Юрий Жуков - Тайны Кремля

• Название: Тайны Кремля
• Автор: Юрий Жуков
• Издательство: Терра
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5-300-02990-4

Исследование современного российского ученого, доктора исторических наук Юрия Николаевича Жукова посвящено вопросам власти в СССР в период 1938–1954 гг. На основании ряда документальных источников, многие из которых недоступны ученым-историкам, автор открывает неизвестные страницы прошлого России, характеризует деятельность крупнейших представителей власти страны, их политику в области государственной безопасности, обороны, промышленности, финансов и др. Книга рекомендована к печати Ученым советом Института российской истории Российской академии наук.

---

Для того чтобы скрыть противозаконное награждение Руслановой, в приказе от 24 августа были придуманы мотивы награждения Руслановой якобы „за активную личную помощь в деле вооружения Красной Армии новейшими техническими средствами“, что представляет из себя явную фальсификацию, свидетельствует о низком моральном уровне Жукова и Телегина и наносит ущерб авторитету командования.

Сама обстановка награждения Руслановой и вручение ей ордена в присутствии войск во время парада частей 2-го кав. корпуса (им тогда командовал муж Л. А. Руслановой, генерал-лейтенант В. В. Крюков. — Ю. Ж.) представляло постыдное зрелище и еще более усугубляет вину тт. Жукова и Телегина.

ЦК ВКП(б) считает, что т. Телегин, как член военного совета группы войск, несет особую ответственность за это дело, и та политическая беспринципность, которую он при этом проявил, характеризует его как плохого члена партии.

Учитывая изложенное и выслушав личные объяснения тт. Жукова и Телегина, ЦК ВКП(б) постановляет:

1. Тов. Жукову Г. К. объявить выговор.

2. Тов. Телегина К. Ф. перевести из членов ВКП(б) в кандидаты.

3. Принять предложение т. Булганина об освобождении т. Телегина от политической работы в армии и увольнении из Вооруженных Сил.

4. Войти в президиум Верховного Совета СССР с предложением об отмене награждения артистки Руслановой, а также других артистов в количестве 27 человек, поименованных в приказе Жукова и Телегина № 94/Н»[571].

Так удалось реальную жизнь подогнать под схему только что созданного второго, значительно расширенного, варианта «Краткой биографии» Сталина, появившейся в продаже именно в феврале 1947 года. Книги, написанной коллективом авторов под руководством Г. Ф. Александрова (что, впрочем, не избавило его от падения), утверждавших как незыблемую истину: Сталин — это «мудрый полководец, с именем которого на устах шли в бой советские войска, предвидел развитие событий и подчинил своей воле ход гигантского сражения». Книги, в которой имена других полководцев упоминались лишь раз — как «подобранных, воспитанных и выдвинутых» все тем же Сталиным, да еще в таком перечне, отнюдь не алфавитном, где первое место отвели Булганину, а Жукову — только пятое[572].

Лично же Сталину удалось гораздо большее — переиграть своих возможных оппонентов в узком руководстве. Сначала добился элементарного, арифметического большинства в «восьмерке». Его всегда, в любом случае поддержали бы Микоян, Жданов, Вознесенский, Булганин против Молотова, Берия, Маленкова, даже не учитывая более чем возможного перехода на его сторону кого-либо из последних. А затем обезопасил себя и тем, что обеспечил явно неминуемую вскоре замену Жданова. 17 сентября А. А. Кузнецову поручил курирование МГБ, что перед тем составляло прерогативу самого Сталина[573]. Доверил само существование «девятки» (судя по косвенным данным, в тот же день Кузнецова ввели и в этот, высший круг власти), ПБ, БСМ. Ведь МГБ не только охраняло всех членов руководства, но и обеспечивало их всем необходимым — квартирами и дачами, машинами и мебелью, одеждой и едой.

Сталин тем самым подготовился к любой неожиданности, к любому, самому неблагоприятному для СССР и себя лично, повороту событий. Мог при необходимости ужесточить свой курс, отказавшись от прежних взглядов, заявлений. Мог принять любое, самое неожиданное решение, отвечающее только его видению и оценке ситуации, не опасаясь ничего.

Глава двадцатая

Когда Трумэн выступал в конгрессе США и назвал «захваченными» Советским Союзом страны Восточной Европы, он вроде бы был не так уж и далек от истины. Во всяком случае, в Польше, Венгрии, Румынии, Болгарии действительно прошли первые волны арестов, но которые лишь с огромной натяжкой можно было рассматривать как политические репрессии. На самом деле они пока носили иной характер. Затронули относительно небольшие, в 30–60 человек, группы, обвиняемые в «монархизме» (Венгрия), «сепаратизме» (Румыния), «терроризме» (Польша). Отнюдь не свидетельствовали о насильственной советизации, полном подчинении Москве.

Сталин не торопил события. Оставался приверженцем мирного сосуществования. Недавно, в канун 1946 года, дал интервью Элиоту Рузвельту для журнала «Лук», перепечатанное «Правдой» 23 января, пытаясь донести свои взгляды до Белого дома.

