Петра Дурст-Беннинг - Дочь стеклодува

• Название: Дочь стеклодува
• Автор: Петра Дурст-Беннинг
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2016
• ISBN: 978-617-12-0831-5, 978-5-9910-3584-2, 978-617-12-1177-3, 978-617-12-1180-3, 978-617-12-1181-0, 978-617-12-1178-0, 978-617-12-1179-7

XIX век. Лауша – маленькая деревушка в Германии, где живут стеклодувы. По древней традиции, мужчины выдувают стекло, а женщины отвечают за его украшение. После смерти старого Штайнманна три его юные дочери – Иоганна, Рут и Мари – остались совершенно без средств к существованию. Однако младшая сестра Мари решает пренебречь правилом и стать настоящим стеклодувом. Втайне от всех она начинает изготавливать самые красивые рождественские украшения, которым позавидовал бы любой мужчина в Лауше!

---

Не давало покоя и кое-что еще: а если она не оправдает ожиданий Штробеля? Если окажется глупой?

С того самого мгновения, как она оставила Зоннеберг за спиной, в груди у нее словно билось два сердца. Она попросила одну ночь на размышления. В конце концов, нужно было поговорить с сестрами. И с Петером. Нет, она не позволит ему собой помыкать! Но он умел четко формулировать свои мысли – вот уж чего не хватало ее сестрам! «Да, после ужина нужно будет зайти к соседу», – решила она и стала подниматься на последний холм.

Фридгельм Штробель тоже снова и снова мысленно возвращался к их разговору. С подчеркнутой незаинтересованностью показывая товары клиенту, фирма которого пользовалась дурной славой из-за нерегулярных платежей, он улыбался сам себе. Как непринужденно она ему отвечала! Как будто в его предложении не было ничего необычного. Плут свое дело знает. Он облизнул губы и, наткнувшись языком на кусочек засохшей кожи, поспешно откусил его. Да, Иоганна Штайнманн – не какая-то запуганная мышка, в отличие от большинства девушек ее возраста. Это видно уже по одной ее сухощавой фигуре без единого грамма лишнего жира: крепкие мышцы говорили о том, что она привыкла к тяжелому труду. Да еще эта прямая осанка, почти мужская, если бы не две гордые выпуклости, – просто великолепно! А большие глаза, которые смотрят на всякого сверху вниз, широкие и высокие скулы – ее красоту не мог скрыть даже ужасный платок, который она вечно повязывала себе на голову. Если снять его, заменить бесформенные опорки на ее ногах на элегантные туфли и представить ее себе в изящно скроенном платье, Иоганна Штайнманн с легкостью затмит всех его покупательниц! У него, Штробеля, на такие вещи нюх.

Кроме того, она неглупа. Она уже доказала, что умеет справляться с непривычными ситуациями. Уверенные манеры, ум, умение приспосабливаться – все эти качества высоко ценились в его профессии.

Но дело было не только в этом.

Называя собеседнику цену на цветочные вазы – в этом случае ни гроша скидки, ясное дело, – скупщик все больше волновался.

Разочарованный непреклонностью Штробеля в вопросах ценообразования, клиент отвлекся от ваз и этажерок. Штробель продолжал листать каталог дальше, покусывая нижнюю губу с такой силой, что вскоре во рту появился металлический привкус крови. Скоро он избавится от этого человека! Скоро. Ему хотелось остаться одному и запереть дверь.

Каждую пятницу он с сожалением провожал взглядом ровную спину Иоганны. Не раз он жалел, что не может встретиться с ней в другой обстановке. Постоянно представлял себе разные варианты. Что ж, теперь, после смерти ее отца, этот миг наступил.

Скупщик с нетерпением ждал возможности взять Иоганну под свое крыло. Она будет послушной ученицей, в этом делец был уверен. Под его руководством раскроется ее талант, и она будет играть в эту игру лучше всякого другого!

«Только глупцы поджигают собственный дом!» – прозвучало где-то на задворках памяти. Это было настолько неожиданно, что Штробель на минутку растерялся, не зная, кто мог произнести эту фразу. Отец! Так говорил его отец, еще тогда…

Внезапно перед глазами у него появилось напыщенное лицо аристократа – словно они виделись только вчера. Скупщик не вспоминал о нем давно. О нем и обо всем, что он олицетворял в жизни Штробеля. Ликование как ветром сдуло.

«Почему именно сейчас? Почему сегодня?» – с раздражением размышлял Штробель. Словно отец издалека снова пытался навязать ему свои правила. Или это лишь подспудная зависть мужчины, не позволявшего ему ни малейшего удовольствия? Или что-то вроде предупреждения?

Штробель перестал листать каталог. Нельзя ведь сравнивать теперешнюю ситуацию с тогдашней, когда он…

Внезапно старая история проступила в его памяти во всех своих деталях, и Штробель позабыл о клиенте. Только настойчивое покашливание заставило его вздрогнуть. Клиент тыкал пальцем в первую страницу каталога:

– Как я уже сказал, я возьму три дюжины этих десертных мисочек по 2 марки 30 пфеннигов! Может быть, вы запишете?

