Влад Прохожий - В поисках пассата

• Название: В поисках пассата
• Автор: Влад Прохожий
• Издательство: writercenter.ru
• Жанр: Книги
• Год: 2016

Стихи разных жанров, серьёзные и не очень, стихи авторские и переводы. // В оформлении обложки использована картина Р.Гонсалвеса

---

We wear our fingers rough with handling them.

Oh, just another kind of out-door game,

One on a side. It comes to little more:

There where it is we do not need the wall:

He is all pine and I am apple orchard.

My apple trees will never get across

And eat the cones under his pines, I tell him

He only says, "Good fences make good neighbours."

Spring is the mischief in me, and I wonder

If I could put a notion in his head:

" Why do they make good neighbours? Isn't it

Where there are cows? But here there are no cows.

Before I built a wall I'd ask to know

What I was walling in or walling out,

And to whom I was like to give offence

Something there is that doesn't love a wall,

That wants it down." I could say "Elves" to him,

But it's not elves exactly, and I'd rather

He said it for himself. I see him there

Bringing a stone grasped firmly by the top

In each hand, like an old-stone savage armed.

He moves in darkness as it seems to me,

Not of woods only and the shade of trees.

He will not go behind his father's saying,

And he likes having thought of it so well

He says again, "Good fences make good neighbours."

 

 

 

Генри Водсворт Лонгфелло "Дождливый день"

 

ДОЖДЛИВЫЙ ДЕНЬ

В день мрачный, тусклый и холодный,

Дождит, и ветер сумасбродный

Лозу стремясь сорвать на стенах обветшавших,

Порывом каждым добавляет листьев павших

И день уносит, мрачный и холодный.

 

Живу я холодно, ненастно,

Дождит. Хоть ветер рвёт напрасно

Воспоминания об обветшавшем прежнем,

Но вдаль уносит юности надежды

И дни, что холодно-ненастны.

 

 

Спокойно, сердце! Прочь роптанье;

Светило из-за туч прольёт сиянье;

Твоя судьба ничем не хуже каждой,

И в жизни должен дождь пройти однажды,

И пасмурные дни страданья.

 

 

THE RAINY DAY

 

The day is cold, and dark, and dreary

It rains, and the wind is never weary;

The vine still clings to the mouldering wall,

But at every gust the dead leaves fall,

And the day is dark and dreary.

 

 

My life is cold, and dark, and dreary;

It rains, and the wind is never weary;

My thoughts still cling to the mouldering Past,

But the hopes of youth fall thick in the blast,

And the days are dark and dreary.

 

 

Be still, sad heart! and cease repining;

Behind the clouds is the sun still shining;

Thy fate is the common fate of all,

Into each life some rain must fall,

Some days must be dark and dreary.

Рэдъярд Киплинг "Сила собаки"

СИЛА СОБАКИ

 

Много печалей обычным путём —

От рода людского мы познаём;

И, если имеем печалей запас,

Зачем же добавочных ищем для нас?

Братья и сёстры, нельзя не сказать:

Собака способна вам сердце порвать.

 

Купишь щенка и за деньги свои

Купишь ты преданность верной любви,

Трёпку задашь, иль погладишь его —

Ты совершенство! Ты божество!

Только нечестно сейчас не сказать:

Собака способна вам сердце порвать.

 

Природа отмерит четырнадцать лет,

Там — астма, припадки и опухоль вслед,

В глазах коновала прочтешь приговор:

Пса — в душегубку иль выстрел в упор.

Тогда, поневоле — изволь выбирать —

Но… псу своё сердце ты дал растерзать.

 

Тому существу и каприз твой был мил,

Скулил он, встречая... И вот вдруг застыл…

Душа, что тебя понимала всегда,

Уходит навечно, идёт в никуда,

Как им дорожил, ты сумеешь понять,

Как сердце собаке ты дал растерзать.

 

Печали — довольно обычны для нас,

Когда прах хороним того, кто угас —

Любимые нам не навечно даны,

За малый процент мы берём их взаймы.

И скорбь не зависит порой от того,

Мы долго иль кратко любили его.

Кредит, хоть короткий, хоть долгий — всё плох,

И всё же придётся выплачивать долг…

Зачем же, пред тем, как на небо уйдём,

Мы сердце собакам терзать отдаём?

 

 

The Power Of The Dog

by Rudyard Kipling

 

There is sorrow enough in the natural way

From men and women to fill our day;

And when we are certain of sorrow in store,

Why do we always arrange for more?

Brothers and Sisters, I bid you beware

Of giving your heart to a dog to tear.

 

Buy a pup and your money will buy

Love unflinching that cannot lie —

Perfect passion and worship fed

By a kick in the ribs or a pat on the head.

Nevertheless it is hardly fair

To risk your heart for a dog to tear.

 

When the fourteen years which Nature permits

Are closing in asthma, or tumour, or fits,

And the vet's unspoken prescription runs

To lethal chambers or loaded guns,

Then you will find — it's your own affair —

But...you've given your heart for a dog to tear.

 

When the body that lived at your single will,

With its whimper of welcome, is stilled (how still!);

When the spirit that answered your every mood

Is gone — wherever it goes — for good,

You will discover how much you care,

And will give your heart for the dog to tear.

 

We've sorrow enough in the natural way,

When it comes to burying Christian clay.

Our loves are not given, but only lent,

At compound interest of cent per cent.

