Антон Ермаков - Авалон:Хроники бессмертных

• Название: Авалон:Хроники бессмертных
• Автор: Антон Ермаков
• Жанр: Фэнтези

Совет Фантомов в смятении — им посланы видения, предвещающие гибель Земли. Чтобы предотвратить катастрофу, они отправляют в наш мир двух посланников, которым необходимо разыскать восемь смертных, связанных узами дружбы, для создания Авалона — магического братства, которое спасёт планету от грядущего Зла…

---

Сильфида ничего ему не ответила, а Таня сказала:

— Будь я на месте Короля Дварфов — ни за что не стала бы тебя утверждать.

— Почему?

— Магии много, а мозгов — маловато, — буркнула Танька.

Остальные засмеялись.

— А что означают слова «после того, как всё закончится»? — задал вопрос Антон. — Это будет не просто разговор?

— Нет, не просто. Ивонн проверит, достаточно ли вы могущественные маги, чтобы иметь право называть себя Авалоном и управлять дварфами от его имени, — сообщила Сильфида. — Если он сможет одолеть вашу магию, то сочтёт себя сильнее, и не склонит пред вами головы. Но, я полагаю, вы справитесь, иначе я бы не привела вас сюда, — закончила она обнадеживающе.

Время от времени, проходя мимо запертых дверей, друзья слышали за ними приглушенные голоса, а иногда — далекие удары могучих молотов, без устали бьющих по наковальням — там были кузницы. Изредка по основному ходу движения встречались небольшие боковые ответвления, больше похожие на неглубокие стенные ниши, — не то технические выемки породы, не то — брошенные выработки. Чаще всего они оказывались пустыми, но кое-где были заполнены аккуратными горками чего-то тёмного и блестящего — так выглядит прибрежная морская галька в холодном лунном свете, омываемая вздыхающим морем.

— Необработанные камни, — пояснил Флавиус, видя заинтересованные взгляды ребят. — Он приостановился, свернул вглубь одной из выработок и, взяв в руки несколько небольших кусков, вышел с ними на свет. Кроваво-красные рубины с остатками скалистой черной породы по краям лениво переливались в его ладони множеством граней, отражая отблески горящих факелов.

— После огранки они станут ещё прекраснее, — мечтательно произнёс Флавиус и аккуратно положил камни обратно в кучу. — Но не будем задерживаться.

— Это просто невероятно! — воскликнула Малиновская, идя следом за всеми. — Здесь же целые горы драгоценных камней! И золото наверняка есть…

— Есть, — подтвердил Флавиус.

— Хорошо, что никакие горнодобывающие корпорации сюда не доберутся, — заметил Антон. — Они бы все эти горы сквозь решето просеяли. Всё разрыли бы тут и испоганили.

Евген, пока остальные были заняты разговорами, нагнулся и незаметно сунул несколько камешков себе в карман.

Пройдя ещё какое-то время, миновав множество гротов, выработок и кузниц, они внезапно вышли в просторный темный зал. Просто тоннель вдруг неожиданно кончился, и некое неведомое чувство подсказало им, что вокруг уже не каменные своды, но — пустота. Здесь практически не горели факелы, и было заметно прохладнее.

— Вот мы и пришли, — голос Сильфиды прозвучал глухо, словно она говорила сквозь вату. — Это — Камфорта, обитель Ивонна. Сейчас мы в самом сердце Зеркальных гор и над нами — вся живая, каменная плоть Расстегайны — самой высокой из вершин.

Малиновская, оглядываясь вокруг, представила себе, что прямо над нею в этот миг находятся тысячи тонн сплошного камня, твердая гранитная скала, и она — всего лишь маленький беспомощный человечек, затерявшийся в этих бесконечных подземных лабиринтах. От этой мысли её охватил благоговейный трепет.

Сумрачный полумрак не давал оценить размеры подземного сооружения, но, кажется, здесь совершенно не было ни колонн, ни подпорок — всего того, что должно было бы держать могучие своды. Самого потолка тоже не было видно, и можно было лишь догадываться о наличии либо отсутствии балок и перекрытий, которые, по идее, должны были поддерживать этот немыслимый вес скал. Марии как-то не пришло в голову, что здесь может быть замешана древняя магия дварфов.

В тех местах, где сквозь толщу гор были прорезаны световые колодцы, на пол струились столпы неяркого света, в котором летала еле заметная многовековая пыль, и тогда глаз начинал различать бесконечно убегающие вдаль ряды внушительных каменных постаментов, походивших на тумбы с громоздкими, приплюснутыми столешницами. У Малиновской закралось странное чувство, что всё это сооружение скорее напоминает гробницу, чем королевские покои. Антон, по-видимому, подумал о том же.

— Да это не царские чертоги, это просто склеп какой-то! — неуверенно пробормотал он.

— Так и есть, — ответил ему Флавиус. — Король Дварфов охраняет вечный сон своих стражников, и горе тому, кто осмелится потревожить его попусту!

После этих слов становилось жутковато. Все они продолжали медленно перемещаться между каменными, геометрически правильными рядами древних гробниц, их окружала ватная тишина и пустота, и лишь звуки их мерного дыхания и осторожных шагов нарушали покой, который соткала здесь для себя сама Вечность.

