Анатолий Лазарев - ОДИНОКИЙ БУНТАРЬ: Брайан Джонс и юность «Rolling Stones»

• Название: ОДИНОКИЙ БУНТАРЬ: Брайан Джонс и юность «Rolling Stones»
• Автор: Анатолий Лазарев
• Издательство: ДПК Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91976-007-8

Брайан Джонс — основатель старейшей рок-группы мира «Роллинг Стоунз», талантливый музыкант и сложный человек. Он создал принципиально новый стиль жизни, став основоположником Гламура задолго до XXI века. Вся короткая, но яркая жизнь Брайана окутана тайной. Брайан Джонс бунтовал всю свою жизнь — сначала против родителей и учителей, потом — против истэблишмента, и, наконец, в финале — против «Роллинг Стоунз». Почему же так произошло? На этот и многие другие вопросы отвечает эта книга — первая русскоязычная биография Брайана — написанная создателем популярного новостного Интернет-ресурcа «Rolling Stones: бес в ребро» (http://rollings.narod.ru) Анатолием Лазаревым.

---

Теперь, под тяжким бременем ответственности, Брайан снова искал работу. Пэт работала в прачечной, так что они могли жить в складчину. Наконец они нашли комнату на Финчли-роуд в Хендоне. В ней была спартанская обстановка, где все, кроме газовой плитки, было общим, но зато комната находилась поблизости от Милл-Хилл, что означало, что они смогут видеться каждый день с Марком. Брайан нашел место в магазине спецодежды, и когда его рабочий день кончался, он начинал бесконечные поиски объявлений о сдаче квартиры. Пэт сопровождала его по вечерам и в выходные дни. Брайан очень уставал — он часто вставал с первыми лучами зари, чтобы искать объявления перед тем, как снова идти на работу.

Алексис пристально наблюдал за жизнью Брайана. Он познакомился с Пэт еще в Челтнеме, а в Лондоне он и его жена были для Брайана вторыми родителями, но они почти ничего не знали о его частной жизни. Для Алексиса, который часто видел Брайана в клубе с бессчетным количеством красоток в мини-юбках, стало сюрпризом то, что у него есть семья, о которой нужно беспокоиться. Видя, как Брайан таскает Пэт по городу в поисках объявлений, Алексис открыл для себя другую сторону своего юного друга. Также он знал, что три вечера в неделю после этого ритуала Брайан покидал Пэт и отправлялся на репетиции в “Bricklayer’s Arms”.

То, как Брайан продолжал оставаться энтузиастом своего дела — это целая история, но свои личные невзгоды он хранил глубоко в себе, и никто из парней не знал, что порой у него были вполне уважительные причины для опоздания. Часто Стю ворчал на то, как Брайан, назначив репетицию на 7 вечера, порой не приходил вовсе. Но на деле Брайан был жестким руководителем, и ему подчинялись все без исключения.

Брайан находился на перепутье. Его новоиспеченная группа обнаруживала большой потенциал, но добиться этого было не так-то просто. Конечно же, если бы не Брайан, никакой группы не было бы вообще. Окидывая свою группу пристальным взором, Брайан видел, что ей как воздуха недостает ударника; они были «перегружены» гитарами, и он нашел отличное решение, как извлечь из этого пользу. Он разработал взаимодействие между собой на своем «Гибсоне» и Китом на его «Хефнере». Упорно занимаясь, Брайан почувствовал, что они в состоянии сыграть не только ведущий и субординированный ритм, но и переплетающийся дуэт, обмениваясь одним соло за другим и создавая гармонию из двух усилителей, когда один проходился по басовым нотам, а другой действовал в высоком регистре. Он знал, что это тяжелая и утомительная работа, но разработка звука группы с двумя гитарами стала со временем их классическим приемом.

Он много говорил об этом с Пэт. Порой это была единственная тема, которая поднимала их дух. Теперь группе нужен был прорыв — Брайан постоянно говорил ей об этом. И этот прорыв был не за горами. 12 июля 1962 г. “Blues Incorporated” были приглашены на свою первую национальную радиотрансляцию в радиопрограмме легкой музыки Би-Би-Си “Jazz Club”. Это было в четверг, и Алексис должен был выступать в “Marquee”. Джаггеру нужно было уезжать с “Blues Incorporated” в качестве певца, но бережливая радиостанция отказалось платить более чем 5-и музыкантам, так что его не взяли. Но во имя ритм-энд-блюза Мик не был покинут и брошен: между Алексисом и Харольдом Педлентоном, совладельцем “Marquee”, было оговорено, что они отдадут в тот день сцену клуба на откуп юной группе с его участием.

Фанаты ритм-энд-блюза расценили все эти события как то, что джаз наконец-то забуксовал. Как только Брайан узнал о том, что будет выступать в “Marquee”, то наконец-то решил придумать для группы название — “Rollin’ Stones”. Он взял его из песни своего давнишнего идола Мадди Уотерса “Rollin’Stone Blues”. (Впрочем, не так давно стало известно, что в Англии в 1956–1961 гг. уже существовала группа с абсолютно тем же названием, но с “g” в конце первого слова.) Хотя Стю и препятствовал этому выбору, все остальные согласились, что Брайан может назвать группу так, как он хочет. Следующим важным шагом было найти ударника для этого важного концерта. Им стал Мик Эйвори, позднее — барабанщик “Kinks”.

