Георгий Мдивани - Твой дядя Миша

• Название: Твой дядя Миша
• Автор: Георгий Мдивани
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Трагедия
• Год: 1966

В книгу известного драматурга Г. Мдивани входят пьесы, написанные в разное время.

В пьесе «Честь» автор рассказывает о предвоенной жизни одной из пограничных застав на окраине нашей страны.

Трагедия «Алькасар» посвящена героической борьбе с фашизмом, которую вел испанский народ.

В драме «Петр Багратион» во весь рост встает фигура выдающегося русского полководца, ученика Суворова и Кутузова.

«День рождения Терезы» — полное патетики драматическое повествование о героических буднях республики Куба.

Комедия «Украли консула» построена на основе действительных фактов: итальянские студенты украли консула, оставили его заложником и отказались освободить его до тех пор, пока испанские милитаристы не освободят молодого антифашиста.

«Твой дядя Миша» — пьеса о современности, о судьбе человека, прожившего большую, настоящую жизнь.

По этой пьесе в 1967 году в Малом театре был поставлен спектакль (есть радиопостановка) с одноименным названием (в главных ролях — В. Хохряков, В. Соломин), а также был снят известный фильм — «Моя судьба» (1973) (в главных ролях — И. Лапиков, Е. Евстигнеев, Е. Киндинов).

---

Тереза (все прислушиваясь к гулу удаляющегося самолета). Да… должно быть, пассажирский…

Родригес. А может, и не пассажирский… Сегодня они бомбили завод «Аустралия»…

Тереза. Не дают спокойно жить. Ох, люди, люди!

Вентура. Как вы думаете, мистер Гамильтон, когда ваши нападут на нас?

Гамильтон (после паузы). Кто это — наши?

Вентура. Ваши? Конечно, американцы! Соединенные Штаты…

Гамильтон. Вы слишком примитивно судите, сеньор, о своих и чужих. Я не знаю, кто вы такой и кто для вас свои, кто чужие… Но у меня есть свои и в Штатах и на Кубе… И среди янки и среди кубинцев…

Тереза. Да… свои и чужие… Люди бывают хорошие и среди янки и среди кубинцев… Вот, например, сеньор Гамильтон… Простите, сеньор, я вас считаю совсем своим… как Родригеса… как Эдуарте… Я вас всех люблю! Но Кубу я люблю больше всего на свете… Простите меня, больше, чем всех вас… И думаю, что это для каждого так…

Марсело (мрачно). Нет, Тереза! Не для каждого…

Эдуарте. Разве те кубинцы, которые обучаются военному делу в Гватемале и штате Флориды, чтобы напасть на нашу революционную родину, любят Кубу? Черта с два!

Гамильтон. И может быть, сегодня ночью они уже плывут к берегам вашего острова…

Вентура (ошарашенный). Почему сегодня?

Марсело (мрачно). Может быть, сегодня. Может быть, через месяц… но обязательно нападут… Дьяволы!

Гамильтон (Вентуре). Вы этих кубинцев тоже считаете своими, сеньор?

Вентура (горячо, громко, чтобы все слышали). Как я могу считать своими врагов моей родины? Предателей Кубы? Я их всех по одиночке перестрелял бы! Пусть только сунутся— мы им покажем!

Хосе. Да, сеньор Вентура! Пусть только посмеют… Единственное, чего я боюсь, что они к нам сюда, на Сапата, не полезут… Найдут более удобное место! Если бы только они оказались здесь!

Манола. Тогда мы были бы первыми… Ох и попало бы им от нас!

Родригес (хлопая сына по плечу). Эх, ты! Герой!

Вентура. Маловероятно, чтобы кто-нибудь полез в ваши болота… Тонуть, что ли?

Гамильтон. Думаю, они полезут не сюда…

Родригес. Сеньор Гамильтон, говорят, вы воевали в Испании против Франко?

Гамильтон. Что значит «воевал»? Во время войны между фашистами и республиканцами я находился в Мадриде… И, конечно, был на стороне республиканцев.

Апполонио. Но вы же стреляли?

Марсело. Как же не стрелять, сеньор, если во время войны ты находишься на чьей-либо стороне…

Эдуарте (Гамильтону). Вы коммунист?

Гамильтон. Нет, сеньор.

Вентура. Почему же вы воевали в Испании?

Гамильтон. Вы думаете, что за свободу на земле должны сражаться только коммунисты?

Вентура (смущенно). Я не настолько разбираюсь в политике, сеньор Гамильтон.

Тереза. Довольно о политике! Говорите обо мне! Сегодня ведь мой праздник!

Марсело. Да… Испания! Двадцать пять лет тому назад вы, наверно, были сильным и крепким, сеньор Гамильтон.

Гамильтон. Я был в вашем возрасте, Марсело. Эх, мне бы сейчас ваши годы!

Марсело (заинтересованно). И что тогда?

Гамильтон. Я был бы сегодня в Анголе или в Лаосе… И знал бы, кто свои, кто чужие…

Вентура. И стреляли бы, как двадцать пять лет тому назад?

