Уинстон Грэм - Затмение

• Название: Затмение
• Автор: Уинстон Грэм
• Издательство: группа «Исторический роман»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2016

Рождение в 1794 году сына Элизабет и Джорджа Уорлегганов лишь расширяет пропасть между Полдарками и Уорлегганами, и давнее соперничество Джорджа и Росса обретает новые причины для еще более яростных конфликтов и вражды.

---

— Он был из Сент-Остелла!

Позже вдова Треготнан сказала:

— Это всё твоя вина, Толли, уж точно. Кого ж еще винить, если десять лет здесь было тихо, и мне на что было жаловаться.

— А что такое? — удивился Толли. — Четверых или пятерых я вышвырнул собственными руками. А остальные вроде вели себя достаточно мирно.

— Мирно? Ну да, как же. Руками? В смысле рукой? Этот крюк — не рука, и некоторые из тех, кого ты приложил, это почувствовали. Я не хочу, чтобы сюда явились представители закона. И лучше бы тебе съехать, пока всё не уляжется.

— Съехать? Но я же только что прибыл! И надолго ли, дорогуша? Не могу с тобой расстаться.

— Остынь. Месяца будет довольно. Но имей в виду... Я не шучу. Когда вернешься, чтоб такого больше не было, иначе нам придется расстаться.

И Толли на месяц уехал. Забрал с собой мелкую неухоженную лошаденку и шесть щенков и отправился в Пензанс, где устраивал собачьи бои и прочие мероприятия, не одобряемые добропорядочными гражданами. Ему удалось продать всех щенков по отличной цене, а деньги он потратил на хорошую жизнь (в своем понимании). Но он все же вернулся в Сол в новом сюртуке и с десятью гинеями в кармане, хотя и не удовлетворил любопытство Салли по поводу того, где их раздобыл.

Росс в эти недели тоже часто отсутствовал и однажды, возвращаясь домой мимо перекрестка Баргус, где стояла давно не используемая виселица, без особого удовольствия увидел поджидающего его сгорбленного человека в потрепанной шляпе, черном шерстяном сюртуке и с длинными ногами, болтающимися по бокам низкой лошаденки. Он был похож на Санчо Пансу, ждущего Дон Кихота. Когда Россу пришел в голову этот образ, он улыбнулся и быстро подумал, с присущей ему самокритикой, не потратил ли он часть своей жизни на борьбу с ветряными мельницами.

— Заметил тебя на дороге, — сказал Трегирлс. — Как дела, молодой капитан? Могу я составить тебе компанию на пару миль?

— Тебе же не по пути.

— Ничего подобного. Я как раз хотел к вам заехать, но был в Пензансе и только недавно вернулся.

— Прибыльная поездка?

— Так себе. Продал всех щенков, так что если тебе нужен пес, то придется подождать следующего помета.

— Я вроде сказал «нет». Ты разве не видел Гаррика, когда заезжал в Нампару?

— Гаррика?

— Нашего пса. Он не любит других собак.

Они поехали дальше.

— Видел твою женушку, — сказал Толли.

— Она мне сказала.

— Попили чаю, мы с твоей женушкой.

— Удивлен, что ты узнал вкус.

— Вкус чего?

— Чая.

— Ну, немного странновато для меня, признаю.

— Потрясение устоев.

На некоторое время повисла пауза.

— Мы с твоей женой поладили.

— Это она мне тоже сказала.

— Она сказала, что та лошадь, которую я вам продал, стоит своих денег. Лучшее животное из тех, что ты когда-либо покупал.

— Вот — лучшее животное из тех, что я когда-либо покупал, — ответил Росс.

— Ох, да ладно, но ведь она уже старовата, а? Взгляни на ее морду. И на холку. Седеть уже начала. Скоро тебе понадобится другая лошадь.

— Возможно.

— Дай мне знать, когда понадобится.

— Я слышал, ты уютно устроился в постели вдовы Треготнан.

— Мы поладили. Ей нужен мужчина.

— Чтобы поддерживать порядок в пивнушке, а как же.

— Ах, это. Это было просто недоразумение. Никто не пострадал. Теперь смирные, как голубки.

Голубок? Росс бросил взгляд на спутника. Скорее уж черная ворона.

— Как твои дети?

— Только на прошлой неделе впервые с ними повидался. Там мне нет места, капитан.

— Это тебя удивляет?

— Так давно всё это было. Простить и забыть, вот мой девиз. Но только не их... Какие же они разные! Эмма пошла в меня, сильная и крепкая красотка. И характером тоже, — Толли облизал губы. — Ага, характером тоже. Прям душу греет... Но Лобб! Вот бедолага. Весь в мать. Прям доходяга, скрюченный как старик. Лет пятьдесят на вид. А его дети! Старший еле жив — говорит-то с трудом и припадочный. А остальные, бедные детки, корчатся у очага с угольками, животы распухшие, ноги как тростинки. Все выродились, весь выводок.

С возвышенности можно было увидеть море, которое то появлялось, то исчезало за утесами, деревья вокруг Тренвита и около Фернмора, дома Чоуков, наклонный шпиль церкви Сола, даже клубы дыма вдалеке, над единственной работающей шахтой.

