Джеймс Уилсон - Игра с тенью

• Название: Игра с тенью
• Автор: Джеймс Уилсон
• Издательство: ACT, Астрель-СПб
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-038745-8, 5-9725-0544-4

Блестяще стилизованный викторианский триллер.

Уолтер и Мэриан, герои романа Уилки Коллинза «Женщина в белом», неожиданно получают заказ на написание биографии известного английского художника Уильяма Тернера. Его жизнь была полна домыслов и неясностей, и вот уже исследование жизни и творчества художника превращается в опасное и драматическое расследование.

Кто скрывает правду о Тернере: менее удачливые художники, покровители или женщины сомнительной репутации, которых он посещал инкогнито? Почему он так любил рисовать лица утопленниц? Кто он — гений или злодей?

Поиски истины разъедают души и разбивают судьбы Уолтера и Мэриан. Их добрые отношения разрушены, дома пусты, а жизнь — в опасности.

---

— Мы не называем их «мертвыми», — деловито, словно инженер, советующий говорить «поршень», а не «плунжер», поправила меня миссис Маст, — мы их зовем «ушедшими». Он относится к близким людям, которых вы утратили?

— В каком-то смысле — да.

— Ну что же, я сделаю то, что в моих силах, мистер Хартрайт, но, надеюсь, вы понимаете: гарантий я не даю. Я всего лишь проводник. Некоторые духи не в состоянии связываться с нами с Той Стороны. А некоторые не хотят связываться. — Внезапно она стала серьезной, мрачной. — Очень важно, чтобы вы осознали это, прежде чем мы начнем.

Я кивнул.

— Вы впечатлительный человек, мистер Хартрайт, — по тону миссис Маст можно было заключить, что это качество столь же очевидно и неустранимо, как цвет моих глаз, — а впечатлительные люди иногда сильно тревожатся, когда я вхожу в транс. Позвольте объяснить. Мое физическое тело останется здесь, однако контролировать его будет другое существо. Скорее всего — один из моих вожатых с Той Стороны: Бегущий Олень или Мопс. Поговорите с ней, словно она — ваш друг. Поначалу ситуация покажется вам странной, но ее ничто не удивит, обещаю вам. А я сама — что бы вы ни увидели и ни услышали, — я этого не замечу. Поэтому не нужно думать, будто происходит неладное и мне требуется помощь. Предоставьте событиям развиваться естественным путем, и в нужный момент я возвращусь.

Миссис Маст ждала моего ответа. Я колебался. Но потом снова кивнул. Если я не могу хотя бы притвориться, что верю в реальность духовного мира, к чему было приходить сюда?

— Отлично. Вы принесли какую-нибудь принадлежавшую ему или связанную с ним вещь? Иногда это помогает.

Насколько я знал, такое требование было обычным; предвидя его, я перед выходом из дома сунул в карман одну из кистей, отданных мне Гадженом. Но теперь я раздумывал. Кисть — ключ, и важный ключ. Стоит ли заходить так далеко?

Миссис Маст, видимо, заметила мои колебания и попросила:

— Пожалуйста, отдайте мне это.

Я протянул ей кисть, поклявшись себе ничего больше не открывать.

— Спасибо.

Она взяла кисть обеими руками и ласково погладила пальцами. Спустя несколько мгновений, дабы лучше сосредоточиться, она закрыла глаза. Я заметил, что старшая женщина внимательно за ней следит, время от времени бросая на меня предостерегающие взгляды, означающие: «Молчите». Приблизительно через минуту миссис Маст начала клониться набок и потряхивать головой, будто путешественник, заснувший в поезде. Ее мать, как по сигналу, встала и, двигаясь столь тихо, что я едва ее слышал, погасила лампы и уселась подле дочери. Единственным источником света стали теперь угасающие огни в камине, и с того места, где я сидел, были видны только неясные силуэты обеих женщин.

Внезапно миссис Маст принялась бормотать. Поначалу слышался только поток стонов и бессмысленных слов, как будто она говорила во сне. Потом миссис Маст охватили сильные корчи, и я услышал два неясных женских голоса, исходившие из ее горла, но вовсе ей не принадлежавшие.

— Ты…

— Мой…

— Турок…

— Я помогаю…

— Не ее…

Но вот миссис Маст внезапно склонилась на плечо матери. И один из голосов совершенно отчетливо произнес:

— Здесь. Ее пет. Она ничего не знает. Я знаю.

Казалось, говорит девочка лет одиннадцати-двенадцати.

Не американка. Откуда-то с севера — может быть, из Йоркшира или Ланкашира, хотя некоторые слова произносились с низким, гортанным призвуком, напоминавшим иностранный акцент. Общее впечатление было столь странным, что я поневоле содрогнулся.

— Приступайте, — шепнула старшая женщина, — спросите ее о чем-нибудь.

Почему я не мог вымолвить ни слова? Чего я боялся?

— Приступайте, — прошипела пожилая дама.

— Кто вы? — спросил я.

— Мопс, — ответил голос.

— А почему вы со мной разговариваете?

— Я иду. Для нее.

— А кто она?

— Вы знаете. Миссис Уоссер. Уоссернэйм. Маст. Я иду и ищу их для нее. Она думает, это она или кто-то другой, но это всегда я.

