Александр Жаренов - Братство фронтовое

• Название: Братство фронтовое
• Автор: Александр Жаренов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

* * *

Трудно было нам, людям мирных профессий, осваивать военное дело. Но мы понимали, что впереди нас ждут тяжелые испытания, и каждую минуту драгоценного времени мы использовали для своей боевой подготовки: изучали материальную часть винтовки и пулемета, учились стрельбе и штыковому бою, проходили занятия по метанию гранат.

Штаб дивизии принимал все меры для усиления боевой и политической подготовки личного состава. Вот пример одного из приказаний штаба дивизии, который я как политрук старался донести до каждого бойца:

1. Провести беседы со всем личным составом о правах и обязанностях бойца Красной Армии.

2. Добиться умелой заправки обмундирования и снаряжения, воинских приветствий, умения подойти к начальнику, повторения отданных приказаний и их выполнения бегом. Добиться чистоты и опрятности в одежде, умения приветствовать не только вне строя, но и в строю.

3. Добиться строевой слаженности подразделений, требуя четкого строевого шага при всех передвижениях и в повседневной жизни.

4. Командному составу резко повысить требовательность, и в первую очередь к самому себе. Командир должен подавать пример для своих подчиненных всем своим внешним видом, строевой выправкой, четким приветствием старших начальников...

Преобразился облик ополченцев. Вместо пестрых гражданских костюмов, шляп и кепок на всех защитного цвета гимнастерки, пилотки (к ним привыкали с трудом). У командиров на петлицах знаки различия. Кое-кто выглядел несколько комично: у кого гимнастерки и брюки чрезмерно широкие и длинные, у кого, наоборот, узкие и короткие. В свободное от занятий время мы обмениваемся друг с другом одеждой, подбирая ее по своему размеру. Иногда подогнать форму помогают девушки-санитарки.

Распорядок жизни в лагере четкий.

Поздно вечером выпадают минуты короткого отдыха. Собираемся у палаток подразделений. Кто азартно сражается в домино, кто сидит за шахматами. С группой бойцов мы готовим боевые листки. На строевой площадке трудятся болельщики, наблюдающие за игрой в городки. Час отбоя. Лагерь погружается в крепкий сон. На посту лишь дежурные... И вдруг среди ночи прозвучал первый сигнал боевой тревоги. Это случилось ночью. Мы выбежали из палаток со скатками шинелей, вещевыми мешками, куда втискивали все пожитки походной жизни - от зубной щетки с полотенцем и мылом до алюминиевой кружки, котелка, ложки, с громоздкими брезентовыми сумками противогазов через плечо, за поясом саперная лопата. Винтовок и гранат еще не имели.

Украдкой двигаю ногами в сапогах, пытаюсь поправить сбившиеся портянки, навернутые наспех. Не которые надели сапоги на босые ноги, портянки засунули за пазуху. У многих были обмотки с ботинками. Такими неумехами мы попали неожиданно в строй.

- Получены данные о высадке вражеских парашютистов, предлагается прочесать лес. Каждый батальон имеет свое направление, - услышали мы приказ.

Опушка рощи. Исходное положение. Батальоны построились в одну шеренгу и плотной цепью, умеренным шагом трогаются в указанном направлении.

Пробираемся сквозь заросли колючего кустарника, высокие травы, обходим толстые стволы деревьев. Царапают лица ветви, сбивают пилотки. Мы проваливаемся в ямы, преодолеваем холмы, бугры, пружинистые болотные кочки. Шарим руками, ощупываем ногами и саперными лопатами кусты. В лесу тихо, лишь иногда пролетит летучая мышь, а то вспугнешь филина.

Приближается рассвет, усиливается птичий гомон.

Прошмыгнул под ногами какой-то звереныш, вслед за ним - заяц.

На ходу поправляем снаряжение, натершее плечи, шею, поясницу. Пилотками смахиваем с лица паутину. Из-за воротника вытаскиваем разную живность твердого муравья, рыхлого зеленого червя, пахучего лесного клопа с крепким панцирем.

Необношенные кирзовые сапоги натерли ноги, особенно у тех, кто шел с портянками за пазухой. Кое-кто умудрялся на ходу переобуться, поправить сползшие обмотки и снова занять место в строю. Хотелось-курить, промочить горло, что-то проглотить, передохнуть.

Выйдя к ложбине, шедшие слева внезапно остановились. Наша цепочка изогнулась. Возле кустов ольхи - помятая трава, консервные банки, окурки сигарет. Все оказалось немецким. Валялись подмоченные листовки. Их мы подобрали и сдали военкому. Немцы-парашютисты здесь делали привал, но парашютов не видно.

- Бандиты шныряют где-то.

