Ирина Якимова - Либитина (СИ)

• Название: Либитина (СИ)
• Автор: Ирина Якимова
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

История одной жертвы. Приквел к трилогии «Лишенные смерти»

---

— Не верю, что мы все-таки увидим Либитину, — вздыхает его молодая помощница, желая развеселить охотника. Предводитель отряда чуть улыбается, но пресекает сомнение девушки резко:

— Думайте о том, как мы ее убьем, а не увидим. Либитина морочит нам головы своими представлениями, но мы не в театре.

Дальше охотники обсуждают, как разделятся на группы, очерчивают круг задач каждой. С моей точки наблюдения — я крохотным мышонком проскользнула в их шатер — они кажутся великанами. Их плащи из плохо гнущейся непромокаемой ткани влажно блестят, широкополые шляпы скрывают в тени лица, громоздкие сапоги выше колен, облепленные грязью, кажутся страшными лапами чудовищ. Эхо их смелых слов звенит в моих маленьких круглых ушках. Кажется, они сейчас раздавят меня и уничтожат полностью… Страх вампирши перед охотниками смешивается со следом страха крохотного зверька перед огромными людьми, и вспенивается волной, захватывая все тельце мышонка и без остатка бросая меня в этот дрожащий от бешеной пульсации сердечка комочек.

— Я боюсь, что шахта может оказаться ловушкой, — вдруг заявляет тот, который в недавнем споре счел меня мужчиной. — Мы слишком легко прошли предгорье. Нас будто заманивают. Очень скоро лес позади оскалится сотнями звериных масок Либитины!

— Пусть скалится. Главное, чтобы штольня не обрушилась нам на головы, — главный ничуть не утратил присутствия духа, ободряющая улыбка так и приклеилась к его устам. — Мы должны работать слаженно и четко, как единый механизм. Или как марионетки нашего врага, если за пять лет подобное сравнение стало вам ближе.

— Нет, вы не понимаете меня. Весь наш поход — ее игра! — упорствует охотник. — Либитина делает с нами то же самое, что прежде делала с посетителями своего Лабиринта. Сначала заманивает вглубь представениями… — в воцарившейся тишине он увлекается рассказом. — Пьесы о прежних днях, пьесы о жизни посетителя, символические, абстрактные представления… И все — поразительно точные даже в мелких деталях, и все — трогающие глубинные струнки души. Вот только ее актеры — куклы, созданные из мертвецов. Она пугает, завлекает и снова пугает. Она приоткрывает частицу некоего Великого Смысла, который должен открыться посетителю полностью, когда он достигнет центра Лабиринта. Но когда герой добирается до центра, Либитина лишь показывает ему какую-либо особенно отвратительную сценку из его или чужой жизни или вовсе давит на примитивные, инстинктивные человеческие страхи. Эффект неизменен: посетитель бежит прочь из Лабиринта, вопя от ужаса. Нет никакого Великого Смысла, Либитина просто издевается над любознательной человеческой природой.

— И какое отношение этот рассказ имеет к нашему походу? — внезапный холод тона делает голос предводителя отряда надтреснутым и глухим. Ему очень не нравится этот поворот разговора, наверное, он будит и его подспудный, тайный даже для самого себя страх.

— Самое прямое! Мы пять лет бежим по следам неуловимой Либитины в надежде догнать и убить ее. Освободить север от Кукловодши — вот наш Великий Смысл. И она пожертвовала Лабиринтом и селением, позволила зайти вглубь своих земель, чтобы мы поверили, что побеждаем. Чтобы Великий Смысл засиял перед нашими глазами как солнце и окончательно нас ослепил. А в шахте она посмеется над нами. Подсунет очередную куклу вместо себя или покажет пустое логово. И мы вернемся в столицу ни с чем. Если, конечно, она не захочет изменить обычному милосердию и не замурует нас в шахте навеки!

Его слова производят разное действие на собравшихся. Одни горят желанием поспорить, другие кивают в знак поддержки. «И правда, слишком легко мы дошли до самого логова Либитины», — тихо, потерянно говорит один, «Все равно, игра это или нет… но Либитина проиграет!» — уверенно заявляет другая. А предводитель отряда зачем-то рыскает взглядом по шатру, но смотрит не в лица охотников, а им под ноги. Сначала мне кажется, он прячет потускневший, неуверенный взгляд, но нет: он что-то ищет. Что?

