Борис Кузнецов - «Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов

• Название: «Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов
• Автор: Борис Кузнецов
• Издательство: Издательство «КПД»
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-9985-899-96-0

Во втором издании книги автор по-прежнему считает основной версией гибели подлодки «Курск» взрыв перекисно-водородной торпеды и детонацию боезапаса и приводит новые доказательства в ее подтверждение, в том числе факты умышленного сокрытия командованием ВМФ России, Северного флота и Главной военной прокуратурой неудовлетворительной подготовки корабля и экипажа к выходу в море, конструктивные недостатки проекта 949А, о которых умалчивает генеральный конструктор ЦКБ «Рубин» Игорь Спасский. Речь идет о подлоге документов, касающихся обучения экипажа в Центре подготовки моряков-подводников и состояния торпедного оружия. Опровергаются версии столкновения «Курска» с американскими субмаринами, атаки подводного крейсера российскими надводными кораблями и ракетными установками наземного базирования, которые возникли или были растиражированы после выхода первого издания книги.

На страницах второго издания описывается фантасмагорическая история появления дополнительного постановления следователя Артура Егиева, в котором признаются практически все доводы защиты и ставятся под сомнение основополагающие экспертизы Виктора Колкутина и Сергея Козлова. Пересматривается роль некоторых руководителей страны, флота и органов расследования, определивших судьбу уголовного дела по факту гибели «Курска» и продолжающих скрывать правду от общества.

Автор применяет нестандартные формы документального повествования — виртуальные перекрестные допросы и очные ставки, формулирует обвинения, производит своеобразное патологоанатомическое вскрытие состояния российского флота на фоне трагедии «Курска».

---

А еще — о невысказанном: «Были и другие невеселые, но важные соображения».

Расследователь с чистого листа

Только для того, чтобы поехидничать над сочинительской стряпней генерального прокурора и сказать, что ничего нового про «Курск» из его новой книги узнать нельзя, не стоило и браться за перо. Смолчать нельзя по другой причине. В книге со словом «правда» на обложке искажаются факты и тиражируется невежество.

Уже в самом начале автор взялся перечислять все аварии и катастрофы с подводными лодками, начиная с дизельных — с 1952 года. Упомянул и малозначительные инциденты, но «забыл» — помощники не доложили? — о двух тяжелейших катастрофах (не авариях, а именно катастрофах) с атомными подлодками. Это затопление «К-429» в полигоне боевой подготовки у берегов Камчатки в июне 1983 года (погибли 14 человек) и безвозвратная потеря стратегического ракетного крейсера «К-219» с пятнадцатью МБР в ядерном снаряжении и двумя ядерными реакторами в Саргассовом море в октябре 1986 года — в самый канун встречи в Рейкьявике президентов Михаила Горбачева и Рональда Рейгана (недосчитались 4 человек из экипажа).

По одному и другому делу проводились расследования с участием военной прокуратуры, собранные материалы до сих пор хранятся где-то в архивах ГВП. Более того — командир «К-429» капитан II ранга Суворов, принужденный командованием в нарушение действовавших инструкций и наставлений выйти в море не на своем корабле и с наспех собранным экипажем, оказался в итоге главным виноватым. По спешно подготовленному военной прокуратурой обвинению он был осужден и несколько лет отбывал наказание — в то время как начальники, по сути, вытолкнувшие его в море, отделались легким испугом и продолжали подниматься по карьерной лестнице. Вплоть до тех пор, пока под их командованием и по весьма схожей, что на «К-429», причине не отправился на дно «Комсомолец»…

Этих страниц нашей флотской истории не знал или не захотел узнать г-н Устинов, приступая к расследованию века. Оттого и представляется генпрокурору проделанная под его началом работа «беспрецедентной», «не имеющей аналогов в мире»… Однако сказать на сей счет «святая простота!» — язык не поворачивается. Это по-другому называется — самомнение и некомпетентность.

Да, по размаху следственных действий, привлеченных сил и потраченных средств и при той индульгенции, что была выдана прокуратуре самим президентом, — случай для нашей страны, действительно, беспрецедентный. Но только для нашей. Потому что в США, например, когда там в первый раз потеряли на испытаниях атомную подлодку, было назначено парламентское расследование, а его результаты докладывались в Конгрессе. Да, они не стали поднимать свой «Трешер» — потому что поднимать с огромной глубины корабль, разрушенный давлением, как яичная скорлупа, не было никакого смысла.

Зато нашу подводную лодку «К-129» — дизельную, но с ядерным оружием на борту, погибшую со всем экипажем при неизвестных обстоятельствах где-то у Гавайских островов, они, в отличие от нас, не только нашли, но и подняли — с глубины более 5000 метров! Это, мягко говоря, раз в пятьдесят поболе той глубины, на которой больше года пролежал «Курск». Мало того — погибшую советскую подлодку «янки» подняли втайне от нас, организовав сверхсекретную операцию «Дженифер». Правда, не все у них прошло гладко — корпус лодки при подъеме разломился надвое, но носовую часть с ядерными торпедами, секретной документацией и останками погибших американцы заполучили.

