Юрий Жуков - Тайны Кремля

• Название: Тайны Кремля
• Автор: Юрий Жуков
• Издательство: Терра
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5-300-02990-4

Исследование современного российского ученого, доктора исторических наук Юрия Николаевича Жукова посвящено вопросам власти в СССР в период 1938–1954 гг. На основании ряда документальных источников, многие из которых недоступны ученым-историкам, автор открывает неизвестные страницы прошлого России, характеризует деятельность крупнейших представителей власти страны, их политику в области государственной безопасности, обороны, промышленности, финансов и др. Книга рекомендована к печати Ученым советом Института российской истории Российской академии наук.

---

Наконец, самой значимой стала реорганизация НКВД. По решению ПБ от 3 февраля 1941 года было «признано необходимым» выделить из него главное управление государственной безопасности, преобразовав его в самостоятельный союзно-республиканский наркомат[203]. За сохранившим старое название ведомством весьма непоследовательно оставили осуществление, как и прежде, руководства разнородными, практически не взаимосвязанными функционально структурами. Во-первых, обычными, присущими государственным институтам очень многих стран:

1. «Охрану общественной собственности, личной и имущественной безопасности» граждан — главное управление милиции; местную противовоздушную оборону (МПВО); борьбу с детской беспризорностью. 2. Запись актов гражданского состояния (ЗАГС); «учет, охрану, научную и оперативную (выделено мною. — Ю. Ж.) разработку государственных архивных фондов»; горно-технический и котлонадзор; пожарную охрану. 3. Войсковую охрану государственных границ, особо важных промышленных предприятий и железнодорожных сооружений. 4. Руководство местами заключения, конвойные войска.

Во-вторых, в структуре НКВД в полной неприкосновенности остались и те подразделения, которые противоречили букве и духу конституции, уголовно-процессуальному кодексу, но, главное, совместному постановлению от 17 ноября 1938 года. Те самые подразделения, которые уже самим своим существованием нарушали права граждан, гарантированные им: 5. Внесудебный орган установления виновности и вынесения приговора — «особое совещание» при наркоме; так называемые оперативные войска. 6. Девять главных управлений по организации «трудового использования» осужденных для проведения «крупнейших хозяйственных работ, освоения новых районов в отдаленных северных областях СССР», в том числе ГУЛАГ, Дальстрой, иные, им подобные[204].

После реорганизации наркомом внутренних дел переутвердили Л. П. Берия. Среди же его заместителей оказались равно и те, кто прежде занимал те же должности — С. Н. Круглов, В. В. Чернышев, И. И. Масленников, и те, кто получил повышение — начальник одного из отделов упраздненного главного экономического управления Б. П. Обручников, начальник НКВД по Ростовской области В. С. Абакумов[205].

Столь же двузначно, хотя и совершенно иначе, определили функции наркомата государственной безопасности (НКГБ). Как и любая спецслужба, он должен был защищать национальные интересы Советского Союза от любых посягательств. Данный принцип нашел выражение в структуре НКГБ, в задачах, которые ему предстояло решать.

«Ведение разведывательной работы за рубежом» возложили на Первое управление (начальник П. М. Фитин, заместители П. М. Судоплатов, В. М. Зарубин). «Борьба с подрывной, шпионской, диверсионной, террористической деятельностью иностранных разведок внутри СССР», и отнюдь не с воображаемой, существующей только в воображении обитателей кабинетов на Лубянке, а с вполне реальной, ощутимой, крайне опасной, входила в круг обязанностей Второго управления (начальник П. В. Федотов, заместители Т. М. Борщев, Л. Ф. Райхман).

Таковы были нормальные, органические функции НКГБ. Но вместе с тем имелись у него и иные, специфические. Те, которые были направлены на защиту интересов уже не страны, а исключительно власти, узкого руководства.

Своеобразной формой так и не завершенной гражданской войны, но уже с «незримыми фронтами», являлась необходимость решения НКГБ поставленной перед ним такой, явно надуманной, задачи: «оперативная разработка и ликвидация остатков всяких антисоветских партий и контрреволюционных формирований среди различных слоев населения СССР, в системе промышленности, транспорта, связи, сельского хозяйства и т. п.». Этими, откровенно искусственными проблемами занималось Третье, секретнополитическое управление (начальник С. Р. Мильштейн, заместители Н. Д. Горлинский, И. Г. Шевелев), а также, но уже отчасти, наряду с иными поручениями, следственная часть (Л. Е. Влодзимирский, А. А. Эсаулов, Л. Л. Шварцман), вспомогательные отделы — учетно-статистический, наружного наблюдения, установок, обысков и арестов.