8

Решение, дававшееся Иоганне с таким трудом, в конце концов было принято вместо нее. В ее отсутствие к сестрам приходил Вильгельм Хаймер. Вообще-то он хотел поговорить с ней как со старшей, но решил удовлетвориться общением с Рут. Благодаря новому скупщику он получил множество дополнительных заказов, и вот теперь ему нужна была помощь с упаковкой, серебрением и росписью мисок, бокалов, ваз и бусин – так он сказал Рут и Мари.

– В день похорон Йооста я не хотел об этом упоминать, вы еще не оправились от горя, – добавил он, а в следующий миг предложил им работать на него. Начинать нужно было завтра же. – Отец ваш был бы доволен.

Рут и Мари едва не лопались от волнения, рассказывая Иоганне о предложении Хаймера. Внезапно оказалось, что место работницы – это не позор, а весьма желанная должность.

После этого Иоганна даже говорить не стала о том, что ей тоже предложили место. В конце концов, если в деревне есть работа, уезжать нет никакого смысла. И все же в груди неприятно кольнуло, когда на следующий день она перехватила одну из посыльных Хаймеров и передала с ней записку для Фридгельма Штробеля, в которой сообщала о своем отказе. Прощай, Зоннеберг! Никакого чернильно-синего платья, никаких клиентов из близлежащих городов и издалека.

Вместо этого вскоре она, надев резиновый передник, уже стояла в мастерской Хаймеров у ванны для серебрения и училась у Гризельды, вдовы Грюн, создавать зеркальную поверхность бокалов.

– Смотри, берешь бокал за ножку и вливаешь из этой трубки пару капель раствора нитрата серебра. – Вдова Грюн показала на трубку в стене, где находилась жидкость, а затем на отверстие в ножке бокала с двойными стенками. – Потом добавляешь еще пару капель восстановителя. И только после этого опускаешь бокал в чан с горячей водой. Без внешнего тепла серебро внутри красиво не осядет, понимаешь?

Иоганна кивнула. Она уже спрашивала себя, зачем нужно постоянно греть конфорку плиты, стоявшей рядом с ними.

– А теперь необходимо действовать быстро! Надо как следует встряхнуть бокал с раствором, чтобы вся внутренняя сторона покрылась им.

На глазах у Иоганны прозрачный стеклянный бокал превратился в серебряный.

– Смотри, чтобы раствор не попал на внешнюю сторону, иначе появятся уродливые пятна! – Гризельда показала ей идеально посеребренное изделие. – Вот так это должно выглядеть!

– Как дорого на вид! Совсем не похоже на стекло! – Иоганна удивленно покачала головой.

Гризельда рассмеялась.

– Не зря это называют серебром для бедняков! А теперь смотри внимательно! Когда серебро осядет на стекле, оставшуюся жидкость выливай вот сюда, – она показала на ящик, выстланный толстым хлопчатобумажным одеялом.

Иоганна нахмурилась:

– Зачем такие сложности? Если раствор серебра нельзя снова использовать, то его лучше просто вылить.

– Как бы не так! По этой мутной жидкости, конечно, такого не скажешь, но в ней еще есть немного серебра. И оно оседает на стенках ящика. За год кое-что скапливается, можешь мне поверить. С этой точки зрения этот ящик очень ценен! – Она придвинулась ближе к Иоганне. – А теперь угадай, кто получает содержимое?

Иоганна пожала плечами:

– Старый Хаймер, я полагаю.

Вместо ответа вдова Грюн лишь многозначительно покачала головой и усмехнулась.

Иоганна не стала расспрашивать ее, а вместо этого растерянно уставилась на бутылочку с серебром.

– Тебе не до шуток, верно, дитя? – Вдова Грюн мягко коснулась руки Иоганны.

Девушка судорожно сглотнула:

– Все это так… странно. Со дня смерти отца еще и двух недель не прошло, а мы уже стоим здесь, в чужом доме, за чужим верстаком… Все происходит настолько быстро, что мне кажется, будто жизнь кружится, как карусель.

Старуха вздохнула:

– Я понимаю, о чем ты говоришь. Ты даже не представляешь себе, насколько хорошо! Но ты, дитя, радуйся, что у тебя вообще есть работа. Одинокой женщине нелегко, уж поверь мне на слово.

Иоганна подняла голову и посмотрела на нее.

– Кстати, Хаймер сам догадался предложить нам работу или ты немного помогла ему? – прошептала она.

Краем глаза она заметила, как Хаймер заглядывает через плечо Рут, которой поручили заниматься упаковкой товара. Хоть бы он остался доволен!

– Я? Помогла? – рассмеялась Гризельда. – Да этого человека никто не сможет ни убедить, ни уговорить, здесь происходит только то, чего хочет он, ты скоро поймешь это, – тихо сказала она. – А теперь давай приниматься за работу, не то у нас будут неприятности.

Иоганне очень хотелось еще немного поболтать с соседкой, снова поблагодарить ее за помощь. Может быть, спросить о ее сыне Магнусе, который давно ушел из Лауши. Но, поглядев на стоявшую рядом женщину, она поняла, что мастерская – неподходящее место для такого разговора.