Однако когда самая первая информация об этом была подброшена доброжелателем в наше посольство в Вашингтоне, из Москвы последовала установка считать ее провокацией — мы, мол, никаких подводных лодок не теряли. И лишь скандал, поднятый американскими газетами, вынудил наш МИД задним числом заявить протест — по какому праву осквернили место гибели советских моряков? Вместо извинений советской стороне передали документальную кинозапись, из которой видно, что останки наших подводников были захоронены со всеми подобающими воинскими почестями.

Я не берусь оценивать эту ситуацию на весах политики и человеческой этики — важен сам факт: все это было. Поэтому оставлю без комментариев очередную сентенцию генпрокурора:

«Операция по подъему 154-метровой атомной подводной лодки водоизмещением 24 000 тонн по своим масштабам является беспрецедентной и не имеет аналогов в истории человечества. Во-вторых, любому государству не по силам в одиночку справиться с такой задачей».

Вернемся к хронике морских катастроф в изложении Владимира Устинова. Про две трагедии он даже не вспомнил, зато дизельную лодку «М-200» помянул дважды. В первый раз, по утверждению генпрокурора, она «погибла в Балтийском море 21 ноября 1956 года. Погибли 28 членов экипажа». А менее года спустя, 26 сентября 1957-го, та же «дизельная подводная лодка „М-200“ затонула в Балтийском море». В этот раз, по версии автора, погибли 35 членов экипажа. Прямо и не знаешь, как такое возможно.

На самом деле, генеральный прокурор (или тот недобросовестный помощник, кто вызвался таскать каштаны из огня для своего могущественного начальника) просто перепутал разные инциденты. В сентябре 57-го на Балтике затонула совсем другая лодка — «М-256»…

Как слышим, так и пишем

По этому принципу рассуждает г-н Устинов в своей книге и о многих других событиях и фактах из нашего прошлого. Глубоководная АПЛ «К-278» «Комсомолец», оснащенная лишь торпедными аппаратами, под пером (или диктовкой) генпрокурора становится «ракетным крейсером». Институт океанологии РАН скрещивается с неопознанным «институтом океанографии». Продольная остойчивость (профессиональный термин, известный подводникам, конструкторам и строителям ПЛ) превратилась в… «вертикальную устойчивость» — несусветную глупость, способную вызвать гомерический хохот в кругу профессионалов.

Ничего не слышал прежде про «теракт французских диверсантов против принадлежащей организации „Гринпис“ большой океанской яхты, пришвартованной в Новозеландском порту» — так у Владимира Устинова. Зато знаю другое: судно «Рейибо у Уорриор», под флагом «Гринпис» направлявшееся с акцией протеста против ядерных испытаний на атолле Моруроа во Французской Полинезии, действительно было подорвано в порту. Но до сих пор считалось, что это дело спецслужб Франции. Это акт государственного устрашения, продиктованный политикой тех лет, а никак не частный случай террора неизвестных диверсантов.

Советский линкор «Новороссийск», подорванный на рейде в 1955 году, генпрокурор наделяет способностью «нести ядерные артиллерийские заряды дальнего действия». Если под этой смысловой абракадаброй подразумеваются ядерные артиллерийские снаряды, так они стали поступать на вооружение много позже гибели «Новороссийска».

Но прокурор не устает демонстрировать свои познания в разных областях. Например, заводит речь о возможной утечке «радиоактивных топливных элементов в акваторию Баренцева моря». Не надо быть ученым-ядерщиком, чтобы увидеть: не понимает человек значения тех слов, которыми берется оперировать. В одну бессмысленную кучу смешались разные понятия — радиоактивные элементы, которые присутствуют и нарабатываются в реакторе (то есть химические соединения) и само ядерное топливо в виде тепловыделяющих элементов (ТВЭЛов).

Про виртуальные «дозиметры», которые расставляли, по словам Устинова, «на глубине вокруг реактора», я уже упоминал. Но автор, походив вокруг да около, ведет нас прямо в реакторный отсек. Оказывается, «наши подводники заглушили ядерные реакторы вручную, в дополнение к автоматике. Они не просто вспомнили об этом, они потратили на это свои последние минуты, свои последние жизненные усилия…».

Откуда вдруг родился этот миф — можно только гадать. Ни из материалов уголовного дела, ни из разговоров со специалистами, детально обследовавшими реакторные помещения «Курска», ничего похожего не следовало. Более того — на всех уровнях атомщики с гордостью твердили, что автоматика в реакторном отсеке сработала безукоризненно и чисто. «Глушить вручную» ничего не требовалось, разве что для красного словца.

И это, как ни печально, не последний прокурорский перл. На мой взгляд, апофеозом профессионального невежества стали рассуждения про тросы, с помощью которых якобы пытались поднять в 1997 году подлодку «Комсомолец», да вышла незадача. «Капроновый шнур оборвался при рывке», — со знанием дела свидетельствует генеральный прокурор.

Вот, действительно, слышал звон…

Да было бы ему известно, что «Комсомолец» и не пытались поднимать — несмотря на бурную и многолетнюю активность директора ЦКБ «Рубин» г-на Спасского, главного инициатора судоподъемной риторики в нашей стране. Поднять решились только ВСК — всплывающую спасательную камеру от «Комсомольца», которая была найдена на грунте в непосредственной близости от самой подлодки. В ней, как известно из обстоятельств той катастрофы, находятся останки командира АПЛ капитана I ранга Евгения Ванина и еще двух членов экипажа.