Эри Крэйн - Наследие

• Название: Наследие
• Автор: Эри Крэйн
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Казалось бы мятеж увенчался успехом, но что случится с миром, в котором из века в век притесняемые маги обрели долгожданную свободу?

Теперь сила Первого сосредоточена в одних руках и лишь время покажет, что принесет с собой возрождение силы Проклятого мага.

В мире, где идеалы рушатся ради выживания, а за верность старым убеждениям приходится платить кровью, не стоит забывать: сражающийся со злом сам может стать злом.

PS. Эта часть написана от первого лица героя, вызывающего неоднозначные чувства у читателей (проверено экспериментальным путем). Это рассказ о том, что случается с опрометчивыми излишне уверенными в себе девочками, если в их руках оказывается слишком много власти.

---

— Иначе я не отразила бы твоего удара, — призналась я. Пальцы начинали гудеть от энергии, прошедшей сквозь них с момента начала тренировки.

— Пламя — это не камень, где все твои атаки заключаются в паре приемов. В огненной магии тебя ограничиваешь только ты сама. Огонь наиболее агрессивная из стихий: с его помощью ты не отбросишь союзника из области поражения, не нанеся ему вреда; огненные щиты не совершенны и без контроля пламя превратит все вокруг в выжженную пустошь. Для всех огненных маги всегда были солдатами, уничтожающими все на своем пути. Но если увидеть в укрощении огня искусство, а не инструмент для разрушения, ты обретешь способность оканчивать битвы без самого сражения. Просто позволь пламени быть тем, чем ты хочешь его видеть, — воздух за спиной отца, прекратившего свои атаки, задрожал от жара, рождая тысячи вспышек, превращающихся в тесные переплетения потоков пламени. Величественная птица, сшитая из сверкающей стихии, зависла в воздухе над командором, касаясь перьями стен. Каждый взмах идеально четких крыльев обдавал меня плотной волной жара, вызывая в сердце трепет.

В один момент птица исчезла, просыпавшись на пол водопадом искр.

— Восхитительно, — только и смогла пробормотать я.

— Да, в чем, в чем, а в зрелищности магию огня не превзойти. Мне кажется, или ты устала? Поступим так: попробуем обнаружить предел твоей энергии и закончим на сегодня. Просто выпускай все, что у тебя осталось, и не пытайся контролировать.

— Я же все здесь подожгу, — идея отца не внушала мне доверия.

— Что, например? Камень? Еще больше камня? А занавески можно и новые повесить. Не думай, делай.

Вздохнув, я закрыла глаза и расправила плечи, позволяя энергии огня свободно изливаться из тела. Я чувствовала, как и без того горячий воздух раскаляется еще больше, а волосы колышутся от неравномерно распределяющегося пламени. В какой-то момент жар внутри стал единым с жаром вокруг, стирая последнюю ощутимую границу и нараспашку открывая двери рвущейся наружу энергии. Все тело гудело и покалывало, требуя дать ему передышку, но отец хотел, чтобы я стояла до конца, пока не натолкнусь на грубую стену предела собственных возможностей.

Я не хотела открывать глаза, но веки дрогнули и приподнялись, погружая сознание в бурлящий океан огня, горячие воды которого заполнили весь этаж доверху. Огненные водопады вырывались из башни через окна и тонули в море.

Я увидела отца. Пространство между нами наполнило пламя, но сквозь его потоки отчетливо была видна сапфировая маска. Я смотрела на нее, и огонь вокруг менялся, и ревел, он становился тоньше и ближе, как в тот день, когда пал дворец Берилона. Маска исчезла, и на меня взглянули полные лазури глаза Кристара. Его черты, какими я их увидела впервые и запомнила, захлебнулись в пожирающем все пламени.

Отшатнувшись, я закрыла лицо руками, сжимаясь всем телом и рефлекторно вбирая часть выпущенной и не сгоревшей энергии назад. Башня загудела от серии мелких взрывов. Из поглотившего безумия меня вырвала рука отца, крепко сжавшая плечо. Он стоял рядом и сапфировая маска, как и всегда, скрывала лицо.

— С тобой все в порядке? — тихо спросил он, не отпуская моего плеча.

— Нет, совсем нет, — ответила я, опустив взгляд на обгоревшие ладони.

* * *

С наступлением темноты на третьем этаже в десятках очагов каминного зала загоралось пламя, которое не пропадало до рассвета. Огонь по собственной воле зарождался меж продолговатых камней, разложенных в каминах, и так же исчезал в них, когда приходило время. С первых дней пребывания в Храме Проклятого я поняла, что башня живет своей жизнью, нисколько не завися от своих обитателей.

В свете звезд занавеси на окнах приобретали таинственные переливы, сонно покачиваясь от прикосновений ветра.

Мы сидели в глубоких креслах, словно сделанных для великанов, глядя на беззвучные извивания пламени в ложе очага.

