Николас Уэйд - На заре человечества: Неизвестная история наших предков

• Название: На заре человечества: Неизвестная история наших предков
• Автор: Николас Уэйд
• Жанр: Образовательная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-9614-4444-5

Книга помогает современному человеку понять себя, восстановив историю происхождения нашего вида с самого начала, от единого общего предка. Известно, что еще совсем недавно первые шаги человечества были покрыты мраком – 5 млн лет человеческой эволюции и 50 000 лет доисторической эпохи оставались для всех загадкой. Лишь в последнее десятилетие силами ученых-генетиков открылись абсолютно новые данные. Это стало возможным в первую очередь благодаря завершению работы по определению последовательности ДНК в человеческом геноме.

Научный эксперт журналист Николас Уэйд делится с читателями уникальной информацией, записанной в ДНК человеческого генома, которая помогает нам в изучении нашего общего прошлого.

Книга будет интересна всем тем, кто интересуется антропологией, исследованиями в области генетики и историей.

---

Есть и третья версия: было по меньшей мере две миграции – одна северная, в Левант, вторая южная, в Индию. Этой теории придерживаются археологи, не доверяющие выводам генетиков. Если же генетики правы и миграция была одна, придется делать выбор между северной дорогой над Красным морем и южной, через его «нижние» ворота, а имеющиеся сегодня свидетельства, во всяком случае с точки зрения генетики, указывают на южный вариант.

На картах генетиков, выстраивающих перемещения первых современных людей по планете, четкие линии тянутся из Восточной Африки в Индию, Австралию и Японию, и трудно отделаться от ощущения, что доисторические эмигранты целенаправленно двигались в эти отдаленные земли. Но, разумеется, это не так: у них не было ни карт, ни представления о том, чем окончится путешествие. По сути дела, не было и путешествия.

Для первобытных собирателей перемещения на небольшие расстояния, видимо, были обычным делом, но дальний переход с детьми – тяжелое испытание. Скорее всего, покинувшие Африку пионеры не собирались путешествовать в неведомое, подвергая свои семьи тяготам и опасностям, а вели себя, как и свойственно охотникам и собирателям: меняли стоянки после короткого путешествия. Через несколько лет родились новые дети, группа выросла в числе и разделилась, чтобы избежать раздоров, обычно возникающих в крупных собирательских сообществах.

После такого раздела часть людей оставалась на старом месте, а часть откочевывала на новые земли. Собирателям для пропитания нужна обширная территория, и потому за столетие – за пять поколений – популяция охотников-собирателей могла продвинуться на значительное расстояние, особенно если ее члены овладели искусством прибрежного рыболовства и старались не удаляться от водоемов. Другими словами, те дальние миграции совершались не одной группой людей, проходившей огромное расстояние, а были медленным расширением зоны обитания, и каждый новый этап путешествия проходило новое поколение.

Выход из Африки на Аравийский полуостров через Ворота слез, вероятно, не обошелся без применения лодок. Хотя археологи не нашли ни одного судна или плота, относящегося к тому периоду, люди, обитавшие на африканских стоянках позднего каменного века, который начинается без малого 50 000 лет назад, определенно занимались рыболовством, так что технология изготовления лодок, вероятно, была им известна. Если первые мигранты покинули Африку на лодках, их потомки могли и дальше двигаться по воде вдоль побережья до самой Индии.

Держаться береговой линии, помимо прочего, было безопаснее, чем удаляться вглубь материка. Большая часть Южной Аравии – это суровая пустыня, которая для собирателей могла оказаться непреодолимым препятствием. Однако время от времени (по геологическим часам) и там случались дождливые сезоны. Даже в плейстоценовый ледниковый период, из оков которого мир освободился лишь 10 000 лет назад, случались промежутки относительного потепления. Пик одного из них случился 50 000 лет назад. Во время этого потепления в Южной Аравии климат стал влажнее и вполне подходил для жизни охотников-собирателей{90}.

Однако эти периоды благоприятного климата могли привлечь обитавших на севере неандертальцев. Безусловно, неандертальцы мешали ранним попыткам африканских перволюдей выйти в Аравию и воспрепятствовали их проникновению в Левант. Но 50 000 лет назад неандертальцам пришлось столкнуться с новым врагом. Первобытные люди, уже обладавшие языком, были лучше организованы и пользовались более совершенным оружием. Уступающие неандертальцам в физической мощи, современные люди наконец-то получили преимущество перед свирепым древним противником.

И все же, пустившись в путь с семьями, первобытные эмигранты, вероятнее всего, предпочли бы не сталкиваться с неандертальцами. Потому они не пошли вглубь материка, а двинулись по побережью Южной Аравии, а лодки служили им одновременно и для рыбалки, и как транспорт.

Так почему же из Африки мигрировала только одна партия людей? Могло ли это объясняться тем, что единственный путь миграции – Баб-эль-Мандебский пролив – первые люди, пересекшие его и осевшие по ту сторону, перекрыли, не позволив идущим следом вторгнуться на их территорию? Скорее, впрочем, дело в том, что шансы на выживание были невелики, и лишь одной группе мигрантов повезло преодолеть все тяжкие испытания, выпавшие по дороге.

