Хорас Маккой - Целуй — и прощай!

• Название: Целуй — и прощай!
• Автор: Хорас Маккой
• Издательство: Терра
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-300-00065-5

Роман Хораса Маккоя, в котором наряду с криминальной интригой, автор развенчивает идеи своекорыстного насилия и имморализма.

---

— Благодарю вас, — я повесил трубку.

Все это время Джинкс пересчитывал свою долю. Он заметил мой взгляд.

— Свою часть я забираю сразу…

— Вижу.

— Будут возражения?

— Действуй.

Я смотрел, как он стал отсчитывать банкноты, постоянно сверяясь с листочком. Позади меня Холидей срывала бумагу с бутылки. Наконец он взял в руку сотенные купюры.

— Тридцать этих и сорок тех, — сказал он, указывая на полусотенные. — Еще тридцать пять двадцаток, и это составит пятьдесят семь сотен. Будешь пересчитывать?

Джинкс встал и начал распихивать деньги по карманам.

— Теперь можно и за льдом сходить, — сказал он.

— Не стоит беспокоиться.

Холидей засмеялась от удовольствия и как куклу взяла на руки большую бутылку.

— Ну, — протянула она, — такой дозы нам на месяц хватит.

— Ты еще удивишься, как быстро она кончится. Стоит только начать.

— Пятьдесят фунтов, я не ослышался, — засобирался Джинкс.

— Не надо, — я повернулся к Холидей. — Это не сухое шампанское. Я купил его для тебя. Большинство женщин предпочитают сладкие сорта.

Джинкс схватил меня за локоть.

— Так я сбегаю за льдом, а?

В любой другой день я сразу вмазал бы ему по физиономии, но сегодня у меня не было желания продолжать склоку. Сегодня был мой праздник, и не только потому, что мы провернули удачное дельце, было еще что-то, не менее важное для меня.

— Руку отпусти!

— Ну хорошо, если ты так ко мне относишься…

— Именно так, сукин ты сын, — бросил я, выходя…

Я опустил в щель автомата монету, и по желобу загрохотала пластина льда, аккуратно упакованная в коричневую вощеную бумагу. Еще ’одна монета — и я уже относил в «зефир» пару свертков коричневого цвета.

Стояла великолепная ночь. Улицы и автобусы были почти пусты. Работяги уже сидели по домам… Я знал четверых, которые уже никогда не вернутся домой с работы. Роумер, наверно, уже голову сломал, раздумывая, куда они запропастились. Успел ли он связаться с Вебером? Я надеялся, что Вебер сможет заморочить ему голову…

В дверь квартиры я постучал ногой. Открыла Холидей.

— Давай помогу.

— Джинкс ушел?

— Да.

— Отлично. Будем праздновать вдвоем. Только ты и я.

Я отнес лед на кухню, бросил в раковину и сорвал бумагу.

— Господи, — простонал я, — совсем забыл про шило для колки льда.

— Воспользуйся ножом, — посоветовала Холидей.

— Придется, — и я принялся за дело. А оно продвигалось очень медленно. Проклятый нож все время гнулся и вот-вот грозил совсем сломаться.

— Долго нужно охлаждать шампанское?

— Не больше часа, какая разница? Все надо сделать по правилам, — я бросил свое занятие и обнял ее. — В эту ночь надо все делать по правилам. Медленно и приятно…

Я только слегка коснулся ее губ своими, улыбнулся и снова принялся за работу.

— Все это по мне. Было бы неплохо каждый вечер начинать бутылкой шампанского, а заканчивать его бутылочкой хорошего коньяка.

— Может быть, может быть…

— Завтра купим целую корзину, еще кое-что из одежды и подыщем себе новые квартиры. Хорошо, если они окажутся в одном доме…

— Ты хочешь сказать, что мы будем жить отдельно?

— Вот именно.

Холидей нахмурилась.

— Так вот оно что… а я-то думаю, почему ты себя так странно ведешь…

— Странно?

— Все эти шуры-муры, все должно быть по правилам и все такое.

— Зачем ты так говоришь?

— Отдельные квартиры…

— Ну что в этом странного, просто немного личной жизни, и все.

— А здесь у тебя не было личной жизни?

— Зачем ты злишься?

— Я не злюсь.

— Вот и хорошо. Просто у нас одна постель, одна ванная… Мне не хочется запираться каждый раз, когда я в нее захожу, вот и все.

— А ты и не запирайся. Я что, мешаю тебе, когда ты в ванной?

— Не в этом дело, просто я хочу иметь отдельную квартиру.

— Выгоняешь меня?

— О, Господи, — простонал я.

— Я тебя вытащила из той вонючей тюряги, а ты при первой же возможности меня выгоняешь…

— Зря я сказал тебе все это. Забудь. Будем считать, что я ничего не говорил.

