Анна Данилова - Манипулирование словом в средствах массовой информации

• Название: Манипулирование словом в средствах массовой информации
• Автор: Анна Данилова
• Издательство: Добросвет
• Жанр: Психология
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-98227-768-8

В книге подробно рассматриваются способы воздействия СМИ на сознание аудитории, способы конструирования понимания событий.

На обширном материале статей современной прессы автор подробно анализирует более 20 приемов манипулирования общественным сознанием, показывает частотность этих процессов, взаимодействие вербальных и визуальных средств воздействия. Книга адресована широкому кругу читателей: филологам, журналистам, политологам, а также всем, кто хочет научиться правильно интерпретировать сообщения СМИ и защитить себя от их манипулирующего воздействия.

---

Данный случай представляет собой характерный пример экстралингвистической детерминированности позиционной замены.

America showed after attacks on its East African embassies in 1998 that it regards revenge as a legitimate weapon in its geopolitical arsenal{105} (англ.). — Америка показала, что после атак на американские посольства в восточно-африканских странах в 1998 г. она рассматривает реванш как законное оружие из своего геополитического арсенала.

В приведенном примере используется уже описанный выше прием перенесения денотации слова из ряда непосредственных действий в разряд ментальных. Экстралингвистические соответствия слову «реванш» в данном случае следующие: бомбардировки, жертвы, гибель мирных жителей, женщин и детей и т. д. Употребление слова «реванш» снимает все подобные ассоциации, переводя действие в категорию ответных мер.

При сопоставлении освещения в СМИ однотипных событий и ситуаций в разных странах нельзя не заметить того, что набор лексических средств, используемый в статьях, зависит от экстралингвистических факторов, например, оттого, в какой стране происходит событие. Так, если в Северной Ирландии террористы и криминальные группировки подрывают единство страны, а британские власти этому препятствуют, то в Чечне полевые командиры (которых Россия пытается представить террористами) отстаивают независимость и выигрывают войну за освобождение республики.

Ирландия:

There could be no political progress in Northern Ireland until the IRA ended all criminal activity{106} (англ.). — Политическая жизнь в Северной Ирландии не может развиваться до тех пор, пока Ирландская республиканская армия не прекратит всю преступную деятельность.

This appalling act was carried out by those opposed to the peace process{107} (англ.) — Это устрашающее злодеяние было совершено противниками процесса мирного урегулирования.

The only western European country sharing with the UK the problem of violent separatism{108} (англ.) — Единственная европейская страна, разделяющая с Великобританией проблему жестокого сепаратизма.

Чечня:

The first Chechen war of independence{109} (англ.). — Первая чеченская война за независимость.

Chechnya's beleaguered separatist movement has appointed an experienced militant commander, Doka Umarov, as its new president following the assassination of his predecessor{110} (англ.). — Осажденное сепаратистское движение Чечни назначило опытного боевого командира Доку Умарова своим предводителем после убийства предыдущего лидера.

Chechen separatist fighters won de facto independence from Russia in 1996 but the republic's legal status remains unclear and the local authorities have been unable to tame powerful warlords who refused to accept the current ceasefire{111} (англ.). — Чеченские борцы-сепаратисты де-факто выиграли войну за независимость с Россией в 1996 г., но в настоящее время официальный статус республики неясен, а местные власти неспособны укротить могущественных полевых командиров, отказавшихся прекратить огонь.

Russia has since portrayed Chechen rebel forces as part of the global terror network and uses this to vindicate its methods{112} (англ.). — С того времени (11 сентября 2001 г. — А.Д.) Россия представляет чеченских повстанцев частью всемирной террористической сети и использует это для оправдания своих действий.

Putin Unleashes His Fury Against Chechen Guerrillas{113} (англ.). — Путин вымещает свой гнев на чеченских повстанцах.

Как видно из приведенных примеров, ирландский сепаратизм описывается как «устрашающее злодеяние», «преступная деятельность», «жестокий сепаратизм», а аналогичный чеченский сепаратизм — как «война за независимость», проводимая «могущественными» и «опытными полевыми командирами» выигранная «де факто» и представляемая Россией, а на самом деле таковой не являющаяся, как часть мировой террористической сети.

Таким образом, употребление определенной лексической единицы (эвфемизма или дисфемизма) определяется экстралингвистическими факторами: наблюдается очевидный процесс экстралингвистически детерминированной позиционной замены.

