Кристиан Камерон - Тиран

• Название: Тиран
• Автор: Кристиан Камерон
• Издательство: АСТ, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-073211-1, 978-5-271-35910-1, 978-5-4215-2231-7

Молодой афинянин Киний — один из товарищей Александра Македонского. Но даже опытным воинам иногда хочется покоя.

Однако в родных Афинах Киния ждут не слава и почести, а позор и изгнание…

Отныне он — «солдат удачи», чье благосостояние и сама жизнь зависят от силы его меча. Золото. Женщины. Власть. Военачальнику, служащему могущественному тирану Ольвии, ни в чем не будет отказа.

Но все меняется, когда Ольвия оказывается на пути войск непобедимого Александра.

Кинию предстоит нелегкий выбор: поднять оружие против того, кем он восхищается, или пойти против того, кому он когда-то верно служил…

---

Остальные разожгли два костра и на один поставили котел. Приготовили постели из травы. Говорили, что ставить палатки не нужно, но Никий заставил, его серьезный голос и изощренные проклятия сопровождали работу. Киний не принимал в этом участия — если ничего не случалось, он оставался начальником и лишь наблюдал за остальными. Приказы обычно отдавал Никий, он же разрешал споры и распределял задания. Еще до наступления полной темноты трое уехавших вернулись и доложили, что к северу во всех направлениях следы лошадей, но непосредственной угрозы нет.

Забывать так легко. В мирные дни Киний помнил только хорошие времена и времена опасности. И никогда не вспоминал надоедливое бремя обычных решений, имеющих пагубные последствия. Например: удвоить дозоры и тем самым удвоить возможность предупредить неожиданное нападение; но вместе с тем утомить всех перед завтрашним походом. Или выставить обычные дозоры и знать, что любой из дозорных может уснуть, и тогда они узнают о нападении, услышав топот копыт и получив копье в живот.

Как всегда, он пошел на компромисс — что всегда чревато: велел удвоить дозоры на рассвете и включил в их число себя. Потом подозвал Кракса, велел ему расстелить одеяло рядом с Никием. С другой стороны будет спать Антигон. На этом Киний забыл о возможном побеге. Быстро поели, выставили дозоры, но задержались у костров: ложиться спать было еще рано. Распили последнюю амфору вина из Томиса, рассказывая друг другу о своих приключениях, смеялись, шутили. Аякс молчал и вежливо слушал, но глаза у него были широко раскрыты: он словно сидел рядом с Ясоном и аргонавтами.

Агий стал читать строки Поэта:

«Ну-ка, к другому теперь перейди, расскажи, как Епеем
С помощью девы Афины построен был конь деревянный.
Как его хитростью ввел Одиссей богоравный в акрополь,
Внутрь поместивши мужей, Илион разоривших священный.
Если так же об этом ты все нам расскажешь, как было,
Тотчас всем людям скажу я тогда, что бог благосклонный
Даром тебя наградил и боги внушают те песни».
Так он сказал. И запел Демодок, преисполненный бога.
Начал с того он, как все и кораблях прочнопалубных в море
Вышли данайцев сыны, как огонь они бросили в стан свой,
А уж первейшие мужи сидели вокруг Одиссея
Средь прибежавших троянцев, сокрывшись в коне деревянном.
Сами троянцы коня напоследок в акрополь втащили.
Он там стоял, а они без конца и без толку кричали,
Сидя вокруг. Между трех они все колебались решений:
Либо полое зданье погибельной медью разрушить,
Либо, на край притащив, со скалы его сбросить высокой,
Либо оставить на месте, как вечным богам приношенье.
Это последнее было как раз и должно совершиться.
Ибо решила судьба, что падет Илион, если в стены
Примет большого коня деревянного, где аргивяне
Были запрятаны, смерть и убийство готовя троянцам.
Пел он о том, как ахейцы разрушили город высокий,
Чрево коня отворивши и выйдя из полой засады;
Как по различным местам высокой рассыпались Трои,
Как Одиссей, словно грозный Арес, к Деифобову дому
Вместе с царем Менелаем, подобным богам, устремился,
Как на ужаснейший бой он решился с врагами, разбивши
Всех их при помощи духом высокой Паллады Афины.[35]

Все бурно приветствовали исполнение, как всегда делают ветераны, и шутили, сравнивая рыжеволосого Диодора с хитроумным Одиссеем. Первая стража окончилась еще до того, как все закутались в одеяла, не считая Филокла, который прямо с седла упал на постель и заснул.

Киний подошел к Аяксу, когда тот заворачивался в одеяло.

— Возьми, — он протянул Аяксу меч.

Аякс взял его, взвесил в руке и стал рассматривать.

Киний сказал:

— Положи под голову или держи в руке. — Он улыбнулся в темноте. — Через несколько ночей привыкнешь.

Сам Киний уснул, как только укрылся плащом. Он словно вернулся домой. Снилась ему Артемида, сон был недолгий, неотчетливый и определенно не из тех снов, что Афродита посылает мужчинам, но тем не менее хороший; Киний проснулся, когда менялась стража и люди в палатке заворочались; открыв глаза, он сразу очнулся, но расслабился, вспомнил сон и подумал, нет ли в его плаще какого-то напоминания о ней. Улыбнулся, снова уснул и проснулся, когда что-то тяжелое упало ему на ноги. Он помнил громкий звук — меч был у него в руке, он вскочил, вытащив его из ножен.

