Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2

• Название: Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2
• Автор: Гэв Торп
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Все началось примерно семнадцать тысяч лет назад, когда в мире появились Древние. Неведомые и могучие существа, решившие, что нашли неплохое местечко для жизни. Они повелевали пространством и, возможно, временем. Были способны творить жизнь и вообще больше всего напоминали богов. Освоившись на новом месте, они начали создавать разумных существ себе в помощники.

Однако идиллия созидания была нарушена Силами Хаоса, пожелавшими уничтожить молодой мир. Голодный и алчный, Хаос ринулся в материальный мир, сметая все на своем пути. И когда казалось, что все потеряно, силы порядка все-таки вырвали победу из лап Хаоса, заперев его путь в этот мир.

После этого разумным расам пришлось приспосабливаться к новым реалиям — Хаос, пускай и запертый, продолжал влиять, порабощать и изменять.

Однако столетия сменяли друг друга, старые раны мало-помалу заживали, эльфы, гномы, люди и прочие творения Древних знакомились друг с другом и худо-бедно учились жить вместе.

Это уже не были золотые века под защитой Древних. Войны сменяли одна другую, и кровь щедро лилась на землю, однако после кошмара Хаоса даже такое существование воспринималось, как благо.

Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.

https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

Герхарт почувствовал непреодолимую сонливость. Ну, и конечно, Готфрид Вердаммен с лицом, покрытым ожогами и волдырями от очистительного огня…

Внезапный шум под окном вырвал его из воспоминаний. Дверь конюшни стучала под ветром, что бушевал во дворе трактира. Слегка стряхнув с себя сон, он поднялся с кровати и посмотрел сквозь треснутое окно на тёмный, поливаемый дождём двор.

Сквозь слипающиеся веки он увидел фигуру в плаще, скользнувшую в открытую дверь и со стуком закрывшую её за собой на защёлку. Волшебник моргнул, пытаясь прочистить взор, но фигуры уже не было. Действительно ли он кого-то видел?

Ещё одна волна усталости нахлынула на Герхарта, так что он был вынужден присесть обратно на кровать, почувствовав, что ещё чуть-чуть, и ноги под ним подогнутся. Что он только что видел? Конечно, это мог быть всего лишь конюх, который отнёс корм лошадям в конюшню. Однако обострённая паранойя Герхарта не позволила ему так легко поверить во что-то столь простое и очевидное. Что за таинственные дела могут происходить в этой конюшне в такую ночь, как эта?

Он больше не мог бороться со сном. Давящая на него после столь долгого изнуряющего пути усталость и размеренный стук дождя по крыше окончательно лишили его сил, так что он заснул мёртвым сном, стоило лишь его голове коснуться пахнущей плесенью подушки.

— ТЫ уверен, что это сработает?

— Не волнуйся. Я обо всём позабочусь.

— Но жертва должна быть принесена сегодня вечером.

— Я же сказал тебе, что позабочусь об этом.

— Так что, моя Гертруда в безопасности? Действительно?

— Сейчас, да. Помните, мы обязаны сделать всё для нашего защитника, как делали наши предки в прошлом. Мы должны принести жертву. У каждого из нас есть своя роль. Одна смерть лучше, чем гибель всего села. Благо многих — единственное, что имеет значение. Благо многих.

Грольст стоял в окружении группы людей, тайно собравшихся во тьме конюшни, запах соломы и старого конского навоза сильно бил в нос. Их было четверо — четыре сгорбленные фигуры, чётко очерченные в омытом дождём лунном свете. Кроме коренастого трактирщика здесь были кузнец, печальный мужчина из таверны, а также дородный бородатый лесник. Грольст оглядел тёмную конюшню.

Все в деревне — по крайней мере все, достигшие совершеннолетия — знали правду о Фидорфе, но было нечто в их мрачной тайне, что до сих пор вызывало у них чувство дискомфорта, когда приходилось говорить об этом открыто.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что позаботишься об этом? — спросил широкоплечий кузнец с едва сдерживаемым гневом в голосе.

— Нужно иметь немного веры, не так ли? — сказал трактирщик, незаметно улыбаясь во тьме.

— Хватит шуточек, Грольст, — прогрохотал лесник. — Сейчас не время для дурачества. Я видел рост активности зверолюдей в лесах на границе наших земель. На самом деле, никогда ещё за всю свою жизнь я не видел такого количества тварей. Мы все должны беспокоиться об этом. Мы должны убедиться, что наша деревня по-прежнему защищена. Мы не можем пропустить жертвоприношение.

— Мы и не пропустим, — заверил их коварный, словно змий, Грольст. — С ним не будет никаких проблем. Я добавил маковой соломки в его стакан. Он не мог почувствовать её за огненным вкусом луски. Он проспит до конца времён. Ничто не сможет разбудить его до того, как мы используем его в наших целях.

— Тогда мы сделаем это сейчас, — хрипло произнёс кузнец.

— Мы сделаем это сейчас, — согласились остальные.

«Чужаки всё же могут иногда принести пользу», — думал трактирщик, когда соучастники выбрались из конюшни в ночь.

