Людмила Минич - Земля вечерних звёзд

• Название: Земля вечерних звёзд
• Автор: Людмила Минич
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-32764-5

Ее имя Гайят, она будущая королева могущественного государства Адья Тэрэк. Его имя Тай, он ее будущий муж, могучий воин, призванный защищать владения своей супруги. Казалось бы, какое им дело до маленького народа, обитающего в Далеких Лесах? Но, по слухам, этот народ обладает несметными сокровищами. А королевской казне позарез нужны деньги для войны с неуемными соседями. И Гайят отправляет своего будущего мужа в поход, чтобы он добыл себе славу, а королевству — сокровища. Но разве мог себе представить могучий воин Тай, что противостоять ему будут не полчища восточных варваров, а всего лишь юная девушка да бывший королевский солдат? Правда, Ак Ми Э не просто девушка, а Хранительница Рода, владеющая природной магией. А ее спутник Тарут не забыл еще искусство войны. И они готовы умереть, лишь бы не показывать алчным завоевателям дорогу в земли драгоценных "вечерних звезд".

---

Девушка опустила голову. В очаге уже плясали огоньки, скоро потеплеет.

— Жалко… — почти неслышно пожалел Тай незадачливого мальчишку.

— Гнилая хворь от раны пошла… — прошептала Ак Ми Э. Слезы выступили. Вспомнила, как мать Кай Кина, сухим деревом поникшая в углу, ни слова не сказала, когда увидела Ак Ми Э. Ни худого. Ни приветственного. А ведь еще недавно она первая вторила Та Ни и Нин Эсэ, обижая девушку за что ни попади, даже за работой. То она растирает зерно недостаточно мелко, то нитку из шерсти сучить не умеет, то чужака на груди пригрела, да еще не перестала на других мужчин заглядываться. А этой ночью — ни слова. Выслушала, как Ак Ми Э велела Сис Мя Э идти соснуть немного по указу Матушки. Ничего не сказала, за дверь не выставила, только посмотрела на девушку с надеждой, как будто чуда ждала. Все ведь в поселке знают, как Ак Ми Э чужака из-за края вернула, с духами договорилась. Ей они помогли, а Матушке и Сис Мя Э не помогают. Женщина тихонько сидела, ждала полночи вместе с Ак Ми Э, прислушивалась к дыханию сына. Не дождалась она чуда, не встал ее Кай Кин до прихода Матушки, глаз даже не открыл, вот тогда-то она и выкрикнула по злобе, что это злые духи, должно быть, принесли того чужака, из-за которого предки ее сына забирают. Нельзя в Род принимать кого ни попадя!

Матушка ее урезонить пыталась, но та ни за что не хотела слушать. Знает она, что люди по поселку говорят: из-за нерадивости Сан Хи Э, из-за его бестолковости да нерасторопности ее сын к духам уходит. И добро бы на охоте, в один миг, а то в таких муках! За весь Род платит своей болью, своим страданием!

Вот Ак Ми Э и пыталась тщетно скрыть от Тая слезы. Первая радость от его пробуждения уступила место тяжким мыслям.

Тай уже и сам приноровился Ак Ми Э понимать. Она обманывать не любит, как истинная вельдара. Вельды молчат, пока не спросят прямо. Он принялся расспрашивать и худо-бедно понемногу вытянул правду. Гнев почему-то не вспыхнул в груди. Надоело все это до смерти. Вот какой подарок ему Ак Ло Тан подкинул, сам того не разумея. Не потешаться над Таем будут, а похуже… И такая неприятность: никто, кроме Ак Ло Тана, даже не видел, что приключилось с парнишкой, вельды сами домыслили, никакому клеветнику бы так стараться не пришлось, как людская молва в два дня успела. А охотник молчать будет. Пока не спросят. Да и тогда заговорит ли? Ему теперь правда тоже не к лицу. Сам себя в ловушку заманил и Тая с собой прихватил. Теперь Ак Ло Тану одна дорога осталась — молчком молчать или говорить, что ничего не видел. Вельды хоть и люди тяжелые, но обмана да оговора не терпят. Если ругают, даже зря, значит, уверены, что за дело поливают. Коли наказать хотят — то виновного. Перед духами все на одной черте стоят, они решают. От них не утаишься, не скроешься, как от людей, потому вельды и прямые такие, как их копья, что на уме — то сразу на язык просится. Нет, не по-вельдовски Ак Ло Тан сделал, от ревности и злобы его в сторону повело, но о том только сам он знает и не скажет теперь ни за что.

— Ой!.. — Ак Ми Э вдруг вскочила, опрометью кинулась к своим узелочкам с травами, сваленным по всем углам.

В бывшем домике У Э теперь стоял почти тот же напоенный травами дух, что и в жилище Матушки.

Тай наблюдал, как она рылась в кожаных сумках и плетеных корзинках, разворачивала тряпицы.

— Вот же они! Вот! — Она победно подкинула узелок, зажала в ладонях, прижала к груди.

Тут же принялась одеваться снова.

— Ты куда?

— К Матушке! — Она торопливо затягивала завязки парки. — Это ягоды, синие, мелкие такие. Я их в дороге набрала! Насушила! — Ей большого труда стоило говорить помедленнее. — Я Далекому Человеку еще говорила, что они, верно, от гнилой болезни пригодиться должны. А у нас не растут. Он еще спрашивал, откуда знаю.

— А откуда знаешь? — Тай забеспокоился. Еще скажут потом, что Ак Ми Э этого парня поскорее к духам и отправила.