Антигон негромко сказал ему на ухо:

— Все в порядке, Киний, все в порядке. Твой мальчишка-раб пытался бежать, но я его сшиб с ног. Утром ему будет больно.

Тяжесть, свалившаяся ему на ноги, оказалась Краксом. Мальчишка лежал без чувств. Все остальные проснулись, унесли Кракса и закутали в одеяла.

— Куда он направлялся?

— Я не стал ждать, чтобы узнать это. Увидел, что он поднялся, и ударил его рукоятью меча.

Киний поморщился.

— Надеюсь, не насмерть. Разбуди меня к следующему дозору.

— Не бойся. Можешь один наслаждаться розовоперстой зарею.[36]

Киний уснул, думая об Антигоне, который не знает грамоты и, вероятно, никогда не читал «Илиаду». Он проснулся в третий раз и плеснул в лицо и на руки холодной воды. Руки за ночь распухли, суставы болели, и так тяжело он уже давно не просыпался. Люди на войне слишком быстро стареют.

Он взял из руки Антигона тяжелое копье. Аякс тоже встал. Киний приказал на рассвете удвоить дозор, и Никий поставил его в пару с самым неопытным и самым легкозаменимым — компромиссы, компромиссы…

— Прежде чем лечь, найди ему копье, — сказал Киний Антигону. Тот порылся в вооружении и принес копье. Он протянул его Аяксу. С копьем в руках тот казался в сером свете утра смущенным, как будто пришел на Олимп в отрепьях. И еще — нелепо молодым, красивым и свежим. Киний подумал: «Бьюсь об заклад, у него суставы не болят».

— Есть о чем доложить? — спросил он.

Антигон всмотрелся в север.

— Я что-то слышал. Далеко. Может статься, волк задрал оленя, но движение было тяжелое. Примерно час назад. — Он жестом показал на темную фигуру у дерева. — Не наткнись на варвара. Он и его лошадь спят.

Киний кивнул и подтолкнул Антигона к постели. Было уже так светло, что Антигон забрался в палатку, никого не потревожив, и не успел Киний обойти границы лагеря, как Антигон уже храпел. Аякс шел за Кинием, явно не зная, что делать.

Киний вместе с ним снова обошел лагерь, показал на два небольших возвышения, с которых дозорный видит на несколько стадиев дальше, остановился, чтобы с улыбкой взглянуть на Ателия, спавшего с уздой в руке и готового к мгновенным действиям. Потом велел Аяксу развести костер.

— Потом начинай чистить лошадей.

Аякс бросил на Киния первый за все время недовольный взгляд.

— Чистить лошадей? Я разбужу моего раба.

Киний покачал головой.

— Разведи костер, потом вычисти лошадей. Сам. Да как следует. Потом мы с тобой немного поездим, прежде чем будить остальных. И, Аякс, не вздумай обсуждать приказы.

Аякс повесил голову, но сказал:

— Другие же обсуждают.

Киний рассмеялся и ударил его.

— Когда убьешь с дюжину человек и отстоишь на часах тысячу ночей, тоже сможешь спорить со мной.

Ему нравилось стоять на карауле; замерев под деревом, он смотрел на серый горизонт на севере и западе. Слушал звуки птиц, смотрел, как кролик бежит туда, где причаливал паром, потом любовался соколом, который парил над устьем Истра. Он чувствовал, что они в безопасности: в такой глуши ощутить приближение неприятеля легко.

С час он наблюдал за тем, как Аякс по одной приводил лошадей, чистил их и снова стреноживал. Парень работал тщательно, хотя вид у него был вызывающий, какого Киний раньше не видел. Но он проверял копыта, протирал каждую лошадь соломой, осматривал глаза и пасть. Со знанием дела. Киний снова уставился на горизонт и удивился, когда Аякс подошел к нему, ведя двух лошадей: время пролетело быстро. Но руки перестали болеть, шея была не так напряжена, и Киний готов был проехаться верхом. Сев на лошадь, он подъехал к ближайшей палатке и постучал по клапану древком копья. Никий высунул голову.

— Мы уезжаем в конный дозор. Пусть рабы начнут готовить еду. Вернемся через час.

Никий широкой ладонью прикрыл зевок.

— Сейчас займусь.

Киний развернул лошадь и поехал, Аякс держался рядом. Киний двинулся на север; держась, где можно, низких мест, объясняя Аяксу на каждом шагу, почему и как все делает: не дает восходящему солнцу высветить силуэт его и лошади, использует для прикрытия приречный кустарник, останавливается, прежде чем начать подъем и пересечь возвышение. Они проехали по берегу реки, потом Киний повернул прямо на север в глубину местности; доехали до высоты, которую он заметил, еще стоя на карауле. Они были почти в стадии от лагеря, когда Киний соскользнул на землю, бросил узду Аяксу и пополз на вершину на четвереньках. Он рисовался перед мальчиком, но причина была достойная: мальчишка должен научиться правильно ходить в дозор на рассвете.