Александр Тюрин - Битва за Арктиду

• Название: Битва за Арктиду
• Автор: Александр Тюрин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2016

Герой, попавший в ловушку западных спецслужб, не по своей воле становится оружием в битве за Новую Арктиду и контроль за Арктикой. Однако проведенный с его организмом эксперимент идет дальше, уже против желания экспериментаторов, реализуя запасной вариант эволюции. Герой обретает волю к своей собственной войне, в которой он обретает новых неожиданных союзников.

---

Утром на горизонте увидел что-то напоминающее горную гряду, где не могло быть ничего, кроме водной поверхности и льдов. Нет, это не Земля Санникова открылась. В исключительную экономическую зону России вошла целая АУГАльянса. И наглядно показывает русским, что хребет Ломоносова является продолжением вовсе не их грязной Евразии, а ухоженной Северной Америки с её фастфудами и банкоматами на каждом шагу.

Через пару минут над траулером очень низко, чуть не снеся чепцы, прогремела пара штурмовиков корабельного базирования, и полетела к востоку стая кривокрылых дронов – не наши.

Я подошел к кормовой аппарели, потому что показалось, что вода говорит со мной. И увидел слева по борту, под глянцево-блестящей волной белуху. Над поверхностью показался белый лобик Шарлин.

– Моя округлость (душа) боится, она зыбкая как вода (упоминает одно из 598 состояний морской поверхности). Много твердых туш явилось в нашем краю, внутри огонь, источают иглы (это она, кстати, про электрические поля). Готовят гром и вонь, рыба уйдет. Мой брат-звезда нужен нам.

«Звезда» – звучит круто, но культа моей личности здесь нет, просто мои руки-ноги напоминают белухам «лучи» морской звезды. (Вспомнили Патрика – приятеля Губки Боба?) Я, кстати, Шарлин нормально понимаю, хотя адаптер работает кое-как.

Мне предстоит выбор, настоящий, не балаганный. На траулере у меня уют: койка в кубрике и трехвёдерное питание. Здесь и дружелюбная Васильевна, усмотревшая в куске мяса и жира, который я представляю, душу, некоторое воспитание, образование выше начального. Сама Марина Васильевна являла собой беженку из семьи доцента ВШЭ, удравшую от столичного гламура и лекций о монетаризме в суровые арктические условия, чтобы найти суть. С ней я вспомнил, что являюсь не только тюленем.

А за бортом – Шарлин и стая белух, Роберт, северная община морских млекопитающих, мои братья и сестры по несчастью. Одновременно там ожидают меня голод, холод, пучина со всеми ее сомнительными прелестями.

Я несколько раз испытывал свои нынешние физические кондиции в морозильнике на судне, вроде держусь; но этому испытанию далеко до долгого пребывания в сильно освежающей воде Ледовитого океана.

А теперь дополню задачку выбора внешними обстоятельствами. Если авианосец «Джеймс Форрестол» будет накрыт залпом российских крылатых «Цирконов», то это означает войну, настоящую, большую; и понесутся туда-сюда тысячи крылатых и баллистических ракет. Так и ядерная зима по всей Земле наступит, из-за которой следующими хозяевами планеты окажутся лемминги. Лично я ничего против этих зверьков не имею, однако многим такой расклад не понравится. Но, скорее всего, те ротшильды и рокфеллеры, что послали «Форрестола» в Русскую Арктику, вовсе не собираются передавать свое наследство леммингам, а на все сто уверены, что российское руководство стушуется, побоявшись сгубить «мировое сообщество». Вот и в Москве одна известная актриса сказала, зачем нам эта Арктика, силикон там вымерзает, хороших бутиков нет, креативной личности просто некуда пойти.

Получается, один я способен дать отпор грабительской силе, прущей к Новой Арктиде. Выходит, никто кроме меня.

Сзади послышался голос капитана, проницательным был этот архангелородский мужик, Иван Викентьевич.

– Я знал, что ты решишь уйти. Из-за этих плавающих гор, правда? А мне надо в Анадырь столько-то тонн рыбы доставить, иначе уволят. Таков мой расклад.

Пожалуй, раздумиям конец. Труба зовёт, Викентьич торопит на подвиг.

– Если возьму пару ножей, не будете считать это кражей?

– Кради, напишу в акте, что повариха уронила их за борт. У меня много тресковой печени в заначке, её жевать легко – тоже прихвати; Васильевна упаковку для неё сообразит. Ещё ружье для подводной охоты, которое по случаю отдыха на Красном море приобрел, недурственное, с магнитной направляющей; дарю вместе с тремя гарпунчиками и линем, – капитан был щедр, как и положено морскому волку.

Перед тем, как подошла пора уходить в воду, на шканцах появилась Васильевна и робко, чтобы никто не заметил, послала мне воздушный поцелуй. Поцелуй, даже воздушный, для такого чуда-юда как я – лучший дар. Бережно сохраню его в памяти, чтобы согревал он меня в ледяном аду и плодил фантазии на тему, как мы с Васильевной вместе, на бережке под яблонькой. Да, зоопсихолог на вражеском судне меня целовала вполне прилежно, но то была порция эротики в карьерных целях; с таким же усердием она б облобызала морской огурец.