— Не знаю! Там, в лесу все знала! — Девушка натянула рукавицы. — Все знала, потому вела через лес и даже не думала, как правильно! Я Сай Дину так и говорила! Знала, и все! И про ягоды, и про грибы неизвестные, и про зверей, и про болота! Это сейчас все, как раньше… Я вернусь, когда… — Ее последние слова заглушил стук дверей.

К Таю местные духи оказались более благосклонны, чем к товарищу по несчастью. Через несколько дней он начал вставать, а еще пол-луны спустя уже опять вышел на охоту. От все-то приключения со временем останутся только шрамы на затылке да на плече и еще множество мелких царапин. Намного сильнее пострадала его гордость. Даже свои же охотники, что ничего, ну ровным счетом ничего не видали, глядели косо, терпели рядом. Даже до них родовая молва донесла «правдивые» вести. Ак Ми Э узнала от Матушки, что Ак Там Ун даже к Старейшине ходил, просил, чтобы Тая куда-нибудь еще пристроили, но старик оказался на диво тверд. Уж не лучше ли ему быть чуть помягче?

Тай вышел с ними снова в лес, как на казнь. Даже У Со теперь смотрел в его сторону обреченно: дескать, что с тобой поделаешь, коли на нашу голову навязался. Единственное, что хоть немного успокоения приносило, так это то, что Ак Ло Тан тоже угрюмый ходил. На Тая старался даже не глядеть. Все-таки совестно перед своими духами! Какова бы ни была его ненависть к чужаку, укравшему Ак Ми Э, он все равно оставался вельдом, и молчание жгло охотника не меньшим огнем, чем самого Тая. Он сделался совсем нестерпимым, насмехался сверх всякой меры, советовал Ак Там Уну то на стоянке Тая оставить, то и вовсе в поселке и колол соперника издали горячими злыми глазами.

Тай сначала платил тем, чем мог, то есть такими же гневными гримасами. Он кивал головой, глядя на молодого охотника, как бы говоря ему: «Уж я — то знаю, что было там, в лесу!» Ак Ло

Тан в ответ лишь немедленно зверел или замолкал угрюмо. Потом Кай Кин, к удивлению людей И Лай, пошел на поправку, и история начала отходить в прошлое, потому что зверь совсем ушел из лесов и вельды озаботились делами, насущными для всего Рода. И только Ак Ло Тан буйствовал все больше, подчас не замечая этого. Он хотел, чтобы Тай ушел как можно скорее, как только стают снега. Он хотел этого, как никто другой, несмотря на то что всем давно стало ясно, что Ак Ми Э носит ребенка. Тай даже сам дивился, как охотника изнутри сушило, как грызло нестерпимо. Нет, не жалел, нечего таких жалеть, но дивился. И терпел из последних сил.

Однажды вечером к ним в двери постучалась мать Кай Кина. Вошла не спеша, теребя завязки парки, немного потопталась под молчание Ак Ми Э и Тая и наконец отрубила:

— Я к тебе, Ак Ми Э, с поклоном и благодарностью за сына моего старшего Кай Кина. — Она и на самом деле отвесила поклон, как вельды обычно Матушке кланялись. — Матушка мне все рассказала, это ты его возвратила, от гнили спасла чудесными ягодами, что духи тебе показали! И за то я тебе вечно отдавать буду. В большой голод последнего зернышка не пожалею, духами И Лай клянусь!

Она потопталась еще, видно, ожидая ответа, но девушка застыла в удивлении, от неожиданности так и не придумала, что сказать. Не того она ждала от родичей, да еще от матери Кай Кина.

— Так вот, я за собой вину понимаю, — снова решительно отрубила гостья, как в воду бросилась. — Я зря тебя проклятой величала. Вина моя, за то прощения у предков И Лай просить буду днем и ночью. Зря дурных людей слушала. Теперь понимаю, что зря. Духи своих тайн негодным не раскрывают, я вчера этой Нин Эсэ так и сказала! И еще повторю, коли придется! — Она возвысила голос, видно, вспоминая вчерашнее. — Это они, духи, тебя выбрали, чтобы Роду нашему помогать, потому и не могу молчать, сказать должна тебе еще одно, и прости сердечно, коли не по нраву придутся мои слова. — Она сделала передышку, словно набирая воздух. — Зря ты чужака приютила, зря пожалела. От него весь вред, его злые духи послали тебя от Рода оторвать, отнять твою ветку от нашего дерева! Берегись его! — И наградила Тая тяжелым взглядом.

Тут уже Тай захлопал глазами. Вельды все такие, даже при нем мать Кай Кина выложить не постеснялась, что внутри накипело. Вот оно как обернулось. Еще чуть-чуть — и люди с рогатиной на него пойдут, как на там-уна. Снизу поднялась волна гнева и принялась потихоньку стискивать горло.

— Как ты можешь, — говорила тем временем едва опомнившаяся Ак Ми Э, — указывать, кто угоден духам, а кто нет? Духи решают! Еще луну назад ты твердила, что я проклята, а теперь твердишь, что я угодна духам? Как смеешь ты приходить ко мне с такими словами? За благодарность и поклон — сама благодарствую, только… рада я была Кай Кину помочь, и радость — самая большая награда мне. Знаю уже, и хорошо знаю, что небольшое богатство — людская благодарность. Не надо отрывать у своих детей последние крохи в голод, не надо делиться последним, оставь все как есть. А если и правда захочешь помочь в трудный час, прошу только об одном — не мучай меня понапрасну!