Виктор Алексеев - Соперник Византии

• Название: Соперник Византии
• Автор: Виктор Алексеев
• Издательство: У Никитских ворот
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91366-886-8

Святослав Игоревич - первый великий русский полководец. До сих пор ученые и историки спорят о его значении в истории Древней Руси: одни считают, что его походы - это разгул захватнической грабительской войны, подобно вторжениям викингов, норманнов, варягов в Северной Европе, другие - война с целенаправленной мыслью о создании Славянской державы на границе Европы и Азии. И выход к морю. Главная его заслуга - это разгром Хазарского царства, когда решался вопрос: или - или? Дважды завоевание Болгарии и смертельная схватка с самой сильной державой мира - Византией. И это оставило за ним славу непобедимого. Ни царская Россия, ни Советская власть по достоинству не оценили его подвиги. А жаль!

---

- Ты завтра намерен идти к молодому князю, будешь в тереме, надо отдать долг.

- Теперь мы здесь никому ничего не должны, - ответил Волк.

- Видишь? - Кол распахнул рубашку. - Это ожерелье безумной цены просил боярин Шивон передать любимой им женщине - гречанке, может, помнишь такую. Она служила княгине Ольге, а после смерти ее ушла в монастырь, а некие шепнули мне, что она еще в хоромах князя. Ты, воевода, смышленый, мне с этим не справиться, а ты, Волк, выполни предсмертную волю Шивона.

Волк кивнул и побрел к дому. Дом был построен сразу после прибытия Вятко от вятичей, когда он привез мертвого Асмуда и получил прозвище Волчий хвост и от Святослава должность воеводы. Он тут же женился на дочери богатого купца Романа Коша, далекого предка будущих царей. Волк шел домой и думал, не та ли это гречанка, которую спасал от Шивона Святослав, а он охранял ее.

С утра Волк отправился на Гору, в княжьи терема. Дворня сразу признала его, а ключница Маланья даже расплакалась. Оказалось, что молодой князь на охоте и прибудет к вечеру. Волк полюбопытствовал у ключницы, не знает ли она, где гречанка, которую привез с собой Святослав. Маланья, закрыв платком рот, прошептала, оглянувшись:

- Да тут она, в хоромах княгини Ольги.

- Что так? - удивился воевода. А ключница продолжала шипеть:

- Любодетельница она у князя.

- Может, проведешь ты меня к ней? Дело у меня есть от покойного Святослава.

Ключница перекрестилась и пошла. За ней Волк.

Гречанка сидела в широком кресле Ольги и рукодельничала. Волк вошел, и она сразу узнала его.

- Будь здрав, воевода, - поднялась она, - а Великий князь... - Волк не дал ей спросить и сам ответил:

- Великого князя уже нет, он почил, - не думая долго выложил на маленький столик ожерелье с двумя браслетами.

- Это перед смертью тебе передал боярин Шивон. Он страстно любил тебя.

Гречанка скривила губы:

- Хорошо любил, что было не насиловал. Нет, воевода, от него мне никаких подарков не надо, - и, разглядев ожерелье, добавила; - И нельзя мне. Что подумает Ярополк? А пуще того эта Гора. Толки пойдут, а я и так здесь чужая, бесприданница. На меня и смотреть не хотят, а если смотрят, то просто не видят.

Она показалась Волку еще красивее, чем в Болгарии, он просто любовался ею и не верил, что ее можно не видеть. Он вспомнил, что Великий князь называл ее Афродитой.

- Нет, нет, воевода, даже если Шивон завещал перед смертью, значит, с чистой душой, я ни за что не возьму и даже прикасаться не хочу.

Своим страхом, резким возбуждением она, как птица в клетке, вызвала у Волка жалость. С тем он покинул терем княгини Ольги.

К вечеру в дом Волка прискакал вестовой и передал приглашение Великого киевского князя Ярополка утром в княжьи хоромы. За то время, что Волк не видел молодого князя, тот подрос, вытянулся и, пожалуй, стал выше отца. Редкие волосы на лице были светлы и мягко обрамляли подбородок. Он сидел в отцовском кресле, по правую руку сидели Свенельд, Блуд, Борич, Простен, Претич, по левую руку бояре, менее приближенные к князю.

- С возвращением тебя, воевода, - молвил молодой князь, - живым и здравствующим. Мне уже доложили, что отец погиб. Расскажи, как это случились и сколько вас осталось?

Волк рассказал все, упомянул и о том, что ждал подмоги, но не дождался. Он глянул на Свенельда, но тот отвел взгляд, как будто бы ничего и не знал о договоренности. Бояре только пожали плечами. Он рассказал о том, что на острове Св. Григория триста воинов уложили насмерть более тысячи печенегов. От войска осталось не более семисот, многие вернулись на остров Айферия, остальных он отпустил домой, многие из них ранены, а вообще все ожидают помощи на жизнь. Но самое печальное, что войско похоронило Святослава и боярина Шивона без голов. Печенеги унесли их с собой. Все бояре перекрестились, кроме Свенельда, Блуда и самого князя. Свенельд вышел в соседнюю комнатку, принес два кожаных мешочка денег и положил рядом с Волком.

- Это вспомоществование воинам, - сказал князь и глянул на бояр. Каждый из них клал на стол золотые и серебряные монеты.

- А теперь, воевода, ты будешь служить мне. Будешь готовить поход на печенегов. Надо наказать их за смерть отца, - сказал молодой князь.

Волк достал из торбы личные вещи Святослава: договор с Византией и другие бумаги, в том числе и записи Асмуда. Просмотрев договор, Ярополк сказал:

- Вот и повод есть. Воевода, готовь войско, оно пойдет с купцами.