— У них своя жизнь, — сказал Росс. — Вряд ли стоит ожидать, что они будут о тебе беспокоиться.

Толли пнул лошадь каблуками.

— Я подумывал помочь Лоббу и его семье.

— А ты можешь помочь?

— Могу, если мне помогут другие.

Ага, вот оно, подумал Росс. Этого следовало ожидать.

— В таком случае лучше отдать милостыню сразу им.

Трегирлс опустил плечи, чтобы дышать свободней.

— Я не о деньгах думал. А о работе. Иногда, когда она есть. А еще тебе нужна новая лошадь, когда эта старая кобыла околеет, хромая старая кобыла, на которой ты едешь. Когда она околеет, кто найдет тебе новую, а? Я умею покупать и продавать. Знаю все о женщинах и животных. Ну так вот, когда надумаешь купить, не трать время понапрасну, молодой капитан, предоставь это Толли, а? Ну, как тебе?

Росс заметил на себе оценивающий взгляд Толли и засмеялся.

— Я подумаю.

Они поехали дальше, не сказав ни слова, пока не добрались до развилки, где Росс поскакал бы дальше, а Трегирлс сворачивал на Сол.

Когда они натянули поводья, Росс сказал:

— Есть кое-что, что я мог бы тебе предложить, но не знаю, как тебе это понравится. Ты говоришь по-французски?

— Ага. Болтаю как заведенный. За своего принимают.

— Но должен предупредить: это может быть опасно, хотя и не обязательно.

Толли потряс костями в мешочке.

— Вот это слова молодого капитана. И как будто и Старого капитана тоже слышу.

— Что ж, Толли, очнись, потому что это не так. Через несколько недель я отправляюсь во Францию вместе с французским отрядом, который высадится где-то на побережье. Помимо моряков на корабле среди нас будет мало англичан, но я хочу взять полдюжины людей под свое командование, хотя сам я буду подчиняться кому-нибудь из англичан или непосредственно французам.

— Я к твоим услугам.

— Стой. Не соглашайся так поспешно, пока я не рассказал условия. Никакого мародерства и набегов, кражи французского имущества или насилия над женщинами. Виновный в этих преступлениях будет расстрелян.

— Все как полагается и по закону, да, кэп? Но ведь мы вроде воюем с Францией?

— Только не во время совместной высадки. Там не будет поживы, Толли. А если найду ее у тебя, то буду считать своим долгом немедленно тебя пристрелить.

— Тогда какой в этом смысл?

— Жалованье. Я заплачу каждому, кто поедет. Твердую сумму, и она будет единственным вознаграждением.

Бартоломью Трегирлс громко закашлялся в холодном весеннем воздухе.

— И сколько?

— Двенадцать гиней.

Кашель возобновился, и когда Толли смог говорить, Росс не разобрал, что он бормочет.

— Что?

— Я сказал, пусть будет пятнадцать, кэп, и я поеду.

Окончательное решение ехать Росс принял именно в этот день, после встреч в прошлом месяце в Киллуоррене, в Техиди и в Фалмуте. Экспедиция была полностью готова, отплыть собирались через три недели. Главные силы собирались в Саутгемптоне: три с половиной тысячи французов на сорока транспортных судах, еще тысяча должна была прибыть из разных мест на побережье. Четыре небольших суденышка ждали в Фалмуте примерно с двумя сотнями человек. Флот предстояло возглавить адмиралу Борлэзу Уоррену, его флаг развевался над сорокапушечным фрегатом «Помона», с ним шли еще пять кораблей. Вообще-то до места назначения экспедицию сопровождал весь флот Пролива под командованием лорда Бридпорта — несомненное свидетельство того, что кабинет на Сент-Джеймс-сквер полностью поддерживает высадку. Вдобавок к имеющемуся вооружению транспортные суда везли боеприпасы, оружие, мундиры и провизию для роялистов во Франции.

Командовал граф де Пюизе, огромный бретонец, именно благодаря его энергии схема воплотилась в жизнь, и принцы Бурбоны, сами крайне неторопливые и осторожные, назначили его генерал-лейтенантом и командующим французской армии лоялистов.

Росс не встречался ни с Пюизе, ни с полковником, графом д'Эрвильи, когда-то командиром одного из лучших французских полков, а сейчас заместителем командующего, поскольку они оставались в Лондоне, но через Кэролайн поддерживал связь с привлекательным молодым виконтом де Сомбреем, мадемуазель де ла Блаш, его невестой, энергичным, но переменчивым де Марези, мадам Гиз, которая проводила время в постелях многочисленных корнуольских джентльменов, а также встречался с десятком других. Из всех ему больше всего нравился де Сомбрей — несмотря на жизнелюбие и остроумие, его лицо часто омрачала тень. Возможно, тень гильотины, которая почти стерла с лица земли всю его семью. Виконт сказал Россу, что когда наступит мир, он пригласит его с женой в свой замок под Лиможем. Росс ценил эту подлинную дружбу, вероятно потому, что в Корнуолле у него было на так много близких друзей.