Энди Смайли - Адептус Астартес: Омнибус. Том I

• Название: Адептус Астартес: Омнибус. Том I
• Автор: Энди Смайли
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2016

Имя им — Адептус Астартес.

Они — избранные воины Императора Человечества. Воплощение Его воли и гнева. Каждый из них способен сразиться с десятикратно превосходящим врагом и победить. Каждый космодесантник — идеальная машина войны, созданная с одной целью — бороться с врагами человечества среди полных огня и смерти полей сражений 41-го тысячелетия.

Космодесантник — воплощение надежды человечества в охваченной войной галактике. Они воины духа и меча, и каждый из них, вступая в сражение, помнит о преданности Императору и Империуму.

Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.

https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

Огромные куски экрана похожие на чёрные стеклянные кинжалы отваливались от стены и разбивались вдребезги при ударе о палубу. Части Сокрытой области, казалось, пропадали бесследно, тьма накрывала галактику кусок за куском, похожая на разбитую мозаику упадка.

Нервная система Сарпедона включилась, и мучительная боль в бёдрах подсказала ему, что он ранен гораздо серьёзнее, чем думал. Он посмотрел вниз на мягкое месиво фибромаскулатуры и разломанный экзоскелет. У него осталось только три ноги, несколькими ступенями ниже валялись части мутировавших конечностей. Не удивительно, что он с трудом контролировал себя. Он пытался отталкиваться ногами, которых у него не было.

Сарпедон прополз вперёд ещё немного, переместившись в тень трона. Деният был неясным силуэтом, свет смотрового экрана угасал, и, нависая над Сарпедоном, он не очень был похож на дредноута, скорее на видение, внедрённое Сарпедоном в разум Иктина — огромный, чудовищный, невероятно могучий, неуязвимый для обычного человека.

— На твоём месте мог быть любой, — продолжил Деният, крышки ракетных шахт закрылись на его руке. — Каеон мог привести орден в заблуждение. Горголеон. Иктин. Это могло случиться веками раньше или веками позже. Кто бы это ни был, я всегда знал, что однажды столкнусь с одним из вас. Для тебя это — конец. Для меня — просто ещё одно примечание.

Штурмболтер, смонтированный на руке с силовым кулаком Денията, ожил, и Сарпедон обнаружил, что смотрит прямо в его дуло. Деният больше не мог стрелять ракетами — Сарпедон был слишком близко, шрапнель слишком опасна. Деният не мог рисковать сейчас своим корпусом дредноута.

Сарпедон попытался вновь найти укрытие, но прицел Денията был слишком хорош. Первая очередь болтерного огня изрешетила ступень перед ним, золотые плитки и гранит исчезли из — под его руки. Два выстрела из второй пришлись ему в корпус, болты пробили керамит и вгрызлись в сросшиеся рёбра груди Сарпедона. Он почувствовал, как ломаются кости. Ощущение было отчётливым даже на фоне мощного удара, прокатившегося по нему. На груди образовались два отверстия с рваными краями, воздух коснулся его лёгких и пульсирующей поверхности сердца. Сарпедон рухнул на ступени и, задыхаясь, перекатился на спину.

Он был космодесантником. Он переживёт это. Он может пережить что угодно. Раньше он сомневался. Но сейчас, на краю гибели, был уверен как никогда. Он переживёт это. Он — Сарпедон, магистр ордена Испивающих Души, человек, которого галактика хотела прикончить, но всё же проживший достаточно долго, чтобы подышать одним воздухом со своим единственным настоящим врагом.

Сарпедон взялся рукой за ступеньку перед собой и перевернулся. Уцелевшие ноги пытались толкнуть его вперёд при помощи когтей. Он посмотрел вверх, кровь бежала по его лицу, мощными толчками она выливалась из ран на груди. Топор Меркаэно был всё ещё в его руке.

— Будущего нет, — сказал он окровавленными губами, — будут ещё похожие на нас. Они разломают клетку галактики, обойдут всё, что ты создашь, только чтобы остановить тебя. Человеческих существ нельзя сдержать клеткой судьбы. Не всех из них. Кто — то будет помнить нас, и кто — то — последует.

Деният тщательно прицелился и выпустил в Сарпедона ещё одну очередь из штурмболтера. Эта попала в запястье и локоть правой руки, в которой он держал топор Меркаэно. Кости предплечья Сарпедона раздробились, и рука стала бесполезной, топор Меркаэно, звякая, полетел вниз по ступеням.

Боль не пришла. Сарпедон не пустил её. Он заставил себя проползти вперёд ещё немного, так что массивные бронированные ноги дредноута Денията оказались буквально в паре метров от его лица.

Силовой кулак Денията опустился вниз и сгрёб Сарпедона с пола, пальцы на шарнирах сомкнулись вокруг его плеч и талии. Голова Сарпедона замоталась как у тряпичной куклы, ноги безвольно свисали, полностью обездвиженный он был подвешен перед Дениятом.

