Анастасия Завозова - Таран и Недобитый Скальд

• Название: Таран и Недобитый Скальд
• Автор: Анастасия Завозова
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-93556-264-2

Неудачный эксперимент по переселению душ… — и Полина Кузнецова по прозвищу Таран отправляется путешествовать по различным историческим эпохам, попадая из одной своей прошлой жизни в другую. Содрогается старушка Англия, трепещет шведская инквизиция, вампиры в Трансильвании конопатят крышки своих уютных гробиков — против Тарана нет приема!…

---

Девицы принялись забрасывать меня расспросами о своих родственниках в местных деревнях и селах. Я мало что знала, но сказала, что их всех считают погибшими от рук (или зубов?) оборотня.

— Оборотня! — фыркнула София. — Чушь! Меня похитил обычный человек. Мужчина. Я его видела.

— Оборотни и выглядят как обычные люди, — провыла Ульва. Уж ее-то постоянное хныканье ни с чем не спутаешь. — А в полнолуние они превращаются в страшных волков!…

— Подожди, подожди, — перебила я Ульву, которая, похоже, опять хотела изобразить древнегреческий хор. Я повернулась к Софии. — Ты видела того, кто тебя похитил? Как это произошло? Кто этот человек?

София сдвинула брови, размышляя:

— Я видела его в имении Маленбергов. Кажется, он там работает, но кем, сказать не могу. Он схватил меня, когда я гуляла в саду, и сильно ударил по голове. Я успела рассмотреть его лицо перед тем как потерять сознание.

— А как ты оказалась в саду? — не поняла я.

— Я же жила у Маленбергов! — На лице Софии было написано крайнее удивление тем, что я не знаю такого простого и общеизвестного факта. — Я приезжала навестить графиню. Разве ты ничего обо мне не слышала?

Я покачала головой:

— Я прожила у Маленбергов несколько дней, но о тебе ни разу не упоминали. Интересно, почему… Скорее всего они оба замешаны в этом деле. Или все это проделывает граф, а графиня ему потакает из-за большой и светлой любви. Но с какой целью они все это делают?..

— Они чудовища! — опять завела свою волынку Ульва. — А в полнолуние они превратятся в волков и растерзают нас!… Я не хочу умирать так рано!

Все дружно на нее зашипели. И вправду Ульва своими воплями наводила еще большую тоску. Тоже мне Кассандра деревенского масштаба, блин!

— Тебя, пожалуй, не растерзают! — буркнула я. — Соплей многовато… Что ты вопишь: съедят, растерзают?! Если бы это был настоящий оборотень, он не складывал бы вас аккуратно в кладовку, а растерзал бы на месте. Нет, я склонна думать, что все это — дело рук маньяка.

— Кого? — раздался почтительный шепот.

— Ну дегенерата припадочного… Ой, то есть сумасшедшего человека.

София энергично закивала:

— Я тоже так думаю! Это дело рук безумца, поэтому нам просто необходимо выбраться отсюда.

Я промолчала, но внутренне подивилась. Неужели эта стая подбитых уток три месяца меня ждала, чтобы начать действовать? Да если бы меня вдруг схватили и запихнули в вонючий погреб без права переписки и общения с родственниками да еще в компании с кучей придурковатых баб, ох, чтоб я сделала! Хотя, в принципе, все так и вышло. Я сижу ведь в погребе, без права переписки… с фантастическим планом спасения, который легко может провалиться. Но все равно, я еще что-нибудь придумаю. Вопрос в том, сколько у меня времени. На помощь извне я абсолютно не рассчитывала. Джеральда, муженька моего задолбанного, уж, наверное, отправили в Англию. Слава богу! На Улу рассчитывать было нечего. Небось летает где-нибудь, переживает, орет дурным голосом, как мартовский кот на скользкой крыше, а сделать ничего не может. Ну уж пусть у меня лучше такой Помощник будет, чем вообще никакого, как у Джеральда (хотя теперь у него Мэри Джейн, но это сомнительная радость).

Вообще ощущалась острая нехватка рыцаря на белом коне и желательно с автоматом. Нет, конечно, я знала, что к двадцатому веку их поистребляли всякие там суфражистки и чересчур самостоятельные бабы, но я не думала, что их истребление началось так рано. Шестнадцатый век, а на горизонте ни одного мало-мальски впечатляющего склада коллекционного металлолома верхом на арабском скакуне турецкого ширпотреба. Ау! Я здесь и меня можно спасти!… Нет ответа. Я пригорюнилась, подперла шеку ладошкой. Ну точь-в-точь Василиса Прекрасная в ожидании какого-нибудь красного молодца, который, вместо того чтобы к ней ехать, свернул налево.

София, видно, думала о чем-то схожем, потому что вздохнула и произнесла:

— Эх, если б мой отец знал, где я. Тот мерзавец, что нас похитил, горько пожалел бы об этом. Отец убил бы его!

Я заинтересовалась:

— Что, твой папа владеет восточными единоборствами? Четыре пояса и кровавое кимоно? Или денег много?

