Пьер Понсон дю Террайль - Тайны Парижа

• Название: Тайны Парижа
• Автор: Пьер Понсон дю Террайль
• Издательство: Станица
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1992
• ISBN: 5-57618-002-5

Интригой и приключениями, неунывающими героями, волей к жизни наполнен роман «Тайны Парижа». Его автор — соперник Александра Дюма, талантливый французский писатель Понсон дю Террайль.

---

— Он умер, — сказал Арман, возвращаясь к графине д'Асти.

— Боже мой! — вскричала она. — Как мне выразить вам мою благодарность, что было бы с нами без вас!

Арман улыбнулся.

— Разве вы уже не обещали мне вальс?

— Ах, это прелестно! — воскликнула она, становясь опять парижанкой, то есть шутливой в беззаботной сразу же после пережитой опасности. — Ну, что ж? Раз этой награды достаточно для вас, то я заставлю вас еще гордиться.

— Каким образом?

— Я буду вальсировать только с вами.

— Завтра?

— Всегда… весь сезон.

И она снова протянула ему руку.

— Берегитесь! — воскликнул Арман, осмелившись запечатлеть поцелуй на маленькой ручке, украшенной очаровательными розовыми ноготками. — Берегитесь, сударыня!

— Чего?

— Граф д'Асти убьет меня: он приревнует.

— Он? — воскликнула графиня с оттенком презрения, которого не могла скрыть.

И она прибавила насмешливым тоном:

— В таком случае вам осталось жить еще сто лет. «Вот оно что, — подумал молодой человек, ошибочно объяснив себе значение высокомерного тона, — графиня, кажется, питает весьма малое доверие к храбрости своего супруга».

Графиня улыбалась, Арман шутил. Будучи истыми парижанами, они забыли на миг и место, где они находились, и миновавшую опасность, и свое затруднительное и вместе с тем комическое положение, забыли все — до смерти кучера включительно. Но дождь полил снова как из ведра, и графиня спросила:

— Далеко ли мы от Бадена?

— В двух верстах.

— Что же мы теперь предпримем?

— Чтобы выбраться отсюда?

— Да.

— Я уже предлагал вам свои услуги в качестве кучера, а теперь повторяю свое предложение.

Он снял с убитой лошади сбрую и впряг своего благородного коня в смешной экипаж, который в Бадене называют каретой. Затем он, смеясь, обратился к графине со словами:

— Согласитесь, сударыня, что мой полукровный конь обладает прекрасным характером, если без малейшего негодования примиряется с обязанностью наемной клячи. Но вообразите себе подобный выезд в Елисейских полях.

— Как! — воскликнула графиня. — Вы сядете на козлы?

— Это необходимо.

— Но ведь идет дождь…

— Вы одолжите мне ваш зонтик.

Арман действительно вскочил на козлы и уверенной и смелой рукой пустил эту странную пару — клячу и коня в две тысячи экю — по крутой дороге, спускающейся к Бадену. Через час импровизированный кучер уже вез графиню по Лихтентальской аллее.

Граф д'Асти, зная, с какой стороны должна была подъехать его жена, прогуливался по аллее.

— Вот и мой муж, — заметила графиня, — остановитесь, пожалуйста!

Арман задержал лошадей. Граф подошел, до крайности удивленный всем происходившим.

— Друг мой, — сказала графиня д'Асти мужу своим нежным голоском, — поклонитесь моему кучеру с уважением, он, право, этого заслуживает.

Граф раскланялся, не понимая, каким образом Арман мог очутиться на козлах. Но графиня, которая на глазах света всегда показывала, что очень любит своего мужа, пригласила его сесть в карету, сказав:

— Теперь, когда вы поздоровались с этим господином, поблагодарите его: он спас нашу девочку и меня…

И она прибавила, обращаясь к Арману:

— Не довезете ли вы нас, любезный кучер, до дверей нашего дома?

Несколько минут спустя карета остановилась перед домом, занимаемым графом д'Асти. За это время графиня успела сообщить своему мужу о трагических событиях дня. Граф рассыпался в благодарностях перед Арманом, в то время как графиня говорила ему:

— Вы знаете, мы ждем вас к обеду… в шесть часов. Арман поклонился.

— Позвольте мне переменить костюм, — сказал он.

И в то время, как графиня поднималась к себе, опираясь на руку мужа, а лакей графа д'Асти отвозил карету, Арман позвонил у ворот соседнего дома, в котором поселились 'Дама в черной перчатке и майор Арлев и где он сам снимал квартиру во втором этаже. Майора не было дома. Но Дама в черной перчатке ожидала Армана в комнате с темными обоями, откуда она выходила лишь по вечерам, в темные ночи, чтобы подышать свежим воздухом в тени развесистых деревьев своего сада; она сидела в кресле и читала, когда Арман подошел к ней.

