Николай Бахрошин - Галактический штрафбат. Смертники Звездных войн

• Название: Галактический штрафбат. Смертники Звездных войн
• Автор: Николай Бахрошин
• Издательство: Эксмо, Яуза
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-48640-3

Даже на Звездных войнах не обойтись без смертников. Даже Звездный десант не сравнится с Галактическим штрафбатом. И даже в «светлом будущем» штрафники должны «искупать вину кровью».

Об их подвигах молчит военная пропаганда. Их именами не называют планеты и созвездия — разве что «черные дыры». Они — чернорабочие Галактической войны, «пушечное мясо» Земли, камикадзе Дальнего Космоса. Их первыми бросают в пекло, в самоубийственные разведки боем и погибельные десанты — невзирая на потери, прорывать орбитальную оборону мятежных планет и любой ценой удерживать плацдармы до подхода главных сил. Их жизнями КосмоФлот расплачивается за громкие победы. Их кровью куплено благосостояние Соединенных Демократических Штатов Земли и «золотых десяти миллиардов». Их руками подавляют сопротивление Свободных Миров…

Такой порядок вещей существует уже не одну сотню лет. Но правду говорят, что на штыках нельзя усидеть вечно. Даже если это лазерные штыки галактического штрафбата.

---

Все просто! И вот теперь, двигаясь с остатками батальона ускоренным маршем вдоль чужих и красивых гор, я вдруг задумался, а зачем мы вообще высаживаемся на дальние планеты? Не с точки зрения сиюминутной тактики и стратегии, даже не с точки зрения Верховного главнокомандования, азартно передвигающего красные и синие фишки на трехмерных картах, а вообще, по большому счету? Какой в них смысл, в наших лихих высадках?

Для начала отбросим всю идеологическую мишуру о демократии на наших знаменах, которую мы якобы распространяем все дальше и дальше в космос. Даже смешно, честное слово… Если следовать элементарной логике, то высшее проявление демократии — когда народы сами решают, как им жить дальше, но мы такую логику на дух не принимаем…

И чем же мы занимаемся? Превращаем «их» колонии в свои? Нет, конечно! Подданные СДШ не слишком-то рвутся эмигрировать на окраины, земли хватает и на близких планетах, человечество пока не настолько многочисленно, чтобы заселить хотя бы их.

Ресурсы? Да, получаем, но это тоже весьма сомнительная выгода. За редкими и особо ценными исключениями таскать через гиперскачки километровые рудовозы очень и очень недешево, подобная транспортировка в большинстве случаев не окупается. Гиперскачковая астронавтика пока все-таки слишком дорогое удовольствие, да и к тому же человечество на исходе XXII века уже убедилось, что энергия — это штука куда более ценная, чем сырье. Есть энергия — можно производить все, что угодно, а энергии хватает в каждой планетарной системе, где звезда еще не погасла…

Тогда зачем?

Высаживаемся, воюем, рушим, стреляем, обваливаем десятилетиями налаживаемые уклады, перечеркиваем долгосрочные планы терраформирования и контролируемых мутаций местной флоры и фауны, а в результате — снова уходим, в лучшем случае, оставив небольшой гарнизон на полуосадном положении и перехватив права на разработку пары — тройки наиболее ценных месторождений, которые потом перепродаются с молотка на земных биржевых аукционах…

Да, уходим, потому что налаживать постоянные, рейсовые сообщения через гиперскачки — безумно дорого, как я уже говорил. А гиперскачковая война — тем более дорогая штука, если бы не контрибуции и налоги с дальних планет, правительство СДШ давно бы уже находилось в глубоком финансовом кризисе на букву «ж»…

В том-то и дело! Что же нам остается в качестве материальных плодов побед? Только деньги и ничего больше! Причем — во многих смыслах этого сладкого слова… Война потребляет деньги, и война их приносит, своего рода самодостаточная система с положительным бухгалтерским сальдо… Да, планеты продолжают оставаться в руках колонистов даже после завоевания, связь с новым «центром» налаживается весьма условно, но одно условие соблюдается неукоснительно — экономика завоеванных переходит на общемировой доллар. Которым они теперь платят пресловутый военный налог в казну СДШ, немалый налог, проливающийся потом золотым дождем кредитов и инвестиций на Землю и несколько центральных планет…

В общем, наскочили, захватили, оторвали кусок пожирнее и гордо понесли его в клюве, чтобы верноподданные из центральных секторов Галактики могли ни черта не делать, получая в виде всевозможных социальных пособий «на развитие большого пальца левой ноги» больше, чем зарплата квалифицированного инженера на окраинах… Вот и весь смысл!

И чем вся эта наша война отличается от банального рыночного рэкета? Или от того же использования рабского труда? А главное, никаких завоевательных перспектив тут в упор не видно, дальние планеты все равно никогда не смирятся с мыслью, что их элементарно грабят, даже если в центре империи начнут напрочь забывать, за чей счет живут…

Получается — все бессмысленно! Глупо, бессмысленно и безнадежно, как камне — транспортировочная компания мифологического царя Сизифа! — вывел я для себя, наблюдая за передвижением батальона.

