Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней. Хватательная рука

• Название: Мошка в зенице Господней. Хватательная рука
• Автор: Ларри Нивен
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-042485-6

Впервые за долгие века люди встретились наконец с «братьями по разуму» — гуманоидными обитателями далекой звездной системы.

Однако эта встреча принесла землянам новые проблемы…

Что делать с цивилизацией, агрессивной уже в самой своей основе, самим фактом своего существования угрожающей существованию человечества? Вступить с потенциальным врагом в войну — или вести с ним переговоры? Надеяться на лучшее — или готовиться к худшему?

---

— Дайте мне мисс Салли Фаулер, — сказал Реннер.

Рядовой сделал это безо всяких комментариев. «Робот он, что ли?» — подумал Реннер. Он примерно представлял себе, как сейчас выглядит.

Салли не спала. Вместе с доктором Хорватом они только что закончили устраивать мошкитов в каюте офицера-артиллериста. Ее лицо и голос, когда она произнесла: «Да, мистер Реннер?» — сказали навигатору, что он выглядит как помесь человека и крота — настоящий подвиг немногословного общения.

Реннер вскочил.

— Я кое-что вспомнил. Ваш карманный компьютер с вами?

— Конечно. — Она вынула его и показала.

— Пожалуйста, проверьте его для меня.

Лицо ее было маской удивления, когда Салли написала что-то на табло плоской коробки, стерла, небрежно изобразила простенькую задачу, затем более сложную, которая требовала помощи корабельного компьютера. После этого она вызвала из памяти корабля произвольные личные данные.

— Все работает нормально.

— Или я спятил, или вы видели, как мошкита разобрала эту вещь на части, а затем собрала снова.

— Ну да. Она сделала то же самое и с вашим оружием.

— Но с карманным компьютером? — Реннер изумленно таращился на нее. — Вам известно, что это невозможно?

Она решила, что он шутит.

— Нет, не известно.

— Так знайте, что это так. Спросите у доктора Хорвата. — Реннер отключился и снова лег.

Салли поймала доктора Хорвата, когда он возвращался в свою каюту, и спросила его о компьютере.

— Эти вещи — одна большая интегральная схема. Мы даже не пытаемся чинить их… — Хорват пробормотал что-то еще себе под нос.

Пока Реннер спал, Хорват и Салли разбудили ученых-физиков, и никто из них в эту ночь больше не ложился.

* * *

«Утро» на военном корабле — вещь относительная. Утренняя вахта длится от 4:00 до 8:00 — время, когда род человеческий обычно спит, но космос ничего не знает об этом. Независимо от времени суток на мостике и в машинном отделении должны находиться все необходимые люди. Как вахтенный офицер, Уитбрид стоял одну вахту из трех, но четкий список вахт «Макартура» был нарушен после ремонта. Джонатона освободили от утренней и предполуденной вахт, дав ему восемь великолепных часов сна, и все же, когда он проснулся, часы показывали девять.

— Ничего со мной не случилось, — запротестовал Хорст Стейли. — Не знаю, откуда у тебя взялась эта идея. Забудь о ней.

— О'кей, — мягко сказал Уитбрид. Он взял сок и овсянку и поставил их на свой поднос. Он стоял сразу же за Стейли в очереди в кафе.

— Впрочем, я ценю твой интерес, — сказал ему Стейли, и в голосе его не было ни следа эмоций.

Уитбрид согласно кивнул. Он поднял поднос и пошел следом за неестественно прямой спиной Стейли. Как и следовало ожидать, Хорст выбрал пустой стол. Уитбрид присоединился к нему.

В Империи имелись многочисленные миры, где доминирующей расой были белые кавказцы. На таких мирах плакаты, изображающие добровольцев Военного Космического Флота, очень походили на Хорста Стейли. Квадратный подбородок, холодно-голубые глаза, идеально симметричное лицо и не выражало никаких чувств, спина была прямой, плечи — широкими, живот — плоским и твердым, с рельефно выступающими мышцами. Внешне он разительно отличался от Уитбрида, которому предстояло всю жизнь бороться с лишним весом.

Они ели в молчании. Наконец, как будто случайно, чтобы что-то спросить, Стейли сказал:

— Как прошла твоя миссия?

Уитбрид был готов к этому.

— С переменным успехом. Худшие полтора часа мошкита провела, таращась на меня. Смотри. — Уитбрид встал, согнул колени и опустил плечи, как будто забираясь в невидимый гроб высотой 130 сантиметров. — Полтора часа в такой позе. — Он снова сел. — Пытка, скажу я тебе. Я ведь надеялся, что они выберут тебя.

Стейли покраснел.

— Я тоже был добровольцем.

— Это меня потрясло. Ты был тем, кто принял капитуляцию «Дерзкого».

— И позволил этому маньяку украсть мою бомбу!

Уитбрид опустил вилку.

— Ого?

— Ты не знал?

— Конечно, нет. Думаешь, Блейн рассказал об этом всему экипажу? Ты вернулся слегка потрясенный после этой миссии, и всем было интересно почему.