Из всего, что я ляпнула, София поняла только последний вопрос и гордо выпятила грудь:

— Мой отец очень могущественный человек. Ему подвластно почти все. Ему ничего не стоит снарядить целый отряд на мои поиски. Не сомневаюсь, что именно это он и сделал.

— А как зовут твоего отца?

— Как? — ужаснулась София. — Ты не знаешь его имени?! Он один из самых влиятельных людей в Швеции! Ты же ведь тоже вращаешься в свете.

— Э… я долго путешествовала, — промямлила я. — Только недавно вернулась. Так как же его зовут?

— Барон Рюккель, конечно! — обиделась София. — Если я баронесса Рюккель, то несложно догадаться, как зовут моего отца. Я очень люблю его. Правда, о его существовании я узнала совсем недавно…

Все заинтересовались и подползли ближе к Софии. Похоже, нас ожидала интригующая история из жизни высшего общества. Ну а поскольку, как известно, девушкам из этого самого общества трудно избежать одиночества, София прямо-таки возжелала порадовать нас историей своей жизни:

— До совершеннолетия я воспитывалась в монастыре. Я совсем не знала, кто мои родители, однако настоятельница сказала мне, что за мое обучение и проживание внесен щедрый залог. Правда, настоятельница почему-то думала, что мои родители незнатного происхождения, и всегда подчеркивала это. Каково же было ее удивление, когда в день моего совершеннолетия к монастырю подкатила богатая карета с баронской короной на дверце! — София победно оглядела нас. — Оттуда вышел мой отец и сказал, что приехал за мной. С тех пор я ни в чем не знала отказа. В столице у нас шикарный особняк, и отец не жалеет средств на наряды и балы…

Дальше я ее не слушала. В моей резко поумневшей голове вдруг зашевелилась вторая МЫСЛЬ. Я сидела, как мышь под метлой, боясь даже шевельнуться, чтобы не спугнуть редкую гостью. Меж тем колесики в моем мозгу медленно крутились, сопоставляли, прикидывали…

Тем временем судьбоносный вечер лениво и равнодушно приперся-таки в нашу вонючую темницу. Девицы взволнованно закопошились, готовясь, наверное, к вселенской битве воинствующих деревенских амазонок с придурочными псевдооборотнями. Я проводила последний инструктаж:

— Значит, так, когда я крикну: “Девки, навались!”, — кинетесь и навалитесь на то, что будет размазано по полу. Хотя я надеюсь обойтись без жертв… И смотрите, не перепутайте ничего и не размажьте меня по полу, как масло на бутерброде в столовой общепита!

Что такое столовая общепита, девахи явно не знали, но решили, что я страшно выругалась, и клятвенно пообещали быть осмотрительными.

Решающий момент наконец настал. Рядом с дырой послышалось какое-то сопение и возня, крышка приоткрылась, и вниз поползла чугунная кастрюля гигантских размеров на веревке. Все было выдержано в традициях лучших приключенческих фильмов. Когда кастрюля поравнялась с моими шаловливыми ручонками, я осторожно схватилась за нее и внезапно резко дернула на себя… Раздался грохот, и в дыру со свистом свалилось тело. Я успела вовремя отскочить и завопила страшно:

— Девки, налетай!… навались, то есть!

Что тут было!!! Страшная кодла немытых баб с всклокоченными волосами вылетела из своего угла как стадо феминизированных канюков и придавила упавшую тушку круче парового катка. Когда вся эта куча-мала чересчур активизировалась и хотела предать тушку страшному суду Клары Цеткин, я прикрикнула:

— Ладно, помяли мужика и хватит. Потом дам поиграться, как используем его по назначению!

— Прямо по назначению? — Бабы не верили своему счастью.

— Конечно, выведаем у него все про похитителя нашего, душегуба… А вы что подумали?

— А-а. — несколько разочаровались бабы и сползли с несчастной тушки.

Мы связали отключенного тюремщика всем, чем могли. Особенно свирепствовала Барбру, которая, как я уже говорила, сидела тут дольше всех. Она порывалась связать его остатками своего белья и вязаными чулками, три месяца не стиранными. Мы с трудом ее отговорили от этой великолепной затеи. Мужик-то нам живой был нужен и в своем уме… Зато я разрешила бабам нашлепать его по щекам, чтобы привести в чувство. Когда несчастный стал похож на гибрид баклажана и боксерской груши, он понял, что в его интересах было воскреснуть:

— Что случилось? — прошепелявил он. (Кажется, Лизбет или Инга выковыряли у него зуб на память). — Что вы со мной сделали?

— Мы еще не то сделаем, собака ты вшивая! — Это все Барбру со своими грязными панталонами.

Барбру уняли. Я приступила к допросу, предварительно ощупав мужика на предмет целости и сохранности. Из повреждений: нехватка трех зубов (елы-палы, а их-то когда успели вытащить?!), синее лицо, как картина “голубого” периода Пикассо (голубого в смысле цвета), и множество синяков и ссадин на теле. В целом без переломов и вывихов. То, что надо!