Антонина Клименкова - Тень Радуги

• Название: Тень Радуги
• Автор: Антонина Клименкова
• Жанр: Фэнтези

Смутные времена настали в королевстве! В столице свирепствует некромант — каждую ночь открывает охоту на честных колдунов и ведьм. В горном ущелье пробудилось древнее зло, замок наследного принца сровняли с землей демоны, а сам принц пропал без вести. Стареющий король, окруженный придворными интригами, похоже, долго не протянет... Куда деваться ведьме, как уцелеть в начавшейся охоте? Убежала из города — но и на новом месте некромант нашел. Уехала в соседнее княжество — и там настиг демон-убийца с мерцающей в глазах радугой! Да еще внимания ведьмы добивается, поразвлечься захотел со своей жертвой?! извращуга!.. А тут еще воспитанница-драконесса, растущая не по дням, а по часам, загорелась желанием отыскать своих сородичей. А заодно и прекрасного принца ей подавай — как драконам в балладах положено! Также в тексте: рыцарский турнир, инквизиторский костер, нападение зомби на столицу, драконы, трудовые будни ведьмы, нелегкая доля принца-некроманта и несчастная любовь хромой принцессы.

---

В тот же миг всадник налетел на графа, опрокинул наземь: Гилберт увидел мелькнувшие перед глазами подковы лошади.

— Ты жалок! Поднимайся! — рявкнул дир Ваден, осаживая вставшую на дыбы лошадь.

Щелкнула плеть, захлестнув локоть — Гилберт закрыл лицо от удара — и барон рванул на себя, вздернул его вверх с земли. Дир Ваден злорадно расхохотался: приятно посмотреть, в таком беспомощном состоянии сейчас его враг! Он грубо подхватил мальчишку под руку, едва не выдернув плечо из сустава — и подбросил в седло перед собой, пришпорил лошадь.

— Я простил бы тебя, сопляк, если б ты победил меня в честном поединке! — прошипел дир Ваден на ухо. Одной рукой держа поводья, другой обхватил за шею, как тисками, прижав к себе спиной, чтобы никоим образом не позволить пленнику уйти, хотя тот и не мог сопротивляться. — Но ты, гадёныш, обманул меня и подлыми трюками заставил сдаться. Покрыл позором на глазах у черни и двора! Чтобы я — я! — спасовал перед мальчишкой?! Теперь ты за это поплатишься!

Толпа хлынула следом за всадником, самые любопытные зеваки бежали бегом, съедаемые желанием увидеть продолжение зрелища.

Лошадь промчалась через улицу — вынесла на базарную площадь, где в любой час дня толпился народ. Горожане оглядывались с изумлением, едва успевали увернуться от несущегося во весь опор всадника. Подавив попавшие под копыта клетки с домашней птицей и корзины овощей, барон направил лошадь к высокому помосту эшафота. Резко осадил — и швырнул свою жертву на почерневшие доски настила. Законное место для публичной казни.

К эшафоту с разных концов площади поспешила охрана, приставленная следить за порядком торговли. Но увидев барона, замешкались в сомнениях, не решаясь перечить знатному рыцарю.

Соскочив с лошади, барон взбежал наверх по короткой лесенке сбоку от помоста. Как он и желал, толпа взирала на него, затаив дыхание. И барон с упоением принял на себя роль глашатая.

— Радуйтесь, горожане! — заорал он, распахнув руки, точно собираясь обнять каждого и всех сразу. — Ликуйте! Сегодня наконец-то пойман душегуб-чернокнижник!

— Слава Небесам! Смерть ему! Казнить убийцу! — заволновались в толпе.

— Слышал? — вкрадчиво обернулся барон к пойманному. — Народ требует твоей казни!

Дир Ваден рывком поставил графа на ноги, даже пришлось поддержать его, настолько тот ослабел от потери крови. Он грубо заставил Гилберта поднять голову выше, схватив за волосы, чтобы народ смог рассмотреть уличенного чернокнижника. Гилберт подчинился, выпрямился, обвел мутным взглядом людское море, заполнившее всю площадь. И шум поутих. Люди примолкли, увидев бледное юное лицо с тусклыми от боли глазами, заметили, как изуродованы и смяты доспехи, кровавые лохмотья виднеются в прорехах вспоротой когтями чудовища стали. Кровь выкрасила латы в алый цвет.

***

Войдя в город, Гортензия Хермелин направилась прямиком во дворец. Она намеревалась получить аудиенцию у самого короля. Как это сделать, она пока не знала. Но была твердо уверена, что добьется своего. Король озолотит ее за такие вести! Или назначит придворной ведьмой, что тоже неплохо. Или прикажет и то и другое — почему бы нет? Сегодня ведьме всё удавалось! Она втридорого продала княжеских коней в пригородном трактире. По понятным причинам хороших коней нынче просто не достать — и княжеский подарок значительно вырос в цене. Трактирщик тоже был доволен сделкой, поэтому охотно сделал вид, будто оставшийся в номере дракон — и не дракон вовсе.

Фредерике и Мериану Гортензия велела дожидаться сумерек, раньше провести их в город было невозможно. К этому времени ведьма рассчитывала получить особый королевский пропуск, который защитит маленького дракона от солдат, рыцарей и прочих охотников до редкостных зверей. Ну, а если не удастся, в сумерках провести своих подопечных через охрану городских ворот будет всё равно легче, чем пытаться прорваться средь бела дня.