— Я думаю, у меня никогда не получится опустошить отведенные мне запасы энергии. Тело устает слишком быстро. А к тому времени, когда оно привыкнет к нагрузкам, количество энергии так же увеличится. Это погоня за собственным хвостом.

— А ты не бросай попыток, — отец расслабленно откинулся на спинку кресла. Не помню, чтобы когда-либо видела его таким уставшим. Его так вымотала наша тренировка? Или дело в другом? — Тебе пора возвращаться. Прошло уже два месяца, ты не можешь сидеть в этой башне вечно.

— Почему нет? Остаться здесь — разумнейшее из решений. Что будет, когда энергия огня во мне начнет оказывать влияние на сознание? — мне вспомнился вспыльчивый Фьорд, еще до того, как посвятил всего себя тренировкам и научился избавляться от застоявшейся энергии. Вспомнилась стычка у дома Миры, где Фьорд утратил контроль и отдался ярости и жестокости в своем сердце. На смену старым воспоминаниям пришли совсем свежие, оставившие после себя пепелище в сердце Берилона и моем. — Что я превращу в руины на этот раз? Мне кажется, одного случая вполне достаточно, чтобы всем стало очевидно: здесь мне самое место.

— Если ты выйдешь из себя, преодолеть расстояние, разделяющее Храм Первого и материк тебе не составит особого труда, так что твое отшельничество бессмысленно, — увидев бессильное отчаяние на моем лице отец понял, что ошибся с аргументами, и замолчал.

— Мне очень, очень жаль, что все так произошло. Извини, если б я только могла…, — глаза неприятно зачесались, а к горлу подступил комок. За что я извинялась? За погребенных под развалинами дворца магов или за его сына, жизнь которого не сумела сохранить? Следовало уточнить, что я сожалею о каждом из этих поступков, но слова застряли в горле, и вскоре провалились в желудок куском льда.

— Хватит корить себя, Оника. Я не сержусь на тебя. Но твое состояние огорчает меня. Ты должна найти в себе силы сделать следующий шаг.

— Ты не понимаешь, о чем просишь. Думаешь, что я справлюсь, но это не так. Прости, — я отвернулась, не выдержав его прямого взгляда.

— Тебе просто нужно еще немного времени. Пусть так. Но не заставляй меня ждать слишком долго, — отец упрямо стоял на своем, будто бы не слышал моих слов. Но он их слышал. Так же как и видел, что я сотворила в Берилоне. Это он отыскал меня среди обломков дворца после того, как все успокоилось, и отвез в Храм Первого мага, за всю долгую дорогу не проронив и слова.

Отец оставил меня наедине с тягостными мыслями, отправившись на два этажа выше, где над кухней, а вместе с тем и кладовой располагалась первая спальная комната. Меня не переставало удивлять, как живших в Храме членов семьи Первого не пугало величие башни. Какой бы громадной не была кровать, она, словно травинка в поле, терялась в помещении грандиозного размера. Мне было зябко в башне, и я предпочитала ночью оставаться в небольшой пристройке, к которой вел пирс, выложенный из шлифованного камня.

Но сегодня я не оставила каминный зал: я ждала рассвет, подобрав ноги и натянув плед на нос, в попытках избавиться от сковывавшего все тело холода. Но разве даже самый обжигающий костер способен изгнать холод из души?

Чувство окоченения иногда уходило, чтобы вернуться вновь, сменяя приступы дикого жара, плавящего сознание. Так, ото дня ко дню, я скиталась из жара в холод, раздираемая обретенной силой и чувством вины. Апатия и отчаяние от невозможности что-либо исправить не покидали меня ни при свете дня, ни в безлунные ночи, став моими неизменными спутниками.

Перед самим рассветом я поднялась на шестой этаж, в котором находилась спальня дочери Проклятого. Я пришла к этому выводу, обнаружив в шкафу пару туфель и всего одно платье, чудом не осыпавшееся в труху. Стены были увешаны всевозможным оружием, а некоторые из колон хранили характерные зарубки.

Стоя в отведенной под ванную комнату части этажа и опершись руками на потрескавшийся от времени столик из темного дерева, я угрюмо смотрела на отражение в зеркале. Тело без единого шрама каждое утро напоминало мне о тех, кто не выжил во дворце, а разномастные глаза — об остекленевшем взгляде брата. Каждый раз я оставляла зеркало в тесной паутине трещин, а возвращаясь, находила его совершенно невредимым.

Я поспешила к спустившемуся в основание башни отцу и нашла его ожидающим меня снаружи Храма.

— Ты не пробыл и суток, — мой голос звучал растерянно. Его визиты становились все реже и короче, и я терялась в догадках, что происходило на материке.

— Меня ждет одно очень важное дело, я не могу остаться, — его рука привычно опустилась на мою голову. Он любил так делать и не упускал ни одного удобного случая. — Но ты всегда можешь пойти вместе со мной.

Его рука соскользнула с волос, протягиваясь мне навстречу и предлагая взяться за нее. Я отступила назад, будто он мог схватить меня и силой вернуть на материк.

— Не оставляй меня снова здесь одну.