Из своего укрытия за провисшей крышей сарая патрульный Хоффенбах смотрел сквозь пелену дождя вниз, на «Забитого телёнка», стоявшего в окружении чахлых деревьев. Он увидел, как четыре человека появились из полуоткрытых ворот конюшни. Снаружи ожидала осёдланная лошадь шайрской породы, пыхтящая и раздражённо фыркающая в дождь. Мужчины несли что-то, на первый взгляд напоминавшее неуклюже завёрнутый куль. В этот миг свет луны осветил их, и Хоффенбах увидел, как из складок плотной ткани вывалилась рука, когда один из мужчин изменил хватку на тюке, и Хоффенбах в то же мгновение понял, что они тащили: они перетаскивали тело. Он вряд ли сильно ошибся, если бы предположил, что это был бородатый незнакомец с посохом, которого он видел в таверне.

Хоффенбах смотрел и ждал, дождь постукивал по металлической поверхности его шлема, увенчанного хвостом омара.

Один из группы — Хоффенбах был практически уверен, что это был деревенский кузнец — взял поводья шайрской лошади и успокаивающе положил руку ей на морду, пока остальные взваливали пленённого ими человека на её спину. Человек был мёртв или просто без сознания? Хоффенбах не имел никакой возможности выяснить это. Что заинтриговало его, так это то, что вместе с пленником к седлу лошади приторочили сучковатый посох и меч в ножнах, который, по предположению патрульного, также принадлежал находившемуся в коматозном состоянии человеку.

Если бы он начал действовать прямо сейчас, то, пожалуй, смог бы их остановить, но тогда он не добрался бы до сути происходящего, и, возможно, упустил бы возможность узнать, что произошло с охотником на ведьм Швейцем. Хоффенбах знал, что неряшливый хозяин лгал, когда говорил ему, что не видел охотника на ведьм, но сколь много он знает на самом деле? По его участию в ночных трудах, Хоффенбах сделал вывод, что достаточно много.

«Нет», — решил Хоффенбах, ощущая в руке успокаивающий вес своего боевого молота, он пойдёт за ними и поглядит, куда фидорфцы потащат пленённого ими незнакомца в багровой мантии. Он уже видел подобных ему, работавших вместе с ним в Имперской комиссии. Практикующий искусство магии. Налагающий заклятия. Волшебник.

Как только группка людей, ведя в поводу лошадь с её ношей, сошла с дороги на извилистую тропу, ведущую в лес, патрульный, сохраняя дистанцию, неслышной тенью скользнул за ними во тьму. После того как компания вошла в лес, устрашающе светящийся диск луны над ними скрылся за пеленой хлещущего землю дождя. Выйдя из ореола света, даваемого трактиром, они открыли заслонки фонаря, который прихватили с собой, и путь перед ними осветил круг жёлтого света.

После того как они оставили между собой и трактиром несколько миль пути, тропа пошла в гору. Они шли неторопливо, так как кузнец внимательно управлял конём, обходя выступающие камни и выпирающие корни деревьев. Мужчины шли осторожно, опасаясь поскользнуться на земле, постепенно превращаемой дождём в болото.

Уходя всё дальше и дальше по своему пути, группа углубилась в чащу, и с каждым шагом становилось всё тише и темнее, стволы деревьев более искривлёнными, заросли тернистыми и дикими, а тропа менее заметной. Хоффенбах почувствовал беспокойство. По его мнению, это место какое-нибудь стадо проклятых зверолюдей вполне могло бы назвать домом.

Затем они вышли на поляну на вершине возвышавшегося скалистого холма. Хоффенбах мгновенно нырнул за пень срубленного молнией бука и увидел перед собой нечто, перед которым остальная часть леса показалась приятной древесной пасторалью.

Дерево было огромным, безо всякого сомнения большим, чем любое другое дерево, виденное им в лесу, его искривлённый ствол, с огромным количеством растущих из него голых уродливых ветвей, вздымался в небеса. Вершина дерева казалась обвиняющим перстом, указующим в затянутое тучами ночное небо, словно бросая вызов богам. Хоффенбах не мог понять, к какому виду ранее принадлежало дерево. Его огромный размер намекал на дуб, но цвет его шершавой коры, серый и походивший на гранит в свете луны, пробившемся на поляну сквозь ветви высоких деревьев, больше напоминал что-то, созданное из пепла. Его извращённая натура отличалась от любого творения природы, которое знал Хоффенбах. Впрочем, возможно, дерево вовсе и не было творением природы.

Однако не только искривлённая форма дерева вызывала такой всепроникающий ужас, окутывающий поляну, словно саван покойника. Тела на различных стадиях разложения были развешаны на его ветвях. Некоторые из них были не более, чем покрытые лишайником скелеты, слабо скреплённые остатками мускулов, другие же — просто костями, свисающими из мха, словно обглоданная молью пеньковая верёвка. Среди ужасных трофеев попадались и свежие тела, ещё облачённые в доспехи или одежды, носимые ими при жизни, их плоть была серой с зеленоватым оттенком, головы склонились на бок, глаза выклеваны из глазниц, на устах застыла ухмылка смерти.

Тела людей разных профессий и происхождения висели на ветвях, покачиваясь на ветру, что дул через поляну, лаская древо-виселицу. Ещё более гнилые куски верёвки сиротливо свисали с верхних ветвей дерева, тела, что некогда были подвешены на них, лежали в трухлявой листве, устилавшей гнилую почву этого места. Хоффенбах заметил грудную клетку, неподалёку торчал расколотый череп.