— Ну что? — спросила она. — Видели вы ее?

— Графиню?

— Да. Говорили с ней?

— Я сделал больше… я спас ей жизнь!

— Вы говорите правду?

Злобная радость сверкнула в глазах мстительницы.

— Честное слово! — подтвердил Арман.

И он рассказал о своей встрече, быстром знакомстве с графиней, смерти кучера, о драме на большой дороге, словом, все, что случилось. Он рассказывал просто, со своей обычной меланхолией. Она внимательно слушала его, и, пока он говорил, лицо этой непонятной женщины все больше и больше озарялось жестокой и насмешливой улыбкой.

— А, — наконец проговорила она, — дело идет быстрее, чем я предполагала.

И она прибавила после минутного молчания:

— Через неделю она полюбит вас. Арман вздрогнул.

— Боже мой! — воскликнул он. — Что вы мне прикажете еще?

— Завтра, — сказала Дама в черной перчатке, — мы совершим одну попытку.

— С какой целью?

— С целью заставить ее полюбить вас!

Молодой человек был бледен как полотно и сидел, опустив глаза вниз.

— Вы завтра будете на балу, — продолжала она, — вас вызовет на дуэль один человек… он будет драться с вами…

— Но кто он?

— Какое вам до этого дело, если он мой раб?

— Должен я убить его?

— Нет, он ранит вас… легко… это будет незначительная царапина… Но только он вызовет вас таким образом, что графиня д'Асти услышит весь разговор от слова до слова… и не сомкнет глаз всю ночь… О, — прибавила она с дьявольской улыбкой, — если женщина почувствует симпатию к мужчине, то она удесятеряется в ней от каждой опасности, грозящей ему.

— Боже мой, Боже мой! — прошептал Арман. — Какую роль вы заставляете меня играть!

Молодая женщина ответила ему насмешливым взрывом смеха, который проник до глубины его души.

— Уж не влюбились ли вы в нее? — спросила она. — В таком случае вы свободны…

— Ах, графиня! — воскликнул Арман, которому эта насмешка причиняла невероятную боль.

Он опустился на колени.

— Вы отлично знаете, — продолжал он, — что человек, полюбивший вас, будет вечно любить только вас одну.

— В таком случае, — сказала она, — повинуйтесь!

II

Арман оделся и в шесть часов вечера отправился к графу д'Асти. Дама в черной перчатке потребовала, чтобы он принял приглашение, и дала ему несколько наставлений перед его уходом.

Когда Арман вошел к д'Асти, графиня в ожидании обеда писала какое-то длинное письмо. Она уселась перед маленьким столиком, стоявшим в амбразуре окна. Граф стоял около камина и по обыкновению был задумчив и печален. Маленькая девочка возилась, играя на ковре.

Письмо графини было следующего содержания:

«Милостивая государыня и любезный друг.

Со времени моего отъезда из Парижа я не известила еще вас о себе. Но не обвиняйте меня в неблагодарности: я не забыла вашего внимания и услуг, которые вы мне так великодушно оказали. По приезде сюда я сначала устраивалась, потом была озабочена ребенком и болезнью мужа.

Притом я, столь гордящаяся привязчивостью своего сердца, довольно ленива писать. Иногда для меня бывает истинным наказанием написать десяток строк тем, кого я люблю и ради кого я не поленилась бы сделать лишних верст двести.

Но Небо строго к неблагодарным, даже когда они грешат только в лени, а предупреждение, которое мне было дано сегодня, заставляет меня взять перо в руки с тем, чтобы поблагодарить вас.

Я переживаю уже второй несчастный случай менее чем в месяц.

Я чуть не погибла у дверей вашего дома три недели назад. Сегодня я вновь счастливо избежала грозившей мне смерти.

Графиня передала о приключении на дороге в Эберштейн. Она не знала имени своего спасителя и помнила только, что его зовут Арманом; во время завтрака ее маленькая дочка с очаровательной наивностью ребенка спросила его: „Как тебя зовут, дядя?“»

«Арманом», — ответил он.

Графиня называла его этим именем и рисовала его портрет с большими подробностями и чрезвычайно точный. После описания уже известных нам событий графиня продолжала письмо в следующих выражениях:

«Вы были печальны, угнетены и сильно страдали, дорогая мадемуазель Фульмен, в то время, как я покидала Париж. Я не осмелилась спросить вас о причине вашей печали, но мне кажется, что я угадала ее… Вы питаете, вы должны питать в глубине вашего сердца какое-то горе.

Поверьте, и я выстрадала много… Да и кто избегнул этой участи? Но для исцеления душевных страданий я не знаю лучшего средства, чем перемена места. Не следует жить наедине со своим горем, таить его в глубине души… Нужна смена впечатлений, а для этого надо, наняв почтовую карету, предпринять путешествие.