До 12-го числа время пролетело незаметно. За день до этого “Jazz News” анонсировал дебют “Rollin’ Stones” в “Marquee”. В тот самый вечер их сет-лист был накорябан на страничке, вырванной из карманного ежедневника Стю. Реакция публики на их выступление была более чем сдержанной, но Брайан отнюдь не был обескуражен этим. Наверное, он был бы еще более счастлив, если бы мог читать мысли одного парня, который стоял и слушал их в “Marquee”. “Blues Inc.” закончили свою запись на Би-Би-Си раньше, чем ожидалось, и их ударник Чарли Уоттс, с которым они уже все были знакомы, пришел, чтобы послушать концерт “Rollin’ Stones”. Он тихонько присматривался к Брайану, Киту и Мику, когда они играли вместе на сцене в первый раз, и был весьма впечатлен.

Концерт в «Marquee» получился в общем-то неплохим. Брайан начал раскручивать группу. Оглядываясь назад, можно смело сказать, что эти дни были, наверное, самыми счастливыми в его жизни. Он чувствовал себя в приподнятом настроении и знал, что он уже кое-чего добился. Брайан даже обсуждал возможность убрать Мика с роли ведущего певца — он хотел, чтобы пел Пол Джонс. И все-таки потом ребята решили оставить Джаггера в группе. Однажды вечером во время репетиции они дружно сказали ему: «Ох, Мик, как же ты плох… но у тебя это отлично получается!» Им нравилось, как Мик забавно и немного нелепо раскачивал головой в разные стороны в такт музыке.

Июль стал переломным месяцем для Брайана еще и потому, что он и Пэт наконец-то нашли подходящий дом на Поуис-сквер в Северном Кенсингтоне. Теперь им можно было забрать Марка от кормилицы. Жизнь в роли отца была для Брайана, конечно же, непривычной и странной, но он принял ее как есть. Более того — он стал отлично с ней справляться. Сам — клубок энергии, он теперь клоунничал перед Марком часы напролет, который активно ползал по квартире и часто лез туда, куда не надо. Брайану было очень хорошо с Марком. Он только однажды разозлился на него — когда Марк неожиданно уполз и стал дергать за ручки его усилитель, который Брайан поставил на полу. Брайан, конечно же, ничего ему не сделал. Он просто взял его и, унося от усилителя, приподнял Марка на расстояние вытянутой руки над своей головой. На руках у своего папы Марк счастливо засмеялся, и хмурый вид Брайана как рукой сняло.

Однако Брайану и Пэт становилось все труднее и труднее преодолевать мелкие раздоры — и в этом была вина их обоих. Для Пэт теперь было не так-то просто ходить с Брайаном в Илинг и слушать, как они играют — Брайан приглашал домой сиделку, и она волновалась за сына. “Rollin’ Stones” привлекали в клуб все большее количество публики, и фаны теперь приезжали послушать их издалека — так же, как когда-то сам Брайан приезжал послушать Алексиса. И их напор не уменьшался, а напротив — рос с каждым днем. Когда владельцы клуба “Flamingo” на Уордоур-стрит «просекли» обстановку и начали проводить у себя собственные ритм-энд-блюзовые вечера, количество поклонников «Роллингов» только утроилось.

В те времена Мик по-прежнему учился в Лондонской Школе Экономики, но еще ничего не решил по поводу своего будущего. Кит был на грани исключения из Сидкапской школы искусств, а Брайан так же работал в магазине спецодежды, все время обманывая свое начальство. Если раньше его еще мучили хоть какие-то угрызения совести по этому поводу, то теперь у него их не осталось совершенно. Деньги, как это повелось, были для него средством удовлетворения музыкальных нужд, в которые теперь входила и плата за репетиционные базы. Спустя два месяца, когда нужно было и кормиться, и платить за квартиру на Поуис-сквер, молодая семья постепенно растрачивала не только финансовые средства, но и саму веру в свою любовь.

Пэт была с ним с тех самых пор, когда он еще только предавался мечтам о славе в Челтнеме. Он знал, что она понимает его. Но теперь, когда мечты понемногу приобретали реальные очертания, их отношения становились все более и более натянутыми. Пэт было нелегко. Любовь и понимание, которых она тщетно ждала от Брайана, сделали ее жизнь еще более трудной, но это одновременно помогало ей оставаться с ним в эти сложные времена. Брайан этого не понимал. Давление обстоятельств было неумолимым. Брайан был единственным семейным человеком среди участников группы. Остальные же были беспечны и беззаботны. Хотя Пэт и не была замужем за Брайаном, ее уже называли за глаза «его старушкой». Брайан часто с подозрением поглядывал из-за этого на Мика. Было время, когда Мик положил на Пэт глаз. Однако та продолжала хранить верность Брайану — несмотря на всяческие пересуды, которые распространял уже гораздо позднее в своих интервью Кит Ричардс. Кстати, Кит не понравился Пэт с первого взгляда.

Впрочем, угроза расставания не переставала отныне мелькать в отношениях ее и Брайана. Чтобы стать нормальным семьянином, Брайану нужно было отрезвиться в своих мечтаниях по поводу «Роллингов». Но он не мог сделать этого, да и Пэт не просила его об этом. Они были просто очень молоды. Расстаться было необходимо. Однажды в конце сентября, когда Брайан был на работе, Пэт собрала вещи, взяла с собой Марка и ушла. У нее не было выбора. Она ничего не сказала Брайану, а просто уехала, оставив прощальную записку.