— Как хочешь, — она вышла из кухни, а я отшвырнул проклятый нож и бросился следом. Холидей стояла у дивана спиной ко мне и пересчитывала деньги.

— Какого черта ты взялась за это?

Она даже не обернулась.

— Половина тут моя, и я ее забираю.

Я подошел и положил ей руку на плечо.

— Что с тобой происходит?

— Прежде чем я уйду, я хочу забрать свою долю.

— Ради Бога, хватит злиться. Что это с вами сегодня? Мы же собрались отпраздновать удачу, разве ты забыла? Я вот еще что придумал…

Подойдя к телефону, я снял трубку.

— Алло? Я вам только что звонил. Не могли бы вы соединить меня с отелем «Сен Шале».

Холидей все еще отсчитывала деньги, спиной ко мне. Я прикрыл трубку рукой.

— Сегодня они тебе не понадобятся.

— Отель «Сен Шале», — раздался в трубке женский голос.

— В каком зале играет оркестр Хальстеда?

— В Блоссом-рум, сэр.

— Соедините меня, пожалуйста.

— Блоссом-рум, — послышался мужской баритон.

— Могу я поговорить с метрдотелем?

— Я у телефона, сэр.

— Как вас зовут?

— Джордж, сэр.

— Послушайте, Джордж, это Поль Мерфи. Могу я заказать ужин на двоих к половине девятого?

— Да, мистер Мэрфи.

— Проследите, чтобы на столике были цветы. До скорого, Джордж.

Холидей все еще считала деньги. Мои действия оставили ее совершенно равнодушной.

— Ты не будешь возражать, если я сам выберу для тебя платье на сегодняшний вечер?

Она промолчала. Насвистывая веселенький мотивчик, я отправился в спальню и открыл шкаф. Вся ее одежда разместилась на паре вешалок. Не густо…

— Холидей! — позвал я.

Ответа не последовало.

— Холидей!

И только тишина в ответ. Я подошел к двери спальни.

— Холидей!

Я вошел в спальню и подошел к ней. Она все еще считала деньги.

— Послушай!

— Заткнись!

Я обхватил ее плечи. Ее руки были полны денег.

— Черт тебя побери! — огрызнулась она, стараясь освободиться из моих объятий. Я встряхнул ее за плечи, деньги посыпались у нее из рук.

— Послушай! Я был самым счастливым парнем на свете, просто не мог дождаться, когда встречусь с тобой. Дорога назад закрыта для меня навсегда. Мосты сожжены, и ты можешь делать со мной все, что захочешь… Холидей!

Ни слова в ответ.

— Холидей!

Она опустилась на колени и принялась собирать деньги.

— Иди ко мне.

Холидей медленно встала, в одной руке она держала газету с моей долей, свои деньги она зажала под мышкой.

— Что ты собираешься с ними делать? — наконец спросила она.

— Взять.

Я подошел к комоду, открыл ящик и положил их среди своих рубашек.

— Мне хотелось самому выбрать тебе наряд на сегодняшний вечер. Но у тебя с этим делом не густо… Завтра мы купим тебе какую-нибудь обновку, что-нибудь сексуальное. А что бы ты надела сегодня?

— Вот это, — она сняла с вешалки цветастое платье. — Как ты считаешь, сойдет?

— Ты заслужила гораздо большего. Завтра этот шкаф будет ломиться от нарядов.

В этот момент кто-то постучал в дверь.

— Джинкс, — сказал я. — Куда ему без нас.

— Со временем мы от него избавимся, — заметила Холидей, — но не выходи из себя сегодня, не надо затевать свару.

— Устроить скандал в такой вечер? Мой первый вечер, когда я по-настоящему чувствую себя свободным?

Стук повторился, и я отправился открывать. На пороге неожиданно появился Мэндон.

— Как раз кстати, мы только что собрались откупорить бутылочку.

— Почему никто не подходит к телефону? — начал он прямо с порога.

— Какой еще телефон? Не было ни одного звонка.

— Не морочьте мне голову. Он не мог не звонить. Чем это вы тут заняты, что даже на звонки не отвечаете? Одевайся, мне надо поговорить с тобой…

— Говори с ним прямо здесь, — раздался голос Холидей из спальни.

— Тебя это не касается, — грубо оборвал ее Чероки.

— Меня касается все, что касается его, — сказала она, появляясь в прихожей.

— Оставим это, — нахмурился Мэндон. — Одевайся да поживее.

Холидей сложила руки на груди и с ненавистью уставилась на адвоката.

— Чертов сукин сын, ты не имеешь права так со мной разговаривать.

— Не заводись. О, Господи, только не сегодня. В такой вечер… — попытался я ее успокоить.

— Хватит болтать, у меня очень мало времени. Я предупреждаю тебя, очень мало, — сказал он деревянным голосом. Лицо его сразу приняло озабоченное выражение.

— Что случилось? — заволновался я.