Сергей Соболев - Чужой

• Название: Чужой
• Автор: Сергей Соболев
• Жанр: Боевик

Его зовут Дмитрий Краснов и у него пока еще нет прозвища, как у других соратников. Он лишь недавно вернулся после завершения контрактной службы в родной город. Жизнь парня резко переменилась после стычки с группой кавказской молодежи на местной дискотеке. На левом предплечье у него теперь вытатуированы свастика и имперский орел. В знакомых у Краснова с некоторых пор числятся сплошь опасные личности, вроде Вольфа, лидера одной из столичных группировок. Или Тахира, выходца из влиятельного южного клана, с которым он не может поделить одну девушку.

---

— Та. Вижу. Проходи.

Открылись створки кабины лифта.

Пятнадцатый этаж. Недолгий подъем. На лестничной площадке — шесть квартир.

Крайняя слева от кабины, из которой он только что вышел — именно та, в которой его сейчас ждут..

Дверь ему открыл сам хозяин съемной квартиры, мужчина под сорок, довольно массивной наружности, белобрысый, с короткой стрижкой, одетый в джинсы и клетчатую рубаху навыпуск.

Они обменялись рукопожатиями, после чего Аристэ запер дверь и кивком пригласил его пройти в гостиную.

В прежние времена, когда Бочаров Вольф приезжал в «адрес» к Паулю, тот частенько приветствовал его то возгласом — «Хайль Гитлер!», то — «Слава России!» Но сегодня, видно, куратору не до шуток — Аристэ был скуп в движениях, сосредоточен, собран, так, словно от этой их встречи зависит многое и в его собственной жизни.

— Паша, что случилось? И почему я с пятницы не мог до тебя дозвониться?

— Та. Случилось. Я был в отъезде… Но прежде, чем я тебе кое что скажу… выложи все из карманов!

— Не понял…

— Все ты поняль! Выкладывай…

Бочаров, бросив на него хмурый взгляд, выложил на стол обе трубки, которые у него были с собой. Затем отцепил от брючного пояса «барсетку». Все это хозяйство, включая «брелок» с ключами, он выложил на стол.

— Я думал, мы доверяем друг другу…

— Доверяй, т та проверяй!!

Аристэ положил все эти предметы в небольшой целофанированный пакет и отнес в помещение кухни. Вернулся он, держа в руке какую то плоскую коробочку, какой то прибор. Обошел вокруг Бочарова, посмотрел на ровно, без пульсаций, горящую зеленую лампочку индикатора волновых излучений. Человек чист — в чем, собственно, и следовало убедиться.

— Это что то новенькое, — хмуро сказал Бочаров. — Я что… вышел из доверия?

— Если бы было так, тебя бы здесь не п пыло!

Аристэ указал рукой на кресло.

— Присаживайся, камарад! И не обижайся на меня… у каждого своя работ таа!

Бочаров опустился в кресло. Вообще, надо сказать, квартира, которую снимает — или уже купил? — Аристэ, была полностью меблированной. Дизайн гостиной Бочарову не очень нравился. Какие то модернистские, вычурные, вывихнутые в сочленениях кресла и диван, на которых не очень то удобно сидеть… Холодный светло голубой цвет стен… Пол выложен серебристого окраса ламинатом. А одна стена — противоположная окну — оборудована зеркальной вставкой в форме арки, и это обстоятельство не только увеличивает зрительно объем помещения, но и делает гостиную похожей на ледяную пещеру…

— Паша, так что с пленкой то? — Бочаров поерзал седалищем, пытаясь поудобней устроиться в этом дурацком кресле, которое оказалось низковатым для него. — С той кассетой, что я дал тебе в четверг вечером?

— Все нормально, Евгений, — Аристэ бросил на него странный взгляд. — О «фильме» мы поговорим. Но чут ть позже. А сейчас хочу спросить… Ты кому нибудь еще рассказывал об… об эт тих вот с о б ы т и я х?

— Нет, никому. Ты же сам сказал, чтобы я ничего не говорил Романенко…

Романенко — это фамилия человека, курирующего Вольфа по линии МВД. Аристэ покивал головой. В прошлый четверг, вечером, ему прозвонил Бочаров и предложил встретиться — безотлагательно. Вольф приехал сюда, в этот адрес и привез два кассеты.

Одну с видеоотчетом посещения активистов столичной НСО Дивногорья, включая довольно красочную — но и банальную, типажную — сцену с участием Антизога и других соратников на площадке возле Больших Див.

И другую, один лишь просмотр которой привел Аристэ сначала в неописуемый восторг, а затем — когда схлынули первые эмоции — заставили призадуматься.

— И ты ему ничего не сказал об эт той «второй» пленке?

Бочаров криво ухмыльнулся — иногда этот «горячий эстонский парень» начинал откровенно «тормозить», так что приходилось одно и то же повторять по нескольку раз.

— Нет, я ни че го ему не сказал. Мы же договаривались, что сначала я буду в с е показывать и… и докладывать тебе. А уже потом — тому же Романенко.

— А «дивногорскую» кассету?

— Тоже пока никому не показывал.

— Так тебя, Женя, твои курат торы еще не р а з ы с к и в а л и?

