Александр Хинштейн - Кризис

• Название: Кризис
• Автор: Александр Хинштейн
• Издательство: ОЛМА Медиа Групп
• Жанр: Публицистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-7-373-02866-6

Мировой кризис почти как третья мировая война: все им пугают, но никто его по-настоящему еще не прочувствовал. Но так ли страшен черт, как его малюют?

Кризис вполне естественное состояние для России. Их было великое множество во все века, при всех правителях, — столько, что о большинстве мы уже давным-давно забыли.

И зря. Потому что кризис по всегда шанс. Вопрос лишь в том, что им надо уметь правильно воспользоваться.

Сегодня — этот шанс у нас в руках. И от того, как мы распорядимся им, зависит судьба не только России, но и всего мира…

Александр Хинштейн и Владимир Мединский знают о кризисе все, и своими знаниями они готовы поделиться с читателями.

---

Второе название прижилось: функционеры входили в особые списки номенклатуры того или иного учреждения. Снятие с должности и исключение из списков означало для функционера то же, что революция для правящего класса.

Резолюция IX партконференции в 1922 году определила число номенклатуры: 15 325 человек. Они были разделены на 6 разрядов, согласно которым и получали деньги со спецпайками.

Позже много раз изменялась численность номенклатуры, способы ее оплаты, границы между группами. Неизменным оставался сам принцип, и к 1991 году СССР правило около 1 миллиона «номенклаторов».

Три лимона — репа…

О каких золотых унитазах ни мечтали бы коммунисты, но им тоже пришлось печатать свои деньги. С оговорками, что временно… но пришлось. Первые советские бумажные деньги появились в марте 1919 года. На них не было ни года выпуска, ни номеров, ни подписей. Эти деньги почти официально назывались «совзнаки».

Расчетные знаки с датой «1919» поступали в обращение в течение 1920 года. Выпущены они были номиналом от 100 до 10 000 рублей. Девиз «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» напечатан на них по-русски и повторен на шести иностранных языках — немецком, французском, итальянском, китайском, английском и арабском.

Инфляция мчалась бешеным галопом. В июле-августе 1921 года вышли в обращение купюры 25 000, 50 000 и 100 000 рублей. К концу года появились купюры достоинством 1, 5 и 10 миллионов рублей.

Рынок и печатный станок словно соревновались друг с другом. Рынок, как говорят экономисты, «практиковал авансовое повышение» цен: то есть цены повышались с учетом уже завтрашней инфляции. Печатный станок изо всех сил старался обогнать цены… и конечно, никогда не успевал. (Среднемесячный рост цен составлял от 57 до 213 %.)

Денежный счет даже у далеко не богатых людей давно велся на миллионы. Эта реалия получила отражение в народном названии миллиона, дожившего до наших дней: «лимон». Как в частушках, распеваемых героем «Республики ШКИД»:

Курсы золота поднялись по причине нэпа,
В Петрограде, на Сенной, два лимона репа.

Как нетрудно догадаться, абсолютному большинству населения РСФСР было глубоко плевать на построение общества, где из золота ритуально выплавят унитазы. И вообще на все социальные эксперименты. Им нужно было есть самим и кормить семьи. И стоимость репы в 2 миллиона рублей их угнетала.

Впрочем, житель Советской республики мог и сам делать деньги… не в американском смысле: «зарабатывать». А буквально — самому делать денежные знаки.

Совзнаки печатались в неспециализированных типографиях, небрежно, разными красками, на самой фантастической бумаге, включая крафт и папиросную. Иногда даже односторонними: на обороте различных этикеток товаров и продуктов.

Такие деньги могли производить все, у кого был доступ к любому печатному станку. Или того проще — люди самовольно дописывали нули на купюрах. На «дописанную» купюру полагалось ставить печать банка…

В автобиографическом рассказе Вадима Шефнера тетка главного героя, банковский работник, все время считает именно такие купюры, с дописанными нулями, и все время сбивается. А племянник по наущению приятеля крадет один «дензнак» в миллион. И вот что «накупили» на эту сумму:

«…пошли на бульвар Шестой линии, купили у бабы лепешечницы четыре лепешки, два пирожка с требухой и два с воздушной начинкой. Миллиона как не бывало».

Печать банка была очень простой, ее подделывали на «раз». А если купюру дописывали 2–3 раза, становилось не очень понятно, к чему относится подпись и печать. Был совзнак 1918 года в 10 рублей… Дописали нуль, стало сто рублей, с печатью и подписью. Потом дописали еще один нуль, тоже с печатью и подписью. Кто же мешает вам самому дописать нужное число нулей? Чтобы получить купюру достоинством уже в 100 тысяч? Или в миллион?

Тут даже само понятие «подделка» теряет всякий смысл. Деньги превратились из универсального эквивалента в почти что условность.