Гамильтон. Марсело прав, сеньор! Как же можно не стрелять, если в бою ты находишься на чьей-либо стороне!

Толстяк. И убивали бы португальцев?

Гамильтон. Нет. Я убивал бы фашизм!

Вентура. Кто отправлял вас в Испанию?

Гамильтон. Как это — отправлял?

Хосе (горячо объясняя Вентуре). Мистер Гамильтон сам… По своему желанию… Ну как вам объяснить? За идею!

Толстяк. Да… конечно, были и такие…

Эдуарте. О чем ты задумался, Марсело?

Марсело (тяжело вздохнув). Меня не учили… чтобы я не знал, где Лаос и где Ангола… Но ничего! Я еще молод! Я многому научусь!

Гамильтон. Но вы же, Марсело, знаете, кто на Кубе свои, кто чужие?

Марсело. Ох, если бы я знал всех!

Вентура (чтобы переменить тему разговора). За ваше здоровье, сеньор Гамильтон!

Гамильтон. Спасибо, сеньор!

Aпполонио. Во время революции вы были на Кубе?

Гамильтон. Да.

Вентура. И вы были на нашей стороне?

Гамильтон. Извините, но я все еще не знаю, кого вы считаете своими?

Эдуарте (смеется). Вот это здорово!

Вентура. Вы меня обидели…

Гамильтон. Ну?.. (Шутя.) Что ж, придется решить вопрос дуэлью… Правда, я уже старик, но давайте померяемся силами. (Засучивает правый рукав.)

Вентура. Ну что ж, давайте!

Хосе (тащит стол па середину бара). Вот так!

Виолета. Ах, как интересно!

Антонио. Я даже знаю, кто выйдет победителем!

Общее оживление.

Эдуарте. Я буду судьей.

Аманда (Гамильтону). Молодец, Эдлай! Ты настоящий мужчина!

Гамильтон садится за стол. Против него садится Вентура.

Тереза (подбегает к столу, быстро ставит перед соревнующимися бокал, с коктейлем). Это коктейль моего имени… Я приготовила его для победителя… Но не скрою — хочу, чтобы победили вы, сеньор Гамильтон…

Гамильтон. Постараюсь, Тереза!

Виолета. Я тоже за дядю Эдлая!

Альфа. Сеньор Гамильтон! Мы все за вас!

Вентура (оглядывая всех). А за меня, выходит, никого? Совсем никого?

Толстяк. Я за вас, сеньор Вентура… Если… конечно… вы проиграете…

Толстуха (Вентуре). Я за вас, сеньор! Я не люблю людей, которые убивали… Не беспокойтесь! Мы с вами выиграем!

Гамильтон и Вентура, опершись локтями о стол, начинают борьбу. Пока еще трудно определить, кто победит.

Аманда (подсаживается к Гамильтону). Эдлай, умоляю! Ты должен победить! Во что бы то ни стало победить! Давай! Давай его!

Антонио (снизу поглядывая из-под стола на руки соревнующихся). Сеньор Вентура, не отрывайте локоть от стола…

Эдуарте (к Антонио). Не мешай!

Вентура тянет руку Гамильтона к столу.

Толстяк (взволнованно, к Апполонио). Сеньор, зачем терять зря время?.. Хотите выиграть? Я ставлю за сеньора Вентуру пять песо… Согласны?

Апполонио (следит за тем, как Гамильтон постепенно выпрямляет руку). Подождите, сеньор…

Толстяк (сердится). Но потом будет поздно… Я раздумаю, и вы потеряете пять песо!

Апполонио (видит, как Гамильтон постепенно прижимает к столу руку Вентуры; толстяку). Согласен, сеньор. Еще десять сверху желаете?

Толстуха (сердито, мужу). Ты что? С ума сошел? (Присутствующим.) Он совершенно невыносим! Играет даже на число букв на вывесках… на номера автомобилей… Играет с клиентами на то, сколько девушек за десять минут пройдет мимо нашей аптеки! Он даже играет на похоронных объявлениях: кто умер — женщина или мужчина? И, представьте, всегда проигрывает! Я самая несчастная женщина на Кубе!

Теперь Вентура прижимает руку Гамильтона к столу.

Толстяк (быстро вытаскивает из кармана бумажник и сует Апполонио банкноты). Хотите двадцать пять? Двадцать пять песо, сеньор Апполонио…

Антонио. Сеньор Вентура, не отрывайте локоть от стола…

Апполонио (сердито, Вентуре). Это нечестно!

Толстяк. Ничего подобного! Все правильно!

Родригес (к Эдуарте). У меня есть одно песо… Хочешь, сыграем?

Эдуарте. Я ведь судья…

Родригес (бросается к Марсело, продолжающему сидеть все на том же месте). Марсело! Хочешь заработать песо?

Марсело. Отстань, Родригес!

Тереза (Родригесу). Давай мы с тобой!

Родригес. Я за сеньора Вентуру!

Толстуха (Вентура). А вы еще сомневались, будет ли кто-нибудь за вас!