Не ко времени, конечно, задумался, совсем не ко времени, что противник мне очень скоро и наглядно продемонстрировал…

Из воспитательно — патриотической брошюры УОС «Как я был в плену у диких казаков и что я там видел!».

Подготовлено редакцией отдела патриотического воспитания.

Ответственный за составление — бригадный генерал Севидж.

Распространение — бесплатное.

Рассказ военнопленного командира N-ского подразделения NN-ской бригады космодесанта:

«…И вот, братцы, приводят они нас в свой лагерь. А лагерь-то разбит прямо под открытым небом! Никаких тебе защитных куполов, даже санитарно-гигиенических кабин нигде не видно. Сидят возле обычных костров, разожженных из ценных пород реликтовых деревьев, грубые, неотесанные люди с явными признаками вырождения и гипертрофированными конечностями и хлещут стаканами жуткий напиток „samogon“, закусывая луком и чесноком. Пьют, сквернословят и орут друг на друга!

„Ага, значит, это и есть казаки, — понимаю я, — вот, значит, какие они…“

Удивляюсь, братцы! Да и как тут не удивляться? На рукавах у них — повязки с фашистской свастикой, на шапках — папахах из вонючих, мохнатых шкур — красные коммунистические звезды. А лица-то — страшные, а зубы-то — оскалены! Хоть и не чищены, наверное, со дня рождения, но они этого совсем не стесняются, а, наоборот, так и щелкают ими друг на друга, как голодные звери…

Нет, сознаюсь, я никогда не забуду этого дикого зрелища, что открылось мне среди вырубленной реликтовой рощи! Поистине, права была госпожа Президент, когда подчеркивала в своей речи перед избирателями: „Это не нам нужна повсеместная демократия, у нас ее вполне достаточно! Это им она нужна…“

И тут, братцы, мой конвоир, изо рта которого несет, как из нечищеного мусоропровода, начинает смрадно дышать мне в затылок и подталкивать в спину. Подчиняясь, я подхожу поближе к одному из костров… И что же я вижу, к своему ужасу?! На костре, братцы, кипит огромный закопченный котел с каким-то варевом! А прямо на меня — о, ужас! — смотрят из котла жалобным взглядом голубые человеческие глаза! И такую боль, такое страдание вижу я в этом пронзительном взгляде сваренной головы военнопленного, что сердце мое невольно начало содрогаться, несмотря на всю мою воинскую доблесть и заслуженные правительственные награды!

И тут один из этих исчадий ада вдруг говорит грубым, хриплым голосом:

— Ага, вот еще один демократ попался! Сейчас мы и этого сварим! Этот у нас будет на ужин!

И я вижу, как многочисленные огненные глаза, в которых не осталось ничего человеческого, кроме жажды пищи, устремляются на меня, как протягиваются ко мне скрюченные пальцы с хищными ногтями и как слюна уже капает из этих клыкастых ртов…

Но я выдержал, братцы! Хотя, признаюсь, для этого мне понадобилось немало мужества, но я не издал ни звука, когда эти звери тащили меня в кипящий котел. В этот последний, трагический момент моей жизни я вспоминал накрепко затверженные на школьной скамье уроки демократии и политкорректности, вспоминал мудрое, доброе, чуть усталое лицо нашей госпожи Президента, вспоминал…»

— А что дальше? — помнится, спросил я у Цезаря, повертев брошюру в руках и обнаружив, что последний листок отсутствует.

— Интересно?

Цезарь сидел рядом, покуривал сигарету и наблюдал, как я читаю. Этот новый шедевр идеологической мысли он только что притащил мне собственноручно.

— Очень захватывающе. А главное — крайне правдоподобно. Так что дальше-то было? Сожрали его или нет? — спросил я.

— Не знаю, — сознался он. — Сам гадаю. Если исходить из логики развития сюжета, то должны были сварить и сожрать, пока он проникновенно вспоминал госпожу Президента и школьный урок демократии…

— Вряд ли, — задумался я. — Слишком непатриотичный конец. Когда тебя жрут — это как-то не очень вдохновляет на дальнейшие подвиги. С другой стороны, с точки зрения реализма…

— Патриотизм и реализм никогда не имели между собой ничего общего, — заметил Цезарь. — Хотя, я тоже думаю, что это — слишком… Как-нибудь выкрутился, конечно. Может, в слегка переваренном виде…

Я еще повертел в руках брошюру. Казаки на обложке были нарисованы еще более красочными уродами, чем в описании автора. Наш многострадальный военнопленный радовал глаз могучими челюстями, благородством черт и преданностью долгу вместо выражения лица.

— И где ты взял этот бред переваренного? — спросил я.

— А, в сортире на подоконнике валялась… Слушай, ты же казаков видел?

— И даже воевал с ними бок о бок. Еще на Усть-Ордынке, — уточнил я.

— А это где?

Я неопределенно махнул рукой. Все правильно, это там, тогда казалось, что к нашей схватке с желто — зелеными приковано внимание всей межпланетной общественности. А вышеупомянутая общественность до сих пор ведать не ведает, где эта самая Усть-Ордынка, даже Цезарь, бывший политический обозреватель крупных сетевых изданий, знать этого не знает…