в соседний кабинет и вызвал по внутреннему телефону резидентуру.

– Вас слушают, – услышал он голос шифровальщика Виктор Маслова.

– Виктор, это Корнель беспокоит. У меня здесь посетитель. Он требует встречи с руководством.

– Не знаю, где сейчас Смирнов, а шеф на совещании у посла!

– Ты можешь его вызвать?

– Не могу и не хочу! – ответил Маслов запальчиво. – Что ты ко мне с пустяками лезешь! У меня сейчас сеанс связи, а ты позови того, позови этого! Что я тебе мальчишка, что ли!

– Как я понял… – Павел на мгновение замялся. – Он говорит, что он…

Но Маслов уже положил трубку. И Павел бросил свою, злясь на посетителя и еще больше на Маслова. Но, подумав несколько минут, он вновь вызвал Маслова.

– Это опять Корнель, прошу меня выслушать, – твердо заявил Павел. – Я опять по поводу посетителя. Он настаивает на встрече с руководством!

– Откуда он его знает? – спросил Маслов устало.

– Он не говорит. Я считаю нужным доложить о нем шефу!

– Если считаешь, что нужно, докладывай сам, – с каким-то безразличием сказал Маслов. – Ты вообще считаешь возможным лезть к начальству со всякой ерундой. Я лично не вижу оснований беспокоить руководство, тем более во время совещания. Несолидно!

– Так ты советуешь мне самому позвонить в приемную полпреда?

– Я тебе ничего не советую, и ты меня не впутывай.

Павел соединился с секретарем полномочного представителя Пчелинцевой и сообщил, что у него в приемной консульского отдела находится посетитель и что он настаивает, чтобы о нем сообщили Ефиму Соломоновичу.

– Ясно, – прервала его Пчелинцева. – Подождите. Я сейчас доложу.

Минуты через две резко и требовательно зазвонил телефон.

– Корнель? Добрый день, Павел Иванович! – Павел узнал низкий, глуховатый голос Гольденштейна. – Что у вас там стряслось?

– Пришел посетитель. Настаивает на встрече с вами, Ефим Соломонович.

– Понятно! Слушай внимательно! Попроси всех наших удалиться, чтобы его не видели. Создай все условия, дай ему бумагу и ручку. Пусть пока напишет, что он хочет сообщить. В общем, создай ему условия и пока не трогай его расспросами. Я освобожусь минут через тридцать-сорок. Понял?

– Так точно! – по привычке быстро ответил Павел, и резидент положил трубку.

Корнель вернулся в комнату приемов.

– Чаю хотите? – спросил он у немца.

– Потом, – ответил тот.

Тогда Павел положил перед ним на стол бумагу, перо, пододвинул чернильницу и попросил изложить свои данные, а также то, что он хотел бы довести до сведенья руководства. Выглянув из кабинета, он крикнул Васильеву, чтобы тот приготовил чаю.

Между тем немец начал что-то писать; пальцы у него были короткими с плохо обрезанными ногтями. Время от времени он останавливался, нервно покусывал губы, думал и снова принимался писать.

Через минут тридцать, как и обещал, в комнату быстро вошел резидент – невысокий, коренастый, с волнистой рыжеватой шевелюрой. Подойдя к столу он, бегло взглянув на посетителя, взял исписанный им лист бумаги, стоя быстро его прочитал и, сев на место Павла, сказал:

– Так, значит, вы Эрнст Кур! Бывший сотрудник контрразведывательного отделения, или, как вы называете «абвера», полицай-президиума! Интересно! Что вы хотели? И почему именно со мной хотите беседовать? – его голубые, с сероватым оттенком глаза требовательно уставились на немца.

– Мои друзья знают вас, – отрывисто начал Кур. – Они знают, что вы руководитель, поэтому я решил обратиться именно к вам! – он остановился, ожидая реакции Гольденштейна.

– Так, так, говорите! Я вас внимательно слушаю, – подтолкнул его резидент, подвижное лицо которого с прямым носом и выпуклым лбом оставалось невозмутимым.

– Я хочу предложить вам свои услуги как бывший полицейский чиновник! Естественно, за плату!

– Вы что, сейчас без работы?

– Да, уже несколько лет как я уволился из полицай-президиума. Не поладил с руководством! Сейчас перебиваюсь случайными заработками, да иногда помогают старые друзья.