Рассвело. Сквозь стволы деревьев пробивался солнечный свет. Осмотр, или, как его называли, прочесывание, леса подходил к концу. Наша цепь то растягивалась, то сужалась. Край леса. Деревья с мелкими кустарниками. Косогор со скатом вниз, к ручейку. Тут мы и остановились. Перекур. Военком батальона Листратов сообщает о первых результатах осмотра в штаб полка. Освежились ключевой водой. Пыльной проселочной дорогой двигаемся обратно в расположение лагеря.

* * *

Группа ополченцев получает суточный отпуск. С радостным трепетом перед предстоящей встречей с родными отправляемся мы в Москву. В руках узелки с гражданскими костюмами. Киевский вокзал. Многолюдна и неспокойна привокзальная площадь. С трудом втискиваюсь в троллейбус. Остановка на Потылихе. Выхожу. Школа No74. Здесь формировался наш запасной полк. Сейчас возле школы безлюдно. Иду по аллее мимо бараков в сторону своего дома.

На площадке под наблюдением бабушек и мам играют детишки у песчаных горок. Мужчин не видно. Одни в армии, другие - на работе. Часть жильцов занята необычным, но сейчас нужным делом: на краю площадки, за тесовым забором, заканчивают рытье траншеи-укрытия.

Спешу к своим. Жена на кухне. Увидев меня, обрадовалась, повела в комнату. Дочурки сразу не узнали в военном обмундировании отца, а узнав, бросились ко мне.

Какое счастье быть дома, с семьей! Малышки взбираются ко мне на колени, примеряют пилотку с красной эмалевой звездочкой. Пилотка им велика, закрывает глаза, и это вызывает у них смех.

Наступили сумерки. Поужинали. И надо же было случиться такому, что мой приезд в Москву совпал с первым налетом на столицу вражеской авиации. Прозвучал сигнал воздушной тревоги. Раздались неспокойные гудки паровозов с Окружной, завыли сирены.

Дочки только заснули.

- Наверное, учебная, - неуверенно говорю я, пытаясь угадать, что там, за замаскированным черной бумагой окном.

- Нет, настоящая! - взволнованно говорит жена. - На днях была учебная, но сигнал ее звучал по-другому. Она заметалась по комнате, разбудила и стала собирать малюток. Вместе с бабушкой спешно вышли на улицу и направились в бомбоубежище, находившееся в соседней школе. Я остался возле дома. Вот по темному небу скользят лучи прожекторов. Из дома продолжают выходить жильцы, торопясь в убежище. Вот послышались резкие выстрелы, затем глухие разрывы. Все насторожились, прислушиваемся к непривычным звукам. К Москве прорвались фашистские пираты. Прожекторы усиленно нащупывают цели. Зенитные орудия бьют по фашистским самолетам.

- Бомбы, бомбы! - неистово закричали из толпы. Небо над Москвой озарилось заревом пожаров.

Пожилые и больные, матери с детьми укрывались в бомбоубежищах, в земляных щелях-траншеях, вырытых возле домов. Остальные находились на посту противовоздушной обороны. В брезентовых рукавицах, металлических касках бойцы ПВО ходили возле строений, по крышам и чердакам. Сбрасывали зажигалки, гасили их песком, спасали дома от пожаров.

Отбой был дан на рассвете. Толпы утомленных людей потянулись из убежищ. Многие несли на руках спящих детей, завернутых в одеяла и простыни.

Пять часов утра. Утомленные дети крепко спят. Жена, немного отдохнув, на всякий случай простилась со мной, поцеловала сонных малышек и ушла по школьным делам.

- К твоему отъезду постараюсь прибежать, - пообещала она.

То и дело смотрю на часы. Скоро надо быть на вокзале, - думаю я, не отходя от детских кроваток. Бабушка приготовила завтрак. Разбудить или подождать?.. Пора. Бужу детей. Они открывают сонные глаза, но никак еще не проснутся.

После завтрака мы возле дома.

Эля спрашивает:

- Папа, ты сейчас уедешь?

- Папа поедет бить фасыстов, - пролепетала Валя.

Пытаюсь улыбнуться. Дети прижались ко мне. Валя пухленькой ручонкой гладит по моему подбородку. Эля заправляет мои волосы под пилотку.

- Папа, убей фашистов и скорее приезжай к нам.

- И привези гостинцев, - добавляет Валя.

Получив наказ детей, я крепко прижал их к себе, горячо поцеловал...

В это время в воротах показалась жена.

- Еле успела, думала, не застану тебя, - запыхавшись, говорит она.

Я обнял ее, дочек, поцеловал и направился к троллейбусу, то и дело оглядываясь назад. Они махали мне вслед. Дети кричали:

- До свидания, до свидания, папа!..

Я останавливался, смотрел в их сторону. К горлу подступал комок, на глаза навертывались слезы. Молча помахал пилоткой и ускорил шаг. Увижу ли их еще?

- До свидания! - выкрикнул им в последний раз и скрылся за углом...