Кирилл Бенедиктов - Политическая биография Марин Ле Пен. Возвращение Жанны д‘Арк

• Название: Политическая биография Марин Ле Пен. Возвращение Жанны д‘Арк
• Автор: Кирилл Бенедиктов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-8041-0796-4

Новая книга известного российского писателя Кирилла Бенедиктова (более 10 литературных премий) представляет собой опыт политической биографии Марин Ле Пен как яркого представителя той части политического класса Франции, которая испытывает искреннюю симпатию к далекой «сестре» на Востоке — России.

Франция — давний и сложный политический партнер России в Западной Европе. Франко-русские отношения отмечены и ожесточенными войнами между нашими странами, и эпохами мира и даже «Сердечного согласия». Но нам известна и Франция — законодательница моды, центр европейской культуры, страна, окутанная романтичным флером… Наверно поэтому Франция всегда была для русского человека чем-то вроде земли обетованной, приковывающей внимание, вызывающей повышенный интерес.

Но что мы действительно знаем о Франции, о ее внутренней, скрытой от туристов провинциальной жизни, об обстановке, в которой «закалялась сталь» молодой девушки, ставшей в будущем одной из самых известных женщин-политиков — наряду с Маргарет Тэтчер, Ангелой Меркель и Кондолизой Райс?

Сможет ли Марин Ле Пен преодолеть сопротивление своих политических врагов и стать новым де Голлем? Сможет ли осуществить мечту своей жизни — «Фрекзит» и добиться того, чтобы ее прекрасная Франция покинула тесные узы Евросоюза? Станет ли реальностью новый франко-русский союз, если у руля Пятой республики встанет современная Жанна д’Арк? И не постигнет ли ее судьба средневековой предшественницы, ставшей жертвой коварных англосаксов?

Предлагаемая читателю книга — фактически первая изданная в России полная биография лидера Национального Фронта Франции Марин Ле Пен.

---

Вечером этого дня на телеэкранах Франции появилась Марин Ле Пен — впервые. Судя по всему, это была инициатива Алена Визье, директора НФ по связям с общественностью. Он должен был организовать выступление партийных активистов на различных телеканалах — и случилось так, что партиец, который должен был появиться в эфире канала France3, в последний момент отказался от выступления. В панике Визье обратился к Марин.

Марин в это время занимала довольно важный, но далеко не самый высокий пост в партийной иерархии: она возглавляла движение Générations Le Pen — молодежное крыло партии, которое в 1998 г. создал Самуэль Марешаль (муж Янн Ле Пен и отец Марион Марешаль Ле Пен). За пределами НФ ее мало кто знал — или, точнее, не знал почти никто. Однако после 5 мая все изменилось. Марин оказалась очень телегеничной и прекрасно держалась перед камерами; ее дружелюбная и ироничная позиция выгодно контрастировала с брутальной и зачастую хамоватой манерой общения ее отца.

«Франция превратилась в лагерь психологического перевоспитания, — не скрывая сарказма, комментировала Марин итоги выборов. — Французы испугались, потому что их напугали. Им сказали, что если Жан-Мари Ле Пена изберут, реки потекут вспять, солнце не взойдет и начнется новый ледниковый период».[75]

Это выступление имело успех. Ее стали приглашать различные телеканалы; она никогда не отказывалась, а Ален Визье прикладывал значительные усилия, чтобы ее звали на телевидение как можно чаще. Да и сам Ле Пен-старший советовал дочери «ходить на все передачи». Буквально за несколько месяцев из неизвестного функционера молодежной организации НФ и «одной из дочерей Ле Пена» Марин стала медийной персоной, которую стали узнавать на улицах[76]. «Это СМИ сделали Марин той, кто она есть сейчас. Она — как скаковая лошадь. Любители и профессионалы скачек считают, что у нее есть все необходимые качества, и способствуют ее продвижению», — заявил Жан-Мари Ле Пен в 2004 г., когда его дочь уже стала вторым человеком в партии[77].

Грубоватый, в духе Жан-Мари Ле Пена, комплимент показывает, что, по-видимому, именно с этого момента Жан-Мари стал всерьез задумываться о том, чтобы сделать из младшей дочери наследницу своего «королевства». После печальной истории с Янн Пья[78]Ле Пен, по-видимому, на какое-то время отказался от мысли сделать своим преемником человека из клана (Пья, хоть и не родня по крови, все же была его крестницей). Правда, Фуре и Веннер считают, что с 1997 г. за кулисами официальной политики Национального Фронта шла тайная «война зятьев» Жан-Мари Ле Пена. Якобы Филипп Оливье (второй муж Мари-Каролин) и Самуэль Марешаль (второй муж Янн) соперничали друг с другом в стремлении продвинуть каждый свою жену на место преемницы патриарха партии, которого к этому времени стали полу-уважительно, полу-иронически называть Le Menhir[79]. Но эта версия, по большому счету, критики не выдерживает: «хипушка» Янн никогда не обладала лидерскими качествами, довольствуясь скромным постом помощника депутата Европарламента, а Мари-Каролин во всем следовала за своим мужем, что, с точки зрения ее отца, было безусловным недостатком. Таким образом, даже если Самуэль и Филипп действительно лелеяли далеко идущие планы относительно политической карьеры своих жен, сам лидер Национального Фронта в конце 1990-х — начале 2000-х годов считал наиболее вероятным преемником Бруно Гольниша — своего близкого друга и соратника, возглавлявшего избирательную кампанию Ле Пена в 2002 г.[80].

Стремительно восходящая на политическом небосклоне звезда Марин заставила старого лидера Национального Фронта пересмотреть свою позицию.