Though it is not always the case, I believe,

That the longer we've kept 'em, the more do we grieve:

For, when debts are payable, right or wrong,

A short-time loan is as bad as a long —

So why in Heaven (before we are there)

Should we give our hearts to a dog to tear?

Рэдъярд Киплинг "Киска поёт у огня"

 

Киска взлетает на дерево прытко,

Киска поёт у огня.

Но, даже играя пробкой на нитке,

Тешит себя, не меня.

Мне больше по нраву Бинки, мой пёс —

Он знает и кто он, и чей.

Ведь он Первый Друг, навсегда и всерьёз,

С времён первобытных людей.

 

Киска и Пятницей может побыть,

Но (вовсе не так, как он)

Лапки свои не захочет мочить

(Чтоб след отыскал Робинзон).

Будет царапаться, рваться из рук,

Кричать, распушится чуднó...

Вот Бинки — мой истинный Первый Друг —

Он в играх со мной заодно.

 

Киска потрётся о ноги мои,

Когда отправляюсь я спать;

Но тут же умчится гулять до зари,

Стоит мне лечь в кровать.

Притворщица Киска, мне ли не знать,

Хитрее не сыщешь вокруг.

А Бинки в ногах моих будет спать,

Ведь он — мой Первейший Друг!

 

 

"Pussy can sit by the fire..."

 

PUSSY can sit by the fire and sing,

Pussy can climb a tree,

Or play with a silly old cork and string

To 'muse herself, not me.

But I like Binkie my dog, because

He knows how to behave;

So, Binkie's the same as the First Friend was,

And I am the Man in the Cave.

 

Pussy will play man-Friday till

It's time to wet her paw

And make her walk on the window-sill

(For the footprint Crusoe saw);

Then she fluffles her tail and mews,

And scratches and won't attend.

But Binkie will play whatever I choose,

And he is my true First Friend!

 

Pussy will rub my knees with her head

Pretending she loves me hard;

But the very minute I go to my bed

Pussy runs out in the yard,

And there she stays till the morning-light;

So I know it is only pretend;

But Binkie, he snores at my feet all night,

And he is my Firstest Friend!

 

 

Вильям Вордсворт "Вот котёнок на стене"

Вот котёнок на стене

Ловит листья. В тишине

Опадают — посмотри —

С вязов старых — раз...

два...

три...

Будто бы водоворот

Утром ясным их влечёт,

Воздух холоден и чист,

Вьётся, кружит палый лист.

Каждый листик — парашют,

И под ними вниз плывут,

Сильфы* с феями, вращаясь,

В мир подземный направляясь,

Немы, глазу не видны,

Исчезают до весны.

 

Ну, а Тэбби — вся в комок

Сжалась...целится... бросок!

На листок, на его братца,

Любо с жёлтыми играться.

Много их…один всего…

А сейчас — ни одного…

Страсти пламенной размах

В её огненных глазах!

В пол тигриного прыжка

Прерывает лёт листка,

Настигает, чтоб опять

Отпустить, и вновь поймать.

С четырьмя, войдя во вкус,

Будто фокусник-индус,

Управляется, легка,

От печалей далека.

Тэбби не нужна толпа

Говорлива и глупа,

И зачем, скажите, ей

Восхищение людей

Красотой её прыжка?

 

 

See the Kitten on the Wall

by Wm. Wordsworth

 

See the kitten on the wall,

Sporting with the leaves that fall.

Withered leaves — one — two — three

From the lofty elder tree.

Though the calm and frosty air,

Of this morning bright and fair.

Eddying round and round they sink,

Softly, slowly; one might think.

From the motions that are made,

Every little leaf conveyed

Sylph or Faery hither tending,

To this lower world descending.

Each invisible and mute,

In his wavering parachute.

 

 

But the Kitten, how she starts,

Crouches, stretches, paws, and darts!

First at one, and then its fellow,

Just as light and just as yellow.

There are many now — now one,

Now they stop and there are none.

What intenseness of desire,

In her upward eye of fire!

With a tiger-leap half-way,

Now she meets the coming prey.

Lets it go as fast, and then;

Has it in her power again.

Now she works with three or four,

Like an Indian conjurer;

Quick as he in feats of art,

Far beyond in joy of heart.

Where her antics played in the eye,

Of a thousand standers-by,

Clapping hands with shout and stare,

What would little Tabby care

For the plaudits of the crowd?

____________

* Сильфы — в средневековом фольклоре духи воздуха. Существо впервые описано алхимиком Парацельсом в качестве элементаля Воздуха. Женских особей называют сильфидами.

 

 

Вильям Вордсворт "Строки, написанные неподалеку от дома..."

Строки, написанные неподалеку от дома и

переданные моим мальчиком той, к кому они были обращены

 

 

Как в марте, в первый тёплый день,

Минуты слаще, чем доселе!

Малиновка выводит трель

В моём дворе на ели.

 

 

Благословенье ветерка

Несёт свою отраду воле —

Горам, нагим ещё лесам,

Траве в зелёном поле.

 

 

Прошу, сестра, не откажи

На мой призыв ответить —

Закончив завтрак, поспеши

На луг, где солнце светит.

 

 

Попроще платьице надень,

Безделью не ищи причин,

Молю, книг не бери! Весь день

Мы лени посвятим.

 

 

Безрадостен житейский круг

В листках календаря.

Мы новый год начнём, мой друг,

От нынешнего дня.

 

От сердца к сердцу пусть идут

Любовь и возрожденье,

Всем людям и земле несут

Иные ощущенья.

 

Дороже многих лет трудов

Сегодня миг единый.

И разум чары пить готов