Волк не забыл и о гречанке, напомнив, что в прошлом появлении в Киеве Святослав подарил Ярополку редкую по красоте саблю, привез с собой и гречанку, которую готовил в жены Ярополку, так вот и приданное ей подготовил. Он достал из кармана ожерелье, которое будто осветило и так светлую комнату. Камни горели как маленькие костры, сверкая многоцветными искрами. Все невольно потянулись посмотреть поближе это ожерелье. Молодой князь как никогда взволновался, резко поднялся и громко объявил:

- Завтра тризна по отцу. Всем быть! - и, взяв ожерелье, тут же вышел.

Спустя две седмицы на обширном дворе боярина Вятко - воеводы Волчьего хвоста, а просто Волка, были расставлены столы с лавками и табуретами и накрыты всякой снедью, медом и пивом. Тесть Волка, купец Роман Кош не скупился, и хотя зять прибыл с вошью в кармане, однополчан воеводы встретили разнообразным угощением и вином. Это была поминальная страва по Святославу и погибшим воинам, с которыми он прошел всю войну.

Узнав, что Свенельд жив и здоров, подивились воины, что напрасно ждали его у порогов, что нарушил он договор со Святославом, а значит, и с ними, что, может быть, воевода Свенельд и стал причиной гибели Великого князя. Подумали и сказали Волку:

- Напрасно ты, воевода, зовешь нас в дружину. Не пойдем мы служить Ярополку, хотя почитаем и любим тебя. Спасибо за вспомощевание - это, как мы понимаем, плата за наши ратные дела. Мы никому ничего не должны, как сказал ты. Потому подадимся кто к Олегу, а кто и к Владимиру.

Обнялись, распрощались. Кожема даже пустил скупую мужскую слезу. И пошли, гонимые каждый своей, особой, неведомой судьбой.

Изложение десятое . Побачим и подумкаем

Как нам понимать жизнь и деятельность Святослава? Что за воины он вел и ради чего? Был ли он Lпросто завоевателем, разбойником, варягом, викингом или открывателем новых миров, как Александр Македонский? Оставил ли он после себя память и дела, которым следовали последующие поколения правителей Руси? И вообще, что для нас значит Святослав Игоревич, Великий князь начала Руси?

Святослав к тому времени, как пошел в болгары по просьбе императора Византии Никифора Фоки, был уже известным полководцем, разгромившим Хазарский каганат. И появился в Болгарии не разбойником по прихоти императора для грабежа и разбоя, а с собственной идеей, мыслью объединения всех славян в единый союз как противодействия империи Византийской и Священной Германской империи. И самое важное - открыть путь, очистить, сделать спокойным и доступным выход Руси к Черному морю. Последствия этого героического похода русских могли быть, в особенности для славян южных и северных, намного счастливее, чем это произошло в грядущих веках. Россия из державы почти азиатской X века превратилась бы уже при Святославе и его наследниках в европейское государство. Можно представить себе, что, утвердившись на берегах Дуная, почти у русла, с выходом в Черное море, Святослав приобщился бы к более высокой культуре греков и византийцев, имел бы влияние на чехов, венгров, словаков, моравов и далее к полабам и поморам, тогда бы часть Европы не была бы навсегда онемечена и исключена из числа великого славянского народа. К русам присоединились бы прочие южные славяне, как случилось спустя несколько лет при болгарском царе Самуиле. Известно, что из славянских племен состояли дунайские области: Болгария, Фракия, Македония, Северная Греция, Иллирия, Далмация, Истрия, Герцеговина, Крайна, Хорватия, Хорута-ния и Штирия. Мало того, известно, что в VII веке при императоре Юстиниане славяне солунские были насильно переселены в Малую Азию в таком количестве, что из них греки составили тридцатитысячную армию, а в VIII веке при императоре Константине Копрониме 208 тысяч славян было выселено в Вифанию. Следовательно, и Малая Азия могла тогда примкнуть к славянскому союзу. Все говорившие одним языком, и огромная часть, имевшая одну веру, одни обычаи и нравы, была бы не только в центре Европы, а сосредоточилась бы от северо-востока до Малой Азии, то есть занимала бы территорию в две трети Европы и плюс Малоазиатский регион.

И тогда не славяне были онемечены в Европе и отуречены в Малой Азии, а немцы и другие народы были бы ославянены.

Вот вам результат, который мог бы произойти в результате удачного похода Святослава и свершения его задумок и мечты. Монархия, которую задумал Святослав создать на Дунае, могла бы сохранить миллионы людей и не были бы пролиты потоки крови в Европе и Азии. Римские папы не могли бы влагать в руки фанатиков мечи в продолжение веков для расширения своей власти, не проповедовали бы убийства альбигойцев, валдейцев, гуситов, поморян, пруссов, боричей и других народов, противостоящих католицизму. Немецкая империя никогда не могла бы существовать, потому что была бы противопоставлена сильному славянскому княжеству и потому же, что сама состояла наполовину из славян. Русы, укоренившиеся на Дунае, не допустили бы перехода турок из Азии в Европу, опять же, сколько миллионов людей, особенно славян, не погибло бы от фанатичного меча османов. Вот что мог совершить и от чего предохранить удачный поход Святослава под символом объединения всех славян. Эта идея жила и зрела в течение многих веков и снова вспыхнула спустя тысячу лет, в конце XVII и начале XIX веков, под названием панславянизма. Но и тогда ей не суждено было воплотиться в жизнь, хотя и под христианским влиянием, как третий Рим.