«Вопрос: Считаете ли вы возможным для такой демократии, как Соединенные Штаты, миролюбиво жить бок о бок в этом мире с такой коммунистической формой государственного управления, которая существует в Советском Союзе, и что ни с той, ни с другой стороны не будет предприниматься попытка вмешиваться во внутренние дела другой стороны?

Ответ: Да, конечно. Это не только возможно. Это разумно и вполне осуществимо. В самые напряженные времена в период войны различия в форме правления не помешали нашим двум странам объединиться и победить наших врагов. Еще в большей степени возможно сохранение этих отношений в мирное время.

…Вопрос: Считаете ли вы, генералиссимус, что важным шагом на пути к всеобщему миру явилось бы достижение широкого экономического соглашения о взаимном обмене промышленными изделиями и сырьем между нашими двумя странами?

Ответ: Да, я полагаю, что это явилось бы важным шагом на пути к установлению всеобщего мира. Конечно, я согласен с этим. Расширение мировой торговли во многих отношениях благоприятствовало бы развитию добрых отношений между нашими двумя странами.

…Вопрос: Считаете ли вы полезным созыв нового совещания Большой тройки для обсуждения всех международных проблем, угрожающих в настоящее время всеобщему миру?

Ответ: Я считаю, что должно состояться не одно совещание, а несколько совещаний. Если бы состоялось несколько совещаний, они послужили бы весьма полезной цели…

…Вопрос: Чему вы приписываете ослабление дружественных связей и взаимопонимания между нашими двумя странами со времени смерти Рузвельта?

Ответ: Я считаю, что если этот вопрос относится к связям и взаимопониманию между американским и русским народами, то никакого ухудшения не произошло, а, наоборот, отношения улучшились. Что касается отношений между двумя правительствами, то затем поднялся большой шум, начали кричать о том, что в дальнейшем отношения еще больше ухудшатся, но я не вижу здесь ничего страшного в смысле нарушения мира или военного конфликта. Ни одна великая держава, даже если ее правительство и стремится к этому, не могла бы в настоящее время выставить большую армию для борьбы против другой великой державы, ибо в настоящее время никто не может воевать без своего народа, а народ не хочет воевать. Народы устали от войны. Кроме того, нет никаких понятных целей, которые бы оправдали бы новую войну. Никто не знал бы, за что он должен бороться, и поэтому я на вижу ничего страшного в том, что некоторые представители правительства Соединенных Штатов говорят об ухудшении отношений между ними. В свете этих соображений я полагаю, что угроза новой войны нереальна».

Даже после речи Трумэна в конгрессе Сталин не утратил надежды добиться взаимопонимания с Вашингтоном и Лондоном и благодаря тому получить возможность вести Советский Союз мирным курсом. Беседуя 9 апреля 1947 года с одним из лидеров республиканской партии США, Гарольдом Стассеном, вновь заявил о приверженности мирному сосуществованию. «Советскую систему называют тоталитарной или диктаторской, а советские люди называют американскую систему монополистическим капитализмом. Если обе стороны начнут ругать друг друга монополистами или тоталитаристами, то сотрудничества не получится. Надо исходить из исторического факта существования двух систем, одобренных народом. Только на этой основе возможно сотрудничество»[574].

Изменило, и самым решительным образом, отношение узкого руководства к США вторая, весьма важная внешнеполитическая акция администрации Трумэна. 5 июня новый госсекретарь, занявший эту должность только в январе, Джордж К. Маршалл выступил в Гарвардском университете (Бостон) с развернутым планом оказания экономической помощи тем странам Европы, которые в ней нуждались.

Правительства Великобритании, Франция, Италии, ряда других государств сразу же поддержали эту идею. Решили провести в Париже, 12–16 июля, Европейское экономическое совещание и предложили принять в нем участие Советскому Союзу, странам Восточной Европы. Столь неожиданная перспектива и заставила узкое руководство после длительных колебаний избрать окончательный курс. Определить, какой же должна стать в ближайшем обозримом будущем политика СССР — направленной на широкое международное сотрудничество или изоляционистской?

Поначалу Кремль склонялся в пользу первого варианта. На парижском совещании министров иностранных дел Франции, Великобритании и Советского Союза, созванном 27 июня для выработки общего отношения к плану Маршалла, глава советской делегации Молотов однозначно занял положительную позицию. А 30 июня даже внес на рассмотрение коллег такое предложение: «Совещание министров иностранных дел Франции, Великобритании и СССР признает важное значение задачи ускорения восстановления и дальнейшего развития нарушенной войной национальной экономики европейских стран и считает, что выполнение этой задачи было бы облегчено предоставлением со стороны Соединенных Штатов Америки экономической помощи, о которой государственный секретарь США г-н Маршалл сделал заявление 5 июня… Считает целесообразным… создать Комитет содействия» для получения заявок от европейских стран и составления на их основе сводной программы[575].