The camp is near the Afghan-Pakistan border, and the bombs' impact could be felt in the Pakistani border town of Miram Shah about six miles (10 kilometers) away.{114} (англ.) — Лагерь расположен рядом с афгано-пакистанской границей, и взрывы бомб можно было почувствовать в приграничном городе Пакистана Мирам Шах, на расстоянии 6 миль (10 километров).

Выясняется, что бомбардировки были столь сильны, что их чувствовали люди, находившиеся за 10 километров. «Could be felt» (можно было почувствовать) употребляется вместо the country was heavily bombed (страну сильно бомбили) и тем самым внимание читателя отвлекается от основного смысла высказывания. Происходит смещение смыслового акцента с описания масштаба военных действий, количества погибших и нанесенного урона на опосредованное и, скорее, субъективное восприятие описываемого события. Суммируем основные позиционные варианты в таблице № 4:

Таблица № 4

Субъекты военных действий США Другие страны Freedom fighter Terrorists Cause of human freedom You monster. You beast. You unspeakable bastard Военные действия We have a moral obligation to intervene, we go forward to defend freedom Human disaster, an outrage, an atrocity, an unleashing of the madness Sky was lit by flashes of explosions Deliberate and deadly terrorist acts Effect we hope to achieve through these raids Evil, despicable acts of terror Жертвы среди мирного населения Unfortunate case Unarmed men, women and children Targets Sick children Collateral damage or civilian casualties Pregnant women and newborns Tragic incidents Deaths of newborn infants

В приведенной таблице намеренно не проводилась граница между субъектом и объектом военной кампании, поскольку определяющим в выборе языковых средств является именно страна. Таким образом, нападения на мирное населении могут быть названы «несчастным случаем», а могут быть описаны как: «войска атакуют невооруженных мужчин, женщин и детей».

Размышляя о подобных проявлениях «двойного стандарта», Н. Хомский пишет: «Возьмем, к примеру, разрушение фармацевтического завода в Судане. В этом случае мы говорим: “Нуда, ошибочка вышла, перейдем теперь к следующей теме, пусть жертвы гниют”. Какова была бы реакция США, если бы сподвижники Бен Ладена разрушили половину фармацевтических заводов в Америке, а также средства к их восстановлению?»{115}

Приведем еще один пример:

The effect we hope to achieve through these raids… is to create conditions for sustained anti-terrorist and humanitarian relief operations in Afghanistan{116} (англ.). — Эффект, которого мы надеемся достичь этими бомбардировками… — создать условия для поддержания операций антитеррористической и гуманитарной поддержки в Афганистане.

В этой фразе бомбардировки из главного атрибута войны становятся средством достижения определенного эффекта, семантически приравниваются к лекарствам (эффект, которого мы пытаемся достичь этим болеутоляющим…). Таким образом, выражение «бомбардировки уничтожили ряд объектов террористов» воспринимается по аналогии с «лекарство эффективно помогает от простуды». В результате использования эвфемизма предложение вызывает положительные ассоциации, теряется реальный смысл информации.

Перейдем к рассмотрению дисфемизмов.

Дисфемизм — языковой феномен, противоположный эвфемизму — «замена эмоционально и стилистически нейтрального слова более грубым, пренебрежительным»{117}.

Употребление дисфемизмов в западных СМИ часто сопровождается приемом многократного повтора. Таким образом, отрицательные контексты словоупотребления закрепляются в семантике слова, становясь коннотациями. Иногда слово может определяться несколькими эмоционально маркированными эпитетами. При нагнетании определений с положительной или отрицательной коннотацией воздействие на реципиента усиливается, и созданный образ прочнее запечатлевается в сознании.

При освещении конфликта в Косово упоминание о действиях сербов сопровождалось дисфемизмами, создававшими натуралистические картины кровавых расправ и полного уничтожения албанцев сербами. Таким образом, в сознание реципиента внедрялись ассоциации, которые можно редуцировать до: «сербы — убийцы, албанцы — слабые жертвы, американцы — добрые миротворцы».

Нагнетание чрезмерно экспрессивной лексики может быть использовано с целью суггестивного воздействия на сознание.

First the horror. The attacks on the World Trade Centre and Washington yesterday before a horrified world were the most vivid display of terror that I can recall{118} (англ.). — В начале — ужас.