Алюшина Татьяна - Девушка из нежной стали

• Название: Девушка из нежной стали
• Автор: Алюшина Татьяна
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-91441-8

Вика столкнулась с самым страшным, что может случиться с женщиной: ее ребенка собираются нелегально использовать в качестве донора органов. Ей остается только бежать, прихватив с собой малыша. Преследователи дышат в спину, и, чтобы спастись, Виктория вынуждена разыскать отца Степы, человека, который, как она считает, ее предал.

---

– Виктория Борисовна, я сделал предложение вашей маме. В ближайшее же время мы поженимся. Очень хотелось бы, чтобы вы не были против.

– Да господь с вами! Я очень рада!

– А жениться, это когда муж? – спросил Степан, отвлекаясь от куска торта, который старательно запихивал в рот.

– Да, – ответила Вика.

– У Вовы муж бабушки его дедушка. Значит, ты мой дедушка?

– Да, дедушка, – подтвердил Олег Николаевич, улыбаясь.

– Хорошо! – оценил Степка. – А то без дедушки неправильно. – И принялся за свой торт.

Вот так в их семье появился Олег Николаевич. Ему был шестьдесят один год, но выглядел он очень молодо – высокий, подтянутый, спортивный, с озорными темными, почти черными глазами, седой шевелюрой волос. Он был спокойным, мудрым, с замечательным чувством юмора, и как-то сразу вписался в их семью, будто прожил с ними всю жизнь.

– Вика, что случилось? – Мама влетела в прихожую, надевая на ходу халат.

– Вера, – успокаивая ее, сказал Олег Николаевич. – Давай дадим ей возможность раздеться и уложим Степана.

– Не раздевайте его, снимите только ботинки и верхнюю одежду, – попросила Вика.

Она прошла в кухню, плюхнулась на стул, расстегнула куртку, вытащила руки из рукавов, на большее сил не оказалось, и посмотрела на встревоженную растрепанную маму, стоявшую в дверях, прижав ладони к груди.

– Мам, свари, пожалуйста, кофе, – попросила устало Вика.

– Я сварю, – сказал, входя в кухню, Олег Николаевич.

Он нежно взял маму за плечи и усадил ее за стол.

Рассказав то, что услышала ночью, как поняла, что разговор о Степке, сопоставила факты и решила убегать, Вика устало потерла ладонями лицо и попросила:

– Можно еще кофе?

– Тогда обязательно с бутербродом, тебе силы нужны, – утвердил, вставая Олег Николаевич.

– Этого просто не может быть! – возмутилась мама тем же тоном, каким пару часов назад возмущалась медсестра Света в больничном туалете.

– Может, – ответила Вика.

Олег Николаевич поставил перед ней тарелку с бутербродами, чашку кофе и сел рядом с мамой.

– Викуля, тебе надо отдохнуть, – заметил он. – Ложись поспи, а утром я позвоню своему приятелю, высокому чину из МВД, и еще кое-кому, они помогут разобраться.

– Нет, – решительно покачала головой Вика, – это, как говорится, «не катит». Часов в шесть-семь обнаружат наше исчезновение и сразу придут сюда. Высокий чин, как правило, на работу раньше десяти не приходит, они просто не дадут нам никуда позвонить.

– Да кто они-то?! – всплеснула руками мама.

– Я не сказала, но ночью нас со Степкой уже охраняли.

– Как же ты ушла? – спросил отчим.

– Через черный выход.

Он внимательно на нее посмотрел и, поняв больше, чем она сказала, не стал задавать лишних вопросов, а предложил:

– Тогда мы все сейчас поедем ко мне.

– Тоже не катит, – возразила Вика. – Я уже думала об этом. Они выбрали Степика по двум причинам: первое – он очень здоровый ребенок, и второе – мы простая семья, без денег и связей. Когда они узнают про вас, а узнают они очень быстро, что вы человек известный, не бедный и имеете весьма весомые связи, то постараются прикрыть лавочку и, может, захотят убрать меня, как основного свидетеля.

– Господи, Вика! – ахнула перепуганная до крайности мама. – Ты не перегибаешь? Ты сама-то слышишь, что говоришь?! Убрать! Это же абсурд какой-то!

– За всем этим стоят большие деньги. Я же рассказывала, что завотделением получил официальный ответ: факты не подтвердились. Значит, у них в полиции есть кто-то свой, и это не рядовой из районного отделения. – Вика допила кофе и, поставив чашку, пояснила: – Я пока не знаю, как они действуют и кто за ними стоит, но рисковать не собираюсь. Лучше я перестрахуюсь десять раз, чем дам малейшую возможность найти нас со Степкой. А вашу «тяжелую артиллерию» из МВД, Олег Николаевич, мы подключим на последнем этапе, когда понадобятся решительные действия. Ни один высокий чин не поспешит помочь, он сначала даст указание разобраться, узнает, кому и что платят по данному вопросу, взвесит, стоит ли ввязываться самому или потребовать «отката», и так далее. Пока мы будем ждать от него ответа, пройдет несколько дней, а тогда уже никакие следственные действия не дадут результатов.