Сарпедон мог видеть за линзами шлема Денията глаза заключённого внутри человека. Они были полны веселья, словно Сарпедон был животным или ребёнком, изображающим солдата, кем — то достойным сожаления, и кому следует указать его место, над кем стоит поиздеваться.

— Неужели ты и вправду думал, что кто — то вроде тебя, — с насмешкой сказал Деният, — сможет убить меня?

— Мне не надо было убивать тебя, — ответил Сарпедон, — а только оказаться рядом с тобой.

Уцелевшая рука Сарпедона дотянулась до патронной сумки на поясе. Деният заметил действия Сарпедона, и сервоприводы его силового кулака завыли.

Огромные пальцы кулака сжались. Сарпедон чувствовал натяжение и выгибание керамита вокруг своего тела, чудовищное давление сокрушало его. Секунды растянулись, и он представил во всех деталях, как его органы будут выдавлены из груди, разорванные сердца, вытекающие лохмотьями лёгкие, за ними — кишки, ужасающая неправильность его искаженного тела наполнила его в последние секунды перед смертью.

Казалось, вечность прошла, прежде чем его пальцы сомкнулись на рукояти Копья Души.

Лезвия артефакта выскочили наружу, пойманные вортекс-поля, состоящие из анти-пространства, в котором не могла существовать никакая материя. Давление выбило правую руку Сарпедона из сустава. Лопатка треснула, а сустав раскрошился. Все стадии разрушения регистрировались, словно этапы в научном эксперименте, наблюдаемые спокойно и отстраненно, пока болевые рецепторы не сдались и не наполнили его мозг болью.

Сарпедон взмахнул копьём вверх, одно из лезвий прошло сквозь саркофаг, который был в центре брони дредноута. Запястье Сарпедона щёлкнуло, и второе лезвие, описав дугу, завершило разрез, две тёмных линии формировали плоскость между ними, отделявшую переднюю часть саркофага от тела дредноута.

Давление уменьшилось. Силовой кулак бездействовал, энергия более не бежала по его шарнирам, которые крушили тело Сарпедона. В конце концов, силы покинули Сарпедона. Вес Копья Души, пусть и незначительный по сравнению с болтером или топором Меркаэно, стал слишком большим. Оружие выпало из его пальцев. Лезвия исчезли, и небольшой длины металлическая рукоять поскакала вниз по ступеням к подножию трона.

Передняя часть саркофага Денията полетела следом. Она с грохотом кувыркалась по ступеням, эхо звука летело по мостику, её столкновение с палубой прозвучало как удар колокола.

Сарпедон едва дышал. Боль от утраченного плеча докатилась до него похожая на вспыхнувшее солнце на месте, где когда — то было его плечо. Шар огня окружал порванные мышцы и сломанные кости.

Усилием воли он подавил боль. Он уже страдал ранее. Это ничего не значило. Он смог сфокусироваться, и сейчас он смотрел в лицо Денияту. Передняя плита саркофага полностью исчезла, перед ним была камера поддержания жизни, в которой Деният провёл последние шесть тысяч лет. Это был биомеханический клубок кабелей и искусственных органов, шлангов и шипящих холодным паром насосов, перемигивающиеся устройства вывода данных были испещрены патиной столетий.

Воин-философ висел среди кабелей, соединённый с системой жизнеобеспечения. Он был бледным и высохшим, конечности атрофировались, кожа на черепе и рёбрах была дряблой и обвисла. Красные распухшие рубцы были в тех местах, где трубки и провода, передававшие ментальные сигналы телу дредноута, были воткнуты в кожу. Глаза его были зажмурены от внезапно нахлынувшего света, зрачков почти не было видно. Сарпедон никогда не видел космодесантника в столь жалком состоянии. Мускулатуры не было вовсе, кожа обтягивала его тело, изголодавшееся по движению за шесть тысяч лет. Деният судорожно закашлялся, глотнув чужеродного для него ныне внешнего воздуха.

Хватка силового кулака ослабла. Сарпедон выпал на ступени, ведущие к трону. Деният был в шоке, обездвижен, и ещё несколько секунд он будет не способен понять где, да и вообще кто такой Сарпедон.

Сарпедон с безвольно болтающейся вдоль одного бока рукой полез вверх по корпусу дредноута, пока не оказался на одном уровне с Дениятом. Он вырвал пучок кабелей, провода скользнули по тонким как палки конечностям Денията. Ручейки водянистой крови брызнули на позолоченные ступени. Сарпедон ухватил Денията за шею — рука легко обвила костлявую глотку, и потащил тело Денията из саркофага.

Тело философа-воина легко вышло наружу, Деният не мог бороться. Сарпедон перенёс его вниз на палубу мостика, оставшимися когтями расшвыряв тлеющий мусор. Корпус дредноута остался стоять перед троном капитана мостика, без своего владельца, безмолвный и недвижимый.

— Погоди, — выдохнул Деният, голос его был едва громче шепота. — Ты — часть всего этого. Ты можешь стать чем — то великим. Представь себе роль, которую ты сможешь сыграть в переделанной мною галактике. Только вообрази себе это.