Михаил Лапиков - Чепай

• Название: Чепай
• Автор: Михаил Лапиков
• Жанр: Научная Фантастика

…Воевали как могли — с косяками, тупняком, огоньком и задором. Внезапно оказалось, что с обеих сторон никто и ничего толком не знает о противнике, да ещё и вооружены говном различной степени говённости.

Занавес.

---

Количество брошенной техники по дороге заставляло нехорошо задуматься. На обочинах попадалось буквально что угодно — от грузовиков с лысыми покрышками до многобашенных танков с размотанными гусеницами или вскрытыми жалюзи моторного отделения. Их не бомбили, вовсе нет, они просто сломались в дороге — и всё. Ни ремонтников, ни даже внятных попыток свинтить что-нибудь ценное. Около нескольких беспомощных коробок ещё чесал в затылках в ожидании невесть какой помощи донельзя растерянный экипаж — обычно молодые, не старше Вашей Покорной, ребята с исполненными тоскливой безнадёги взглядами.

Полный бардак.

Единственное что радовало — мимо пронеслись куда-то по своим воздушным делам штук десять истребителей. Смешные тупорылые бочки с крылышками, совсем как в полнометражках Миядзаки. Очень хотелось надеяться, что воевали они лучше, чем выглядели.

В пункте назначения бардак царил ни капли не меньший. Поезда не смогли даже толком заехать в центр города. Они сначала убавили скорость до черепашьего шага, а потом двинулись по объездным стрелкам куда-то вглубь складских кварталов, далеко в стороне от двухэтажного здания пассажирского вокзала.

— За ними — приказал Романенко. — Там оборудованная стоянка.

Уж не знаю, на что рассчитывал наш воен-инженер, но бесконечные одноэтажные склады, ржавые цапли погрузочных кранов и пара заброшенных деревянных бараков с тёмными провалами выбитых окон как-то не ассоциировались ни с какой приличной стоянкой.

— Нам сюда, — тусклый синий огонёк в поле зрения отметил приземистое складское здание. Довольно большое, но для наших габаритов на первый взгляд малоподходящее.

— Это что, укрытие? — на вид склад ни капли не различался с остальными. Вполне приличных размеров, но поместиться туда наш боевой колосс вряд ли мог даже лёжа. Окоп там у них, что ли, бетонированный под этим складом?

— Возьмитесь за крышу, — предложение Арона Моисеевича в точности подтвердило шизофреническую гипотезу, — и аккуратно толкайте от себя вдоль рельсов. Только аккуратно, я вас очень прошу. Ролики постоянно клинит.

Металлическая поверхность унылого коричневого цвета омерзительно заскрипела под металлическими пальцами и пришла в движение. Листы кровельного железа, один за другим, превратились в смятую гармошку. Затем что-то гулко лопнуло, и кусок стены длиной метров пять шумно грохнулся на землю в облаке цементной пыли.

— Мне как, продолжать? — уж не знаю, чего ждали остальные пассажиры нашей самоходной бани, но перед глазами Вашей Покорной зиял провал развороченного склада — ни обещанной сервисной ямы, ни, тем более, команды специалистов. Где-то на периферии восприятия изумлённо ахнула Ксения. Она такой подлянки явно не ожидала.

— К вокзалу! — стоит отдать Романенко должное, время на раздумья он зря не тратил.

Если бы не вагоны под ногами, добраться удалось бы куда быстрее. А так — полгорода могло наблюдать, как стальная громада нерешительно топчется между путями в попытках как-то примостить ногу между бесконечными рядами товарных вагонов и грузовых платформ.

Не то, чтобы Ваша Покорная испытывала какие-то предубеждения относительно пристального чужого внимания, но до этого, за все двадцать три года сознательной жизни, в жанре клоунады работать всё же ни разу не приходилось.

— Ждите здесь, — Романенко выскочил, едва лишь колосс замер у края вокзальных платформ. Толпа внизу суетилась изрядная, так что, если бы не агрессивная жестикуляция пистолетом, расталкивать народ ему пришлось долго.

На стоянке звуки внутри колосса начинали проникать даже в изолированную термен-камеру. Гул вентиляции, журчание воды, негромкое потрескивание остывающего металла — только сейчас понимание того, насколько же эта машина чужда всему прошлому жизненному опыту накатило в полной мере.

— Женя, Ксения, — голос Арона Моисеевича как нельзя кстати нарушил пугающую тишину, — Я понимаю, это всё жутко не к месту, но и вы тоже поймите…

Чёрт его знает, чего хотел сказать, но Ксения поняла его с полуслова.

— Конечно, — подтвердила она. — Идите, мы скажем.

Где-то на периферии восприятия хлопнула дверь. Побежал учитель из машины как был — в одном исподнем и шлёпанцах на босу ногу.