Переход в Индию

Как можно проследить путь тех первых мигрантов на заре времен? Первобытные люди, выйдя за пределы Африки, оседали там, куда пришли, кроме тех, кто оказывался во главе катящейся волны. Таким образом, мир заселялся довольно упорядоченно. Тысячелетиями люди жили и умирали там же, где рождались. Популяции не смешивались, заключались патрилокальные браки, свойственные обществу охотников и собирателей.

Такой вывод диктует генеалогия Y-хромосомы и митохондриальной ДНК. Мужчины с каждой ветви древа Y-хромосомы, как правило, происходят из одного географического региона. То же самое верно в отношении древа митохондриальной ДНК. Некоторые ветви этих двух древ ограничиваются одним континентом. Другие простираются через несколько, но в определенном смысле и это доказывает упорядоченное расселение человечества. Если бы население планеты было сильно перемешано, представители каждой ветви обнаруживались бы повсюду.

Даже сегодня для большинства живущих генеалогия по Y-хромосоме или митохондриальной ДНК точно указывает на континент происхождения. Африканцы к югу от Сахары принадлежат к митохондриальным линиям L1, L2 и L3. Весь остальной мир принадлежит к двум дочерним ветвям линии L3, именуемым M и N.

Для реконструкции исхода из Африки особенно интересна линия M. Ученый из Павийского университета Сильвана Сантакьяра-Бенеречетти обнаружила, что линия М довольно распространена у людей на юге Аравийского полуострова, но не встречается в Леванте{91}. Это любопытное свидетельство в пользу того, что путь из Африки лежал через Южную Аравию в Индию. Однако оно не окончательное, потому что в период между 659 и 1900 гг. нашей эры у арабов процветала интенсивная работорговля, и многие африканские невольники были вывезены на Аравийский полуостров. Линию М могли принести сюда именно рабыни, ассимилированные местным арабским населением{92}.

Поскольку мужчины и женщины расселялись по планете вместе, то картина, которую дает генеалогия по Y-хромосоме, должна совпадать с данными генеалогии по митохондриальной ДНК. В целом обе картины совпадают довольно точно, но расходятся в деталях. Мутации, формирующие линию Y-хромосомы, открыты недавно и пока еще не изучены до конца. Митохондриальная ДНК мутирует быстрее Y-хромосомы, и датировка развилок на ее генеалогическом древе в целом старше, чем на древе Y. Чтобы точно и правильно соотнести данные этих древ, предстоит еще большая работа.

Эти два древа не только помогают проследить миграцию первых современных людей по земному шару, но и показывают, что лишь ничтожная группа африканцев оказалась за пределами континента, – этот вывод также косвенно свидетельствует в пользу однократной миграции. По женской стороне линии L1 и L2 на древе митохондриальной ДНК оставались запертыми в Африке, по меньшей мере до нового времени; только дочери L3 – M и N – вышли во внешний мир. Со стороны Y-хромосомы никогда не покидали Африку сыновья A и B с древа Y. За пределами континента обнаруживаются только носители так называемой мутации M168. Предположительно мужчины линии M168 сопровождали M– и N-женщин в миграции из Африки в Индию.

Эмиграция современного человека из Африки была не только поворотным моментом человеческой истории, но и важным демографическим событием. Те немногие, что перешли Красное море, несли лишь малый фрагмент генетического разнообразия, которое было характерно для первобытного человечества. Под генетическим разнообразием понимается число альтернативных версий одного и того же гена – аллелей, как называют их генетики, – наблюдаемых в популяции; каждая особь может нести до двух аллелей, унаследованных по одной от каждого из родителей. Так, область ДНК, ответственная за ген инсулина, у африканцев встречается в 22 разных вариантах, а вот за пределами Африки – только в трех{93}. Небольшой размер покинувшей Африку партии должен был увеличить вероятность того, что эволюционная траектория этих людей будет отлична от эволюции оставшихся в Африке, поскольку малый размер группы создает условия для возникновения важного типа эволюционных изменений, иначе говоря, для дрейфа генов.

Главным инструментом эволюции считают естественный отбор, но генетический дрейф также действенный фактор, и он сказывается тем быстрее, чем меньше популяция. Суть дрейфа генов в том, что половина родительских генов, передаваемая ребенку, и половина, откидываемая прочь, тасуются абсолютно случайным образом[7]. Только случай определяет, какие версии генов со сменой поколений умножаются в популяции, а какие сходят на нет. В конце концов одна из версий может стать в популяции всеобщей, а все другие варианты исчезнут. Так было с Y-хромосомой и митохондриальной ДНК. В общем эволюционном механизме дрейф дополняет мутацию. Мутация постоянно привносит в геном новшества, но в каждом поколении часть новаций вымывается дрейфом. Так работает естественный отбор – биологические виды приспосабливаются к меняющимся условиям жизни.