Гортензия радовалась знакомым улицам, не думала она, что ей удастся вернуться в столицу так скоро, да еще с такой великолепной вестью. Мысли ее были заняты речью, которую она произнесет, когда предстанет перед его величеством Стефаном... Но шум, доносящийся со стороны базарной площади, заставил ее отвлечься.

— Что стряслось? — спросила Гортензия, приблизившись к краю шумящего людского моря. Площадь была заполнена толпой горожан. Даже странно — на протяжении стольких месяцев видя вереницы повозок на тракте и переполненный постоялый двор, Гортензия считала столицу наполовину опустевшей.

— Чернокнижника, говорят, поймали, — сообщил ведьме крайний из зрителей, пытающийся хоть что-то разглядеть поверх голов. — Да врут небось. Оклеветал барон парнишку, не иначе.

Гортензию ошарашила эта новость. Неужели вправду схватили хозяина Иризара?.. Но отсюда ничего не было видно, и ведьма решила подобраться поближе к помосту.

Над площадью гремел обличающий голос барона. Ему неуверенным блеяньем вторил королевский судья, подтверждая правильность названных дир Ваденом законов.

Дир Ваден триумфально призывал в свидетели всех, кто был возле здания ратуши. И действительно, многие видели, как этот парень схватился с ужасным чудовищем, видели, как засветились, а после треснули камни в стенах башен, видели, как по его воле сгорели сети, опутавшие дракона.

— Вы все видели, как он летал верхом на той крылатой твари, заявившейся в столицу? Как он напал на монахов, пытавшихся защитить от дракона всех вас? — орал барон. Он уже охрип, стараясь, чтобы его услышал каждый. — Мне же пришлось увидеть вещи более ужасные! Я видел, как этот мерзавец оживлял мертвецов. Собственными глазами видел! И готов подтвердить свои слова под присягой!

— Твое слово против его — не равно ли будет? — бросил кто-то из толпы. — Мало ли кто что увидел, не разобравшись толком... Рыцари вечно собачатся между собой.

— Рыцарь? — взъярился дир Ваден. — Помоечная крыса больше достойна носить это звание, чем он!!

— Уличенный в колдовстве и не имеющий на то разрешения, равно как не состоящий в Гильдии чародеев, лишается права называться рыцарем, а также... — запинаясь, принялся зачитывать по памяти судья.

— Не забывайте об осторожности! — оборвал его барон. — У некроманта были помощники, возможно, сейчас они находятся на площади, среди вас, — он обвел тяжелым подозрительным взглядом толпу, и больше никто уже не решался повысить голос, боясь оказаться в руках стражи.

Дир Ваден обнажил кинжал — и с явным наслаждением принялся сдирать с обвиненного рыцарские доспехи, нимало не заботясь о том, что, разрезая крепеж и вскрывая застежки, грубо задевает раны — и сам добавляет новые.

Гилберт едва держался на ногах, он уже не чувствовал ничего кроме боли. Рассеченная рана над бровями кровоточила, не слезы, но кровь капала с ресниц. Он смаргивал алую пелену, застилающую зрение, невидяще смотрел вперед, над толпой. Многоликое, многоглазое море сливалось в гудящую массу, колыхалось, расплывалось, смотрело на него. Непросто было вытерпеть этот взгляд. Но отвернуться или опустить голову не позволяли жалкие остатки гордости. Если же закрыть глаза, он потеряет сознание.

— Король посвятил его в рыцари! — раздался над площадью звенящий девичий голос. — И только король может лишить его этого звания! Король — но не ты, дир Ваден!!

Гилберт вздрогнул от звуков этого голоса, отыскал взглядом — толпа раздвинулась, выделив девушку в старом плаще. Глаза ее горели ненавистью. Ей уже не нужно было расталкивать зевак локтями, она подошла к помосту, буравя взглядом замершего барона. Девушка заметно прихрамывала, но осанка безошибочно выдавала благородное происхождение.

— И даже королевский судья тебе не помощник в этом беззаконии! — продолжала Адель жестко чеканить слова. — Ваша честь! Что посулили вам за участие в этом балагане? Неужели что-то более ценное, чем доверие короля, назначившего вас верховным блюстителем справедливости?!

— Убогая, а дело говорит! — зашептались в народе. — Ежели каждого будут так хватать, да без суда и следствия...

— Вы абсолютно правы, ваше высочество! — перекрыл шум громогласный аббат Хорник.

Придерживая сутану, он важно взошел по ступенькам и встал рядом с обвиняемым, смиренно сцепив руки на животе, придав своей физиономии выражение крайней скорби.

— Высочество? — зашелестела толпа. — Это и есть принцесса Адель?

— Однако, дорогая принцесса, вынужден сообщить вам, что его величество никоим образом не сможет участвовать в суде над сим чернокнижником. Ибо он сам пал жертвой его колдовства!

— Что? О чем вы говорите? — опешила Адель.

— Его величество при смерти, — объявил аббат. И указал на графа: — Этот человек посягнул на жизнь нашего короля!

Толпа негодующе зашумела — покушение на государя непростительное преступление.