— Нет. А с какой стати они должны были меня разыскивать? — сказав это, Бочаров шумно сглотнул. — Короче, партайгеноссе! Не тяни кота за яйца! Что стряслось?!

— Не торопись… слишком вы, русские, нет терпеливы! Еще хочу спросить… Ты со с в о и м и переговорил? Ты сделал то, о чем мы договаривались в чет тверг?

— В смысле… чтоб держали язык за зубами? Ну да, конечно. Они когда только приехали из Воронежа, сразу — ко мне! Ну я их, значит, выспросил, что и как… Мда… — он покачал головой. — Они и сами не ожидали, что попадут в такую «ситуевину»! Повезло, что никто из наших по ходу не пострадал! Ну и я, естественно, кассеты сразу же изьял! А этим троим…

— Еще раз напомни, кто из твоих «от тличился»?

— Антизог, Паук и Топор. А видео отснял сам Антизог…

— И ты им приказал держат ть язык за зубами?

— Именно! Хотя они, млин, чувствовали себя героями! Снаткин даже пытался настаивать, что пленку с кадрами нападения на…

— Давай без названий! — торопливо сказал Аристэ. — Нападения… на объект — вот так следует говор рить!

Бочаров пожал плечами.

— Ну ладно… пусть будет так. Вот. Я Антону сказал: «Ты, камарад, не знаешь ни кто те люди, на кого с вашим участием наехали местные…

— Вот именно!

— …ни того, какие там задеты интересы и кто там пострадал!»

— Т та. Верно говоришь!

— Короче, запретил им даже нашим соратникам об этой поездке рассказывать! Вплоть до прояснения ситуации.

— В новостях почти ничего об эт том ЧП не говорили, — бросив на него задумчивый взгляд, сказал Аристэ. — Там погибли… как минимум… четверо человек! И еще несколько получили пулевые ранения и ожоги. Как думаешь, почему эт тот случай не был предан широкой огласке?

Бочаров почесал бритый затылок.

— Вот это то меня и напрягает! Я думал, что хай будет! Что крик поднимут вселенский! А тут, мля… почти полная тишина!

— А ты понимаешь, что эт то может быть — неспроста?! Ты вот об этом… аспекте задумывался? Сам знаешь, любой инцидент с участ тием скинов или просто русской молодежи монит торится всеми СМИ! И у вас, в России, и в свободной западной прессе! А тут — почти полная т тишина. Лишь корот ткие сюжеты в воронежских СМИ. И несколько замет ток в областных и городских газет тенках…

— Знаешь, если б я с ними поехал, то на участие в такой акции, конечно, не подписался бы, — Бочаров тут слегка покривил душой, но Аристэ внешне на его слова никак не среагировал. — С другой стороны, Паша… тут ведь как поглядеть!

— О чём эт то ты?

— Ты ведь сам недавно мне заявил — слабовато «кочегарите»! Надо бы добавить! А то про «фашистов» чё т стали забывать! И что, мол, «спонсоры» ворчат! Им ведь «горяченького» подавай! Так что я, камарад, все равно не могу въехать! Вот дал тебе страшной силы… и, не побоюсь этого слова… красивейший, эффектнейший видеоматериал!

— Та. Красиво! От тчень! И эффект тно…

— Это ж чистая «натура»! Помнишь, мы в ангаре пытались снимать… сразу было ясно, что это — фальшивка, подделка?!

— Э э э… не помню т такого! — Аристэ как то странно заелозил в кресле. — Лат тно, Евгений! Теперь т тавай говорит ть о т теле!

— Что это у тебя… с выговором? — спросил Бочаров. — Ты ж без акцента практически разговариваешь! И всегда по делу говоришь! А тут… ну чисто фашист эстонский! Ты, случаем, не к себе в Таллинн ездил?!

Аристэ весь подобрался; теперь на его лице не было даже слабого подобия улыбки — он был серьезен до предела.

— Не важно, куда я ездил. Важно — зачем.

— Ну так говори! Не томи душу…

— Твоя кассет та…

— Что?

— Знаешь, эта ист тория не такая простая… Это не тот случай, чтобы я мог сам решит ть!! Надо было посовет товаться.

— Да я уже понял, — хмуро сказал Бочаров. — Ну что ж. Предлагаю замять эту тему. Я отдам… привезу и отдам копию кассеты! Или могу сам ее уничтожить. Своим скажу, чтоб — ни ни! Никому ни слова! Такой вариант тебя устраивает?

— Меня может и устроил бы, — после паузы сказал Аристэ. — Но других — не устроит.

— Фига себе… А что ж ты предлагаешь делать?

— Помнишь, что тебе говорили… там?! — Аристэ ткнул пальцем в потолок. — Придет момент, когда тебе и твоим камарадам надо будет… взят ть кочергу и разворошит ть огонь! Вот т! Такой момент наст тупил…

У Бочарова при этих словах похолодела душа. В принципе, он ожидал такого поворота. Мало того, он думал, что это произойдет раньше. Такие мысли у него были еще в две тысячи четвертом, когда шла президентская кампания. Но те выборы были слишком предсказуемы; видать, некоторые «козыри» кое кем были припрятаны до поры в рукаве…