«Меня!» — понимаю я, и тут же встречаюсь с ним взглядом. Охотник криво усмехается, делает угрожающий громкий шаг в мою сторону, и страх опять бросает целиком в тело боящегося громадин-людей мышонка. Я не выдерживаю долгий взгляд охотника, холодный, уверенный и смертоносный, как серебро его меча. И я брызгаю в сторону, скольжу между ногами удивленно или брезгливо восклицающих великанов и подныриваю под стену шатра. Прячусь. Но слышу завершающие собрание громкие, уверенные слова предводителя отряда:

— Неважно, как видит и что думает о нашем походе Либитина! Важно, что она боится нас. — веселый и властный тон, подбадривающий отряд и обессиливающий меня. — Ее куклы не притворяются, когда отворачиваются от взгляда любого из нас. Поединок вампира и охотника — это всегда поединок двух частиц Бездны: проклятия вампира и защиты охотника, и изменить, скрыть, заместить эту суть чем-либо иным невозможно. Я чувствую, что моя защита сильнее всей ее черной тени, и то же самое, уверен, чувствуете вы. Мы сильнее Либитины. И сколько бы паутин новых игр она ни плела, прячась от самой себя в них, она знает, что мы способны дойти до настоящего центра Лабиринта, до конца, чтобы убить ее, — и боится…

Дождь все не кончается. Льет и льет, и весь мир словно обращает водой. Облака — плавающая в холодном небесном океане разбухшая серая вата, земля — черная жидкая грязь. Но я все равно бросаюсь по этой грязи к отряду — лавина моих зверей катится из леса на шатры охотников. Зоркая марионетка-мышка запомнила тех, кто кивал, соглашаясь с гипотезой игры Либитины с отрядом. Их защита теперь проседает под моим напором, подпитанным остатками звериной ярости когда-то живых кукол Изредка даже удается коснуться краев их одежды, клацнуть зубами совсем близко к телу. В следующее мгновение куклу пронзают мечом насквозь или лишают головы, но краткое терпкое ощущение их неуверенности, их страха стоит того. Защиту одного вовсе удается разрушить, я валю его на землю и в обличье огромного волка встаю над ним, упираясь в грудь грязными лапами. На помощь спешит высокая охотница, на собрании уверявшая, что я проиграю, и я соскакиваю с поверженного, отшатываюсь в сторону. Уклоняясь от удара ее меча, щерю клыки и рычу, а мякиши лап еще горят от прикосновения к живому телу. Как я отвыкла от этого тепла — не жаркого, как костер, но не слабого, как пламя свечки, огромного и вечного, как солнце в небе, тепла жизни!

Из зевов штолен выкатывается встречная волна кукол: здесь и птицы, и волки, и люди под плащами крылатых теней. Я окружаю отряд охотников, неожиданно уменьшившийся перед моей единой и многоликой черной тенью. Окружаю, но не могу уничтожить. Их защита — чистейшей воды бриллиант, я лишь ломаю об него зубы и когти. Остается изматывать врага. Куклы продолжают нападать и лишившись конечностей, и оставшись без глаз. Даже лишившиеся головы, они еще некоторое время шевелятся, ползают под ногами сражающихся, обрастая панцирем грязи. Долго длится этот бой. Но чаша моей боли от разрубаемых на части кукол наполняется быстрее, чем чаша усталости смертных. И я отступаю. Как, обжегшись, отдергивается рука от пламени, так единая крылатая тень тварей споро всасывается в отверстую пропасть ближайшей штольни. Охотники бросаются за ней. Они уже увлеклись. Они ловят своего мотылька Великого Смысла.

Глава отряда командует двум группам остаться снаружи. Остальные наскоро проверяют стены, пол, потолок, убеждаются в отсутствии сюрпризов в виде взрывчатки, и двигаются дальше по штрекам верхнего, незатопленного этажа шахты. Отряд понемногу растягивается в цепочку. Они шарят по стенам жгучими факелами, опять ищут взрывчатку и маленьких марионеток. Но пусто. В каждом боковом ответвлении идущего под уклон главного штрека, глава отряда выставляет стражу, и цепь охотников вытягивается, редеет… тает. До цели доберется только один.

Тревожных сигналов от оставшихся позади предводителю отряда не поступает, и он уверенно идет вперед. Его нервозность чувствуется только в том, как резко и быстро он водит факелом вправо-влево, освещая путь группе. Черная тень ловко уходит от этого света, но нарочно распускает шлейф, чтобы охотники могли следить за ее перемещением, чтобы им хотелось схватить меня за хвост. Шлейф рвется об острые камни дна тоннеля, клочья тумана путаются под ногами охотников. Коридор идет под уклон вниз, стены сжимаются.

Еще двоих глава отряда оставляет в очередном боковом ответвлении штрека, и теперь с ним остается всего одна девушка-помощница. Я слежу за изменениями ее лица, на котором уверенность в победе потихоньку съедается сомнением, и образовавшуюся пустоту занимает страх.

Из очередного бокового хода на охотников набрасываются три марионетки. Предводитель отряда легко отражает их удары. Сносит голову одной, другой… Последняя обращается в бегство. Охотник наскоро освещает факелом узкий тоннель, которым она ушла.