Обособленное, фактически независимое положение в системе НКГБ заняли на деле подчинявшиеся непосредственно узкому руководству, служившие только ему управление коменданта московского Кремля (начальник Н. К. Спиридонов) и первый отдел — охраны руководителей партии и правительства. Первое из них обеспечивало закрытый характер Кремля, соблюдение строжайшего режима даже служившими в нем, а также контролировало всю прилегающую зону — Красную и Манежную площади, расположенные там здания, и особенно Верхних (ныне ГУМ) и Нижних торговых рядов, Исторического музея, Покровского собора, Манежа, а также и Александровского сада. Вместе с тем управление отвечало и за сохранность архитектурных памятников, художественных и исторических собраний музеев, располагавшихся на территории Кремля. Первый же отдел, как следовало из его названия, занимался обеспечением безопасности членов ПБ и СНК, нес охрану Кремля, зданий, в которых размещался аппарат ЦК ВКП(б), правительственных жилых домов на улицах Грановского и Серафимовича, правительственных дач, трасс, связывающих последние с центром Москвы. Кроме того, к непосредственному ведению отдела относилось обслуживание кремлевских АТС, столовой, правительственных санаториев, домов отдыха и дачи в Подмосковье, Крыму, на Кавказе.

Наркомом госбезопасности был назначен В. Н. Меркулов, перед тем два десятилетия проработавший в системе ГПУ — НКВД Грузии, а с конца 1938 года — первым заместителем Л. П. Берия. Заместителями наркома — И. А. Серов, до того около года возглавлявший НКВД Украины, Б. 3. Кобулов, перед тем начальник расформированного при реорганизации главного экономического управления, М. В. Грибов, бывший и прежде замнаркомом[206].

И все же самостоятельность НКГБ оказалась призрачной. Причина же того крылась не столько в старых, доверительных отношениях, связывавших Берия и Меркулова, а в том, что Лаврентий Павлович, как зампред СНК СССР и кандидат в члены ПБ, стал куратором обоих ведомств. И после отделения госбезопасности от НКВД продолжал вполне официально, по положению, «наблюдать за работой» нового наркомата, «направлять» его деятельность.

Часть вторая 1941–1944 годы БОЛЬШАЯ ТРОЙКА

Начало нового, 1941 года для Европы оказалось на редкость безрадостным. Не вселило, как обычно, надежд на лучшее будущее. Напротив, усугублявшийся с каждой неделей балканский кризис усиливал тревожную неопределенность и вместе с нею ощущение неотвратимо надвигавшейся смертельной опасности. И все же Кремль, слишком хорошо осознававший неподготовленность страны к войне, вынужден был уповать на то, что роковую развязку удастся отсрочить. Чтобы обрести в том более твердую уверенность, пытался традиционными для дипломатии способами прозондировать настроения германского руководства, разгадать его намерения.

Поначалу Кремль прибег к обычному для него в таких случаях «заявлению ТАСС». Именно в этой форме 13 января весьма осторожно выразил свое неодобрение складывавшимся положением. Ссылаясь на «сообщения иностранной прессы» о переброске частей вермахта в Болгарию, отметил: «…все это произошло и происходит без ведома и согласия СССР». Ответ, последовавший в тот же день и по тем же каналам — от имени германского информбюро, оказался более чем уклончивым, просто не содержал никакой информации[207].

Поэтому уже 17 января Молотову в Москве — послу Шуленбургу, а Деканозову в Берлине — статс-секретарю МИД Германии Вейцзекеру, пришлось сделать однозначные по содержанию заявления. В них сухо констатировалось вполне очевидное, неопровержимое: «По всем данным, германские войска в большом количестве сосредоточились в Румынии и уже изготовились вступить в Болгарию, имея своей целью занять Болгарию, Грецию и Проливы». А далее делался подчеркнуто жесткий, чуть ли не в ультимативном духе, вывод. Тот, который и должен был, по замыслу, помочь получить ответ на решающий вопрос — что же произойдет в ближайшие недели, месяцы. «Советское правительство, — напомнили Молотов и Деканозов, — несколько раз заявляло Германскому правительству, что оно считает территорию Болгарии и обоих Проливов зоной безопасности СССР, ввиду чего оно не может оказаться безучастным к событиям, угрожающим безопасности СССР. Ввиду этого Советское правительство считает своим долгом предупредить, что появление каких-либо иностранных вооруженных сил на территории Болгарии и обоих Проливов оно будет считать нарушением безопасности СССР»[208].

Зондирование оказалось неутешительным, подтвердило самые худшие ожидания. В ответе, полученном наркоминделом неделю спустя, явное не отрицалось, но и тайное не раскрывалось, а интересы Советского Союза просто игнорировались. Москву пренебрежительно ставили перед фактом: «если какие-либо операции будут проводиться против Греции», то «германская армия намерена пройти через Болгарию»[209]. Иными словами, Берлин оставлял за собою свободу действий, не собираясь консультироваться с Кремлем. Сохранял возможность в удобный для себя момент оккупировать две балканские страны. Ведь формальный повод для того, присутствие в Греции британских войск — 8 эскадрилий ВВС и подразделений зенитной артиллерии, давным-давно имелся. Но о том, начнется ли кампания, и если начнется, то когда, что последует вслед за тем, будут ли и далее нарушаться достигнутые между двумя сторонами соглашения, в ответе не было ни слова. Но в том и заключался, собственно, смысл потаенных намерений Берлина.