— Вы хотите сказать, что вы ищете духов?

— А, ну да.

Голос зазвучал удивленно, словно подобное занятие было само собой разумеющимся.

Где я уже слышал этот выговор?

— Почему вы туда попали?

— В смысле, на другую сторону?

— Да.

— Я утонула.

Утонула.

Вот оно. Сумасшедшая старуха из Отли, вспоминающая о подруге детства.

Я обливался холодным потом. Я сказал:

— Как это случилось? Кто-нибудь…

— Утонула. — В ее голосе прозвучало раздражение, словно тема была ей неприятна. — Я утонула.

— Мопс — ваше настоящее имя?

Я не помнил, как звали ту самую подругу, но полагал, что вспомню имя, если услышу его.

— Мопс. Мобс. Мэг.

Мэг. Теперь я вспомнил: подругу звали Мэри. Похоже, очень похоже, едва ли это простое совпадение, но все-таки — не то же самое.

— Мэг? — переспросил я на всякий случай.

— Я хорошая девушка, хорошая, — заявила она, как будто не поняла меня. — Я могу вам помочь. Я знаю, что вы хотите.

Меня охватило раздражение, но поддаваться ему было нельзя. Я стиснул зубы.

— И что же мне нужно?

— Вы хочет он.

Казалось, меня намеренно выводят из себя, но — помня о своем решении — я не говорил ни слова и ждал продолжения.

— Я видит… холст, — произнесла она неуверенно, помолчав. — Я вижу краску…

«Холст и краску увидит каждый, — подумал я, — кто уже увидел кисть».

— Я видит имя… букву, с которой начинается имя… Я думаю — «Т».

Я вздрогнул. Но потом успокоил себя: ничего удивительного, ведь «Т» — обычная буква, и с нее вполне может начинаться хотя бы одна часть любого английского имени.

— Правильно?

— Может быть, — сказал я.

— Или это… это… «Д»? Да, думаю — вот оно! «Д». А потом — «Е». Нет, «F».

Я снова вздрогнул. И на сей раз непроизвольно воскликнул:

— Дженкинсон!

— Да! — произнесла она (хотя я по-прежнему не мог решить, кто же она такая). — Все вместе — «Джен». О, держитесь!

— В чем дело?

— С-с-с!

Пауза. И затем:

— Вы или он?

— Что?

— Это «Джен»? Ваше имя или его?

Я не имел сил ответить. Спустя мгновение она сказала:

— Я нащупываю.

И мне вновь показалось, что до меня доносится нечто вроде отдаленной беседы между ней и кем-то еще. Но сейчас второй голос был мужским, хрипловатым и резким.

Как это ни жутко, я должен признаться: именно таким мне представлялся голос Тернера.

Я заставил себя не думать о том, где я нахожусь и что делаю, а решил, подобно репортеру или ученому, просто слушать и запоминать сказанное, не вдаваясь в рассуждения о смысле. Но, как я ни старался, мне были слышны только обрывки беседы.

— Спит.

— Вкус.

— Почему не?…

— Понять.

— «О?»

— Виндзор.

— Узурпировать.

— Мощно (можно?).

Минутные колебания. Потом голос девушки:

— К вам никто не обращается.

Сейчас я отчетливо ее слышал; судя по возмущенному тону, она продолжала с кем-то спорить.

— Спросите его, — сказал я, — спросите его…

— Что? — сердито бросила она.

— Спросите о его профессии.

Пауза. Затем:

— Х…х…худож…

Художник. Впрочем, и этот ответ ей могла подсказать кисть.

— В каком жанре?

— Миссис, миссис Уоссер…

Я сердито тряхнул головой.

— Что он рисует?

— Ой… ой…

— Это все?

Тишина.

— Попросите его назвать одну из своих картин.

— Вон… вон…

— Где?

— Нет же! Вон!

— А, волны? Вы про волны говорите? Про воду?

— Да… так… ак… ак'рель.

Я понял: если не переменить тактику, я рискую сойти с ума. И произнес:

— Лу.

Девушка подождала продолжения. Но я молчал, и она произнесла:

— Что имеется в виду?

— Знал ли он женщину по имени Лу?

— Гм…

Она словно пыталась что-то понять, и нотки озабоченности, прозвучавшие в ее голосе, странно контрастировали с безмятежной неподвижностью лица миссис Маст.

— У реки?

— Да.

Послышалось нечленораздельное бормотание, а потом — смешок.

— Что такое? — спросил я.

— Он говорит «Воды Лу».

Она снова рассмеялась. Я не сразу сообразил, почему. Но затем меня пробрала странная дрожь, в которой смешались страх и возбуждение: в ее произношении эти слова напоминали «Ватерлоо», так что ответ, без сомнения, был очень «тернеровским». Конечно, это могло оказаться простым совпадением или следствием особой ловкости миссис Маст, которая не только угадала, с кем я пытаюсь войти в контакт, но знала о пристрастии Тернера к «наполеоновским» каламбурам и бесконечным упоминаниям о воде и поэтому заставила «дух» изъясняться таким же образом. Впрочем, поначалу я действительно поверил, что общаюсь с Тернером.