— Куда это он? — как ни странно, заданный в пустоту вопрос не остался без ответа.

— К семье, — пояснила Ксения. — Он своих ещё с ночи на вокзал всех отправил, вместе с нашими ребятами. На последнем составе они шли, если бы не мы — там бы все у моста и остались.

— А тут он тогда чего забыл? — удержаться от вопроса не получилось. — И почему бегает в одних трусах?

— Мы когда "Чапая" в ангаре поднимали, Арон Моисеевич под брызги отработки угодил, — судя по голосу, Ксения вспомнила куда больше, чем хотела. — Одежду в лохмотья, хорошо ещё глаза не сожгло. Романенко вернулся, как раз транспорт им всем пробил, а город бомбят уже, и по казармам, и по вокзалу, только и успели ведро нейтрализатора из просроченных запасов кое-как развести, какая тут одежда…

Ксения умолкла.

С продолжением расспросов после такого как-то уже не заладилось.

* * *

Ожидание затянулось. Романенко возвращаться не торопился, Гитлер — тоже. Зато вот желание что-нибудь попить, съесть и полежать накатило с новой силой. Вокруг бурлил своей шумной бестолковой жизнью переполненный вокзал. Нас для них как и не существовало. Не то, чтобы Ваша Покорная любила скандалить — но ситуация того явно требовала.

— Кхм! — понятия не имею, чем боевой колосс разговаривал, но первый, ещё проверочный, звук раскатился металлическим эхом над всем вокзалом. Пара осторожных постукиваний бронированным пальцем о металлическую крышу здания подкрепили его оглушительным грохотом — только взметнулись к небу грязные жирные голуби.

— Мне бы хотелось напомнить, — как оказалось, голос боевого колосса замечательно передавал раздражение, — что если кто-то не хочет кормить свою армию, ему придётся кормить чужую. Нам поесть дадут вообще, или мне в следующем веке зайти?

Вокзал замер.

На мгновение пропали все звуки — от приглушённого шума толпы до пронзительного свиста паровозных гудков.

— Раз, — лишённый эмоций отсчёт в пронзительной тишине оказался именно тем, чем надо. — Два…

Считать до трёх не пришлось. Откуда-то прямо из окна второго этажа до пояса высунулся растрёпанный толстый дядька в пиджаке, и принялся чего-то неразборчиво кричать. Понять, чего именно, так и не вышло — но показавшийся за его спиной Романенко обошёлся несколькими энергичными жестами. Как по мне, взмах пистолетом особенно удался. Асоциальную деятельность пришлось временно свернуть, но свои результаты она дала: не прошло и минуты, как из дверей вокзала буквально вылетел юный лопоухий салабон. В руках он держал пару сигнальных флагов, но пользоваться, судя по неуверенным взмахам, умел ими не сильно лучше школьницы-чирлидерши.

Впрочем, не то, чтобы Вашей Покорной хватало познаний в сигнальной азбуке проверить его реальные таланты.

— Ты его понимаешь? — глупый вопрос, но мало ли чему здесь учат в школе?

— Нет, — растерянно призналась Ксения.

— И я нет, — решение пришло само. — Ты не маши, ты рукой покажи!

Салабон облегчённо махнул флагами куда-то за вокзал. Судя по всему, премудростями сигнальной азбуки он сам тоже владел крайне условно — если вообще хоть как-то владел.

Оставалось только неторопливо последовать за ним. Благо, дорогу он знал куда лучше сигнального дела. Остановились мы на погрузочном терминале, рядом с плохо оштукатуренным элеватором и рыжей, обильно поросшей мхом, кирпичной водокачкой. Неподалёку приткнулся двухэтажный, явно жилой, деревянный барак.

Салабон что-то неразборчиво крикнул, и решительно махнул нам флагами. Разумеется, мы его так и не услышали. Осталось только аккуратно припарковать колосс рядом с водокачкой и выбраться наружу.

Даже в позе коленопреклонённого рыцаря на посвящении, боевой колосс всё равно высился на одном уровне с водокачкой. Дорога вниз по скользким металлическим скобам несколько затянулась.

Ваша Покорная ступила на землю первой — как раз, чтобы вовремя дать по шее засмотревшемуся наверх салабону. Впрочем, понять его можно — сарафан Ксении действительно составлял основную и практически единственную деталь её одежды, а с такого ракурса этот пикантный нюанс уже никаких сомнений не вызывал.

— Яйца оторву, — ласковое предупреждение на ухо пришлось немного подкрепить физически. Уже после одного-единственного решительного шлепка по заднице салабон пикантно запунцовел и попытался что-то неразборчиво промямлить в своё оправдание.

— Не слышу, — невинная улыбка окончательно парализовала все остатки мыслительной деятельности молодого бойца.