Подводный партизан

Вода кажется молчаливой. А на самом деле заполнена разговорами морских существ. Кто-то кого-то ищет, чтобы, по правде, слопать. Но кто-то, чтобы поиграть. Или познакомиться в матримониальных целях, найти свою половинку. Или наставить потомков на путь истинный. Или собрать команду единомышленников, чтобы вместе бродяжить по морям. Некоторые особо крупные господа и дамы обожают общаться друг с другом на расстоянии тысяч километров – звук в воде, если умеючи издать, в нужном слое, в состоянии пробежаться по всему океану. И тему общую всегда находят – насчет питания, воспитания молоди или просто посплетничать.

Плыву на глубине двадцать, параллельным курсом с группировкой Западного Альянса, которая издает скрипучую какофонию; в сравнении с этим джазом грозное гудение пучины кажется дивной мелодией для флейты. Рядом Шарлин, Сеня, Варя, Люба – белухи, брат тюленя Роберта, которого я зову Роберт II. Самого ластоногого друга нет с нами уже несколько дней. Роберт ходил на разведку к эсминцу Альянса – гидроакустики его не заметили, но какая-то гнида с того корабля дала по нему очередь из крупнокалиберного пулемета. Зато герой-тюлень успел обнаружить и сообщить, что потенциальный противник десантирует с подводных и надводных носителей диверсионную группу.

В ней старые, но недобрые знакомые: люди-кальмары, которых, в отличие от меня, создавали внедрением рекомбинантных генов в хромосомы. У них, помимо загребущих щупальцев и встроенной тёрки для измельчения оппонентов, имеется подводный огнестрел. И дышащий ненавистью ум, радующийся, когда кому-то больно. Понятно, что ненавидят они Новую Арктиду и Русскую Арктику, а вовсе не тех, кто их превратил в монстров; это типично для персонажей из бандеровских батальонов. C ними действует группа дронов прикрытия.

Роберт пронаблюдал, как они уходили на разведку в сторону Новой Арктиды и добивали до глубины 600 метров. Когда возвращались назад, не выглядели особо усталыми. Остальное уже домыслил я. Бойцы-кальмаролюди могут добраться до глубины километр и атаковать сердце Новой Арктиды – атомную электростанцию, установленную на хребте Ломоносова, пике Рихмана. Пик венчается не очень большой площадкой, на которой, собственно, стоит станция, все три блока на одной платформе. Теплоноситель у реакторов – расплавленный натрий; что получится, если контур будет разомкнут и этот металл попадет в воду? Очень много тепла – взрыв сковырнет платформу и обрушит её в четырехкилометровую бездну. Вслед за тем перестанет биться сердце Новой Арктиды, остановятся подводные заводы, погаснет плавучий город, возрожденная Гиперборея начнёт уходить во мрак.

На нашей стороне всего негусто. Пара ножей, подводное ружье арбалетного типа от Ивана Викентьевича, граната GAB – снял её с того боевого пловца, который вышел проверить, кто это так нагло стучит по борту их фрегата с гордым именем «Тэйлор». Точнее, за мной явилась парочка в ластах; одному я сорвал дыхательный автомат вместе с маской и, чиркнув ножом по горлу, отправил к русалкам, но второй успел удрать. В качестве трофея тогда появился у меня, помимо ласт, подводный пистолет HK P21, но весь его боезапас израсходовал, чтобы оторваться от группы боевых пловцов, которых привел тот удравший перец.

Конечно, в помощь нам малая заметность для гидролокаторов и шумопеленгаторов. Однако нашей команде не нырнуть глубже, чем на 400 метров. Мне это точно граница, как не пыжься. Для белух – не предел, но ниже без меня они не управятся. Значит, мы должны перехватить диверсантов Альянса на пути вглубь.

Почему мы – а где ж славный отряд Северного Флота по борьбе с подводными диверсионными силами? Где-то. С отрядом, не сомневаюсь, полный порядок, ребята не дрогнут. А вот руководство ослабло, не смеет ни боевых пловцов задействовать, ни необитаемые подводные аппараты. Наверное, боится осуждения со стороны «международной общественности» – за попрание «нашей и вашей свободы».

Впрочем, возможно, не всё так трагично. Руководство не дрейфит, а сосредотачивается, дадим ему время.

Пока сами идем на погружение, скорость у кальмаробойцов чуть меньше нашей, так что будем перехватывать их на глубине 200-250 метров. Выше подежурят Роберт II и Варя с Шарлин, я с Сеней и Любой буду работать на глубинном эшелоне. В отличие от крутых парней из ОБ ПДСС, у которых всё просчитано, у нас опора на то, что свезёт. Вздохнуть напоследок мне никак, так что понадеемся на запасы миоглобина.