— Теперь ты знаешь. Какой-то болван пытался отказаться от своего слова, но капитан «Дерзкого» не позволил ему, хотя и мог. — Стейли изо всех сил потер руки. — Он вырвал у меня бомбу! И я позволил ему! Я бы отдал все за возможность… — Стейли внезапно встал, но Уитбрид быстро схватил его за руку.

— Сядь, — сказал он. — Я могу объяснить, почему тебя не выбрали.

— Ты можешь читать мысли капитана? — По молчаливому соглашению оба они говорили вполголоса. Внутренние перегородки «Макартура» были звукопоглощающими, и голоса звучали очень четко, если говорить тихо.

— «Угадай-ка» — хорошая практика для гардемарина, — сказал Уитбрид.

— И почему же? Из-за этой бомбы?

— Косвенно. Ты стремился проверить себя, но даже и без этого в тебе слишком много от героя, Хорст. Совершенная физическая форма, здоровые легкие — и никакого чувства юмора.

— У меня есть чувство юмора.

— Нет, это не так.

— Ты хочешь сказать, что его нет?

— Ни следа. Эта ситуация не требовала героя, Хорст. Нужен был человек, который не будет думать, что выглядит нелепо в какой-либо ситуации.

— Ты смеешься надо мной. Проклятие, я никогда не могу понять, когда ты говоришь серьезно, а когда нет!

— Сейчас не самое подходящее время. Я не шучу, Хорст. Слушай, я не могу объяснить этого. Ты видел все, верно? Салли говорит, что я был на всех экранах интеркомов, живой, в цвете и объемный.

— Да, это так. — Стейли коротко улыбнулся. — Мы видели твое лицо, особенно когда ты начал ругаться. Это было безо всякого предупреждения. Изображение немного скакнуло, потом ты заорал на чужака, и все сломалось.

— А что бы сделал ты?

— Не знаю. Но не это. Полагаю, выполнил бы приказ. — Ледяные глаза сузились. — Я не пытался бы кричать, если ты имеешь в виду именно это.

— Скажем, выстрел из лазера в пульт управления? Чтобы уничтожить защитное поле?

— Только после приказа.

— А как насчет языка жестов? Я провел некоторое время, жестикулируя и надеясь, что чужак поймет меня, но этого не произошло.

— Этого мы не видели.

— Вот я и говорю, — сказал Уитбрид, — что эта миссия требовала человека, готового выглядеть глупо в любой ситуации. Вспомни, сколько раз ты слышал смех, пока я вез мошкиту сюда.

Стейли кивнул.

— А теперь забудем об этом и подумай о мошкитах. Как у нее с чувством юмора? Понравится тебе смех мошкитов над тобой? Ты даже не можешь быть уверен, смеется она или нет: ты не знаешь, как это выглядит или звучит…

— Но ты выглядел нелепо.

— Всем известно, что ситуация требовала человека, способного узнать, смогут ли чужаки говорить с нами. Здесь не требовалось защищать честь Империи. Пройдет еще немало времени, прежде чем мы узнаем, с чем столкнулись. Еще будет место героям, Хорст. Как бывает всегда.

— Это успокаивает, — сказал Стейли. Он закончил завтрак, встал и быстро ушел, держась все так же прямо, оставив изумленного Уитбрида.

«Ну что ж, — подумал Уитбрид. — Я пытался. И, может быть…»

Комфорт военного корабля весьма относителен. Каюта офицера-артиллериста Кроуфорда была размером с его кровать. Когда кровать поднималась, у него была комната для переодевания и небольшая раковина, где можно было почистить зубы. Опуская кровать для сна, ему приходилось выходить в коридор, и, будучи человеком высоким, Кроуфорд научился спать, свернувшись клубком.

Кровать и дверь с замком на ней вместо гамака или ряда из многих коек — это комфорт. Кроуфорд пытался сохранить его, но все же его выселили. Сейчас он занимал катер «Макартура», а его помещение занял чужак.

— Она немногим более метра высотой, — рассудительно сказала Салли Фаулер. — Конечно, она поместится. И все же это только крошечная комната. Вы думаете, она может занять ее? Если нет, нам придется оставить ее в гостиной.

— Я видел каюту в ее корабле — она ничуть не больше. Она может занять ее, — сказал Уитбрид. Было слишком поздно пытаться спать в кают-компании, и он предпочел поговорить с учеными обо всем, что знал: по крайней мере будет объяснение, если Каргилл спросит, почему он надоедает Салли. — Полагаю, кто-то постоянно следит за ней по интеркому?

Салли кивнула. Уитбрид отправился за ней в гостиную ученых. Часть комнаты была перегорожена сеткой, за которой находились обе малышки. Одна из них грызла кочан капусты, держа его перед собой всеми четырьмя руками, другая, беременная, с раздувшимся животом, играла карманным фонарем.

Очень похоже на обезьян, подумал Уитбрид. Он впервые получил возможность разглядеть этих крошек. Их мех был гуще и испещрен коричневыми и желтыми пятнами, тогда как у большого чужака был однородного коричневого цвета. Четыре руки были почти одинаковы: пять пальцев на левых и по шесть на правых, но руки и пальцы были одинаково гибки и имели одинаковое число суставов. Мышцы внешней левой руки были закреплены на верхушке черепа. Зачем, если не для увеличения усилий при подъеме тяжестей?