Зарплаты и цены в миллионах, причем месячного заработка рабочего реально хватает дня на три. Хорошо, есть натуральное распределение, система пайков. Народ выживает за счет этих пайков, натурального обмена, старых запасов. Распределение проводит армия чиновников, это порождает коррупцию и спекуляцию.

Крестьянская война задушена карательными операциями, но в любой момент может вспыхнуть снова.

Голод и в городах, и во многих губерниях. Волнения вспыхивают и на заводах[26].

Государственный бюджет? Он исчисляется не в миллионах, в квадриллионах. Это вызывает истеричный смех у Ленина…

Большевики вынуждены были признать, что политика «военного коммунизма» и вообще «перехода к коммунизму» не имеет никаких перспектив. Нет реальных условий для отмены денег, отказа от торговли и перехода к прямому распределению жизненных благ.

Вот они и придумали НЭП, чтобы восстановить торговлю и денежные отношения, ликвидировать уравниловку, ввести хозрасчет, ориентировать производство на получение прибыли.

Одной из главных трудностей на этом пути было отсутствие в стране твердой валюты.

Красный Бриллиант

Конечно, большевики сами заварили эту смуту, но их наследию к концу Гражданской не позавидуешь. Спасти финансовую систему, как всегда, мог только энергичный, уверенный в себе человек. Личность. Тот, кто знает, что делать, и владеет нужным властным ресурсом.

Сокольников Григорий Яковлевич (Бриллиант Гирш Янкелевич) (1888–1939).

Народный комиссар финансов РСФСР и затем — СССР. Автор золотого советского червонца. Сын Сокольникова Михаил получил в честь денежной реформы фамилию Червонный

Таким человеком оказался нарком финансов Григорий Яковлевич Сокольников, чья настоящая фамилия просто-таки обязывала к финансовому мастерству: Бриллиант.

Родился он в семье «буржуазной»: отец — врач, мама — красавица Фаня Розенталь, дочь купца первой гильдии.

В семье было трое сыновей: Григорий, Владимир и Михаил. Все они получили классическое образование, знали несколько языков.

(Потом Владимир без вести пропадет в эмиграции, а Михаила после смерти Григория бросят в ГУЛАГ и убьют на Колыме.)

Прекрасное образование не помешало Григорию еще на первом курсе Московского университета близко познакомиться с профессиональным уголовником Виктором Таратутой.

Таратута был идейный бандит: один из организаторов знаменитого Большевистского центра. Он руководил не просто грабежами, а «экспроприацией экспроприаторов». Ведь буржуи (например, дедушка Григория Бриллианта, купец первой гильдии) украли («экспроприировали») у народа свои состояния. И вовсе не грех опять их спереть («экспроприировать у экспроприаторов») и направить на борьбу за народное счастье.

В 1907 году Бриллиант оказался в месте очень подходящем для друзей Таратуты: в Бутырской тюрьме. Потом ссылка. Побег.

В эмиграции он окончил юридический факультет Сорбонны и прослушал курс экономических наук.

Вернувшись в Россию, идейный Сокольников опять «экспроприировал экспроприаторов». Мама долго не могла простить сыну, что он выдал чекистам расположение семейных тайников с золотом и бриллиантами.

(Впрочем, такая принципиальность была тогда в порядке вещей. Председатель ВЦИК Свердлов демонстративно, например, приказал национализировать у собственного папы-гравера маленькую мастерскую в Нижнем; потому как тот имел наемных работников, а значит, был эксплуататором.)

Один из видных большевиков Бриллиант-Сокольников подписал Брестский мир. Он руководил Туркестанским фронтом и штурмом Бухары. Короче, очень заслуженный партиец.

Только вот неуживчивость проявлял колоссальную и по каждому поводу имел свое мнение. То предлагал начать воевать с Германской империей и вернуться к союзу с Британией и Францией. То после грабежа, который учинила Красная Армия в Ростове-на-Дону, заявлял: армия совершенно разложилась.

Последнее заявление сделало Сталина его врагом на всю жизнь.

Сокольникова постоянно прогоняли с должностей и не продвигали. Бледный, с тихим голосом, холодновато-надменный, он раздражал очень многих, хотя бы уже тем, что свободно говорил на шести языках. Или своей деловой успешностью. Но как только наступала опасность, его тут же звали на помощь. Бежавший за границу личный секретарь Сталина Бажанов писал: Сокольников справлялся абсолютно со всеми поручениями. Всегда.

В 1922 году Ленин наказал Сокольникову примерно то же самое, что и Ельцин Чубайсу 70 лет спустя: «Торговлю поднять, налоги собрать, рубль восстановить».

Разница в том, что Чубайс сделался энергетическим пугалом России, а Сокольников — отцом экономической реформы.