– Так ты что, хочешь выяснять, проводить расследование? – охнула мама, от страха приложив ладошку к губам.

– Если этого не сделать, то мне придется убегать всю жизнь и постоянно бояться, что Степку в любой момент могут украсть, как идеального донора для кого-то.

– Может, вам уехать к отцу, в Питер? – предложил Олег Николаевич.

– Нет, по тем же самым соображениям: у него нас станут искать в первую очередь. И потом, сколько нам там придется прятаться? Полгода? Год? Всю оставшуюся жизнь?

Родители развелись, когда Вике было десять лет. Папа влюбился в лаборантку из своего НИИ. Взрослые, честно стараясь оградить Вику от выяснения своих отношений, делали вид, что все в порядке днем, а ночью ругались шепотом на кухне, чтобы ребенок не слышал. Но ребенок, конечно, все слышал и понимал, а еще девочка плакала в подушку и стала совершенно неуправляемой.

Однажды Вика прибежала к бабушке вся в слезах: на улице она увидела папу с этой, другой женщиной. Бабушка вытерла ей слезы, накормила самыми вкусными в мире блинами и смогла так объяснить сложившуюся ситуацию, что Вика как-то сразу все поняла и успокоилась.

– Утверждают, – сказала бабушка, – что дети, родители которых развелись, получают душевную травму на всю жизнь и что, став взрослыми, они становятся очень недоверчивыми людьми и им труднее, чем детям из полных семей, устроить свою личную жизнь. Им кажется, что их обязательно предадут. Скорее всего, так оно и есть, но это происходит с детьми не такими умными, как ты.

– Может, я и умная, но у меня тоже сейчас душевная травма! – возразила Вика.

– Это потому что ты не хочешь подумать, а просто обижаешься. Дети, Викуля, очень эгоистичны, они всегда думают только о себе, так заложено природой, но иногда бывают обстоятельства, когда ребенку необходимо подумать и о ком-то другом. Тебе сейчас кажется, что рушится весь твой уютный мир, где есть мама и папа, они всегда рядом, и ты хочешь, чтобы так было всегда.

– А так и должно быть! – стукнула по столу ладошкой Вика.

– Ты очень хочешь собаку, представь себе, что она у тебя есть.

– Представила.

– А теперь представь, что ты точно знаешь, что этой собаке будет гораздо лучше у другой девочки, что твоя собака тебя любит, но ты знаешь, что ту девочку она любит больше, и им очень хорошо вдвоем.

– Она меня любит, но грустит, лижет мне руку, но она печальная? – уточнила Вика.

– Именно так. Представляешь?

Вика кивнула, она даже видела перед собой эту печальную собаку.

– Что ты сделаешь: оставишь ее у себя или отдашь той девочке?

– Отдам, – вздохнула Вика.

– Вот, значит, ты, даже очень любя эту собаку, прежде всего подумала, как будет лучше ей. А теперь постарайся так же подумать и о родителях, как лучше для них. Твой папа никогда не перестанет быть твоим папой и всегда будет любить тебя, ты же знаешь, но сейчас ему очень плохо, он любит и уважает маму, но ту, другую женщину, он любит больше. Нельзя его удерживать или обвинять, иначе он всю оставшуюся жизнь станет чувствовать себя несчастным.

Пример с собакой произвел на Вику неизгладимое впечатление, странным образом упорядочив мысли в ее голове. Она действительно была не по годам умной и понимала все не так, как ее сверстники, а по-взрослому, что неудивительно при таких родителях и замечательной бабушке.

В выходной они гуляли с папой в парке, Вика уплетала мороженое, которое быстро таяло и текло по рукам. Папа посмотрел на нее больными глазами и сказал:

– Больше всех из нас страдаешь ты. – Он достал носовой платок и стал вытирать дочери руки.

– А вы не страдайте, – ответила Вика, – разведитесь, пока не разругались совсем, мы же все равно останемся родными и близкими.

– Все не так просто, – вздохнул папа.

– Да что сложного-то, – возразила десятилетняя Вика. – Конечно, мне обидно, что ты больше не любишь маму, как раньше, но бабушка говорит, что так бывает. Лучше остаться хорошими друзьями.

Папа рассмеялся.

– Нельзя было называть тебя Викторией при такой фамилии, слишком ты умная и решительная.

– В сочетании с такой фамилией любое имя, что ни дай, не поможет. Вот мама, например: Вера Шалая – это вообще какая-то актриса из немого кино!

– Поверь мне, Виктория Шалая, это убойное сочетание, – первый раз за долгое время развеселился папа.

А потом они с мамой развелись, тихо и спокойно, без скандалов и дележа имущества, умудрившись действительно остаться близкими друзьями и родными людьми. Мама даже подружилась с папиной лаборанткой, и они с Викой были у них на свадьбе. Через год папа перевелся в другой институт, они уехали вместе с семьей в Питер, у них родился мальчик, Викин братик.