Но, судя по всему, решение о том, что его наследницей будет именно Марин, патриарх Национального Фронта принял не сразу. И причина тут была именно в политике «де-демонизации», которую Марин активно стала проводить в жизнь, едва укрепившись на посту лидера молодежного крыла партии.

Де-демонизация

Говоря о де-демонизации (dédiabolisation) Национального Фронта, как правило, имеют в виду комплекс усилий по изменению образа партии в массмедиа, инициированный Марин Ле Пен еще в начале 2000-х годов и достигший — в основном — своих целей после 2011 г. Однако попытки сделать партию более респектабельной, чем представляли ее журналисты, оттереть с одежд Национального Фронта засохшую кровь и грязь семидесятых годов, изгнать старых демонов, поселившихся в «Пакетботе» еще со времен битв между национал-революционерами Робера и Дюпра и солидаристами Стирбуа, — предпринимались, по крайней мере, с 1985 г.

Происходило это по одной простой причине: чем более респектабельной и менее «экстремистской» выглядела партия, тем больше у нее появлялось шансов составить конкуренцию левым и центристам на местных и парламентских выборах. Не случайно же еще в начале 80-х Ле Пен настойчиво протестовал против того, чтобы НФ называли «крайне правой» партией. Именно в рамках первой «де-демонизации» (тогда она еще так не называлась) в ряды НФ были приглашены политики и интеллектуалы, разительно отличавшиеся от классического образа мятежниканационалиста с ОАСовским прошлым: Бруно Мегре (технократ с опытом работы в центристской партии), Бруно Гольниш (профессор-японист), Валлеран де Сен-Жюст — преуспевающий и глубоко интегрированный в парижскую элиту адвокат. Результаты этой первой «де-демонизации» привели к устойчивому росту популярности НФ в 1990-е годы — и были почти сведены на нет расколом Мегре.

Дело в том, что именно Бруно Мегре в какой-то момент стал лицом нового, более респектабельного Национального Фронта. Отчасти это произошло потому, что он долгое время был самым сильным партийным идеологом. Пока Жан-Мари Ле Пен надрывался на митингах, Мегре, спокойный, корректный, всегда точный в аргументации, появлялся в эфире телеканалов, вел интеллигентные дискуссии с противниками Национального Фронта и, как правило, выходил победителем. К тому же, Ле Пен-старший, хоть и понимал, что партию необходимо сделать как можно более приемлемой для широких масс избирателей, ничего не мог поделать ни со своими симпатиями, ни со своим языком.

В 1987 г. высказывания Жан-Мари Ле Пена о «газовых камерах» («это всего лишь деталь Второй мировой войны») стоили ему не только штрафов, к которым его приговорил суд, но и поддержки Оливье д’Ормессона — авторитетного политика, возглавлявшего парламентскую делегацию НФ в Европарламенте. В 1989 г. после печально знаменитого «каламбура» Ле Пена «Дюрафур — крематорий»[81]из партии — за публичное осуждение действий вождя — были исключены такие перспективные активисты, как Франсуа Башло, Паскаль Арриги и даже «крестница» самого Менгира — Янн Пья. Кроме того, из партии вышли сотни рядовых членов.

Спустя несколько лет, когда конфликт двух фракций — лепенистов и мегретистов — уже вызревал внутри Национального Фронта, как гнойный абсцесс, Ле Пен вовсю распинался перед слушателями летней школы НФ о своей глубокой убежденности в «неравенстве человеческих рас». А в декабре 1997 г. президент Национального Фронта гостил в Мюнхене у бывшего офицера Ваффен СС Франца Шёнхубера, возглавлявшего немецкую крайне правую партию «Республиканцы» (Die Republikaner, REP). Во время этого визита вождь НФ не нашел ничего лучшего, чем повторить свою излюбленную формулировку о газовых камерах как «деталях» Второй мировой войны. Левая (и не только левая) европейская пресса каждый раз вцеплялась в такие выходки Менгира, как гончие в оленя — и, разумеется, каждая такая выходка ложилась темным пятном на репутацию его партии. Надо отдать должное Бруно Мегре — он последовательно выступал с критикой сомнительных высказываний Жан-Мари, чем вызывал еще большее недовольство шефа.

Марин Ле Пен, запустив процесс «де-демонизации» на посту лидера «Поколения Ле Пен», фактически следовала путем Мегре. И это не могло не раздражать старых бойцов движения, только что «расправившихся» с опасным раскольником. Многих настораживала ее мягкость в некоторых принципиальных для партии вопросах — например, в отношении к абортам. На состоявшемся в апреле 2003 г. в Ницце XII съезде партии Марин вновь не избрали в состав центрального комитета партии. И опять в дело вмешался Жан-Мари, волевым решением назначив свою младшую дочь на должность вице-президента НФ.

Марин, конечно, не забыла и не простила ветеранам движения этой довольно откровенной фронды. Тем более что она живо напомнила ей события 1997 г., когда благодаря интригам Филиппа Оливье и сплоченной позиции «мегретистов» ее забаллотировали на выборах в ЦК. Но тогда она боролась против Мегре плечом к плечу со старой гвардией — Бруно Гольнишем, Роже Олендром, Жан-Клодом Мартинесом… Теперь же эти люди выступали против нее. Ветераны не питали к ней никакой симпатии. Информаторы сообщали, что Бруно Гольниш — старый друг ее отца — втайне организовал операцию, которая называлась так же, как и кампания 1999 г. против Мегре — TSM, только теперь она расшифровывалась «Tout Sauf Marine» — «Всё, что угодно, только не Марин». Именно Гольниш составлял списки для голосования в ЦК, и, конечно, это он позаботился, чтобы Марин не оказалось среди избранных.