Прямо впереди них показалось очередное бледное световое пятно — каменная шахта над ним скупо пропускала поверхностный свет. Посреди этого пятна на высоких ступенях стоял массивный каменный трон — его спинка походила на развернутый павлиний хвост, украшенный разноцветными драгоценными каменьями, в основном, изумрудами, ибо они — излюбленные камни дварфов. Горные дварфы любят их более всего на свете, считая изумруды священными. Точно так же были украшены и подлокотники, но некоторые из внутренних чаш, в которых должны были крепиться камни, оказались пусты; и все покрывал толстый слой пыли.

На троне сидел, не шелохнувшись, увенчанный короной и облаченный в мантию казавшийся каменным величественный дварф — было совершенно непонятно, живое это существо или нет. По правую руку от него, опираясь на подлокотник, стояла устрашающего вида двуручная секира — и уж её-то лезвия точно были настоящими. Мария начала присматриваться к королю, к деталям его одежды, к лицу, абсолютно лишенному каких бы то ни было эмоций, и ей почудилось, что это, скорее, искусно высеченная статуя, нежели живой дварф. Он не шелохнулся, когда они подошли ближе, не повернул своей головы; он вообще не проявлял никаких признаков жизни, и богатое убранство его одеяния также было покрыто толстым слоем подземной пыли. Но где же тогда прячется настоящий Король Дварфов, и почему он не встречает пришедших к нему гостей, как и положено любому королю, а вместо себя посадил на трон каменного истукана?

Внезапно Маша поняла, что вот уже несколько минут подряд она различает не только шорох собственных шагов и шагов своих друзей. Даже будучи все вместе, они не могли топотать так, словно целое войско! Она была слишком увлечена разглядыванием трона и каменного дварфа, её бдительность на миг ослабла, она отвлеклась, а теперь с некоторым неприятным удивлением Мария обнаружила, что Флавиус, Сильфида и её друзья более не одни здесь.

Безмолвные, едва различимые в полумраке меж каменных постаментов и ощущаемые своим присутствием лишь потому, что их было слишком много — со всех сторон их окружали темные фигуры дварфов. Они ничего не говорили, и — как надеялась Маша — не собирались нападать, просто очень медленно смыкая вокруг них кольцо своей зловещей тишины. Было что-то жуткое в том, как они неторопливо обступали их со всех сторон, отрезая любые пути к отступлению, и шелест от сотен шаркающих ног был похож на некое копошение невидимых полчищ мышей и крыс.

— Зажгите магические сферы, — абсолютно спокойно попросил друзей Флавиус.

Все моментально повиновались, сотворив в своих ладонях разноцветные светящиеся шары — в подземелье мгновенно стало гораздо светлее. Дварфы перестали наступать и остановились, окружив их со всех сторон плотной стеной.

— Можете и дальше хранить свои несметные сокровища — они нам ни к чему, — обратился к ним Флавиус. — Мы пришли к Ивонну.

Неизменная зловещая тишина была ему ответом.

— Очнись, Король Королей! — воскликнула Сильфида, глядя на статую на каменном троне. — Ты слишком долго спал. Мы привели тебе новый Авалон!

Абсолютное безмолвие окутало величественные чертоги, несколько поразительно долгих секунд ничего не происходило — Малиновская даже слышала, как отчетливо и неестественно громко колотится в груди её сердце, все набирая частоту ударов. И тут световой столп над троном сделался шире и ярче, будто колодец, вырубленный в скале, внезапно разросся, а вслед за тем каменная статуя, восседающая на троне, широко открыла глаза. Маша даже ахнула от неожиданности. Каменные веки несколько раз моргнули, глазницы начали поворачиваться из стороны в сторону, осматривая чертог, и, наконец, остановились на новоприбывших. Могучая рука медленно, словно ползущая змея, двинулась вперед по подлокотнику, при этом во все стороны посыпалась пыль и какой-то мелкий песок, а затем, согнувшись в локте, потянулась к двуручной секире, издавая при этом странные звуки — было похоже, как будто огромные гранитные блоки перетираются между собой. Король приложил некоторое усилие, согнувшись в пояснице — видимо, это движение далось ему с трудом — и, подхватив свое устрашающее оружие, выпрямился во весь рост и глубоко вздохнул. Каменная грудь при этом расправилась, с его плеч и облачения продолжали сыпаться песчинки, а его крепкая фигура словно начала вновь обретать выцветшие за долгие, бессчетные годы сидения в подземелье краски. Как будто на запылившийся, забытый в давнем хранилище старый доспех плеснули ведром чистой воды, отмыли его, очистили — и вот он уже засиял, как только что откованный в кузнице. Король Дварфов уже совсем не походил на каменную статую — неведомое волшебство оживило его: пыль с одежд исчезла, лицо приобрело телесный оттенок, а корона, увенчанная изумрудами, засверкала, переливаясь, в сумрачном полумраке подгорного зала. Длинная мантия, в которую он был укутан, превратилась из песочно-желтой в светло-зеленоватую.